Сергей Калашников - Четвёртый

• Название: Четвёртый
• Автор: Сергей Калашников
• Жанр: Боевая фантастика

Попадание нашего современника в лето 1941-го года. 29/01/2017 добавлена 27-я глава. Завершено

---

- Низковато пошла. Так ты им только пятки поотстреливаешь, - я даже не оторвался от бинокля. - А вот эта легла хорошо.

Ствол пулемёта практически не шевелился, а очереди были патронов по пять-семь. Вагоны следовали один за другим - пулемёт, словно взял некий рабочий ритм, деловито проделывая рядочки отверстий в крашеных боках. Мы с Мишкой расстреляли по паре обойм из винтовок по маячившим на тормозных площадках фигурам, но попали или нет, не поняли. А потом пошли платформы с техникой и в пулемёте закончились патроны. Мы отползли, пятясь задом наперёд, скатились в ложок, где нас ждала поклажа - вдали стреляли, изредка свистели пули. Но так, чтобы ветки сыпались на голову - этого не было.

Навьючили ранцы и заторопились прочь - вряд ли фашисты оставят нашу выходку безнаказанной. Так что бежать нужно быстро.

***

- Как вы думаете, кабина у паровоза бронирована? - ни с того, ни с сего спросил Миша, когда мы отдышались после десякилометрового кросса по пересечённой местности.

- Перед станцией с запада дорога идет под уклон, - сообразила Ольга.

- Там того уклона кот наплакал, - возразил Ефим.

- Всё равно, если уничтожить паровозную бригаду, состав будет разгоняться, - рассудил я.

- Кондукторы на тормозных площадках закрутят тормоза и остановят состав, - так и не согласился с нами Фимка.

- Они должны получить команду от своего старшего, который с дудкой, - вспомнила Ольга.

- Как узнать, который из них старше? - озадачился Миша.

- Если по логике, команды на торможение должен подавать машинист гудками, - предположил я.

- Как же трудно без правильного железнодорожного образования! - воскликнул Ефим. - Да ладно, я затем спорю, чтобы вышло у нас не сгоряча, а подумавши. В начале спуска, то есть в верхней его части, когда тормозить ещё преждевременно, мы в три пулемётных ствола нашпигуем паровозную кабину свинцом и посмотрим, что получится.

- Не посмотрим. Сразу надо смываться - до станции всего три с половиной километра. И надо, чтобы паровоз не успел свистнуть, потому что это и может быть команда к торможению, - добавил Миша.

- А, если уже свистнул, а мы ещё не стреляли, то молчать и ждать следующего, - пояснила Оля.

- Вот только ночью это устроить, или днём?

- Попытаемся ночью. В темноте можно ближе подобраться через открытое пространство. А то целиться трудно. У нас ведь нет трассирующих.

- Днем стрелять удобней и не нужно никаких трассирующих.

- На месте посмотрим.

***

Так вышло, что замысел наш с обстрелом паровозной кабины быстро проверить не удалось. Сначала пришлось дойти до ближней базы, чтобы оставить фугасы и забрать второй пулемёт, а потом тащиться в район "аэродрома" за третьим эмгачём и патронами - мы ведь накануне много сожгли. А тут как раз долгожданная ночь с четверга на пятницу, которую наша команда традиционно проводит, вслушиваясь в небо. Фимка со своим тонким слухом легко отличает звуки моторов "Дугласа" и У-2. Он и чужие моторы слышит иногда, если не тащит вместе с нами очередной заряд к железке или ветер не слишком шумит в кронах.

В этот раз приземлился "Дуглас", из которого вышли три тройки в маскхалатах с тяжелым грузом за спинами и, даже не поздоровавшись, разбежались каждая своей дорогой. Кто-то из членов экипажа выдал нам мешки с продуктами и взрывчаткой и сказал, что надо ожидать ещё и У-2. А потом крылатая машина улетела. Мы пробежались вдоль линии огоньков, захлопывая крышки, но собирать светильники не стали.

Звук мотора биплана появился с заметной задержкой - даже подремать успели. Но гостя приняли обычным порядком, закатив в укромное место и, как всегда, замаскировав.

- Самалёта калосо-о, - выбравшийся из пассажирской кабины Лючикин восторженно высказал своё отношение к проделанному путешествию.

- Кажется, я у вас в последний раз, - вздохнул знакомый бородатый капитан. - Фронт отодвигается, мне просто не хватает дальности. Если бы не знал, что смогу у вас заправиться, вернулся бы с полдороги или вообще не полетел.

- Тавалиса сталсына Лючикина стажировка посылай. Смотри, гаварита, как железка рви, - прекрасно владеющий русским ефрейтор коверкал слова неумело. - Тавалиса капитана спласывай: а ты по-лусски-то лазговаливать умеешь? (Одно только правильное спряжение глагола "уметь" выдавало его с головой). А Лючикина гавали - умей.

- Вот ведь чукча нерусский, - вздохнул капитан. - Всю дорогу спрашивал у меня на своём ломаном про падежи, и талдычил, что олени лучше.

