Ник Лаев - В поисках красного

• Название: В поисках красного
• Автор: Ник Лаев
• Жанр: Фэнтези

Трое пришли в Мир в самом начале Времён. Старший никогда хорошо не владел мечом, как, впрочем, и любым другим оружием. Средняя вообще смотрела на меч пугливой брезгливостью. Любое орудие убийства всегда повергало ее в ужас и в своей жизни она едва ли держала в руке что-то опаснее кухонного ножа. Другое дело Младший, который, казалось, был рождён для битвы и только для битвы. У каждого из них был свой путь и свое предназначение. Но, одно было общим. Они должны были сокрушить Четвёртого. Они сокрушили Его, но не победили. И когда-нибудь он снова возродится. И тогда потомки Младшего, да будут всегда плодовиты его чресла, сыграют свою роль...

И прошло более 1000 лет…

---

— Мы еще поборемся, — зло бросил канцлер своему отражению. — Посмотрим кто кого.

В дверь тихо постучали.

— Заходи Миго, — произнес хозяин кабинета. — Ты как всегда вовремя дружище.

Вошедший — высокий худой человек выглядел полной противоположностью хозяина комнаты. Длинное лицо с жидкими, тронутыми сединой усами и острой бородкой, тонкие, бледные губы и неожиданно большие, на выкате глаза придавали Миго Гарено вид утонченный и аристократический. Впрочем, родословная Гарено, насколько было известно канцлеру, не блистала благородством. Однако это обстоятельство волновало мессира Липа меньше всего. Лет двадцать назад кто-то в случайной и пустой беседе упомянул в его присутствии имя молодого, но подающего надежды легиста. Канцлер уже не помнил ни содержание разговора, ни имени собеседника — это были малозначащие детали. Какое-то дело о наследстве, давняя тяжба, семейные склоки. Однако восторженный отзыв о блестящем юристе в память запал. Он вытащил Гарено из затхлой атмосферы провинциального захолустья, сделал своим советником и не прогадал. Третий сын мелкого судейского чиновника, оказался не просто хорошим законоведом, он был необыкновенно, поразительно талантлив. Его помощь в раскрытии заговора Смелых была бесценна, а собранные улики позволили обвинить, примерно наказать Магистра и всех членов Капитула. Суровый вердикт был встречен без воодушевления, однако голоса недовольных заглушил тяжкий груз представленных общественности доказательств вины. Торберт Лип до сих пор с восхищением вспоминал виртуозно подобранные Гарено показания свидетелей и признания обвиняемых. При этом мэтра Гарено совершенно не волновало то обстоятельство, что большая их часть выбита под пытками, а остальные сочинены в имперской канцелярии. Поразительная смесь беспринципности и профессионализма.

Пять лет назад канцлер повысил советника до должности начальника тайной полиции, и ни разу еще не пожалел о своем решении. Ежевечерний доклад мэтра Гарено стал для него уже почти психологической потребностью. Партия в шахматы и разговор по душам с человеком, который, как и он был предан не человеку, но империи всегда успокаивали мессира Липа.

— Ты сегодня задержался Миго. — Канцлер уже давно тыкал своей правой руке и даже однажды предложил и ему перейти на «ты», по крайне мере в приватных беседах. То давнее предложение Гарено вежливо отклонил, что, по мнению Торберта Липа, лишь свидетельствовало в его пользу.

— Дело не терпело отлагательств Ваша Светлость. — Гарено нервно прошелся по кабинету канцлера, сцепив за спиной руки и не желая замечать заранее придвинутый к шахматному столику второй стул. Обращение «Ваша Светлость» насторожило канцлера, так как единственную вольность, которую позволял себе Гарено, когда они оставались наедине, это обращаться к нему просто «мессир», без официального титулования.

— Сегодня мы нашли тайное святилище Падшего. В Табаре. — Привычно спокойный и деловой тон докладов начальника тайной полиции на этот раз ему отказал. Было заметно, что он не просто взволнован, а потрясен новостью.

— Где именно? — Лип уже понял, что на этот раз сыграть в шахматы не удастся.

— На пересечении улиц Ювелиров и Перчаточников. Большой угловой дом.

— Это в двадцати минутах ходьбы отсюда.

— Даже немного меньше, если идти быстрым шагом.

— О Триединые! — Канцлер встал так резко, что расставленные на шахматной доске фигуры вздрогнули, зашатались и посыпались на пол. Возбужденный, он не обратил на это ни какого внимания. Темные уже в Табаре! Задавать следующий вопрос смысла не имело, но он все же спросил — Твои источники не могли ошибиться?

— Нет. Со стражей был мой человек. Доверенный и надежный. И он рассказал мне про…Темный Зов.

— Волна боли, — прошептал канцлер.

— Именно. Поэтому им удалось уйти. Больше того, если бы не мой человек, стражники поубивали бы друг друга. Он был вынужден вмешаться, что бы разнять их. Использовал свой Дар. По его словам, они начисто забыли про свой долг и служебные обязанности. Тряслись от страха и боли, но при этом лезли друг на друга с мечами.

Последние слова окончательно вывели Торберта Липа из равновесия. Стакан из тяжелого стекла, который он сжимал в руке, неожиданно лопнул, и кровь из порезанной ладони щедро смешалась с выплеснутым на пол дорогим вином.

