Михаил Зуев - Народная Библиотека Владимира Высоцкого

• Название: Народная Библиотека Владимира Высоцкого
• Автор: Михаил Зуев
• Жанр: Поэзия

---

1978 Белый вальс

Какой был бал! Накал движенья, звука, нервов! Сердца стучали на три счета вместо двух. К тому же дамы приглашали кавалеров На белый вальс традиционный - и захватывало дух. Ты сам, хотя танцуешь с горем пополам, Давно решился пригласить ее одну, Но вечно надо отлучаться по делам Спешить на помощь, собираться на войну. И вот, все ближе, все реальней становясь, Она, к которой подойти намеревался, Идет сама, чтоб пригласить тебя на вальс, И кровь в висках твоих стучится в ритме вальса. Ты внешне спокоен средь шумного бала, Но тень за тобою тебя выдавала Металась, ломалась, дрожала она в зыбком свете свечей. И бережно держа, и бешено кружа, Ты мог бы провести ее по лезвию ножа, Не стой же ты руки сложа, сам не свой и - ничей! Если петь без души - вылетает из уст белый звук. Если строки ритмичны без рифмы, тогда говорят: белый стих. Если все цвета радуги снова сложить - будет свет, белый свет. Если все в мире вальсы сольются в один - будет вальс, белый вальс. Был белый вальс - конец сомненьям маловеров И завершенье юных снов, забав, утех, Сегодня дамы приглашали кавалеров Не потому, не потому, что мало храбрости у тех. Возведены на время бала в званье дам, И кружит головы нам вальс, как в старину. Партнерам скоро отлучаться по делам Спешить на помощь, собираться на войну. Белее снега белый вальс, кружись, кружись, Чтоб снегопад подольше не прервался! Она пришла, чтоб пригласить тебя на жизнь, И ты был бел - белее стен, белее вальса. Ты внешне спокоен средь шумного бала, Но тень за тобою тебя выдавала Металась, ломалась, дрожала она в зыбком свете свечей. И бережно держа, и бешено кружа, Ты мог бы провести ее по лезвию ножа, Не стой же ты руки сложа, сам не свой и - ничей! Если петь без души - вылетает из уст белый звук. Если строки ритмичны без рифмы, тогда говорят: белый стих. Если все цвета радуги снова сложить - будет свет, белый свет. Если все в мире вальсы сольются в один - будет вальс, белый вальс. Где б ни был бал - в лицее, в Доме офицеров, В дворцовой зале, в школе - как тебе везло, В России дамы приглашали кавалеров Во все века на белый вальс, и было все белым-бело. Потупя взоры, не смотря по сторонам, Через отчаянье, молчанье, тишину Спешили женщины прийти на помощь нам, Их бальный зал - величиной во всю страну. Куда б ни бросило тебя, где б ни исчез, Припомни этот белы зал - и улыбнешься. Век будут ждать тебя - и с моря и с небес И пригласят на белый вальс, когда вернешься. Ты внешне спокоен средь шумного бала, Но тень за тобою тебя выдавала Металась, ломалась, дрожала она в зыбком свете свечей. И бережно держа, и бешено кружа, Ты мог бы провести ее по лезвию ножа, Не стой же ты руки сложа, сам не свой и - ничей! Если петь без души - вылетает из уст белый звук. Если строки ритмичны без рифмы, тогда говорят: белый стих. Если все цвета радуги снова сложить - будет свет, белый свет. Если все в мире вальсы сольются в один - будет вальс, белый вальс. # 009

1978 Давайте я спою вам в подражанье рок-н-ролуї

Давайте я спою вам в подражанье рок-н-ролу, Глухим и хриплым тембром из-за плохой иглы, Пластиночкой на ребрах, в оформленьи невеселом, Какими торговали пацаны из-под полы. Ну, например, о лете, - которого не будет, Ну, например, о доме, - что быстро догорел, Ну, например, о брате, - которого осудят, О мальчике, которому - расстрел! Сидят больные легкие в грудной и тесной клетке. Рентгеновские снимки - смерть на черно-белом фоне. Разбалтывают пленочки о трудной пятилетке И продлевают жизнь себе, вертясь на патефоне. # 010

1978 Запись в книге почетных гостей ледового дворца Северодонецка

Не чопорно и не по-светски По человечески меня Встречали в Северодонецке Семнадцать раз в четыре дня. # 011

1978 Юрию Яковлеву к 50-летию

Москва. Театр Вахтангова. От Таганки. Любимцу публики, рампы, руля. Желаем дома, в лесу и в загранке Удач, оптимизма, добра и рубля. Юрий Любимов и его команда. Ты ровно десять пятилеток в драке, В бою за роли, время и блага. Все Яковлевы - вечно забияки: Еще в войну повелевали "ЯКи" И истребляли в воздухе врага! Дела их - двояки и трояки, Якшаться с ними славно и дружить. Актеры - Яки, самолеты - "ЯКи", И в Азии быки - все те же яки... Виват всем ЯКам - до ста лет им жить! Желаем с честью выйти из виража и пьянки, И пусть тебя минует беда, хула, молва... Як-50, желают тебе друзья с Таганки Счастливого полета, как "ЯКу-42"! # 012

