Ира Аллор - Девятое кольцо, или Пестрая книга Арды

• Название: Девятое кольцо, или Пестрая книга Арды
• Автор: Ира Аллор
• Издательство: Лениздат, «Ленинград»
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2006
• ISBN: 5-289-02364-Х

Назгулы… Безликий ужас Средиземья, рабы Кольца. Можно ли сказать это о тех, кто был великими воителями и королями? Девятого из кольценосцев такое положение не устраивает, но путь к избавлению один — уничтожить Кольцо.

---

Манвэ вскинул на него глаза: такого понимания он не ожидал.

— Спасибо, Астальдо, — сказал он вслух и мысленно повторил: «Спасибо…»

Тулкас молча кивнул. Он сказал свое слово. И Единому, буде тот соблаговолит обратиться к нему, он повторит то же самое.

Пора было удаляться в Ильмарин. Встал вопрос, стоит ли пользоваться услугами орлов — вдруг Всевышнему понравилось развлечение? Но пешком — пристало ли это Владыке? Да и есть ли у него силы самостоятельно взойти на Таникветиль?

Орел, на котором летел Король, виновато покосился на него, почувствовав взгляд, попытался даже сунуть голову под крыло. Манвэ провел рукой по блестящим перьям:

— Это не твоя оплошность.

— Я не смог поймать, — пробормотала птица, — ты теперь не станешь летать на мне…

— Меня не так легко испугать, — усмехнулся Владыка.

— Ты что, собрался лететь? — прошептала Варда, тревожно вглядываясь в лицо Манвэ.

— А ты думаешь, я теперь со страху буду на Таникветиль пешком бегать? То есть летать-то он у меня охоту давно отбил, но орлы тут ни при чем.

— Наверное, ты прав. — Взгляд у Варды стал жестким. — Полетели.

Эонвэ решительно приготовился к перемене облика:

— Полечу ниже — и поймаю, если что. По второму разу не выйдет.

Мелькор пощупал свое крыло — лететь он сможет и подстрахует Эонвэ.

— Я своим ходом скоро доберусь, — проговорил Тулкас. Покосился, выглядывая Нэссу, — но та давно, сразу после окончания Круга, покинула Маханаксар. И к лучшему.

Ульмо согласно кивнул:

— Я тоже приду — надо держаться вместе.

Ирмо бесшумно приблизился. Айо, успевший сразу после Круга переброситься парой фраз со Златооким, которому Эонвэ вручил цветок-привет, стоял рядом с Валой.

— И я зайду — ты ведь не против? А Намо и Ниэнна останутся у себя — к ним, глядишь, за разъяснениями побегут, так они найдут, что ответить.

Манвэ кивнул — оказывается, даже если бразды правления выпадут из некстати ослабевших рук, все наладится и, в крайнем случае, справятся без него. А то, что раскрошился ледяными сколами образ всесильного, непреклонного Владыки, — что же, пусть так. Плевать…

— Может, не надо, Ирмо? Я ведь не знаю, что случится, еще попадет тебе ни за что.

— С чего ты меня беречь решил? Если Владыка не идет в Лориэн, Лориэн приходит к Владыке, — усмехнулся Мастер Грез. — Есть вещи, с которыми я неплохо справляюсь… Мы придем, — закончил он не допускающим возражений тоном и переглянулся с Айо. Златоокий не смог сдержать улыбки.

Манвэ, грустно усмехнувшись, махнул рукой:

— Милости просим. Буду рад видеть тебя, Ирмо. Взялись тут оберегать хором… — пробормотал он.

— Значит, такова НАША воля, — улыбнулся Ирмо и направился к Ойлоссэ.

Ильмаринский двор начал полет.

Глава 21

Все обошлось: похоже, Творец в гневе временно отвратил лик Свой от бессовестной неблагодарной твари — или тварей.

Прилетев в чертог, Валар устроились в кабинете Манвэ. Майар, несмотря на сопротивление, были отправлены в соседний зал — прибывающих с минуты на минуту гостей должен был кто-то встретить. И что Манвэ, что Мелькору было почти несносно ловить на себе тревожно-сочувствующие взгляды.

Владыка вытянулся на ложе, Варда и Мелькор уселись рядом, пытаясь просчитать следующие шаги.

— Похоже, Отец от тебя не отстанет: слишком большую власть передал Он в твои руки, — обратился Мелькор к брату.

— Еще бы. И вообще, Он же только с ним все время беседовал, все остальные привыкли считать, что Воля Единого и Воля Манвэ — одно и то же, — пожала плечами Варда. — Кто же с тобой, милый, связываться будет: Эру далеко, а ты — вот, рядышком… — Королева усмехнулась.

— Ну да, выходит, что даже если ты с Эру повздорил, то сам разберешься, и нечего в это встревать, — развел руками Черный Вала.

— Ага, а то вот помирюсь, а тем, кто в сторону ушел или против выступил, все припомню, — фыркнул Манвэ.

— Похоже, Он и впрямь после нашей приятной беседы не стал следить за остальными, — раздумчиво проговорил Мелькор, — а то много интересного бы узнал…

— Честно говоря, я даже не ожидал от них… — Манвэ опустил глаза.

