Илья Ратьковский - Хроника белого террора в России. Репрессии и самосуды (1917–1920 гг.)

• Название: Хроника белого террора в России. Репрессии и самосуды (1917–1920 гг.)
• Автор: Илья Ратьковский
• Жанр: История
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-906880-57-4

Поэтизируя и идеализируя Белое движение, многие исследователи заметно преуменьшают количество жертв на территории антибольшевистской России и подвергают сомнению наличие законодательных основ этого террора. Имеющиеся данные о массовых расстрелах они сводят к самосудной практике отдельных представителей военных властей и последствиям «фронтового» террора.

Историк И. С. Ратьковский, опираясь на документальные источники (приказы, распоряжения, телеграммы), указывает на прямую ответственность руководителей белого движения за них не только в прифронтовой зоне, но и глубоко в тылу. Атаманские расправы в Сибири вполне сочетались с карательной практикой генералов С.Н. Розанова, П.П. Иванова-Ринова, В.И. Волкова, которая велась с ведома адмирала А.В. Колчака.

---

Свидетельства расстрелов добровольцами за любое сопротивление подтверждаются и архивными данными[198]. Следует отметить, что в ночь на 23 февраля красногвардейские отряды вновь заняли село Средний Егорлык. Перед вошедшими в село красноармейцами предстали итоги расправ белых. «За одни сутки белые сожгли четверть всех домов села, расстреляли и повесили более 500 красногвардейцев и мирных жителей. Здесь свершилась страшная трагедия с ротой Шевелева. Корниловцы зарубили Шевелева, та же участь постигла его бойцов»[199]. Эта же цифра в 500 человек фигурирует и в другом советском источнике[200]. Таким образом, минимальная цифра в 500 жертв событий в Лежанке подтверждается обеими сторонами.

6 марта (21 февраля) 1918 г. в Мурманске произвел высадку с линейного корабля «Глори» отряд английских морских пехотинцев в количестве 170 человек с двумя орудиями. На следующий день на Мурманском рейде появился английский крейсер «Кокрейн», 18 марта – французский крейсер «Адмирал Об», а 27 мая – американский крейсер «Олимпия». Данные действия оценивались советской историографией как начало вооруженной интервенции стран Антанты в Россию. В современной отечественной науке эти события чаще рассматриваются как пролог антисоветской интервенции, датировку начала которой часто связывают с концом июня – началом июля 1918 г.

Вместе с тем действия интервентов не только оказали существенное влияние на ход Гражданской войны, но и сами стали в дальнейшем важнейшей составной частью общероссийского антибольшевистского террора. Созданное в 1924 г. «Общество содействия жертвам интервенции» собрало к 1 июля 1927 г. свыше 1 млн 300 тыс. заявлений от советских граждан, зафиксировавших 111 730 убийств и смертей, в том числе 71 704 по сельскому и 40 026 по городскому населению, ответственность по которым несли интервенты[201].

10 марта (25 февраля) 1918 г. находившийся в арьергарде Добровольческой армии сводный отряд под командованием ротмистра А. Крицкого арестовал атамана станицы Ново-Донецкая, который впоследствии был казнен[202].

12 марта (27 февраля) 1918 г. в Саратове неизвестными лицами обстреляна демонстрация, устроенная в годовщину (по старому стилю) свержения монархии в России[203].

13 марта (28 февраля) 1918 г. уральскими казаками с боем взят город Илек. В ходе сражения было убито около 100 красноармейцев. Захваченных в плен красноармейцев приводили на берег Урала, «подводя поочередно к проруби, били колотушкой по голове и опускали в прорубь». Как вспоминал участник событий Б. Н. Киров: «…казаки опускали пленного в прорубь, потом вытаскивали его и опять опускали его и повторяли это до тех пор, пока он не превращался в ледяной столб, а потом пускали под лед»[204]. По более поздним, апрельским сообщениям советских газет в Илеке казаки вырезали 300 человек. По уточненным данным советских историков, казаки в городе вырезали 400 душ «иногороднего» населения[205].

13 марта (28 февраля) 1918 г. при выходе из Екатеринодара отряда В. Л. Покровского были вывезены из города в качестве заложников арестованные ранее, еще в январе 1918 г., большевики. Среди них А. А. Лиманский, П. В. Асаульченко, И. И. Янковский, М. М. Карякин, Николай и Яков Полуян и другие. Следует отметить, что через месяц, уже соединившись с Добровольческой армией генерала Л. Г. Корнилова, кубанское правительство отказалось выполнить требование генерала С. Л. Маркова повесить заложников «к чертовой матери»[206]. Это спасет некоторых из них, а другим продлит жизнь: из 36 заложников впоследствии 25 будет расстреляно.

14 (1) марта 1918 г. участниками Ледяного похода после непродолжительного боя занята станица Березанская. Согласно воспоминаниям участника похода С. М. Пауля, после сражения была продолжена практика расстрелов захваченных пленных солдат. Сам С. М. Пауль упоминает увиденный им расстрел одного матроса и еще шести пленных, трупы которых остались лежать неприбранными. «Когда минут через пять я возвращался обратно, то наткнулся на картину. У одного из расстрелянных снесло череп. Какая-то большая свинья рылась в мозгу и пожирала их с громким чавканьем. Настроение сильно упало, и я три дня не мог есть мяса»[207]. Помимо расстрелов солдат и матросов в Березанской практиковалась массовая порка местных казаков, присоединившихся к солдатам ранее[208].

