Федор Кабарин - Сияние базальтовых гор (Художник Б. Бобров)

• Название: Сияние базальтовых гор (Художник Б. Бобров)
• Автор: Федор Кабарин
• Издательство: Саратовское книжное издательство
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1957

Фантастико-приключенческая повесть о научном открытии, коварных шпионах и отважных разведчиках: западные разведки пытаются выкрасть секрет важного изобретения, в данном случае — сверхэффективного топлива.

---

— Скорее, скорее туда!

Развернувшись, шофёр подъехал к нужным воротам, остановился и выскочил из кабины.

— Сюда, кажется…

— Держать машину наготове, я сам, — крикнул на ходу Таберидзе и скрылся во дворе.

Шофёр подошёл к багажнику, повернул ключ, приоткрыл крышку, вытянул конец шланга, чтобы при толчке не закрылся замок багажника и, незаметно наклонившись, тихо сказал:

— Тронется машина — вываливайся. Ворота с правой стороны по ходу машины.

Шофёр сел за руль, включил мотор и стал поджидать Таберидзе. Тот прибежал, запыхавшись.

— Никого нет, — отрывисто бросил он, — быстро квартала два вперёд, повернёшь направо и назад по следующей улице.

Как только машина двинулась с места, из багажника вывалился на мостовую человек.

В два прыжка он скрылся за калиткой.

ГЛАВА XXIX ИСПОВЕДЬ ШПИОНА

— Товарищ дежурный, доложите генералу — срочное дело, — сказал майор милиции, торопливо снимая плащ.

Дежурный заметил волнение обычно невозмутимого майора и тут же исчез за дверью.

Через минуту он распахнул дверь:

— Прошу, товарищ майор…

Шагнув навстречу начальнику милиции, генерал Галаджи остановился выжидательно и поднял руку, как бы предупреждая.

— Спокойно, майор, не торопитесь — докладывайте со всеми деталями.

— Необычное происшествие, товарищ генерал. Участковый милиционер шёл по Зелёной улице. Вдруг из калитки, ведущей во двор N 10, выскакивает неизвестный гражданин в разорванном костюме, перепачканный. Бросился к участковому и говорит: «Я шпион. Задержите… доставьте меня в органы безопасности. Я много знаю, я всё расскажу…» — Дальше, майор, дальше…

— И у меня в кабинете подтвердил то же самое. О какой-то адской машине говорит, о подземных ходах и прочей чертовщине…

— Где этот гражданин?

— В горотделе…

— Как его фамилия?

— Галкин, но он утверждает, что у него совсем другая фамилия и что он её назовёт только вам.

— Немедленно доставьте его сюда.

— Есть доставить сюда, — отчеканил майор и повернулся к выходу.

— Куда вы? — остановил его генерал. — Звоните отсюда… Сильно изранен, говорите?

— Полщеки снесено кирпичом или топором, рука сломана…

— Звоните быстро… немедленно врача.

Через полчаса в кабинет генерала ввели человека с изуродованным лицом, обвязанным марлевым бинтом настолько, что из-под повязки виднелись только нижняя губа и левый с кровоподтёком глаз.

— Стенографистку, — шепнул генерал адъютанту и добавил громко: — Вересаева ко мне.

Вошёл Вересаев. В одной из ниш щёлкнул замок входной двери — стенографистка приготовилась к записи. Галаджи ещё раз пристально посмотрел на пропитанные кровью марлевые повязки, потом указал взглядом на кресло и произнёс сухо:

— Садитесь, гражданин… Говорите только самое существенное!

Поддерживаемый Вересаевым, шпион опустился в кресло, поправил взятую в лубки кисть левой руки и попросил закурить. Затянувшись, он выдохнул огромный клуб дыма, словно для того, чтобы укрыться за ним, и начал свою исповедь:

— Я шпион. Выполнял задания резидента разведцентра «ОСТ» Таберидзе. Затем Кинга.

Моя настоящая фамилия Ковальчук — дезертир со Второго Украинского фронта, а потом поневоле бандеровец…

— Не припомните ли фамилии других «помощников» господина Кинга?

— Один из них — «Брюнет-прима», фамилии не знаю.

— Кого ещё знаете?

— Истопник консульства — офицер, тоже бандеровец и тоже дезертир, как и я. Есть ещё некто Пауль Митчелл. Это первое доверенное лицо Кинга.

— Что, по-вашему, самое главное в шпионской деятельности Кинга?

— Разбрасывание ампул с бактериями энцефалита и холеры.

— Где? — Когда? — не выдержал Вересаев.

Генерал предупреждающе взглянул на него. Потом перевёл взгляд на Ковальчука.

— Продолжайте, продолжайте.

— Недавно прибыло три чемодана с ампулами. Они хранятся в сейфах в кабинете Таберидзе.

Генерал встретился взглядом с Вересаевым, кивнул головой. Вересаев вышел. Через минуту его место занял другой чекист. Ковальчук посмотрел на него, замолчал, переводя взгляд на Галаджи.

