Дэвид Зинделл - Война в небесах

• Название: Война в небесах
• Автор: Дэвид Зинделл
• Издательство: АСТ, Ермак
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-020800-6, 5-9577-0679-5

Итак, перед вами — грандиозная, увлекательная и поразительно поэтичная «опера» — но «опера» не «космическая», а «космологическая».

Слушайте. Слушайте…

Слушайте надменную, гордую, чеканную сагу Будущего…

Будущего, когда наша Земля обратилась в давно полузабытый миф — правду о коем знают лишь немногие, состоящие в почти рыцарском ордене Космических Пилотов. Будущего великого города Невернеса — и заселившей Вселенную Старшей Расе Эльдрии, исчезнувшей и оставившей за собою бесчисленные загадки…

Читайте завершающую книгу цикла “Реквием по Homo Sapiens” — роман “Война в небесах”!

---

Он шагал по черно-белым плитам грациозно, но быстро, не желая, чтобы кто-то еще загородил ему дорогу. В дверях на него налетел ветер. Моргая от холода и выступивших слез, Данло взглянул на улицу, освещенную первыми проблесками рассвета. Землю до самых дверей собора устилали тела. Вдоль пурпурной ледянки стояли сани, и сидящие за ними люди в шубах целили из различных видов оружия в дверной проем.

На крышах соседних домов тоже засели кольценосцы. Данло насчитал триста человек, а потом оставил это занятие и вышел за порог, на свет восходящего солнца.

— Война окончена! — крикнул он. — Собор открыт для вас и будет отныне открыт всегда!

Долгий миг все молчали, и никто не шевелился. Кольценосцы, закоченевшие после ночи на морозе, смотрели во все глаза на грандиозную фигуру Мэллори Рингесса. Они сражались за его освобождение, а теперь он стоял перед ними и приглашал их войти.

— Входите же! — сказал он. — Входите, пока не замерзли окончательно.

Из-за саней вышел кольценосец с лазером в правой руке.

Кисть левой ему оторвало, и культя была наспех замотана окровавленным бинтом. Под капюшоном, скрывавшим лицо, Данло разглядел ястребиный нос и сердитые зеленые глаза Бенджамина Гура. Тот спокойно шел по скользкому льду прямо к Данло. Подойдя, он назвался, поклонился и сказал:

— Мэллори Рингесс, я всегда надеялся, что ты вернешься, но не думал, что это произойдет на самом деле. Жаль только, что ты не вернулся раньше, до того, как все это началось. — Бенджамин обвел перевязанной рукой тела своих кольценосцев.

— Да, жаль. — Данло закрыл глаза, и перед ним вспыхнули миллиарды лиц тех, кто погиб на войне. Но изнутри звездным светом просияли миллиарды новых лиц — детей, которым вскоре предстояло родиться в этой галактике.

Страшная красота, вспомнил он. Страшная красота.

— Если война действительно окончена, позволь задать тебе вопрос. — Зеленые глаза Бенджамина вжигались в Данло, как раскаленная медь. — Ты правда бог? Или человек?

Данло посмотрел на пар от дыхания, срывавшийся с его тонких злых губ, на обрамленное мехом лицо с лазерным ожогом на щеке. Потом улыбнулся загадочно и ответил:

— Что такое, собственно, бог? И что такое человек? Какая разница, кто я, если я вернулся, чтобы покончить с войной?

Без дальнейших объяснений он жестом пригласил Бенджамина в собор. Тот повиновался, а за ним последовали Поппи Паншин, вышедшая из соседнего дома, и Карим с Прозрачной, и другие кольценосцы, входившие когда-то в Каллию. С южной стороны собора появился Масалина во главе небольшого отряда — его толстые прежде щеки обвисли от голода.

Все эти люди — и многие другие, кроме них, — вошли вслед за Данло в западный портал. Их взорам предстали лежащие на полу убитые и раненые, и они смотрели на свою кровавую работу с тревожной смесью гордости, ужаса и стыда.

Данло взошел на алтарь, а Малаклипс поместился на нижней ступени с явным намерением не подпускать к нему никого, будь то божок или кольценосец. Обнажив свой длинный нож, он пристально следил за Иваром Заитом, Наманду Асторетом и другими князьями Ханумановой церкви. При этом он не спускал глаз и с вооруженного лазером Бенджамина Гура, и с его кольценосцев, собравшихся у алтаря в количестве двухсот человек. Видно было, что он готов убить или быть убитым и что особой разницы это для него не составляет.

Был скверный момент, когда какой-то божок начал проклинать Бенджамина Гура и всех кольценосцев. Они убили его брата, кричал он, и сами должны поплатиться за это жизнью. Тут Данло, к большому расстройству Малаклипса, стал, раскинув руки, между этим божком и Бенджамином, и его гневный голос сотряс собор:

— Я вернулся, чтобы покончить с войной, но я не могу покончить с ней в одиночку, Я не могу помешать вам убивать друг друга, как не смог помешать Хануману ли Тошу убить моего сына. Но если уж вам непременно надо убивать, убейте сначала меня.