15 (2) марта 1918 г. во время Первого Кубанского похода добровольцами взяты станция и поселок Выселки. В составе красных было около 150 матросов, погибли во время боя и после него почти все[209]. Еще больше погибло в бою и после него красных солдат. «Сотни зарубленных трупов лежали на дорогах и улицах станицы»[210].

17 (4) марта 1918 г. началось восстание донских казаков станицы Суворовская против большевиков. Отряд полковника Растегаева занял станицу Нижне-Чирскую. Согласно архивным воспоминаниям Б. П. Шеболтаева, казаки «…захватили весь революционный комитет в числе 39 чел., из коего удалось спастись только 4-м, 35 чел. были расстреляны. Пришедший отряд из Царицына в числе 500 ч. красногвардейцев был суворовцами целиком захвачен и расстрелян»[211].

19 (6) марта 1918 г. во время Первого Кубанского похода добровольцами взята станица Усть-Лабинская. Во время и после боя белые традиционно не брали пленных. Н. Басов вспоминал про своего соратника, прапорщика Капранова: «Под Усть-Лабинской в первом бою мне пришлось быть свидетелем, как он хотел зарубить одного красного солдата, оставшегося в окопе и не отступившего со своими. Солдат этот был уже в летах, зарубить ему его не удалось и он пристрелил его из револьвера. Впечатление от экзекуции у меня осталось самое кошмарное»[212]. Впоследствии прапорщик Капранов попробовал осуществить это намерение (зарубить с одного раза своей пехотной шашкой раненого красноармейца) не один раз[213]. После этого же боя уже другого раненого пожилого красноармейца застрелил солдат ударного батальона[214].

22 марта 1918 г. в казачий отряд выпускника Генштаба генерал-майора П. Х. Попова (Дон) вернулась делегация, ведшая переговоры с красными войсками об условиях прекращения военных действий. Вместе с ней прибыли парламентеры от красных. Генерал Попов, несмотря на статус прибывших, их незамедлительно повесил[215].

23 (10) марта 1918 г. уральскими казаками под командованием атамана В. С. Толстова захвачен Гурьев. Арестованные в городе 23 члена местного Совета (А. Евсеев, Г. Николаев, С. Курдюков и др.) были позднее вывезены на остров Пешной (Каспийское море) и расстреляны[216].

24 (11) марта 1918 г. добровольческий отряд полковника М. Г. Дроздовского во время похода Яссы-Дон произвел арест 6 большевиков в Новопавловке по списку, полученному помощником начальника штаба отряда подполковником Лесли в Ананьеве от местной офицерской организации, и одного солдата, агитировавшего в их пользу в Святотроицком. Судьба их неизвестна[217].

25 (12) марта 1918 г. в Ухте белофинским отрядом под командованием подполковника К. В. Мальма (перешли через границу 21 марта) было расстреляно несколько «советских активистов», в т. ч. председатель местной земской волостной управы Е. А. Лесонен (Ефим Лежеев)[218].

28 (15) марта 1918 г. корниловскими частями во время Первого Кубанского похода взята станица Ново-Дмитриевская. «Большевиков выбивали из хаты в хату. Это были матросы. Тех, кого захватывали в хатах, прикалывали штыками»[219]. В той же станице Ново-Дмитриевской во время последовавшей дневки был устроен военно-полевой суд: восемь человек было повешено на площади. Среди них – два добровольца за насилие над женщинами[220].

28 (15) марта 1918 г. Домашевка. Запись в дневнике полковника М. Г. Дроздовского: «Мы живем в страшные времена озверения, обесценивания жизни. Сердце, молчи, и закаляйся, воля, ибо этими дикими, разнузданными хулиганами признается и уважается только один закон – «око за око», а я скажу: «два ока за око, все зубы за зуб», «поднявший меч…». В этой беспощадной борьбе за жизнь я стану вровень с этим страшным звериным законом – с волками жить… И пусть культурное сердце сжимается иногда непроизвольно – жребий брошен, и в этом пути пойдем бесстрастно и упорно к заветной цели через потоки чужой и своей крови. Такова жизнь… Сегодня ты, а завтра я. Кругом враги… Мы, как водою остров, окружены большевиками, австро-германцами и украинцами. Огрызаясь на одних, ведя политику налево и направо, идешь по пути крови и коварства к одному светлому лучу, к одной правой вере, но путь так далек, так тернист…»[221].

28 (15) марта 1918 г. в станице Заплавской на Дону студентом Ф. Ф. Пухляковым убит без суда и следствия взятый в плен безоружный командир красных казаков Н. М. Голубов, обвиненный в имевших место его самосудных расправах над донскими казаками (1881–1918)[222].

28 (15) марта 1918 г. в станице Ветлянская Оренбуржья казаки расправились со сдавшимся в плен отрядом красноармейцев. После того как красноармейцы сложили винтовки, казачий отряд полковника А. П. Донецкова ворвался во двор и начал рубить безоружных людей. Погибли председатель Соль-Илецкого Совета П. А. Персиянов, С. Якименок, И. Жилинский, А. Кутут, А. Корнюшенко и еще 10 человек (всего 15 человек). Из отряда спаслось только двое, сообщившие позднее о гибели своих товарищей 29 марта в Илецк[223].