— Продолжайте, — нетерпеливо заметил Галаджи.

— Кинг задался целью похитить одного учёного, работающего в Самгуни. Фамилии я не знаю. Эта миссия возложена на Пауля и на неизвестного мне крупного шпиона — «Брюнета-прима».

Исповедь шпиона дала чекистам немало новых фактов. Он рассказал о том, как переправлялось из-за границы разобранное электрооборудование лифта-жаровни, о чём ему по секрету рассказал истопник, тоже начавший тяготиться своим положением крота подземелья. Потом рассказал, как вербовали Зосима Лукича, как к нему на работу подсунули некую Наташу.

Говорил он долго. Старался припомнить детали. Видно было, что он пришёл с искренним покаянием.

Заметив, что Ковальчук с трудом выговаривает слова, генерал нажал кнопку звонка.

Вошёл адъютант.

— На сегодня достаточно, — сказал Галаджи. — В госпиталь!..

Ковальчук поднялся. Генерал кивнул адъютанту.

— Проводите и предупредите врача и охрану: отвечают головой.

ГЛАВА XXX «ГРЕМУЧИЙ ПОЕЗД»

Дежурный по станции сделал необходимую запись в журнале, ещё раз проверил график движения поездов на участке и подумал: «Почти час свободного времени. Нужно всё же позвонить диспетчеру», но в ту же минуту раздался резкий звонок и знакомый голос диспетчера дороги:

— Логовая?

— Логовая слушает. — Первый Каскад?..

— Я у селектора.

— Узловая?

— Я — Узловая…

Диспетчер вызвал одну за другой станции главного направления и сказал отчётливым голосом:

— Внимание на линии! Сверьте часы. Сейчас двадцать ноль девять по московскому…

В двадцать два тридцать принимаю вне графика литерный. В двадцать один сорок пять открыть «зелёную улицу». Закрыть все переезды и допуск на перрон посторонних. Пропускать литерный по второму пути. Задача ясна?

— Есть дать «зелёную улицу» литерному, — повторило в репродуктор несколько голосов.

— Вторая задача: зарегистрировать прохождение состава с точностью до секунды.

Результаты немедленно телеграфировать начальнику дороги.

— Есть телеграфировать прохождение, — ответил дежурный станции «Первый Каскад» и подумал: «Скоростью интересуются. Видимо, возвращается тот самый «Гремучий поезд».

В двадцать один сорок дежурный по станции проверил по телефону готовность к приёму литерного на постах входных и выходных стрелок, приказал закрыть переезды, одел форменную фуражку с (малиновым околышем и вышел на перрон.

— Товарищ Степанов, — обратился к нему дежурный по вокзалу, — прикажите включить орошение, хотя бы минут на десять. Духота невероятная. Детишки в комнате матери и ребёнка да и транзитные пассажиры в зале ожидания истомились.

Дежурный посмотрел на часы, прикидывая в уме: «До прихода литерного ещё почти полтора часа…» — Набежит порыв ветра, — продолжал убеждать его дежурный по вокзалу, — как и в прошлый раз за этим «Гремучим поездом», поднимет пыль с путей, тогда совсем нечем будет дышать.

— Вы, пожалуй, правы, — согласился дежурный, имея в виду не ветер, а «Гремучий поезд», за которым прошлый раз пронёсся через станцию вихрь мелкого шлака, песка, пыли. Он достал из бокового кармана блокнот, написал несколько слов и подал листок со словами: — Передайте сменному инженеру.

Минут через десять со стороны депо донеслись предупредительные сигналы. Из станционных репродукторов послышался хрипловатый басок сменного инженера:

— Внимание!.. Внимание!.. Включаю орошение станции…

Между путями и вдоль цветников, отделяющих вокзал от перрона, на дорожках и вокруг беседок сквера брызнули, словно из-под земли, тонкие струйки воды и стали подниматься всё выше и выше, образуя над пу тями, цветниками, дорожками и беседками высокую завесу водяной пыли. Сразу же повеяло освежающей прохладой. Послышались голоса:

— Посмотрите, какие чудеса!..

— Редкое зрелище.

— Интересно, неужели столько фонтанов?

— Вот бы нам такую машину…

— В больших городах, наверное, уже есть.

— Говорят, что есть такие машины — целый город могут поливать; искусственный дождь, как из тучи, вызывают.

Над путями станции сильные струи воды поднимались на высоту второго этажа и, отражаясь в перекрещивающихся ярких лучах прожекторов, рассыпались мириадами искр. Через некоторое время водяные струйки оборвались, как будто все эти тысячи фонтанировавших отверстий разом закрыли. Стало тихо и влажно, как после дождя.

Дежурный и начальник станции вышли на перрон. Вдали, на уходящей строго по прямой к горизонту железнодорожной линии блеснул ослепительный луч прожектора.