Пристыженный божок, продолжая бормотать проклятия, опустил лазер. Из устремленных на него глаз Данло струился яркий свет, и в нем виделось все, что Данло выстрадал после гибели своего племени. Глаза божка, омытые этим светом, наполнились слезами — он плакал по брату, и по тем, кого убил сам, и по тем, кого убивали при нем. Без слов и без понуканий он нагнулся и положил свой лазер на пол.

— Война окончена, — воскликнул внезапно один из кольценосцев и положил свой лазер рядом с лазером божка. — Если ей правда конец, глупо продолжать эти убийства.

Еще один кольценосец сложил оружие, за ним десяток других. Божки тоже начали разоружаться — и вдруг все, кто был в соборе, разом двинулись к алтарю, чтобы сложить свои лазеры, дубинки, сновидельники, тлолты и пистолеты в растущую груду оружия. Все, кроме Малаклипса Красное Кольцо. Воин-поэт ни за что не расстался бы со своим священным ножом и не отдал бы его в чужие руки; он ограничился тем, что спрятал его в ножны, которые носил под плащом, и взглядом пообещал Данло, что не станет обнажать его в пределах города — если, конечно, война не вспыхнет снова и ему не придется защищать того же Данло.

Но война окончена, сказал себе Данло. Наконец-то с ней покончено раз и навсегда.

Божки и кольценосцы, складывая оружие, смешались воедино, совсем как до войны. Тихо переговариваясь, они вспоминали события, которые привели к этому поразительному моменту. Весть о том, что Мэллори Рингесс голыми руками убил трех воинов-поэтов, быстро разошлась по собору. Рассказывались и другие истории. Когда Мэллори Рингесс упомянул о смерти своего сына, все, естественно, решили, что он говорил о Данло. Его никто не видел вот уже много дней, и теперь кольценосцы тихими, скорбными голосами оповещали друг друга о его гибели.

Один божок, так и не смирившийся с потерей своих друзей, обвинил Бенджамина Гура в террористических действиях и в том, что он послал кого-то из кольценосцев убить Ханумана ли Тоша, вследствие чего чуть не погиб сам Мэллори Рингесс. Услышав это обвинение, Данло взглянул на Ивара Заита, и тот объяснил всем, что Хануман сам инсценировал это мнимое покушение, чтобы заточить Мэллори Рингесса в своей башне. С недоумением и почтительным страхом поглядывая на Данло, Ивар рассказал, как воины-поэты Ханумана ввели Мэллори Рингессу парализующее средство, чтобы заставить его молчать. Ивар до сих пор не понимал, как удалось Рингессу преодолеть действие этого средства, но другие поняли. Женщина в золотом платье, с благоговейным выражением на лице, сказала это простыми словами:

— Он Мэллори Рингесс, и он бог.

Все эти истории подействовали на собравшихся успокаивающе. Божки начали наконец понимать лживость и преступность действий Ханумана ли Тоша, а кольценосцы испытывали жалость к одураченным божкам. Тогда Данло, освещенный льющимся в восточное окно солнцем, рассказал всем об истинной цели Ханумана. Рассказал о будущем, в котором всем рингистам предстояло содействовать росту Вселенского Компьютера — а потом быть выброшенными, как сломанные части механизма, в которых больше нет нужды. Хануман мечтал о том, сказал Данло, что когда-нибудь Вселенский Компьютер займет собой всю вселенную.

— И это главная причина, по которой я был вынужден убить его, — сказал он людям, глядящим на него с ужасом и недоверием. — По которой Содружество Свободных Миров вступило в битву с флотом рингистов и одержало победу.

Так невернесцы впервые узнали о великой победе Содружества. В то самое время, как Данло, стоя на алтаре, рассказывал, чем закончилась битва Десяти Тысяч Солнц, небо над городом озарилось множеством ярких огней. Это авангард флота Бардо, сказал Данло, — это его легкие корабли выходят из мультиплекса, возвращаясь домой.

— Надо открыть Крышечные Поля, — распорядился он, посмотрев на Ивара Заита — Данло знал, что ему рингисты, охраняющие космодром, не окажут сопротивления. — Ступай туда, найди Корабельного Мастера и расскажи ему о том, что произошло здесь. Пусть он подготовит Пещеры к приему множества кораблей. Скажи также, что Бардо и лорду Сальмалину, когда они прибудут, надлежит явиться в собор к Мэллори Рингессу.

Поколебавшись долю мгновения — ему явно не хотелось покидать собор, где разворачивались столь грандиозные события, — Ивар кивнул и зашагал к выходу. Когда он ушел, Данло стал раздавать поручения другим божкам и кольценосцам, спеша навести порядок и в соборе, и во всем городе.

Раненых и умирающих он приказал доставить в хосписы, мертвых — к плазменным печам для кремации.

С часто бьющимся сердцем он посмотрел, как группа божков поднимается на башню, чтобы снести вниз тела трех воинов-поэтов и Ханумана. Еще чаще оно забилось, когда Данло велел другой команде найти в часовне камеру, где Хануман заключил Старого Отца. Он приказал доставить почтенного фраваши в хоспис, если тот как-то пострадал, или же к нему домой во Фравашийскую Деревню. Затем Данло перешел к менее важным делам наподобие очистки пола от осколков стекла и вставки клария в разбитые окна — уж очень холодно было в соборе.