Игорь Столяров - Тайна храма

• Название: Тайна храма
• Автор: Игорь Столяров
• Издательство: Клуб «Карта Успеха»
• Жанр: История
• Год: 2012

«Тайна храма» — интеллектуальный авантюрный роман. Удивительные приключения и романтика путешествий, убийства и преследования, мистические артефакты и таинственные легенды. Оригинальные, зачастую провокационные авторские версии исторических событий, правдиво переплетающиеся с реальными историческими событиями и персонажами.

---

— Немного странно, что к этим рельсам нельзя подъехать, — подхватила Эмма. — Но можно подобраться сбоку, справа и слева.

— Вот именно «подобраться», — продолжил Дорохов. — Но кому бы пришло в голову сделать подъездные пути между колонн, которые легко повредить при выгрузке? Три больших удобных въезда в театр исключают любые повреждения. Зачем понадобился этот?

— Это, конечно, странно, — согласилась Эмма. — Но как объяснить еще одни ворота между колонн в нескольких метрах от этих?

Женщина, понимая, что Дорохов упустил из вида безобразные, сколоченные из досок ворота, сделала несколько шагов по направлению к ним. Неожиданно ворота открылись и из них вышли трое рабочих, неся с собой потрепанные стулья. Кондрат Стешин, очевидно, был старшим из них не только по возрасту, но и по положению. Он двигался первым и с явным неудовольствием отметил присутствие женщины. Виктор нежно подтолкнул Эмму, давая понять, что хочет поговорить с рабочими без ее участия. Женщина прошла немного вперед и остановилась, наблюдая за действиями своего спутника.

— Здорово мужики, — приветствовал их Виктор.

— И тебе не болеть, — ответил старший из них, жестом приглашая Дорохова следовать за ними.

Мужчины вошли в небольшое сооружение, собранное из листов ДСП, сели на стулья и закурили. Импровизированный деревянный домик, примыкающий к железным вратам, едва вместил четырех взрослых человек. Виктор прислонился к стене и со смехом сказал:

— Вот гуляю и коленку расшиб о ваши рельсы, споткнулся, не ожидая подвоха.

Мужики рассмеялись, а Стешин добавил:

— Не ты первый! Народец и носы расшибал! Некоторые возмущение имели, да что толку!

— Так зачем вам рельсы? — попытался пошутить Дорохов. — У вас там, что бронепоезд часа своего дожидается?

— А ты не шути, мил человек, — оборвал его Кондрат. — Мы сами удивляемся. Поезда никакого нету, конечно, но место это странное. Мой отец Василий Федорович работал тут до меня и много удивительных историй рассказывал.

— Так что за истории? — с надеждой спросил Дорохов.

— А ты не спеши, если хочешь нам компанию составить и побазарить, то мы не возражаем. Рабочий день, точнее сутки, у нас закончились, и мы не против отметить это дело. Как мы с тобой давеча и договаривались. Раз тебя истории мои интересуют, то и ты прояви уважение. Работали мы давеча сверхурочно и сильно устали.

Дорохов понимающе улыбнулся:

— Чего не хватает для разговора?

— Пятьсот рублей, — оскалился своим белозубым ртом старший. — Петька сбегает, он место правильное знает.

Младший из мужчин выхватил пятисотрублевую купюру из рук Виктора и скрылся во дворах.

— На сатаниста ты не похож, — степенно продолжил рабочий. — Они тут частые гости. Немытые, злые и наглые. Мы им регулярно морду бьем. Они то мышей режут, то перья разбрасывают, а за ними убирать! Тунеядцы, одним словом! А ты вроде не такой, и девка с тобой опрятная, улыбается, вроде как на фотографию позирует. Ихнии девки другие, с сальными волосами и под ногтями у них сплошной чернозем.

Виктор слегка замешкался, но перед российским правдорубом решил себя вести естественно, уповая на его природную наблюдательность и смекалку:

— Моя спутница американка, а я математик, теоретик, одним словом. Ваш театр, а точнее история самого здания, может ответить на вопросы, стоящие перед нами. Много здесь странного, непонятного нам. Но, как говориться, все пути ведут в Театр Красной Армии.

Собеседник рассмеялся:

— Интересно излагаешь, видно, правду говоришь. Ну, откровенность за откровенность. Мой отец пришел сюда работать в 1947 году, отроду ему было 45 лет. Участник германской и японской войны. В Маньчжурии получил тяжелое ранение, демобилизовался в 1946 году в звании ефрейтора. Батюшка мой преставился в 2001 году, немного не дотянув до столетнего юбилея. До конца своих дней был в твердой памяти и передвигался на своих двоих.