— А ты думал, что тебя все ненавидят и боятся и только и ждут, когда ты оступишься? Вообще-то я сама смутилась, — покачала головой Варда.

Она встала и выглянула в окно:

— Вон они идут.

Вдруг в какой-то неуловимый миг ее лицо изменилось, застыв, она словно вслушивалась во что-то внутри себя. Голос. Как давно она не слышала его…

— Приветствую тебя, дочь Моя.

— Приветствую тебя, Илуватар. — Она сразу узнала Его и напряглась, пытаясь понять, что захочет сказать ей Единый. Может, удастся уговорить Его — она же всегда была с Ним заодно, оберегая сошедших на Арду Айнур от опасного для них знания, она была Его глазами…

— Варда, Я очень огорчен, Меня беспокоит состояние твоего супруга, Я боюсь за него.

— Что внушает Тебе беспокойство, Отец?

— Его неожиданное упрямство. Он отдалился от Меня, перестал доверять Мне, и это болью наполняет Мое сердце. Ведь Я всегда благоволил к нему более, чем к остальным сотворенным Мной Айнур, и Владыкой поставил над теми, кто по велению сердца связал себя с Ардой.

Варда с тщательно собранным почтением внимала вступлению. Сейчас, видимо, Единый перейдет к сути дела…

— Почему он поступает наперекор Моей Воле, руша то, что с таким трудом и такими жертвами было достигнуто? Зачем упорствует в своей ошибке?

— Но, Отец, все было по правилам. Когда он извлек Мелькора из-за Грани, беспокойство о судьбах Арды руководило им, желание убедиться, что Мятежник не затеял ничего опасного для этого, мира…

— Ну и отправил бы его обратно — Мне, что ли, учить вас, как это делается? Но он даже не попробовал — напротив, примирился со злейшим врагом всех Айнур.

— Он все же его брат, о Единый.

— Братом ему был мятежник в мыслях Моих, пока через упрямство и гордыню не низвергся он во Тьму и не предался злу. Но любовь к творениям Моим оставила его, и никого не любит он, кроме себя, и утратил право называться братом того, кого Я нарек благословенным, ибо зла и Тьмы нет в нем. Но даже в его чистое сердце ныне проникла отрава Тьмы и лжи, измысленной Отступником, — а ведь воля его была тверже алмаза. Долгое время он непростительно мягко обращался с мятежником — но Я щадил его чувства, все же надеясь, что и Мелькор осознает это и не будет более упорствовать в заблуждениях своих…

— Но Мелькор больше не упорствует и не хочет войны, пребывание за Гранью, в Пустоте сломило его и лишило сил…

— Однако он по-прежнему подстрекает к бунту. А что касается его стремления к миру, то вспомни, какие клятвы и заверения давал он, стоя в Круге Четырнадцати, обещая всеми силами помочь исправить зло и исцелить раны, нанесенные Арде его деяниями. И притворство его обмануло многих, и Манвэ в том числе, а он, выждав момент, смерть и разрушение принес в Блаженные земли и сбежал в Средиземье, дабы там продолжать сеять ложь и зло.

— Но в конце Первой эпохи он был наказан и низвергнут за Грань.

— Именно, причем навечно — таков был приговор Мой, изреченный через Манвэ. Если бы он там искренне раскаялся, Я бы, возможно, взял его к себе в Чертог, дабы окончательно исцелить, но смирения и осознания пагубности своих дел не было в нем. А теперь супруг твой освободил его, даже не потребовав покаяния, без каких-либо условий, словно не зная, на что тот употребит обретенную свободу.

— Мне кажется, он не желает более мстить и нарушать покой Арды…

— И тебя растлевает его ложь — впрочем, конечно, твоя душа, наверное, до сих пор поражена гибельным дыханием Ничто… Но тебе же дано Видеть — неужели ты не понимаешь, что даже благодарности не может испытать Враг к освободившему его и дружба его лжива?

«Но я же Видящая, я же чувствую, что он искренне помирился с Манвэ…» — хотела воскликнуть Варда, но ощутила, что это бесполезно: ей сейчас объяснят, что от нее требуется, а ее мнение Всеотца мало интересует.

— Укрепи сердце твое, дочь Моя, и не прельщайся ложью. Супруг твой разгневал Меня, но ты можешь спасти его от кары Моей — тебе он верит, и любовь к тебе еще теплится в его сердце — возможно, хоть тебя он послушает.

— Что же сказать ему, о Единый? Что сделать, чтобы не страдать ему от Твоего гнева?

— Он должен делать лишь то, что Я приказываю ему делать, и должен раскаяться в своем своеволии. Должно ему вернуться к прежнему и смирить гордыню свою…

— Стать, каким он был все эти последние столетия? Но он измучен ответственностью за судьбы Арды, и власть источила его душу…

— Разве ты не способна уже исцелить его сердце, и развеселить его, и порадовать его любовью своей?

— Слишком глубоки раны, нанесенные душе его войной и приговорами.

— А Лориэн для чего? В Садах Грез найдет он исцеление, хотя и непонятно мне, что ранит его, когда вершит он праведный суд.

— Слишком строго судит он в первую очередь себя и не может, да и не хочет закрыться от боли, причиняемой даже врагам…