Василий Шатилов - А до Берлина было так далеко...

• Название: А до Берлина было так далеко...
• Автор: Василий Шатилов
• Издательство: Воениздат
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1987

Первая часть книги — ранее изданные воспоминания «На земле Украины», посвященные событиям первых четырех месяцев Великой Отечественной войны на Южном, а затем на Юго-Западном фронте, где автор был начальником штаба 196-й стрелковой дивизии. Во второй части — «А до Берлина было так далеко…» — автор рассказывает о славных боевых делах, высоком воинском мастерстве, мужестве и отваге воинов 182-й стрелковой Дновской дивизии в боях на Северо-Западном фронте с августа 1942 года по апрель 1944 года. Герой Советского Союза генерал-полковник В. М. Шатилов — автор широко известных мемуаров «Знамя над рейхстагом».

---

К нему и обратился генерал:

— Как все произошло?

Данилов встал по стойке «смирно».

— Ночь была темная. Фашисты прыгали к нам в траншею, один из них прыгнул на мои плечи. Схватил за горло мертвой хваткой и душит. Я стиснул ему запястья и вывернул руки, он упал па дно траншеи, а я его оглушил гранатой. Мое отделение расправилось с гитлеровцами, четырех взяли в плен и отправили в штаб.

— А может быть, кого-нибудь из пленных расстреляли сгоряча? — спросил Шарохин.

— Такого никогда не было! — твердо ответил младший сержант.

Побеседовав со многими командирами и бойцами, генерал убедился, что случаев расстрела пленных у нас не было. Фашистский офицер клеветал…

На всю жизнь мне запомнились эти двухдневные бои. После них противник, измотанный и обескровленный, отошел на свои прежние позиции и притих.

Командующий армией генерал Трофименко сказал мне при первой же встрече:

— Это очень важно было, Василий Митрофанович, не пустить на шоссе фашистов. С этой задачей 182-я дивизия справилась.

Стоим в обороне

В начале апреля 1943 года 27-я армия была выведена в резерв Ставки ВГК, а в мае передислоцирована в район Курского выступа, где вошла в состав Степного военного округа. Впоследствии ее соединения участвовали в Белгородско-Харьковской операции в составе Воронежского и Степного фронтов.

182-я стрелковая дивизия оставалась на Северо-Западном фронте теперь уже в составе 34-й армии, которой командовали с марта по июнь 1943 года генерал-лейтенант Павел Алексеевич Курочкин, а затем генерал-лейтенант Иван Герасимович Советников. Жаль было расставаться с Сергеем Георгиевичем Трофименко.

К нему мы привыкли, его уважали несмотря на то, что иногда он был слишком строг и требователен. Под его командованием в течение трех месяцев вели мы непрерывные бои в ходе Демянской наступательной операции. А на войне три месяца — большой срок!

А как пойдет служба с новым командующим, гадали мы. Офицеры, которым довелось с ним служить, рассказывали, что еще во время 1-й мировой войны он окончил школу прапорщиков и командовал ротой. В годы гражданской войны сражался против белогвардейцев. После войны занимал ряд командных и штабных должностей, участвовал добровольцем в Национально-революционной войне испанского народа 1936–1939 гг. Вернувшись в Советский Союз, командовал дивизией и армией, имел огромный опыт работы в войсках. По характеру очень спокойный, уравновешенный, умеет выслушивать подчиненного, заботливый, смел в бою.

Членом Военного совета был генерал-майор Василий Иванович Черешнюк, интеллигентный, вежливый, знающий политработник. С первого дня знакомства все в дивизии полюбили его. Он был частым гостем у нас, к нему можно было обращаться по любому вопросу. Не припомню случая, чтобы Василий Иванович оставил без ответа вопрос или просьбу подчиненного.

Вскоре мы получили директиву командующего армией, которая требовала от всех нас, командиров, использовать затишье для укрепления обороны, особенно противотанковой и противовоздушной. Одновременно готовить войска к наступлению на основе новых полевого и боевого уставов пехоты, опыта предшествующих боев.

В дивизию поступило пополнение, бойцы и командиры в основном приходили из команд выздоравливающих, имели боевой опыт. Этого, конечно, было очень мало для восполнения потерь и доведения численности подразделений до штатной. Но мы понимали, что основное количество маршевых формирований направлялось Ставкой туда, где назревали главные события.

С юга шел теплый влажный ветер, разгонял тучи, под деревьями кое-где еще лежали островки снега, но открытые солнцепеку места уже подсыхали. Не имея сил для наступления, противник перешел окончательно к обороне. Но, несмотря на относительное спокойствие на передовой, мы были в постоянной боевой готовности. Наблюдение за противником днем, а ночью на переднем крае усиленное дежурство. Проводили разведку боем подразделениями силою от взвода до роты. Например, 9 апреля стрелковая рота 140-го полка ночью ворвалась в траншею противника, уничтожила более полусотни фашистов, захватила в плен двух солдат 126-й пехотной дивизии и без потерь отошла в свои траншеи.

