Василий Шатилов - А до Берлина было так далеко...

• Название: А до Берлина было так далеко...
• Автор: Василий Шатилов
• Издательство: Воениздат
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1987

Первая часть книги — ранее изданные воспоминания «На земле Украины», посвященные событиям первых четырех месяцев Великой Отечественной войны на Южном, а затем на Юго-Западном фронте, где автор был начальником штаба 196-й стрелковой дивизии. Во второй части — «А до Берлина было так далеко…» — автор рассказывает о славных боевых делах, высоком воинском мастерстве, мужестве и отваге воинов 182-й стрелковой Дновской дивизии в боях на Северо-Западном фронте с августа 1942 года по апрель 1944 года. Герой Советского Союза генерал-полковник В. М. Шатилов — автор широко известных мемуаров «Знамя над рейхстагом».

---

Теперь нам не хватало для дальнейшего наступления плацдармов на левом берегу Великой. Мы начали тщательно готовиться к наступлению. В первую очередь провели партийные и комсомольские собрания. На них подвели итоги проведенных боев, отметили образцовые действия многих воинов, анализировали допущенные промахи и поставили дальнейшие задачи. Получали пополнение, распределяли его по ротам и батареям. Тут же приступали к его обучению.

В то же время готовили исходные рубежи для наступления, строили дополнительные наблюдательные и командные пункты, артиллерийские позиции, углубляли траншеи и ходы сообщения.

Перед наступлением надо было выявить передний край противника, глубину его обороны, огневые позиции, опорные пункты, изучить систему огня, минные поля. Для этого следовало организовать разведывательный поиск и захватить «языка». Одну из групп, самую сильную и опытную, выделенную в поиск от 108-й разведроты, составил взвод лейтенанта Новоселова. Придали ему отделение саперов во главе со старшим сержантом Жорой Исаеляном. Этот разведчик прославился храбростью и находчивостью еще под Старой Руссой. За это он был награжден орденом Славы III степени первым на Северо-Западном фронте.

В ночь на 4 марта разведчики переправились по льду реки Великой, вышли на берег, не обнаружив себя. Я и Зорько находились на передовом НП, с тревогой ждали их возвращения. Разведчики шли по заранее намеченному пути. Впереди двигалась группа саперов. Они убрали колючую проволоку, разминировали проход, прошли незамеченными передний край, несмотря на то что враг освещал его ракетами, прочесывал из пулеметов. При подходе к дзоту разведчики услышали русскую речь.

Новоселов шепотом спросил Исаеляна:

— Неужели сбились и вышли к своим?

— Может быть. Ночь темная, местность незнакомая, — ответил Жора.

— А может быть, опять появились перед нами власовцы? Они же попадались на Ловати. Надо быть осторожнее.

Поползли к дзоту. В темноте увидели силуэт часового, шагающего по протоптанной в снегу тропе.

«Кто он, свой или чужой?» — подумал про себя каждый.

— Разберемся потом, а сейчас надо взять его живым, — также шепотом предложил лейтенант Новоселов.

Двое бойцов ловко свалили часового, не дали ему крикнуть. Тот особенно не сопротивлялся и по-русски произнес:

— Сдаюсь!

Оказался он латышом. До 1940 года проживал вблизи границы с СССР.

Население здесь, как и в любой пограничной полосе, смешанное. Латыши говорили на русском языке, русские на латышском.

Пленный был из первого латышского полка 15-й пехотной дивизии войск СС.

Он рассказал, что большинство латышей не хотят воевать против Красной Армии. Многие латыши поджидают удобный момент, чтобы сдаться в плен. Но младшие командиры и офицеры строго следят за ними. Приходится идти в бой под дулом пистолета офицера.

Захват «языка» позволил нам выяснить, какие части находятся перед нами, какими силами они располагают и как построена вражеская оборона. Следовало уточнить еще лишь отдельные детали.

Теперь наша очередная задача состояла в том, чтобы сбросить остатки войск противника с правого берега реки Великой и на рубеже Ожидково, Позолотино, Должино захватить плацдарм на левом берегу реки для обеспечения общего наступления.

Хотя предстояла и небольшая по масштабам операция, но подготовка к ней шла так же, как к большому наступлению. Начали с рекогносцировки с удобного места в первой траншее.

Река Великая, шириной от 100 до 150 метров, была закована льдом толщиной 40–50 сантиметров. Автомашины, орудия с тягачами, пушки на конной тяге лед, пожалуй, выдержит, а для танков и самоходок придется усиливать поверхность льда настилом.

Перед передним краем тянется проволочное заграждение и минное поле, покрытое снегом. Метрах в трехстах за первой траншеей просматривается вторая. А в глубине, как докладывали разведчики и сообщили местные жители, строившие ранее оборонительные сооружения на этом рубеже, была еще одна линия траншей третья. И все это прикрывалось сотней орудий и шестиствольных минометов, танками и самоходками. Глубина главной полосы обороны составляла 4–6 км, а второй, проходившей в 8-12 км западнее переднего края, — 2–3 км. Общая глубина оборонительного рубежа достигала 10–15 км.