1979 В белье плотной вязкиї

В белье плотной вязки, В шапчонке неброской, Под буркою бати Опять шерстяной Я не на Аляске, Я не с эскимоской, Лежу я в кровати С холодной женой. Идет моей Наде В плетеной рогоже, В фуфайке веселой, В китайском плаще, И в этом наряде Она мне дороже Любой полуголой, А голой - вообще! Не нашел сатана денька, Все зимы ему мало! Нет, напакостил в праздник точь-в-точь!.. Не тяни же ты, Наденька, На себя одеяло В новогоднюю ночь! Тьфу в нас, недоенных, Чего мы гундосим! Соседу навесить Согреться чуток? В центральных районах В квартирах - плюс восемь, На кухне - плюс десять, Палас - как каток. Сожгем мы в духовке Венгерские стулья И финское кресло С арабским столом! Где надо - мы ловки: Все прем к себе в улья, А тут, интересно, Пойдем напролом? Вдруг умы наши сонные Посетила идея: Десять - это же с водкой полста! Наливай же граненые, Да давай побыстрее!.. Вот теперь красота! # 001

1979 Слева бесы, справа бесыї

Слева бесы, справа бесы, Нет! По новой мне налей! Эти - с нар, а те - из кресел: Не поймешь, какие злей. И куда, в какие дали, На какой еще маршрут Нас с тобою эти врали По этапу поведут! Ну, а нам что остается? Дескать - горе не беда? Пей, дружище, если пьется, Все пустыми невода. Что искать нам в этой жизни? Править к пристани какой? Ну-ка, солнце, ярче брызни! Со святыми упокой... # 002

1979 Лекция о международном положении прочитанная человеком, посаженным на 15 суток за мелкое хулиганство, своим сокамерникам

Я вам, ребяты, на мозги не капаю, Но вот он - перегиб и парадокс: Ковой-то выбирают римским папою Ковой-то запирают в тесный бокс. Там все места - блатные расхватали и Пришипились, надеясь на авось, Тем временем во всей честной Италии На папу кандидата не нашлось. Жаль, на меня не вовремя накинули аркан, Я б засосал стакан - и в Ватикан! Церковники хлебальники разинули, Замешкался маленько Ватикан, Мы тут им папу римского подкинули Из наших, из поляков, из славян.

Сижу на нарах я, в Нарофоминске я. Когда б ты знала, жизнь мою губя, Что я бы мог бы выйти в папы римские, А в мамы взять - естественно, тебя! Жаль на меня не вовремя накинули аркан, Я б засосал стакан - и в Ватикан! При власти, при деньгах ли, при короне ли Судьба людей швыряет как котят. Но как мы место шаха проворонили?! Нам этого потомки не простят! Шах расписался в полном неумении Вот тут его возьми и замени! Где взять? У нас любой второй в Туркмении Аятолла и даже Хомейни. Всю жизнь мою в ворота бью рогами, как баран, А мне бы взять Коран - и в Тегеран! В Америке ли, в Азии, в Европе ли Тот нездоров, а этот вдруг умрет... Вот место Голды Меир мы прохлопали, А там - на четверть бывший наш народ. Плывут у нас по Волге ли, по Каме ли Таланты - все при шпаге, при плаще, Руслан Халилов, мой сосед по камере, Там Мао делать нечего вообще! # 003

1979 Меня опять ударило в ознобї

Меня опять ударило в озноб, Грохочет сердце, словно в бочке камень. Во мне живет мохнатый злобный жлоб С мозолистыми цепкими руками. Когда мою заметив маету, Друзья бормочут: "Скоро загуляет", Мне тесно с ним, мне с ним невмоготу! Он кислород вместо меня хватает. Он не двойник и не второе "я", Все объясненья выглядят дурацки, Он плоть и кровь - дурная кровь моя Такое не приснится и Стругацким. Он ждет, когда закончу свой виток, Моей рукою выведет он строчку, И стану я расчетлив и жесток И всех продам - гуртом и в одиночку. Я оправданья вовсе не ищу, Пусть жизнь уходит, ускользает, тает. Но я себе мгновенья не прощу, Когда меня он вдруг одолевает. Но я собрал еще остаток сил, Теперь его не вывезет кривая: Я в глотку, в вены яд себе вгоняю Пусть жрет, пусть сдохнет - я перехитрил. # 004

1979 Мой черный человек в костюме серомї

Мой черный человек в костюме сером!.. Он был министром, домуправом, офицером, Как злобный клоун он менял личины И бил под дых, внезапно, без причины. И, улыбаясь, мне ломали крылья, Мой хрип порой похожим был на вой, И я немел от боли и бессилья И лишь шептал: "Спасибо, что живой". Я суеверен был, искал приметы, Что мол, пройдет, терпи, все ерунда... Я даже прорывался в кабинеты И зарекался: "Больше - никогда!" Вокруг меня кликуши голосили: "В Париж мотает, словно мы в Тюмень, Пора такого выгнать из России! Давно пора, - видать, начальству лень". Судачили про дачу и зарплату: Мол, денег прорва, по ночам кую. Я все отдам - берите без доплаты Трехкомнатную камеру мою. И мне давали добрые советы, Чуть свысока похлопав по плечу, Мои друзья - известные поэты: Не стоит рифмовать "кричу - торчу". И лопнула во мне терпенья жила И я со смертью перешел на ты, Она давно возле меня кружила, Побаивалась только хрипоты. Я от суда скрываться не намерен: Коль призовут - отвечу на вопрос. Я до секунд всю жизнь свою измерил И худо-бедно, но тащил свой воз. Но знаю я, что лживо, а что свято, Я это понял все-таки давно. Мой путь один, всего один, ребята, Мне выбора, по счастью, не дано. # 005