Луиза Розетт - Признания разгневанной девушки

• Название: Признания разгневанной девушки
• Автор: Луиза Розетт
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2013

У Роуз Царелли, которая сама себя провозгласила ботаником и сердитой девчонкой, есть кое-что, в чем она хотела бы признаться:

1. Я всё время очень зла. Почему? Мой отец погиб. Моя мама едва разговаривает. Мой брат оставил нас. По-моему, мне можно быть злой, не так ли?

2. Регулярно вывожу людей из себя. Хотите пример? Я поцеловала Джейми Форта, самого крутого парня, который мог бы встречаться с чирлидершей. Сейчас она в ярости и жаждет крови. Моей.

3. Старшие классы могут так же быть и Марсом. Мой лучший друг может быть заменен пришельцем, и я всё время вижу красное. (Марс красный и «видеть красное» значит быть в гневе — понятно?) Вот ещё другие слова, описывающие мою жизнь:

Несоотвествующий. Нестерпимый. Невыносимый.

(Не знаете, что они означают? Ищите в словаре сами). (Извините. Это было грубо).

---

Набираю 911.

— Оператор слушает. Что случилось?

— Привет, мм, я на вечеринке в мотеле «Amore», и моя подруга потеряла сознание в ванной. Думаю, что она не дышит. Нам нужна скорая помощь.

— Мисс, пожалуйста, назовите ваше имя.

— Мое имя? Оно вам, правда нужно?

— Ваше имя, пожалуйста.

Я знала, что так и будет, но ее вопрос еще раз доказал мою точку зрения. Мне лучше переехать в другой штат прямо сегодня вечером. Я никогда, никогда это не исправлю.

Делаю глубокий вдох.

— Роуз Царелли.

— Скорая выехала к вам, Роуз. В каком вы номере?

— Тридцать три.

— Вы умеете делать искусственное дыхание?

— Да. Мм, то есть, думаю, что да. Мы проходили это на уроке здоровья.

— Хорошо. Если ваша подруга не дышит, делайте искусственное дыхание, пока не прибудет скорая, хорошо? Вы можете спасти ей жизнь.

Кладу трубку и бегу обратно в ванную. Стефани вся покрыта рвотой. Вообще я не брезгливый человек — я не теряю самообладание при виде крови. Но здесь две вещи, которые мне неприятны: слизь и рвота. Слизь — из-за консистенции, рвота — из-за запаха.

Я встаю рядом с ней на колени, сдерживаясь, чтобы меня не стошнило. Смогу ли я это сделать? Смогу ли дотронуться своим ртом до ее? А если я этого не сделаю, она умрет?

Пока я пытаюсь вообразить манекен для искуственного дыхания с урока здоровья и вспоминаю, сначала нужно отклонить ее голову назад или прочистить дыхательные пути, Стефани поворачивается на бок и ее снова рвет, прямо на мои колени. Думаю, теперь она, наконец дышит.

— Стеф? Ты меня слышишь?

Она медленно открывает глаза и пытается заговорить, но получается нечто невнятное. Единственное слово, которое я уловила — «Трейс». На некоторое время я чувствую такое облегчение от того, что она жива, что мне даже не противна рвота на мне, и я забываю, что позвонила 911. А потом я слышу сирену, вслед за которой раздается крик с балкона: «Копы!»

Все протискиваются в номера, чтобы забрать вещи и сваливать отсюда. Но народ слишком пьян, чтобы быстро двигаться, и никто не успевает уйти до приезда копов и скорой, за исключением, конечно же, чирлидеров, которые были рядом со своей машиной. Я слышу их крики на фоне воя сирен, и практически вижу, как они всей толпой лезут в эту клоунскую машину и уезжают, бросая всех остальных на произвол судьбы. И я уверена, что Трейси с ними.

Поехала бы она с ними, если бы знала о том, что творится здесь?

Я выглядываю из ванной как раз, когда парень из скорой проталкивается через дверь номера 33, сопровождаемый парой копов. Он протискивается через толпу людей, которые вбежали в номер, услышав сирену, а копы блокируют дверь, чтобы никто не мог выйти. Быстро ныряю обратно в ванную, желая, чтобы этот вечер закончился или время пошло обратно, и до всех этих любительниц Бейонсе и рвоты, я бы могла снова поцеловать Джейми. Но на этот раз я бы не позволила ему выйти из машины, и мы бы не вернулись в зал. Мы бы ушли с дискотеки и отправились… куда-нибудь.

— Роуз Царелли? — спросил врач скорой, стоя в дверном проеме ванной.

Я подняла руку, как будто я на уроке или еще где-нибудь.

— Ты нас сюда вызвала? — Он входит в ванную, держа красную пластиковую коробку с ручкой, где было написано «Скорая помощь» большими белыми буквами. У него вьющиеся каштановые волосы и голубые глаза, и он кажется мне смутно знакомым.

Я киваю и ухожу с дороги. Мне слышно, как народ в комнате уже начинает перешептываться друг с другом. Копы начинают записывать имена присутствующих, угрожая арестовать их за распитие алкоголя в несовершеннолетнем возрасте, если они не пойдут навстречу.

— Роуз? Рози? — в панике кричит Роберт из комнаты. Я не отвечаю.

Врач наклоняется и осматривает Стефани, затем говорит по рации своему коллеге, что дыхание неравномерное, и лучше забрать ее с алкогольным отравлением. Коллега говорит, что подойдет через минуту, а у Стефани снова рвота. От вони у меня кружится голова, и я интересуюсь, можем ли мы шевелиться побыстрее, чтобы отвезти Стефани в больницу, но врач лишь равнодушно поворачивает ее на бок, чтобы она не захлебнулась.