Рекогносцировку на первой точке заканчивали, и я решил еще раз осмотреть в стереотрубу оборону противника. В это время фашистская пуля просвистела над моей головой, зацепив фуражку.

— Вот вам работа вражеских снайперов, — криво улыбнулся я, а сам чувствовал себя не очень-то хорошо. Ведь всего какие-то сантиметры отделяли меня от смерти.

Перешли на НП командира роты старшего лейтенанта И. К. Бурмистрова, который располагался неподалеку. Бурмистров провел нас по траншее в небольшой блиндаж, который, как и примыкающие к нему траншеи, был хорошо замаскирован, буквально сливался с местностью, поросшей кустарником. Из блиндажа прекрасный обзор, видно, как в первой траншее мелькают стальные каски гитлеровцев.

Здесь мы уточнили еще ряд вопросов и закончили рекогносцировку. Командиры полков пошли продолжать свою работу с комбатами.

По возвращении на НП мне доложили, что убита снайпер Галина Галанина неподалеку от того блиндажа, где гитлеровец прострелил мне фуражку. Видимо, вражеский снайпер все выжидал появления новой цели.

У Галаниной на счету было 44 фашиста. Она стреляла почти без промаха. И вот теперь погибла сама…

* * *

Рано утром 4 марта перед началом атаки позвонил генерал Коротков:

— Ну как, у вас все готово?

— Все. Но противник насторожен, ожидает наше наступление, наблюдатели докладывают о движении в траншеях.

— Я вам помогу армейской артиллерией. Но вы должны, Шатилов, во что бы то ни стало выполнить задачу.

— Все ясно, товарищ командующий! Будем стараться!

Чувствовалось, что командарм тоже волновался несмотря на то, что эта операция по очистке от противника правого берега реки имела лишь тактическое значение.

Подразделения уже находились в первой траншее в готовности для атаки. В 9.00 в небо взвилась серия красных ракет. Тишина раскололась от грома артиллерийской канонады. На обоих берегах Великой взвилась фонтаном земля, смешанная со снегом, поплыли клубы дыма, которые закрыли от наблюдения передний край врага.

Вслед за огневым валом двинулись вперед стрелковые подразделения, которые захватили первую траншею врага.

Когда дым рассеялся, с наблюдательного пункта стало видно, как бойцы уже стремительно бежали от первой траншеи ко второй. Гитлеровцы пока не могли остановить наступающих.

Поступил доклад от командира 232-го стрелкового полка, действующего на правом фланге дивизии. Его батальоны сбили противника с высоты 93,4 у западной окраины населенного пункта Ожидково, вышли на берег реки Великая.

140-й полк, используя успех двух полков, наступающих на флангах, отбросил фашистские подразделения с рубежа Позолотино, Должино и также вышел на берег реки.

Вечером я доложил командиру корпуса и командарму о выполнении поставленной задачи.

Ночью успешный поиск провела разведывательная группа старшего сержанта Струкова. Разведчики захватили в плен офицера 1-го пехотного полка. В ходе допроса выяснилось, что фашистское командование готовит сильный контрудар с целью вернуть утраченные позиции. Гитлеровцы произвели частичную перегруппировку частей 15-й пехотной дивизии войск СС и подтянули 76-ю пехотную дивизию ближе к фронту. Получив эту информацию, мы предупредили командиров полков о готовящихся контратаках, приказали им всем находиться на своих НП, усилить наблюдение за действиями противника. Полковнику Добылеву было приказано подготовить неподвижный и подвижный заградительный огонь. Кроме того, мы решили с рассветом нанести несколько огневых налетов по вражеской обороне.

Густой дым закрыл передний край противника от наблюдения с НП, но, по докладам наблюдателей из первой траншеи, расчеты наши оправдались. Огневые налеты были нанесены по частям противника, изготовившегося к атаке. Наши артиллеристы сорвали время наступления врага.

Прошло около четырех часов, и только тогда вражеская артиллерия открыла сосредоточенный огонь, а в воздухе появилась авиация противника.

Я и Добылев стояли рядом в одном окопе перед стереотрубами и наблюдали. Оба с тревогой ожидали фашистские танки. И вот в туманной дымке показались боевые машины, за которыми, прижимаясь к броне, бежала пехота. Наши артиллеристы поставили НЗО, а затем ПЗО.

Стало ясно, что основные усилия противник сосредоточивает на флангах дивизии с целью отрезать наш первый эшелон от второго, а затем восстановить утраченные позиции.

Полковник Добылев перераспределил артиллерию так, что она смогла вести огонь одновременно по двум направлениям.