Кристина Щукинская - Лабиринты

• Название: Лабиринты
• Автор: Кристина Щукинская
• Издательство: СИ
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2015

Как причудлива бывает жизнь: была невестой одного, полюбила другого, а замуж вышла за того, кого меньше всего ожидала видеть в роли мужа. Лабиринт из чувств, запертых внутри, - глухой, каменный, без намека на выход. Ксения найдет путь к свободе, осталось признаться в этом самой себе... Примечания автора: История выдумана автором от начала до конца. Любые аналогии с реально существовавшими людьми исключены! За историческую достоверность не ручаюсь, но максимально придерживалась имеющейся информации о нашем советском прошлом.

---

- Спасибо. За всё спасибо. Позже поговорим, когда будем по-настоящему готовы. Фантазии товарищей с РТВ добавит нам тем для размышлений.

Слабо улыбнувшись, Ксения провела рукой по щеке Андрея, высвободилась из объятий. Удобно устроившись на диване, она принялась разглядывать изображение в телевизоре. В какой-то момент ей показалось: она находится не у себя дома. Она не зритель - сценарист безумного шоу. Это она набирает текст, герои оживают под ее рукой; она вкладывает в их уста слова, заставляет играть роли.

Застучали невидимые клавиши старой печатной машинки. Строчки сценария запестрили стайкой птичек-колибри, рождая четкие картинки перед глазами.

***

Майя улыбается. Приветствует зрителей. Студия отвечает ей аплодисментами. Видно, как женщина купается во внимании и обожании толпы. Ей доставляет удовольствие подкидывать провокации людям, ее забавляют их возмущение, обеспокоенность, эмоциональные выкрики с мест. Она царит над ними, повелевает их состоянием, играет на нервах, манипулирует нужной информацией для взрыва общественного мнения.

Вот и сейчас с широкой улыбкой Майя приветствует собравшихся в студии. Она знает: за пропуски на съемки ее передачи обычно происходит ажиотаж; иногда доходит до потасовок. Заветный бумажный прямоугольник мечтают получить и студенты, и домохозяйки, и пенсионерки. Все хотят увидеть собственными глазами, как Майя Самохина вершит суд над теми, кто оказался недостаточно "чист" и "высокоморален" для шоу-бизнеса, политики, спорта, публичной деятельности. Она словно император в Колизее поднимает перст. Толпа внемлет каждому слову. Ждет движения. И палец, зачастую, оказывается опущен вниз. "Казнить, нельзя помиловать" - главный девиз шоу. Можно смело бросать камни, куски грязи, не боясь запачкаться самому, не видя себя в отражении сотен зрачков камер. Никто не уйдет от справедливого возмездия "общественного мнения".

- Сегодня у нас непростая передача. Невозможно представить, насколько тяжело было решиться на ее создание. - Горестный вздох. Маска скорби на холеном лице. Майя продолжает: - Ее тема касается непосредственно моей семьи, воспоминаний, друзей и всем хорошо известных людей - четы Метлицких. Когда-то мы все были включены в одну ситуацию. Каждый из нее вышел так, как позволяла совесть, понимание морали и ответственности за свои поступки. Но об этом позже. А пока внимание на экран.

Оживает монитор в студии до этого с застывшей белой надписью на красном фоне "Лабиринты тайн семьи Метлицких". Мелькают кадры из телепередач с участием Ксении - она в камуфляжной форме, в руках микрофон; на заднем плане остовы сгоревших зданий; вот Ксения берет интервью у высокого военного, лицо которого обезображено шрамом; она же в студии, еще без привычной прически, зачитывает что-то с листа бумаги; последние кадры - Андрей и его жена получают премию "Теффи", стоят на сцене счастливые. Андрей держит статуэтку, его обнимает сияющая Ксения.

Пока мелькают фотографии и архивные записи, идет голос Самохиной за кадром: "Известная на всю страну телеведущая долгие годы не сходит с экранов. Ее передачи известны даже тем, кто не интересуется политикой. Она обнажает души власть имущих, заставляет отвечать на ставящие перед фактом колкие вопросы. Она замужем за Андреем Метлицким - сценаристом, режиссером, стоявшим у истоков нового телевидения России. Однако мало кто знает, что Андрей - сын советского актера театра и кино Вадима Метлицкого, трагически погибшего более тридцати лет назад. Все это время память о Вадиме живет в сердцах людей. Его фильмы смотрят все поколения, а юные девушки по-прежнему влюбляются в его героя Айвенго".

Идут кадры из фильмов с Вадимом: Айвенго лихо гарцует на коне, сражается на мечах, открыто улыбается в камеру, его глаза сияют; офицер-белогвардеец идет на казнь, устремляя взор куда-то далеко; вот Вадим играет на сцене - белая рубашка расстегнута, волосы слиплись от жара софитов; он что-то порывисто говорит, неистово жестикулируя руками.

Снова голос Майи: "Какая тайна связывает Метлицких? Андрея, Ксению и его отца - Вадима? Об этом сегодня вечером будут говорить друзья, знакомые, коллеги Метлицких. Повторюсь, тема связана напрямую с моей семьей. Однако молчать больше нельзя. Без купюр. Вся правда о прошлом Ксении и ... Вадима Метлицких!"

Снова студия. Зрители аплодируют, награждают королеву кривых зеркал шквалом оваций. Им не терпится откинуть полог, заглянуть в черный ящик, выудить на белый свет нелицеприятные подробности из прошлого известных людей.

Красный фон. Белые кресла. В них расположились участники программы. Они жаждут момента, когда будут говорить свою правду, пытаясь казаться лучше, чем те, другие, коим так не хватает "небесной чистоты" в поведении.

- Хочу представить гостей, хотя они и не нуждаются в представлении: Влад Самохин. Генеральный продюсер канала СТВ. Мой супруг уже долгие годы. Непосредственный участник событий, развернувшихся в стенах дачи его дяди Константина Меркулова - лучшего друга Вадима Метлицкого. Светлана Рябикина. Однокурсница Ксении Метлицкой, тогда еще Дроздовой. Анатолий Хрупов. Актер театра и кино, коллега Вадима. И сегодня будет еще один долгожданный момент! Спустя годы затворничества, отказов от всяческих интервью, с нами на прямой связи из Милана будет Анна Русинова-Метлицкая, использовавшая долгие годы сценический псевдоним "Руссо", вдова актера. Она расскажет нам всё, о чем не стала упоминать в книге, ставшей бестселлером, как на Западе, так и у нас в стране.

На экране, занимающем левую стену студии, появляется изображение зданий, являющихся символом Милана. На их фоне сидит женщина в возрасте, не утратившая грациозности, былой красоты. От нее по-прежнему невозможно отвести глаз. Ее возраст стал украшением. Смоляные волосы с проблеском седины уложены в изящную высокую прическу. В ушах блестят рубины, играют темно-вишневыми бликами в лучах света. Губы растягиваются в улыбке, обнажают ровный ряд белоснежных зубов. Платье цвета королевского пурпура подчеркивает достоинства, скрывает недостатки. Небрежный шик вкупе с итальянской элегантностью хот-кутюр. Дива оперной сцены смотрит в камеру сквозь дымчатые стеклышки очков в дорогой оправе. Ухоженная, нестареющая в одночасье женщина, достигшая в жизни небывалых высот. Она напоминает увядающую розу в октябре: от первого заморозка края лепестков почернели, завяли, однако цветок по-прежнему красив, привлекает внимание, заставляет любоваться стойким, хоть и хрупким созданием. Вдова, вторая жена Вадима. Она хочет, чтобы ее запомнили именно такой: надменной, горделивой, властной и в тоже время обычной, знавшей в жизни боль предательства, горечь разочарования в мужчине. Хоть великая певица, но такая же, как все ее сестры по несчастью из некогда огромной страны.

- Как слышите нас, Анна? - Майя готова к сенсациям. Улыбка становится до невозможности широкой, слащавой, натянутой.

- Прекрасно. Здравствуйте. - Легкий итальянский акцент будто нарочно добавлен. Ах, я уже забыла родной язык. Я же живу много лет "там".

- Анна, прежде чем мы услышим вашу версию событий, я бы хотела рассказать то, чему была свидетельницей. - Горестный вздох. Трагическая пауза. - Когда-то, будучи еще студенткой, прибывшей покорять Москву, я оказалась на даче у Константина Меркулова. Там же была и Ксения Дроздова... со своим официальным женихом Владом Самохиным. - Ликующий взгляд. Толпа ахает, охает, слышны удивленные возгласы. Майя делает еще больше грустное лицо, продолжает: - Да, тогда Ксения была невестой Влада. Они оба являлись "золотой молодежью", часто прогуливали занятия. Им было можно: у Влада родители дипломаты; у Ксении - тоже не последние люди в министерстве строительства. Высший круг, избранные. Мы - студенты, однокурсники, - были людьми "второго сорта". И если Влад старался сократить дистанцию между собой и окружением в университете, то Ксения даже не пыталась. Ее прельщала иная роль. Ей хотелось попасть в бомонд, быть в центре событий. Тогда светская жизнь находилась в подполье, в театральной среде. И Ксения всеми силами пыталась попасть в круг творческой интеллигенции. Хотя... "Интеллигенция" - сильно сказано. Обычные пьяницы, прикрывающиеся "творческим кризисом", наплевательски относящиеся к женам и детям, живущие ради себя, тешащие эгоистические порывы.

Зал одобрительно гудит. Раздаются аплодисменты. Некоторые зрители тянут руки, выпрашивая микрофон. Камера показывает женщину: лет пятьдесят, крупная, с короткой стрижкой, одетая в простое платье с цветочным принтом. Она что-то активно выговаривает, но без микрофона расслышать невозможно.