— Проклятье! Он подошел к шкафу вытащил из выдвинутого ящика батистовый платок. Ругаясь в полголоса, канцлер быстро обмотал вокруг ладони полупрозрачную ткань и затем вновь повернулся к Гарено. — В прошлый раз, ты мне говорил, что святилище Падшего обнаружено в Мистаре. Ладно, там пограничный город. Торгуют с эрулами, которые, как мне передавали, в дальних фольках продолжают тайком поклоняться этой своей Гуле. Но Табар! От этого не отмахнешься. — Он сжал ладонями стремительно тяжелевшие виски. Кровавый след отпечатался на его правой щеке, придавая канцлеру пугающий и зловещий вид.

— Это Враг. Миго ты слышишь. Он пришел. Наступает время Четвертого. — Лип тяжело опустился в кресло и застыл, пытаясь привести в порядок спутанные мысли.

— Это не все мессир. Мне донесли, что эрулы снова зашевелились. В прошлый раз мы с трудом остановили их около Банчинга. Две недели назад состоялся тинг, на который прибыли годары большинства боевых фирдов. Думаю, через пару декад можно ждать очередного нападения.

Канцлер понимающе усмехнулся. — А в Сторфольке делают вид, что они ни при чем?

Мэтр Гарено кивнул. — Фриэксы как всегда осторожничают. На таких собраниях никогда не присутствует фирдхера. По крайней мере, она публично не выступает.

Торберт Лип помрачнел еще больше. — Эти две старые кошелки Вейна и Нея не зря едят свой хлеб. Смерть Матрэлов они использовали, как предлог для разрыва отношений. Теперь их однорукая Анудэ постоянно взывает о мести. — Он раздраженно сдвинул брови. — И все понимают, что это только повод. Мой прадед, — канцлер кисло улыбнулся, — Владыка Войнот, — отбил три крупных похода эрулов. Сто лет назад благополучие потомков Младшего не настолько беспокоило боевые фирды, чтобы не поддаться искушению пограбить наши пограничные города. Этим ушлым северянам просто нужен предлог, чтобы отнять у ослабевшей империи пару ее провинций. Братство распущено, сопредельные командорства опустели, и наши рубежи на севере почти беззащитны.

— Мне казалось, что тамошние гарнизоны при поддержке армии и Стражей успешно отбиваются от элуров. На юге ситуация сложнее.

— Мы везде в полной заднице. — Канцлер подошел к камину и подбросил в него еще дров. Пламя вспыхнуло, жадно пожирая новую добычу. Треск и шипение влажных поленьев сразу же заполнил пространстве небольшой комнаты. Какое-то время Торберт Лип стоял около камина, наблюдая за сине-желтыми языками, а затем со вздохом вернулся в кресло. — Нам катастрофически не хватает людей. Ты помнишь, мы предложили амнистию сержантам из Братства при условии их возвращения на службу. Почти все они отказались и закончили свою жизнь на плахе. Согласились единицы и, разумеется, что среди них почти не было красных. Армия не справляется. В последнее время, — канцлер откинулся на кресле, — элуры откусывают от наших северных провинций по приличному куску почти ежегодно. Это не похоже на их прежние походы. Они целенаправленно отвоевывают Приграничье и уже почти вплотную подошли к Мистару. Даже с аэрсами легче. Там все по-прежнему. Набег, захват добычи и обратно в свои жаркие степи. А элуры постепенно, но верно подминают под себя наш север. И мы ни чего не можем с этим поделать. — И вновь раздельно и с горечью. — Ни-че-го.

— А что говорит посол Альянса?

— Ооо! С ним я общаюсь не реже чем с тобой. Хольдер Скарр Стигсон заверяет, что тоже не хочет большой войны и намекает, что Приграничье можно разделить полюбовно.

— Вы ему верите?

— А мне ни чего больше не остается. Торния не в том положении чтобы диктовать элурам свои условия. Поэтому приходится сцепить зубы и терпеть, когда уважаемый посол, ухмыляясь обещает в очередной раз образумить фолькхеров южных фольков. Я улыбаюсь в ответ и делаю вид, что верю ему. Но мы оба знаем, что за всеми этими нападениями торчат уши Совета верховных фриэкс.

— Я не завидую эрлу Рантейлу, — мэтр поскреб ногтем переносицу. — Нашему представителю при Альянсе приходится высказывать трем грымзам бесконечные протесты.

— Да, ему приходится не сладко, — эхом откликнулся Лип. — В самом деле не легко, продолжать делать вид, что силен как и прежде, хотя давно уже слаб и немощен. — Канцлер сцепил руки за выпуклым затылком. — Ты же знаешь про красный Зов?

— Разумеется. — Мэтр вопросительно взглянул на Торберта Липа. — Говорят, что ни один красный теперь не способен усилить свой Дар.

— Ни один, — повторил канцлер. Он покосился на мэтра — А ты понимаешь, что это значит? И не дожидаясь ответа, раздраженно бросил: — Это означает, что все наши красные теперь всего лишь простые обделенные. Да таких вояк в любом гарнизоне как грязи.