Оля прыснула, Фимка захохотал, а я попытался сделать строгое лицо:

- Лючикин. Кончай прикалываться. Доложи-ка с чувством, с толком, с расстановкой.

- Прислан на стажировку, товарищ сержант, - козырнул мне ефрейтор. - А на самолёте я ночью ни разу не летал. Вверху красиво, а садиться страшно.

- Светает уже, - напомнил Миша. - Уходим с открытого места. И, пожалуйста, Лючикин, не делай из нас идиотов. Какая стажировка?

- Майор попросил меня, если что, увести вас. А то, говорит, немцы обязательно какую-нибудь пакость придумают. Им постоянные перебои на железной дороге, как кость в горле. Это подтверждено сведениями из независимых источников. Вы что? Фашистского кладбища рядом со станцией не видели? По динамике его роста ваши достижения отслеживаются легко.

- Пока мы остаёмся невидимками, - заметил Миша, - им трудно спланировать против нас хоть что-нибудь эффективное.

- Разве что пехотную дивизию отправить на прочёсывание сотен квадратных километров, - вслух подумала Оля.

- От трёх до шести тысяч квадратных километров, - прикинул я. - Так, товарищ капитан, вы, кажется, собираетесь истратить две последние бомбы?

- Нужно уничтожить мост. Таково задание.

- Немцы ещё одну зенитную батарею подтянули. Малокалиберную. Это после того, как вы сбросили бомбу на станцию. Думаю, обнаружили вас тогда.

- А в первый раз, получается, нет? - удивился лётчик.

- Могли и не приметить, - я развернул карту. - Если вы, как и предполагалось, зашли по дуге отсюда, когда концевой вагон миновал выходную стрелку станции, то шум поезда должен был прикрыть вас от артиллеристов - видите, как близко к путям они свои пушки поставили! Прожектора же тогда не включались?

- Нет. И вообще темень была кромешная, я на искры из паровозной трубы целился и ориентировался по прожекторам, которыми охрана моста шарила по земле.

- А от второй батареи шумом поезда не прикрыться.

- Вообще-то артиллерийские наблюдатели не рядом с орудиями сидят, - заметил капитан. - Поэтому ваши рассуждения не кажутся мне верными.

- Да! - разочарованно протянул Фимка.

- Первую батарею я видел, когда вы мост взрывали, - вмешался Лючикин. - С точки зрения подходов с воздуха обзор у них отличный. Имею в виду наблюдательный пункт батареи, но огневые позиции открыты для обстрела с противоположного берега. Дистанция - метров четыреста. Вполне доступно из ручного пулемёта... - мы склонились над картой в шесть голов.

Недолго длился наш совет - Фимка вдруг поднял голову и сказал:

- Кто-то летит.

Мы схватились за оружие и подтянулись к опушке. Звук сделался более чётким, но на звучание У-2 или "Дугласа" похож не был. И вообще он шёл с большой высоты. Не знаю, в скольки километрах над нами почти висел на одном месте самолёт с тонким и длинным фюзеляжем.

- Костыль, разведчик. Аэрофотосъёмкой занимается. Срисуют нашу площадку, - как о неизбежном высказался летчик. - Разбомбят.

- Ага, кивнул я. - И группу зачистки подтянут сюда на грузовиках. Одного батальона нам хватит с головой.

- А чего это обязательно срисуют? - возмутился Фимка. - Пусто же - нет никого и ничего.

- Следы от самолётных колёс видны долго, а только этой ночью прилетал двухмоторник и наделал свежих, да и я немного натоптал. Если хорошенько рассмотрят аэрофотоснимки, найдут.

- Они же не в воздухе плёнку проявляют и фотографии печатают, - рассудил Миша. - Значит, сколько-то времени у нас есть.

- До ночи всё равно управятся, и с проявкой, и с бомбёжкой и с переброской батальона, - пожала плечами Ольга.

- А вам обязательно нужен батальон? - как от кислого скривился лётчик. - Да на всю вашу компанию и отделения хватит.

- Отделения им мало. Они поротно работают, чтобы немцам как раз хватало на минимальное кладбище, - ухмыльнулся Лючикин. Он всё ещё был сердит на капитана и был рад возможности его потроллить.

- Зубоскалите, молокососы! - вызверился на нас старший по званию. - А у меня боевой приказ. И я просто обязан взлететь в ближайшее время, чтобы его исполнить, потому, что, уже через час здесь может начаться ад.

- Разведчик высоко, да и не станет он за вами гоняться, а в лесах и болотах у немцев зениток нет. Подойдите над рекой на бреющем. После вот этого поворота русла, что в двух километрах от цели, вас обнаружит прикрытие переправы, - ткнул я пальцем в излучину. - То есть всего за минуту окажетесь под мостом. Немцы, не успеют открыть огонь - вряд ли расчёты сидят у заряженных зениток со стволами, направленными на реку. Проскочите через просвет между рекой и настилом, сделаете полупетлю с полубочкой и сбросите бомбу. Всё, приказ выполнен. Потом, - я снова указал пальцем место на карте, - прилетаете сюда и садитесь прямо на дорогу. Мы вас или заберём с собой, или дозаправим, чтобы горючего хватило до линии фронта.