Рассказчик неторопливо закурил сигарету и продолжил:

— Так вот, отец мой, Василий Федорович, рассказывал, что в театре этом разные привидения обитают, и однажды встретился он с одним из них нос к носу. Батя испугался поначалу, но потом вспомнил о спрятанной чекушке за пазухой. Она его и спасла. Выпил залпом и робость ушла. Дух тот пола не касался и, как мел, был весь белесый. Василий Федорович спросил, чего он к нему пристал. А тот отвечал, не открывая рта, мол, заперт я в этих стенах, но есть одна милость, которой я могу одарить человека. Батяня возьми и спроси, что за милость, да по-простецки заметил, может и ему что-нибудь обломится.

В этот момент появился гонец с бутылкой водки и пакетом снеди. Петькин стул превратился в стол, на котором появились четыре пластиковых стакана и разнообразная закуска. Дорохов от водки отказался, чем вызвал сочувствие присутствующих.

— То привидение засмеялось и сказало, что годков моему папочке подбросит, — охотно продолжил старший из рабочих. — Не понял Василий Федорович сказанного и переспросил. Тот дух поднялся к потолку и вроде как прилип к нему. Так они и находились несколько минут, привидение на потолке, а папаша мой внизу с задранной головой. Опять спустилось привидение и сказало ему, что наделено силой, которая продлевает жизнь человеку. И сила та пришла в те дни, когда хрустальный гроб был в этой обители.

Петька хмыкнул, но под строгим взором своего товарища виновато потупил взгляд.

— Отец спросил, что за гроб такой хрустальный, и зачем он здесь. Привидение ответило, что было оно тогда человеком, и ему было велено выкатить саркофаг на улицу. Как раз в том месте, где рельсы проложены, где ты мил человек коленку расшиб.

Мужики беззлобно рассмеялись.

Вытерев ладонью губы, рабочий продолжил:

— Но умер бедолага в тот же час, когда выкатили из обители гроб. С тех пор он здесь и заперт. Но если кто понравится ему, он может годков, не прожитых им, накинуть этому человеку. Вроде как и за него тот проживет свою земную жизнь. Испугался батяня, что проклинают его, не по-божески все это. Но привидение то сказало, что это не проклятие, а дар, но жить с этим даром надобно с благодарностью. Случилось это в 1958 году. Отец часто жаловался на боли в спине после осколочного ранения, но с того момента боли прекратились. Мне он рассказал эту историю только в 1970 году, когда ушел на пенсию. Переехал он в маленькую деревню, что на реке Волге и прожил в здравии еще больше тридцати годков.

— Ну ты даешь, Кондратий Васильевич! — вмешался младший из рабочих, Петька. — Сколько слушаю эту историю, столько и удивляюсь. Неужели сам ты веришь во всю эту брехню?

— Оно, конечно, удивительное дело, — задумчиво ответил рабочий. — Но сам, Петро, посуди, батяня прожил без малого сто лет. И сам я видел это привидение, но говорить с ним не пришлось. Видел я его, как тебя. Астма у меня с того момента прошла. Хочешь верь, а хочешь нет.

— Так вы видели привидение? — вмешался в разговор Виктор.

— А как же, видал, — подхватил Кондратий Васильевич. — И мне предначертано жить до ста лет, в этом я не сумневаюсь. Мне уже семьдесят четыре, а я работаю и больничных не беру, и на девок до сих пор щурюсь.

Дорохов с удивлением уставился на собеседника. На вид лет ему было не более шестидесяти или и того меньше.

— Так, что привидение? — переспросил Виктор. — Не стало говорить с вами?

— Отчего же, — продолжил мужчина. — Очень даже оно хотело побеседовать, но испужался я. В тот день мастерили мы декорацию. Сильно нас с нею начальство торопило. Разошлись мы за полночь, а я кепку забыл и возвернулся от дверей. Захожу в раздевалку, свет включаю и наблюдаю привидение посреди комнаты. Замер я, ноги обмякли, шагу ступить не могу. Приблизилось оно ко мне, покрутилось, вроде как принюхивалось. Но тут стук шагов сторожа-солдатика раздался, и оно улетучилось.

— Ну, ты даешь, Кондратий Васильевич, — развеселился Петька. — Тебя послушать, так ты особенный, и батя твой тоже. Чего они ко мне не являются? Уж я бы им показал…

— Дурак ты, Петька, — перекрестился Кондрат Васильевич. — Пьянеешь быстро!

Прикончив бутылку, мужчины подхватили стулья и, не обращая внимания на Дорохова, направились к воротам, из которых вышли. Виктор поспешил за ними.

— Кондратий Васильевич! Последний вопрос! А почему эти ворота деревянные, а те с рельсами железные?

— Так все по уму, как положено! — удивился рабочий. — Это ж пожарные выходы. У нас все ворота деревянные и входные двери тоже, а то как же. Приедут пожарные, и, чтоб ключей не искать, а действовать быстро, выбивая входные двери. А при пожаре, при панике, где ты эти ключи сыщешь. Порядок у нас здесь.

— Так рядом железные ворота, — не унимался Виктор. — Непорядок получается.

Кондратий Васильевич задумался и, почесывая за ухом, глубокомысленно произнес: