Владимир Ларионов - Александр Невский и Даниил Галицкий. Рождение Третьего Рима

• Название: Александр Невский и Даниил Галицкий. Рождение Третьего Рима
• Автор: Владимир Ларионов
• Жанр: История
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-4444-3168-9

Книга предлагает принципиально новый взгляд на личность и деяния князя Александра Невского. Автор рассматривает князя одновременно с позиции светской историософии и православной традиции.

Читатель узнает о политической тактике Невского, его осведомленности о мировых исторических процессах того времени и, наконец, о его прозорливости как в вопросах выстраивания отношений с Золотой Ордой и агрессивными западными соседями Руси, так и в вопросах духовного характера, о которых мало пишут не только светские, но и церковные историки.

Особое внимание автор уделяет крупному политическому деятелю и полководцу — князю Даниилу Романовичу и его отцу князю Роману Мстиславичу Галицким. В книге раскрывается ряд важных причин, по которым князь Даниил не стал ключевой фигурой русской истории.

---

Именно ленники Оденпе были ближайшими соратниками князя Владимира Ярославича в его стремлении овладеть Псковом и изгнать оттуда суздальскую партию. Укрепление в Пскове князя Владимира с помощью западного соседа вело к единственному политическому следствию данного союза. Земли Пскова были бы отторгнуты от общерусского тела при временном сохранении автономии под управлением потомков князя Владимира, но в течение очень короткого времени и эта автономия перестала бы существовать. Ярким примером отторжения от Руси земель является история падения Галицко-Волынского княжества под управлением сына и внука князя Даниила Галицкого. В случае с Псковом события могли разворачиваться еще более стремительно, и эта земля навсегда была бы утрачена не только для русского государственного тела, но и для русского этноса в том числе.

В 1238 г. Псков, защищаясь от претензий отца Александра Ярослава Всеволодовича, заключил мирный договор с рижским епископом. Для гарантии союзных отношений в Ригу были посланы сорок псковичей в залог. В это же время князь Ярослав Всеволодович теряет власть над Новгородом. Новый тысяцкий в Новгороде Борис Негочевиц был связан с черниговскими князьями Ольговичами. Закономерно, что в этой непростой политической ситуации часть псковской элиты искала союза с Тартуским епископством.

Ливония в 123 3–1234 гг. была фактически в состоянии гражданской войны. «Одним из противников Ордена Меченосцев был тогда именно Тарту, а также цистерцианские монахи…»

В это же время в Новгороде события принимают следующий оборот. Бывший, уже теперь, тысяцкий Борис Негочевич укрепился в Пскове. Войдя в союз с князем Ярославом Владимировичем, который находился в то время в Оденпе (по-древнерусски — в Медвежьей Голове), они сделали совместную вылазку в сторону Изборска. Но псковичи из суздальской партии схватили Ярослава и передали его в руки Ярослава Всеволодовича. Ярослав Владимирович был выкуплен в 1235 г. и вернулся к немецким родственникам в Оденпе, не отказавшись от претензий на Псков. «Князь Ярослав Владимирович считал Псковскую землю своей “отчиной”, боролся за Псков в союзе с немцами и одной из новгородских боярских группировок (“Борисова чадь”)».

Таким образом, Ливонская война 1240 г. была инициирована непосредственно князем Ярославом Владимировичем, который решил повторно захватить Изборск, а также его союзниками, магистром Ливонского ордена и дерптским архиепископом Германом. В Новгородской I летописи инициатива похода на Изборск приписана именно князю Ярославу: «Того же лета взяша немцы медвежане, юргевцы, вельядцы с князем Ярославом Володимеровичем Изборьско». Мы уже упоминали выше, что состав ливонского войска был представительным.

Судя по летописи, войско неприятеля состояло из трех ополчений: медвежане — жители замка Медвежья Голова (Оденпе), подвластные князю; вельядцы — жители замка Феллин, резиденции магистра; и юрьевцы — жители Дерпта, подвластные архиепископу. Участие вельядцев и юрьевцев в походе возможно только после санкции их сеньоров — магистра и архиепископа. Помимо немцев, в нападении на Изборск приняли участие и подданные датского короля, о чем говорится в Рифмованной хронике: «Мужи короля прибыли туда со значительным отрядом».

Таким образом, поход на Изборск 1240 г. был крупномасштабной военной операцией, цели которой не должны были ограничиваться захватом этой порубежной крепости. Численность вражеской армии должна была превышать тысячу человек, поскольку в дальнейшем немцам удалось разгромить псковское ополчение, включавшее в свой состав все боеспособное население города: «выидоша плесковицы вси и до души». Изборск был взят после короткого штурма, а судьба его защитников оказалась трагичной: «Кто защищался, тот был взят в плен и убит». Псковичи, как мы уже писали, немедленно двинулись в поход под Изборск для отражения агрессии немцев. Дата битвы под Изборском известна только из псковских летописей, хотя их тексты называют две даты: ошибочную, 16 октября 1239 г. (Псковская II летопись) и верную, 16 сентября 1240 г. (Псковские I и III летописи). Автор Рифмованной хроники высоко оценивал боевые качества псковского войска, отмечая их боевой дух («люди очень крутого нрава») и металлические доспехи («многие были в блестящей броне, их шлемы сияли»).

Военные действия, которые разворачивались на западных рубежах Руси, по своим катастрофическим последствиям могли нанести русской государственности смертельный удар. В этом нет преувеличения. Независимое существование Пскова и Новгорода стали залогом возрождения Руси и единодержавной великорусской государственности. При утрате этих земель находившаяся под ордынским игом Суздальская Русь не обладала бы таким мощным военным и политическим дополнительным ресурсом, которым являлся Новгородский Север, и, вероятно, уже не смогла бы собрать силы для решительной борьбы с Ордой.

«…События 1228–1241 года чрезвычайно отчетливо показали, насколько тесно общерусские интересы были связаны с удовлетворением интересов отдельных земель и княжеств. Следует отчетливо представлять, что в том случае, если бы в Пскове стал править князь Ярослав, обладающий правом иммунитета, если бы не было прямого давления иноземцев на разные социальные слои населения Псковской земли, не было бы постоянных разорительных набегов рыцарей, то резкого противостояния ливонцам могло бы и не быть. К тому же примеры истории свидетельствуют о том, что установление вассальных отношений с католическим правителем не требовал обязательного перекрещивания вассала и подвластно ему населения. Процесс католизации мог происходить в течение длительного времени и ненасильственно. В результате Псковская земля оказалась бы оторванной от Руси на значительно более долгий срок, чем полтора года».

Можно добавить, что угроза отторжения Пскова от Руси была реальна на протяжении всего княжения Александра Невского в Новгороде, сохранялась данная угроза и гораздо позднее. «Упомянем грамоту 1299 г., в которой епископ Дорпата Бернхард подтверждает братьям Ливонского Ордена их право на пожалованную им во владение в 1248 г. часть земель, принадлежавших Дорпатскому епископству… в грамоте помещен текст документа 1248 г., где сказано, что епископ Герман жалует братьям Ордена “половину королевства, называемого Плесков, переданного королем Гериславом, наследником этого королевства, дорпатской церкви”. Мы должны согласиться с исследователями, которые полагали, что Ярослав совершил акт дарения Псковской земли как своего наследственного владения Дорпатскому епископу еще до оккупации Пскова… Если верно наше предположение относительно сути договора 1234 г., то тогда помощь от Дорпата, на которую рассчитывал Ярослав, была бы прямым нарушением данного пакта. Епископ мог использовать ситуацию, чтобы побудить князя вступить с ним в вассальные отношения. Как сеньор Ярослава епископ ввел бы свои войска в Псковскую землю на правах ее собственника, а не в помощь князю. Ярослав же в случае успеха акции становился псковским князем-вассалом Дорпатского епископа. Неудачное нападение на Изборск в 1233 г. показало, что взять и удержать такую крепость силами вассалов Дорпатского епископа и небольшого русского отряда фактически невозможно. Добиться этого можно было, обратившись за помощью к рыцарям Ордена, получившего пополнение после преобразования в 1236 г. Рыцари потребовали от епископа соответствующей компенсации, что отразилось в цитированном выше документе».

Эти данные еще более усугубляют картину той грозовой тучи, которая стараниями князя Ярослава Владимировича нависла над Псковом.

Нет никаких сомнений, что только благодаря решительным политическим и военным действиям Александра Невского по отношению к Пскову и его боярской аристократии удалось сохранить не только русскую государственность на данной территории, но и православную веру. После смерти Александра Ярославича при святом князе Довмонте псковичи оставались верными православию, династии и русской государственности. Эту верность они пронесли сквозь века. События XIII века, связанные с балансированием на гране национального и конфессионального предательства со стороны псковичей, больше в истории этого города никогда не повторились. И это — заслуга святого Александра Невского, следствие его побед и удивительной прозорливости. Псковичи оказались верными в веках той клятве, которую они дали своему освободителю святому Александру.

Мы видим, что «с конца 1232 по 1240 г. Псков находился под безусловным контролем князя Ярослава Всеволодовича и ставшего с 1236 г. новгородским князем Александра Ярославича. Лишь в 1240–1242 гг. Изборск и Псков были захвачены войском Ливонского ордена совместно с князем-изгоем Ярославом Владимировичем, племянником Мстислава Удалого и сыном бывшего псковского князя из рода Ростиславичей. Однако в начале 1242 г. Александр и Андрей Ярославичи выбили немецкий гарнизон из Пскова и вновь укрепили его за своим родом. И здесь мы должны внимательно рассмотреть, в чем была суть той клятвы, которую дали полноправные жители Пскова. В летописях приведено обращение Александра Невского к псковичам, которое без смысловых искажений читается только в Синодальном списке Псковской II летописи: «Аще кто и напоследи моих племенник прибежит кто в печали, или так приедет к вам пожити, а не примете, не почстете его акы князя, то будете окаянни и наречетося вторая Жидова, распеншеи Христа». Ю.Г. Алексеев установил, что «клятву» Александра следует понимать как особый политический акт, направленный «на укрепление связей Пскова со всей Русской землей в частности, с политической властью Руси — властью великого князя». Исследователь также полагает, что с событиями 1242 г. могла быть связана и выдача Пскову грамоты об основах княжеского суда и управления.