Том Грэм - За пригоршню кулаков

• Название: За пригоршню кулаков
• Автор: Том Грэм
• Жанр: Детективная фантастика
• Год: 2012

Сэм Тайлер стоял в одиночестве на высокой крыше здания Уголовного розыска, а безжалостный ветер хлестал его, завывая над городом.

Вот где я собираюсь умереть, думал он. Прямо там.

Осторожно шагнув вперед, он огляделся....

---

Это же я, неожиданно подумал он. Я тоже вишу, зацепившись ногтями. Про это и говорит чертова Девочка с Заставки - и мои сны продолжают говорить - и мое сердце продолжает говорить...

- Этому есть причина, - проговорила Девочка с Заставки, возникая из ниоткуда и просовывая свою маленькую холодную руку в ладонь Сэма. - Сказать тебе, что я знаю? Рассказать тебе по секрету про Энни?

- Меня тошнит от всего этого, - сказал Сэм, выдергивая руку из ледяного захвата девочки. Он потер глаза. - Меня тошнит от этого! Слышишь? Тошнит! ТОШНИТ!

- Да, - раздался прямо над ним голос Паука. - Нас обоих тошнит, дружище.

Паук мягко спрыгнул на землю. Его лицо побледнело, а плечи тяжело опустились. Вся его энергия испарилась. Он выглядел расстроенным.

- Тошнит от этого, - проговорил он. - От всего этого.

Сказав эти слова, Паук рухнул на землю и спрятал лицо в ладонях.

Сэм огляделся, но уже знал, что девочки не будет нигде. Она испарилась в какой-то темной глуши, откуда внезапно появилась.

Сэм подошел к подножию многоэтажки, куда рухнул, беззвучно плача, Паук, и присел рядом с ним. Он устало вздохнул.

- Это непросто, да, - сказал он.

Паук помотал головой, не поднимая глаз.

- Иногда чувствуешь себя... прямо как будто спрыгнул с крыши.

Паук, не поднимая глаз, кивнул.

- Говорю тебе, Паук - я не знаю, что сделал бы, если б потерял того, кто мне дороже всех.

- Надеюсь, никогда и не узнаешь, - произнес Паук.

Он всхлипнул, всего лишь раз, подавив рыдание, татуировка на его шее шевелила чернильными лапками, выглядя слишком уж уязвимой и жалкой, чтобы служить отметкой для крутых парней.

- У меня челюсть ноет, - сказал Сэм.

- Прости, - засопел Паук.

- Все в порядке. Ты не виноват.

- Ты собираешься арестовать меня?

- Не.

Они немного посидели рядом, каждый в своих мыслях, пока, наконец, не появился Джин Хант в своем верблюжьем пальто, не прекращая изрыгать угрозы и хитроумные остроты.

- Подожди нас в машине, Шеф, - не пытаясь ничего приукрасить, сказал Сэм. Голос его был утомленным. Прямо сейчас он был не в настроении видеть Ханта. - Просто... подожди в машине.

Джин примолк, прищурившись и с неподдающимся описанию выражением лица уставившись на Сэма и Паука. Потом, не произнеся ни слова, повернулся и зашагал прочь, сердито раскуривая по пути сигарету.

Они вернулись обратно в участок. После всех разбирательств у многоэтажки Паук, наконец, успокоился. Сэм проводил его к "Кортине", где необычайно тихо сидел Джин. Сэм напомнил Пауку - а возможно, заодно и Джину - что никто здесь не арестован, никого ни в чем не обвиняют, что от Паука ожидается лишь, что он поможет им, дав в участке какую-нибудь информацию. Паук, пожав плечами, согласно кивнул и без лишних слов смиренно полез на заднее сиденье "Кортины". По дороге в участок все трое не произнесли ни слова.

Но к тому времени, как они доехали, на щеке и подбородке Сэма разросся ужасающе огромный синяк. Эта картина потрясла Энни настолько, что она сама была готова отлупить Сэма, если он не пойдет в травмпункт и не покажется врачу.

- Тебе надо в неотложку! - распорядилась Энни. - Прямо сейчас!

- Ничего не сломано, все будет в порядке, - сказал Сэм, поморщившись, когда она дотронулась до его посиневшей раздутой челюсти.

- С каких это пор ты такой знаток, Сэм? Я сама окажу тебе помощь.

- Попозже, - сказал он.

- То есть, никогда.

- Нет, Энни, просто попозже. Нужно опросить свидетеля.

- А еще ты не хочешь предстать перед парнями хлюпиком, правильно?

Сэм засмеялся и тут же поморщился. От смеха его челюсть пронзило болью.

- Не думай, я не фанатик какой, - сказал он. - Ты не хуже меня знаешь, что шишки и синяки - это часть нашей работы.

- "Шишки и синяки"?! Сэм, да ты выглядишь, как черно-белый менестрель!

- Господи, надеюсь, что нет, - пробормотал Сэм, поморщившись то ли от воспоминания о гротескно раскрашенных людях, поющих "Old Man River"[18], то ли от боли в челюсти. - Слушай, Энни, мне сейчас не до споров. Паук так уязвим, со смертью Дензила он потерял все, что считал семьей - он сломлен. Он поговорит со мной, я знаю. Поговорит прямо сейчас. Я не могу откладывать. Ради бога, я не могу оставить этот допрос на Джина.

- Но, Сэм...

- Поверь, Энни. Это важно.

Энни секунду сурово смотрела на него, потом черты ее лица смягчились.

- Просто я иногда переживаю, - сказала она. - Видя, как ты возвращаешься весь в синяках.

- Знаю. Я тоже за тебя волнуюсь.

- Не понимаю, почему, Сэм, я же не ввязываюсь в драки.

- И правда, - сказал Сэм. - Это выглядит просто как попытка сказать что-то правильное. Но я серьезно. Я волнуюсь. Нельзя отучить волноваться за тех, кого...

- Кого что, Сэм?

- За тех, кто тебе нравится. О ком ты заботишься. Сильно заботишься.

Совсем не время, и уж конечно, не место было продолжать эту беседу в таком русле. За плечом Энни он видел Рэя, разговаривающего по телефону; Рэй с типичной грубостью подмигнул ему. Сэм почувствовал сильное желание обмотать телефонный провод ему вокруг шеи и придушить.

- Я не собираюсь изображать твою маму, Сэм, но ты не можешь так легкомысленно относиться к своему здоровью, - произнесла Энни, глядя на него с таким серьезным видом, что Сэму захотелось снова рассмеяться. - И не ухмыляйся! О себе самом тоже нужно заботиться, это важно.

- Не был бы я так изранен, поцеловал бы тебя прямо сейчас! - сказал Сэм.

- Вот ведь повезло, такое счастливое избавление, - сказала Энни и вернулась к своему столу. - И не думай, я с тебя глаз не спущу, босс. В ту же минуту, как покончишь со своим интервью, потащу тебя прямым ходом в больничку, чтобы тебя осмотрели. И это мое окончательное решение.

- Медсестре Картрайт лучше знать, - сказал Сэм.

- Медсестре Картрайт известно все, - откликнулась она, стараясь, чтобы голос звучал как можно серьезнее.

Когда Сэм развернулся и направился в Комнату потерянных вещей, он вдруг почувствовал тревогу. Дурашливое замечание Энни эхом пронеслось в его голове.

- Медсестре Картрайт известно все.

Все, подумал он. Она знает и тот секрет, что хранит от меня, тот секрет, который хочет рассказать мне Девочка с Заставки... сокровенный, мрачный секрет, который перевернет мой мир...

- Дерьмо несусветное, - пробормотал он себе под нос, целеустремленно шагая по коридору. - Ничего секретного. Энни - это Энни, этим все сказано. И мы будем вместе. И мы будем счастливы. Вот так.

Он ожидал, что покажется Девочка с Заставки, со скорбным личиком и своими вечными намеками на кошмарное разоблачение. Но на этот раз, в виде исключения, нигде не было никаких признаков ее присутствия.

Были только Сэм и Паук, сидящие друг напротив друга в Комнате забытых вещей. Джин дулся в сторонке, противясь этому допросу точно так же, как Сэм, который не смог принять эмоциональный, садо-мазохистский допрос, проведенный накануне со Стеллой. Как Сэм и сказал Энни, настроение у Паука было капризным; он желал говорить, но только не при Джине. Властная, полнокровная, наступательная техника могучего Ханта здесь не работала. Что тут требовалось, так это нечто сдержанное, неброское, один на один. Это выглядело, скорее, не полицейским допросом, а индивидуальным собеседованием. А Джин Хант индивидуальных бесед не проводил.

- Итак, - сказал Сэм, подавая Пауку чашку отвратительного кофе из запасов Отдела уголовного розыска. - Мы правы в отношении Пэтси О'Риордана? Это он убил Дензила?

Паук кивнул.

- И он хотел убить тебя?

Паук снова кивнул.

- Почему? - спросил, понизив голос, Сэм. - Что происходит, Паук?

Паук обхватил чашку обеими руками - Сэм заметил на его потрепанных в драках костяшках старые струпья и ушибы - и несколько секунд сидел в тишине, отвлеченно глядя перед собой. А потом мягким голосом, почти переходящим в шепот, он начал говорить.

- Когда мы были детьми, - сказал он. - Дензил был ниггером. Черномазым. Для белых детей, во всяком случае. Для черных он был беложопым, бледнолицым. Полукровка, и все такое, каждому хотелось задеть его.

- Смешанная раса, - сказал Сэм.

- Да все равно, как ни назови, только его поливали дерьмом со всех сторон. Но меня никогда не волновала вся эта чушь - ну знаешь, какого цвета у парня кожа. Может, этому учат родители. Не знаю. Мои родители ничему меня не учили, разве что держать удар. Но потом...

Он отмахнулся от старых бесполезных воспоминаний.

- Неважно. Как-то раз, еще в детстве, Дензил получил хорошую взбучку. На него набросилась целая орава, белые дети и черные, и я про себя подумал: вот ведь хрень, это же неправильно. И я вступился за него, пришел ему на помощь. Мы с Дензилом по-настоящему расквасили несколько лиц. Нам было... Десять? Одиннадцать? Не знаю, сколько нам было лет. Когда я это вспоминаю, я всегда представляю нас взрослыми. Будто мы никогда не были детьми, как положено.