Георг Гегель - НАУКА ЛОГИКИ т. II

• Название: НАУКА ЛОГИКИ т. II
• Автор: Георг Гегель
• Жанр: Философия

---

Умозаключение есть, таким образом, полностью положенное понятие; оно поэтому есть разумное (das Vernünftige). —Рассудок признается способностью определенного понятия, которое фиксируется особо абстракцией и формой всеобщности. В разуме же определенные понятия положены в их тотальности и единстве. Поэтому не только умозаключение есть разумное, но все разумное есть некоторое умозаключение. Деятельность умозаключения издавна приписывается разуму; но, с другой стороны, о разуме самом по себе и о разумных основоположениях и законах говорится так, что не видно, как связаны между собой тот вышеупомянутый разум, который умозаключает, и этот последний разум, служащий источником законов и прочих вечных истин и абсолютных мыслей. Если признавать, что первый есть лишь формальный разум, а второй порождает содержание, то именно согласно этому различению второму разуму не может недоставать как раз формы разума, умозаключения. Тем не менее их обыкновенно держат столь изолированно друг от друга и, говоря об одном разуме, до такой степени не упоминают о другом, что кажется, что разум абсолютных мыслей как бы стыдится разума умозаключения и что если умозаключение и приводится тоже как деятельность разума, то это делается почти что только по традиции. Но очевидно, как мы только что заметили, что если рассматривать логический разум как формальный, то должно быть по существу возможно распознать его и в разуме, имеющем дело с некоторым содержанием; даже больше того: всякое содержание может быть разумным лишь через разумную форму. Обратиться здесь за разъяснением к весьма обыденной болтовне о разуме нельзя потому, что она воздерживается от указания, что́ же следует понимать под разумом; это претендующее на разумность познание [47] большей частью так занято своими предметами, что забывает познать самый разум и различает и обозначает его лишь посредством тех предметов, которыми, как оно уверяет, разум обладает. Если разум есть, как утверждают, познание, знающее о боге, свободе, справедливости, долге, о бесконечном, безусловном, сверхчувственном, или хотя бы познание, сообщающее обо всем этом представления и чувства, то следует сказать, что отчасти эти его предметы суть лишь отрицательные предметы, отчасти же вообще остается нерешенным первый вопрос, т. е. вопрос о том, что́ во всех этих предметах имеется такого, в силу чего они разумны? — А в них имеется то, что бесконечное есть в них не пустая абстракция от конечного, не бессодержательная и неопределенная всеобщность, а наполненная всеобщность, понятие, которое определено и содержит в себе свою определенность таким истинным образом, что оно различает себя внутри себя и выступает как единство этих своих рассудочных и определенных различий. Лишь таким путем разум поднимается над конечным, условным, чувственным или как бы его ни определяли иначе, и в этой отрицательности он по существу содержателен, ибо он есть единство как единство определенных крайних терминов; но понимаемое таким образом, разумное есть лишь умозаключение.

Вначале умозаключение, как и суждение, непосредственно; поэтому его определения (termini) суть простые, абстрактные определенности; оно, таким образом, есть умозаключение рассудка. Если не итти дальше этого его вида, то разумность в нем (хотя она наличествует здесь и положена), конечно, еще мало заметна. Существенным в нем служит единство крайних терминов, связующий их средний термин и поддерживающее их основание. Абстракция, поскольку она фиксирует самостоятельность крайних терминов, противополагает им это единство как некоторую столь же неподвижную, особо сущую определенность и таким образом понимает указанное единство скорее как не-единство, чем как единство. Выражение: «средний термин» (médius terminus) заимствовано из области пространственных представлений и со своей стороны способствует тому, чтобы не итти дальше внеположности определений. Но если умозаключение состоит в том, что в нем единство крайних терминов положено, а между тем это единство безоговорочно понимается, с одной стороны, как некоторое особенное, существующее само по себе, а с другой стороны, как лишь внешнее соотношение, так что существенным отношением умозаключения делается не-единство, — то разум, каковым является это умозаключение, еще не дает нам разумности.

Во-первых, умозаключение наличного бытия, в котором определения определены столь непосредственно и абстрактно, обнаруживает в самом себе (так как оно, подобно суждению, есть их соотношение), что они суть не такие абстрактные определения, а каждое из них содержит в себе соотношение с другим, и что средний термин не только содержит в себе особенность в противоположность определениям крайних терминов, но и содержит эти последние положенными в нем самом.

Через эту свою диалектику оно делает себя умозаключением рефлексии, вторым умозаключением — с такими определениями, в каждом из которых по существу светится другое определение, или, иначе говоря, которые положены как опосредствованные, какими они и должны вообще быть согласно природе умозаключения.

В-третьих, так как это свечение или эта опосредствованность рефлектируется в себя само, то умозаключение определено как умозаключение необходимости, в котором опосредствующим служит объективная природа вещи. Так как это умозаключение определяет крайние термины понятия вместе с тем и как тотальности, то умозаключение достигло соответствия между своим понятием (или средним термином) и своим наличным бытием (или крайними различиями), достигло своей истины и тем самым перешло из субъективности в объективность.

А. Умозаключение наличного бытия

   1. Умозаключение, каково оно непосредственно, имеет своими моментами определения понятия как непосредственные. Они суть, стало быть, абстрактные определенности формы, которые еще не развились через опосредствование до конкретности, но суть лишь единичные определенности. Первое умозаключение поэтому есть, собственно говоря, формальное умозаключение. Формализм процесса умозаключения состоит в том, что не идут дальше определений этого первого умозаключения. Понятие, расщепленное на свои абстрактные моменты, имеет своими крайними терминами единичность и всеобщность, а само оно выступает как стоящая между ними особенность. В силу своей непосредственности они, как соотносящиеся лишь с собой определенности, суть все вместе некоторое единичное содержание. Особенность образует средний термин ближайшим образом постольку, поскольку она непосредственно соединяет в себе оба момента, единичность и всеобщность. В силу своей определенности она, с одной стороны, подчинена всеобщему, а, с другой стороны, то единичное, по отношению к которому она обладает всеобщностью, подчинено ей. Но эта сращенность или конкретность [48] есть ближайшим образом лишь единая двусторонность; в силу той непосредственности, которая свойственна среднему термину в непосредственном умозаключении, он выступает как простая определенность, и образуемое им опосредствование еще не положено. И вот, диалектическое движение умозаключения наличного бытия состоит в том, чтобы опосредствование, которое одно только и составляет умозаключение, было положено в моментах умозаключения.

а) Первая фигура умозаключения

Е — О — В [49] есть всеобщая схема определенного умозаключения. Единичность смыкается через особенность со всеобщностью; единичное не непосредственно всеобще, а через посредство особенности; точно так же и, наоборот, всеобщее единично не непосредственно, но нисходит к единичности через особенность. — Эти определения противостоят друг другу как крайние термины и едины в некотором отличном от них третьем. Оба они суть определенности; в этом они тождественны; эта их всеобщая определенность есть особенность. Но они равным образом суть и крайние термины как по отношению к последней, так и по отношению друг к другу, ибо каждый из них выступает в своей непосредственной определенности.