Гитлеровское командование организовывало в свою очередь ответные вылазки, искало слабые места в нашей обороне. Так, 15 апреля наши разведчики обнаружили сосредоточение 100–150 фашистов западнее Пенны и до 100 человек в районе Деревково. Получив эту информацию, артиллеристы накрыли сосредоточенным огнем одновременно обе группы, готовящиеся к проведению разведки боем. Враг был захвачен врасплох, покинул позиции боевого охранения и отступил на исходные. Четвертая рота воспользовалась замешательством гитлеровцев и ворвалась в траншеи противника, захватила станковый пулемет и двух пленных.

Вскоре мы получили приказ в ночь на 15 мая сдать свой полосу обороны соседним дивизиям, выйти вдоль реки Ловать в район Берлюкова, Редцы и поступить в армейский резерв. КП дивизии разместить южнее Гридино. Здесь мы уже размещались, почти все блиндажи сохранились.

Как только дивизия заняла указанный район, части приступили к плановым занятиям по боевой подготовке.

В ходе учебы офицерского состава первостепенное внимание уделялось отработке взаимодействия подразделений в наступлении, организации маневра огневыми средствами, вторыми эшелонами и резервами в процессе боя.

Занятия в подразделениях сначала проходили поротно. Бойцы тренировались в стремительных бросках, в стрельбе на ходу из автоматов и ручных пулеметов, метании ручных гранат по траншеям противника. Когда роты стали действовать дружно и согласованно, приступили к отработке тактических элементов в составе батальона.

Мы сориентировали командиров полков и батальонов, в каком месте вероятнее всего дивизии придется прорывать гитлеровскую оборону. Нам предстояло вести бои в лесисто-болотистой местности и на открытых местах, сбивать врага с высот и выбивать из мелких населенных пунктов, преодолевать под огнем водные преграды. Подходящую местность подобрали западнее Гридино, с северо-запада Редцы, там и начали учиться. С новым пополнением изучали материальную часть оружия, проводили стрельбы.

Через неделю я приказал командующему артиллерией дивизии полковнику Добылеву подключить для занятий к каждому стрелковому полку по одному дивизиону. Важно было научить бойцов как можно ближе прижиматься к разрывам своих снарядов, неотрывно наступать вслед за огневым валом. Хотя в батальоне народ и был обстрелянный, все равно он нуждался в такой тренировке, а тем более эта учеба нужна была для пополнения. После подготовки батальон проверяли офицеры штаба во главе со мной или моим заместителем полковником С. С. Шульгиным. Мой заместитель с утра и до вечера находился в частях, не отрывался от контроля за учебой.

Вскоре командир 140-го стрелкового полка подполковник Кротов доложил:

— Второй батальон готов, можно принять зачет.

Я с Островским вышел на опушку леса, где в траншеях на исходном рубеже стояла бойцы, готовые броситься в атаку.

Поднялись на холмик, поросший кустарником, и стали наблюдать за действиями батальона.

Вскоре мы увидели, как вверх взвилась ракета. Артиллерия открыла огонь. Понеслось громкое «Ур-р-р-а-аа!». Бойцы дружно выскочили из траншей и устремились, стреляя на ходу, вперёд. За 20–25 метров в траншеи «противника» полетели гранаты — и последний рывок, самый ответственный для бойцов, идущих в цени. Артиллерия перенесла огонь в глубину, чтобы не дать «противнику» опомниться, открыть ответный огонь по цепи. Не задерживаясь в первой траншее, продвинулись ко второй.

Последовал отбой.

Подразделения с большой точностью выполняли приемы, требуемые Боевым уставом: бросок в первую траншею, сквозная атака. Артиллерийские батареи своевременно открыли огонь. Учебная атака выполнена была очень правдоподобно.

Мы стояли на холмике и с большим удовлетворением наблюдали стройную и организованную атаку батальона, восхищались четким взаимодействием артиллерии и стрелковых подразделений.

Подошел капитан Турчин, доложил:

— Товарищ полковник! Батальон построен для разбора.

Итоги подвели быстро. Занятия прошли хорошо. Красноармейцы и офицеры всю душу вложили в полевые учения. Всему личному составу батальона была объявлена благодарность.

Все 35 дней батальоны дивизии совершенствовали тактическую подготовку. Пополнили личным составом подразделения за счет бойцов, возвратившихся из госпиталей, и прибывших новобранцев.

Хочется рассказать о необычном взводе в составе 26 девушек, отлично подготовленных к стрельбе из снайперской винтовки. Это были выпускницы Центральной женской школы снайперской подготовки в Москве, сформированной по инициативе ЦК ВЛКСМ в 1943 году. Наша дивизия первой приняла этот взвод. Признаться, мы беспокоились, как будут чувствовать себя девушки во фронтовой обстановке. Решили целиком передать взвод в состав 232-го стрелкового полка.