— Ты имеешь отношение к Питеру Царелли? — спрашивает он, удерживая руку на щеке Стефани и прижимая ее голову к полу. Похоже, что он делал это, по меньшей мере, миллион раз.

Сейчас я уже настолько привыкла, что люди задают мне этот вопрос, что он даже почти не расстраивает меня, несмотря на странный контекст.

— Да. Он мой брат. Он уехал в колледж.

— Да? Как тесен мир. Я играл в хоккей с Питером. Он был новичком, а я был постарше. Однажды я случайно переехал ему руку. Думаю, даже зашивать пришлось.

Я прочитала его имя на бейдже — Р. Пассео.

— Бобби?

Он испуганно взглянул на меня.

— Ого. Я легенда в вашем доме или что-то в этом роде?

— Нет. Просто забавно, потому что, мм, кто-то недавно рассказывал мне, что он отвез Питера домой после того, как это произошло. — Мне хотелось спросить, знает ли он Джейми, но потом я вспомнила, что пятьдесят человек в спальне слушают мой разговор с этим парнем. Пятьдесят человек, которые, возможно, уже составляют план мести мне. Поэтому держу рот закрытым. Стефани пытается поднять голову, но Бобби говорит, чтобы она не двигалась, просто расслабилась, и что с ней все будет в порядке. Она открывает рот, пытаясь что-то сказать, но выходят только пузыри слюны. Я беру полотенце и начинаю оттирать рвоту с моей одежды.

— Слишком маленькие, чтобы пить, — говорит он мне.

— Это встреча выпускников. — Я пожимаю плечами. — Помните такое, да?

— Да. Кажется, будто это было давным-давно, все эти тусовки. С тобой все нормально? Сколько ты выпила?

— Я? Нисколько.

— Нисколько? — недоверчиво говорит он.

— Рози? — снова зовет Роберт, а его голос все ближе.

Бобби смотрит на меня в ожидании ответа, но я молчу.

— Это твой парень? — наконец спрашивает он.

Качаю головой.

— Просто должен отвезти меня домой. У меня уже комендантский час начался.

— Копы конфискуют ключи и звонят родителям, поэтому не думаю, что он куда-либо тебя отвезет. Почему бы тебе не рассказать им, что случилось, чтобы они составили отчет? — Бобби пододвигается ко мне и тихо говорит: — Поговори с тем, что постарше. Он лучше. И не переживай за подругу. Мы хорошо о ней позаботимся. Как ее зовут?

— Стефани Трейнер, — говорю я, осторожно поднимая ее сумку с покрытого рвотой пола и вытирая ее полотенцем. Бесполезно, потому что теперь рвотой покрыто и полотенце. Меня тошнит, когда я протягиваю сумку Бобби, но он даже не проявляет отвращение. Думаю, он видел вещи и похуже.

— Возможно, копы отвезут тебя домой без звонка твоим родителям… Ээ, твоей маме. Рассматривай это, как небольшое вознаграждение за выполнение гражданского долга, — говорит он.

Больше похоже на стукачество.

Когда я вхожу в комнату, все замолкают, даже Роберт, которого, как я теперь вижу, удерживает, чтобы он не вошел в ванную, коп с седыми волосами, выглядящий так, будто ему осталось пару секунд до пенсии. Все мои одноклассники уставились на меня, словно только узнали, что я — серийный убийца, который уничтожил всех членов их семей.

— Ты Роуз? — спрашивает старший коп. Когда я киваю, он отпускает Роберта и машет мне, чтобы я вышла за ним из комнаты, мимо младшего копа со злобным видом, который держит картонную коробку, наполненную всем найденным здесь алкоголем. Некоторые из парней наблюдают за ним со слезами на глазах — они так старались, на многое пошли ради того, чтобы получить все эти бутылки для сегодняшнего вечера.

А мне уже все равно.

— Я офицер Вебстер. Собирай свои вещи, — говорит он, похлопывая полицейской дубинкой по своей руке и глядя на убитых горем парней. Я поднимаю свою сумку, показывая ему, что мои вещи уже при мне. Он делает шаг в сторону, чтобы я могла идти впереди него, и мы проходим через комнату и балкон к лестнице.

Похоже на прогон через строй. Ричи Гамильтон наблюдает за мной с таким видом, словно не совсем понимает, что происходит. Слышу, как кто-то сзади него говорит:

— Хорошая работа, Роуз. — А когда мы проходим мимо Мэтта и Майка, Мэтт рявкает на меня:

— Какого хрена ты это сделала?

Дубинка офицера Вебстера снова ударяет по его ладони, и Мэтт слегка отскакивает назад, чем я успеваю полностью насладиться. Может быть, это последний момент наслаждения, который мне довелось испытать в тинейджерской жизни. Не обращаю внимания на Мэтта и смотрю на Майка.

— Там Стефани, Майк. Она чуть не умерла. — Понятия не имею, правда ли она чуть не умерла, но говоря это, чувствую себя, словно так оно и есть. — Может, ты хочешь увидеться с ней, пока ее не забрали в больницу. На самом деле, тебе стоило бы поехать в больницу с ней. Это был бы хороший поступок. Если вы с ней встречаетесь, — говорю я, даже слишком подчеркивая слово «встречаетесь». Он выглядит несколько пристыженным, когда идет к двери, и мое мнение о нем улучшается. Чуть-чуть. Когда я спускаюсь по лестнице, слышу слова Мэтта: