Владимир Васильев - Затерянный дозор. Лучшая фантастика 2017

• Название: Затерянный дозор. Лучшая фантастика 2017
• Автор: Владимир Васильев
• Издательство: АСТ
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-17-100570-2

Долгожданная коллекция лучших фантастических рассказов 2017 года! Признанные мастера и яркие писатели нового поколения откроют вам новые удивительные миры и помогут по-другому взглянуть на привычную повседневность. Эти яркие, злободневные, увлекательные истории радуют разнообразием жанров: от городского фэнтези и киберпанка до хронооперы и альтернативной истории, от мистики до космооперы, от фантасмагории до постапокалипсиса! И конечно, лучшим подарком станет новый рассказ Сергея Лукьяненко! «Разжечь в людях страсть можно без всякой магии. Но для успеха требуется безумная любовь. Именно она приведет к появлению Абсолютного волшебника…» Любимая всеми сказка, версия… Завулона!

---

Девяносто процентов объема «Брендана», не считая несущих конструкций, занимали агрегаты для создания вокруг корабля кокона, изолирующего корабль от нашей Вселенной и, по сути, выводящего его за ее пределы. Три процента — аппаратура для навигации в привычном человечеству пространстве, а главное, вне его. Шесть процентов — двигатели с топливными танками. И лишь один процент, да и тот не полный, приходился на то, что делает жизнь человека в корабле возможной: жилую кубатуру, бытовые удобства, запасы пищи, воды и воздуха, аппаратуру жизнеобеспечения, ходовую рубку, научные приборы и прочее, и прочее… Соотношение немногим лучшее, чем в первых космических ракетах, когда тысячетонная дура с натугой выводила на орбиту спутник размером с футбольный мяч, если только не взрывалась на старте.

«Брендан» пока еще не взорвался; более того, он возвращался уже семь раз. По его образцу на орбите уже который год строился «Марко Поло» и проектировался усовершенствованный «Колумб». Были, правда, опасения, что «Марко Поло» так и не будет достроен, а «Колумб» вообще останется лишь в чертежах, и эти опасения имели под собой веские основания. Международное положение, очередной кризис мировой экономической системы, ядерный терроризм, резня в Малайзии, война Северной Дакоты с Южной Дакотой… ну, вы знаете.

«Брендан» искал жизнь во Вселенной. Не братьев по разуму, о чем мечтали многие, — пока только жизнь.

Он ее не нашел.

В далеком прошлом остались наивные представления о том, что если где-то имеется планета, похожая на Землю и обращающаяся вокруг своего светила в «зоне обитаемости», то на ней обязательно возникнет и разовьется жизнь. Из длинного списка перспективных планет «Брендан» исследовал семь.

Пусто. Горы, пустыни, реки, равнины, моря — и никакой жизни. Теоретики удивлялись: на планете есть вода, уровень инсоляции вроде бы подходящий, чего же еще? И, конечно, всегда находили то, чего не хватает: тут — крупного спутника с его приливными силами, там — активного вулканизма, еще где-то нет магнитного поля или не тот состав горных пород.

Короче говоря — пусто. Сплошное разочарование. Ни примитивной бактерии, ни намека на то, что жизнь на исследуемой планете существовала когда-то в далеком прошлом. Вообще ничего, кроме воды и камней. Тут поневоле задумаешься: а ранняя Земля-то чем была лучше? И кто-то с церковной кафедры тут же подскажет тебе ответ: тем, что на ней произошел Акт творения, а на других планетах — нет.

Очень исчерпывающе.

Но те, кто ничего не понимает, когда другим все понятно, ломали и ломали головы над вопросом: почему? Жизнь — удивительно пластичная и упорная штука, так почему же она не возникла там, где, по идее, неминуемо должна была возникнуть? Неужели ее возникновение столь же маловероятно, как приземление подброшенного карандаша строго на торец?

— Опять ничего не найдут, — пророчили скептики, узнавая из выпусков новостей о Восьмой миссии «Брендана». — Пуста Вселенная. Только мы и есть.

— А не к лучшему ли это? — вопрошали экспансионисты. — Никаких конкурентов, развивайся вширь сколько угодно. Недолго Вселенной оставаться пустой. Ее заполним мы.

— Кто это — мы?

— Люди.

— Кто-кто?

— Люди, говорю.

— Это какие же? Это которые вроде нас с тобой? Которые друг с другом не могут договориться, чуть что — бомбить?

— А хотя бы.

— Очень мило. Выходит, мы потащим в Галактику все наши склоки и войны? Земли нам мало для склок?

— Дурень, из-за чего у нас склоки? Из-за ресурсов. А в Галактике их сколько хочешь!

— Сам ты дурень. Мы-то с тобой сейчас никакие ресурсы не делим, а уже ругаемся. С чего бы?

А и правда: с чего? Тут антрополог прочтет целую лекцию о внутривидовой агрессии в стаде австралопитеков и людоедстве наших прямых предков кроманьонцев, а рядовой обыватель просто разведет руками: ну так уж устроен человек, что тут поделаешь?

И ведь окажется прав: ничего с ним уже не поделаешь. Его бы подправить немного, человека, что анатомически, что психологически, ведь верно же сказано, что он не более чем наскоро сляпанная природой конструкция, каковую еще доводить и доводить до ума, — да кто ж позволит проделать над собой такое? «Дураков нет», — хмыкнет рядовой землянин, пребывая в твердом убеждении, что уж он-то точно никаким боком не дурак. Да и сосед, хоть он и явный дебил, а все же предпочтет остаться человеком. Не гордо мы, что ли, звучим? Конечно, гордо, пусть хотя бы отчасти. Но нам хватает. А разных там суперов пусть показывают в кино.

Кстати, даже у дебила-соседа хватило здравого смысла подписаться под петицией о прекращении дорогостоящих и никчемных экспедиций «Брендана»…

Петиция осталась без последствий, и Восьмая экспедиция состоялась. На этот раз — к солнцеподобной звезде в созвездии Персея, у которой еще сто лет назад была найдена планета с практически земными параметрами. Триста сорок парсеков, тысяча сто световых лет — безумно много для человеческого сознания, ничтожно мало по галактическим меркам, и рядовой рейс для «Брендана». Межзвездные расстояния не играли для него существенной роли.

Внутри тесной жилой кубатуры помещались четверо: трое мужчин и женщина. Вопли феминисток остались без ответа: психологи скорее дали бы себя растерзать, чем ввели бы в состав экипажа вторую женщину. Где царствует одна женщина, там царство, где царствуют две — серпентарий. Значит, вторую отменить и стоять насмерть. А первая пусть царствует в роли командира корабля и начальника экспедиции. Если она при этом не грымза какая-нибудь и не фееричная экзотическая красавица, чересчур бьющая по мужским инстинктам, а нечто среднее, то есть в меру симпатична, обаятельна тоже в меру и, конечно, не без титанового стержня внутри, то мужики при ней будут шелковые, не подчиненные, а мечта.

Да и феминистки пошумят и заткнутся.

Нашего командира звали Инес Гарсия, и она полностью соответствовала требованиям психологов — так они сами решили. Даже удивительно. Я предпочел бы американку или немку. Сошла бы и датчанка. Француженка, итальянка, испанка — уже хуже. Правда, у них есть шарм — ну, у некоторых. Зато есть и убеждение, что главное, если не единственное, предназначение женщины в этом мире — любовь.

Но кто сказал, что «Брендан» — это их мир?

Особенно когда он находится в иной вселенной. Среди них, между прочим, полным-полно таких, где могут существовать только элементарные частицы, а никак не материальные тела. Естественно, нам туда не надо, но любопытно было бы представить любовь двух элементарных частиц. Да еще в такой вселенной, где не только мировые константы, но и сами физические законы напрочь другие!

Я знал Инес и раньше, кое-какие тренировки проводились совместно для мужской и женской групп, и знаете что? Пока эта жгучая брюнетка не выбилась в начальство, она была не в пример милее. Прибыв на борт, она начала с того, что устроила мне нагоняй за пыль на главном пульте и мой собственный внешний вид. Я до того устал в тот день, что даже не обиделся. С тестированием систем справится и обезьяна, потому что главную работу делает корабельный мозг, но вы попробуйте-ка лично проверить сотню узлов, в надежности которых сомневаетесь. Полазайте, полазайте на четвереньках по нескончаемым корабельным кишкам, а потом я посмотрю, на кого вы будете похожи. Только не говорите мне, что у вас еще останутся силы, чтобы стереть пыль.

Ганс и Джефф были биологами с обширными познаниями в химии, петрографии, гидрологии и еще куче наук, причем Джефф был также врачом экспедиции; я же отвечал за корабль. Бортинженер, он же мастер на все руки, он же спец по проникновению в такие корабельные узости, что куда там спелеологу, он же, как выяснилось, еще и ответственный за каждую пылинку на борту. Ладно, теперь буду знать. Некоторые утверждают, что любое знание полезно.

Заставить бы их выучить какой-нибудь древнехалдейский или сосчитать с точностью до единицы количество волос на голове курчавого папуаса — что бы тогда они запели о полезности любого знания?

Вести корабль в обычном пространстве мог любой из нас, ну, конечно, кто-то лучше, а кто-то хуже. Это не очень трудно: девяносто девять процентов работы берет на себя корабельный мозг — конечно, если ситуация штатная. Пока мы удалялись на три астрономические единицы от Земли, одновременно поднимаясь высоко над плоскостью эклиптики, чаще вела Инес. По ее виду нельзя было сказать, что ей это по душе, любой решил бы, что она просто дает мне расслабиться перед серьезной работой, потому что путешествием через иную вселенную заведую я, — но мне-то было понятно: ей нравилось управлять кораблем. Помню, с каким наслаждением она водила учебную капсулу. У нас, конечно, был тот еще сундук, но я не встречал ни одного велосипедиста в возрасте до пятидесяти, который отказался бы попробовать порулить карьерным самосвалом.