Сизя Зике - Сахара

• Название: Сахара
• Автор: Сизя Зике
• Жанр: Научная Фантастика

---

- Вернись к нему, отведи в сторонку, поговори один на один и предложи тысячу франков. Он не откажет. Не забудь пару шприцев, вату, спирт и как можно больше ампул.

Через час он возвращается, улыбаясь от уха до уха; добычу несет под рубашкой.

- Есть шприцы, десять ампул и все остальное.

Уф! День проходит спокойно. Я из своего угла и не вылажу. Перед отъездом заглянули Валлид с Аюджилом. Моник, сияющая от счастья, влюбленная по уши, не отступает от красавчика Валлида ни на шаг.

Пополуденные часы тамачеки проводят с нами. Мы отдаем им практически все банки с сардинами, которые еще у нас остались. Нам они уже и не нужны. До Тессалит осталось сто шестьдесят километров. Я попросил отца малышни зарезать и зажарить барана. Едим, все остатки раздаем. Вместе с этим вручаю им еще и пару банкнот. Все эти люди чертовски бедны. В Алжире они укрылись изгнанные голодом. У них, в Мали, в Сахеле, все колодцы высохли, скот подыхает.

Вечером я чувствую себя чуточку полегче. Эти сто шестьдесят километров до Тессалит проедем за раз. А уже там можно будет немного и отдохнуть.

***

С таможенными формальностями покончено. Бордж-Моктар - это последний алжирский город. Потом еще километров с шестьдесят алжирской территории, а вот следующая сотня - это уже ничейная земля.

Кристиан садится за руль. Уже с первых километров чувствую, что боль возвращается. Чтобы предупредить несчастье, прошу Кристиана остановиться и делаю себе внутривенный укол.

Наступает ночь. Врывающийся через открытое окно воздух бодрит. Я свернул для себя какую-то тряпку в качестве подушки. Втиснувшись в сидение и выставив лицо на ветер, я чувствую себя лучше.

Меня будит голос Кристиана. За окном темнота.

- Чарли, странно...

- Что?

- Ты точно знаешь, что до Тессалит должно было быть шестьдесят километров? Мы проехали уже двести, и ничего...

- Ничего, доедем. Знаешь, все эти африканские расстояния...

Я уже полностью проснулся. Дорога хорошая, машину практически не трясет, никакой стиральной доски. Так мы едем еще с час, и только после этого во мне зародились подозрения. Неожиданно кое-что вспоминаю. Среди весьма скромных ведомостей относительно этой трассы имеется и такая: Тессалит - это гора, то есть, мы давно уже должны были ехать под гору, тем временем, за окном все плоское. Спрашиваю у Кристиана:

- А по дороге были какие-нибудь подъезды?

- Никаких.

- И развилок не было?

- Нет.

Времени на беспокойство у нас нет. Кристиан ругается, молниеносно переключается на низшую скорость. Грунт сделался мягким. Колеса скользят, он врубает первую, прибавляет газ, чтобы вырваться, только это уже не срабатывает. Мы застряли.

Выходим, чтобы оценить ситуацию. Мы засели в очень мелком песке. Я опираюсь о машину. Уж слишком я слаб, чтобы хоть что-то сделать, даже помочь Кристиану.

- Слушай, Кристиан, мы заблудились. Видимо, ты где-то повернул не туда. Но это уже завтра. Как рассветет, тогда и посмотрим.

Кристиан, свалившись прямо на песок, немедленно засыпает. Я же не могу удержаться от размышлений. У нас нет подкладок, лопат, но прежде всего - эта чертова слабость, которая не даст возможности помочь Кристиану по-настоящему. Потихоньку я засыпаю, но просыпаюсь из-за нового приступа боли на высоте таза.

- Кристиан...

Он тут же открывает глаза.

- Сделай мне укол.

Он вытаскивает все необходимое. Освещения в машине нет. Но он включает фары. Я вижу, как склонившись над капотом он неумело переламывает шейку ампулы и наполняет шприц.

- Проследи, чтобы не было воздуха.

Тот проверяет, сливает жидкость обратно в ампулу и повторяет операцию. Объясняю ему, как выпустить каплю из шприца для уверенности, что там нет ни пузырька воздуха. Боль переламывает меня напополам, я не в состоянии даже пошевелиться.

- Сделай мне укол. Сам я не справлюсь.

- Но ведь я же не умею.

Приходится собирать все силы даже для того, чтобы разговаривать. Объясняю Кристиану, как наложить жгут. Он перевязывает мне бицепс своим ремнем. Расположив руку в свете фары, сжимаю кулак, чтобы проступили вены. Кристиан своими дрожащими руками раз за разом калечит меня. У меня уже два подкожных кровоизлияния, когда - наконец-то! - ему удается попасть в вену и впрыснуть морфий. И я вновь утопаю в блаженстве.

***

Встаем очень рано, разбуженные восходом солнца. Просматриваем все, что у нас имеется. Коврики как-то смогут заменить подкладки, а песок прийдется выгребать тарелкой. У нас осталась только одна тарелка, остальные были выброшены между Адраром и Реггане. Кристиан делает мне еще один укол и берется за работу.

Лежа возле машины, я отбрасываю немного песка рукой, а Кристиану уже приходится заканчивать тарелкой, когда он закончил работу со своей стороны.

Мы застряли в россыпи мельчайшего песка; вокруг растут акации. Буквально сотня метров, и почва снова станет твердой. Только здесь можно будет объехать россыпь и вернуться туда, откуда приехали. Пока же повернуть нам не удается, приходится ехать прямо. Коврики позволяют продвинуться только лишь на метр за раз, а под этим солнцем наша работа превращается в крестные муки. Тем не менее, метр за метром, но мы движемся вперед.

Около девяти часов, уже совершенно обессиленные, делим последнюю банку сардин. Каждый получает по паре рыбешек и по паре глотков горячей воды.

В час дня Кристиан разбивает тарелкой заднее стекло и целых десять минут орет, проклиная весь этот бардак. Пока что мы преодолели только половину россыпи. Потом он успокаивается, садится в тени возле машины и выкуривает сигару. Затем берет тарелку и принимается за работу. Коврики долго не выдерживают. Через пару часов они совершенно рвутся по причине трения шин и ни на что не годятся. Их заменяют рубашки и пиджак, которые Кристиан брал с собой. Этот материал еще менее пригоден. Теперь за раз мы проезжаем всего лишь по пятьдесят сантиметров. Обожженный солнцем, Кристиан становится просто багровым.

Около шести часов литрами заглатываем воду, которую в иных обстоятельствах просто не взяли бы в рот, настолько она горячая, потом засыпаем. Ночью просыпаюсь от страшной боли. Кристиана будить не хочу. Трясясь всем телом, совершенно без сил, делаю себе укол в свете фар. Маленький зверек, прыжками движется вокруг меня и присматривается. Блаженство до самого утра. Кристиан не говорит ни слова. Едва проснувшись, он хватает тарелку и возвращается к работе. Наконец, после двух часов неимоверных усилий, автомобиль выезжает из россыпи. У нас почти что не осталось бензина. Эта "экскурсия" увеличила наш путь на пару сотен километров, а длительная борьба с песком сожрала массу бензина. Наши следы видны прекрасно. Кристиан едет по ним почти час.

- Здесь мы уже были.

Наконец-то мы на правильном пути.

***

Не прошло и пары часов, как мы добираемся до развилки дорог посреди зоны каменистого грунта, сразу же за плакатом, объявляющим, что это алжирская граница. Здесь нужно было свернуть направо. По-моему, бензина нам хватит. Это только предположение, потому что указатель давно испорчен. Еще через пару часов дорога делается уже. Автомобиль трясется на стиральной доске. Вдалеке видны горы. Дорога идет вверх, потом вниз, а вместо песка появляются черные, острые камни - до самого горизонта. Подъезжаем к Тессалит.

За пару километров перед деревушкой проезжаем через стоянки тамачеков. Дети делают нам знаки и размахивают канистрами, прося воды. Но у нас нет ни капли. Едем дальше. В Тессалит наконец-то выпиваем свое первое за бог знает сколько времени холодное пиво. Хозяин бара подает нам большие, в испарине, бутылки марки "Флаг". Парень оказался марсельцем; у него светлая кожа, а зовут его Амико. Он очень симпатичный, и наши отношения с ним сразу же складываются великолепно. В его баре, состоящем из четырех стенок из высохшей грязи и песчаным полом мы находим всех своих знакомых. Прежде всего, здесь имеются Рене с Патрисио, которые уже начали о нас беспокоиться. Кристиан тут же объясняет, что мы сделали небольшой крюк, чтобы повстречаться с парочкой клиентов, проживающих в глубине пустыни. Наличествует и Моник, ни на шаг не отступающая от двух помощников Валлида. Последний сидит не в настроении. Забывая о заветах собственной религии, он дует одно пиво за другим. Потухшим голосом он объясняет, что дамочка совершенно разохотилась и забрала у него все силы. Двое его помощников тоже на грани истощения. Валлид говорит, что многократно замечал, насколько притягательным для европейки может быть житель пустыни, но вот чтобы до такой степени, такого он не мог и представить.

***

Мы нанимаем обе комнатушки Амико. Грузовики и оба туриста выезжают завтра утром. Мы же решаем остаться здесь на пару дней, чтобы отдохнуть.

Валлид описывает мне остаток трассы. Имеется еще одно трудное место километрах в двухстах отсюда, зона мелкого песка, которая называется Маркуба; собственно говоря, единственная серьезная трудность на этом пути. Прежде чем бороться с ней, нужно набраться сил. Опять же, нужно позаботиться и о снаряжении. Уже этим вечером Кристиан отправился к "мехари" и конфисковал у Рене саперную лопатку. Амико считает, что какую-нибудь жесть для подкладки можно наверняка купить и на месте. На следующее утро, как и предполагалось, все выезжают. Кристиан, освеженный душем из двух ведер воды на заднем дворе Амико, имеет уже цивилизованный вид. Я тоже чувствую себя неплохо.