Терри Пратчетт - Цвет волшебства (сборник)

• Название: Цвет волшебства (сборник)
• Автор: Терри Пратчетт
• Жанр: Юмористическая фантастика
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-24558-1

Цикл "Плоский мир", подцикл про волшебника-недоучку Ринсвинда.

В пародийно-юмористическом цикле множество аллюзий на самых популярных авторов жанра — Дж.Р.Р. Толкина, Роберта Говарда, Спрэга де Кампа, Г.Ф. Лавкрафта, Энн Маккефри, Фрица Лейбера, Эдгара По и сказки 1000 и одной ночи. Имеется также множество ассоциаций с американскими и австралийскими фильмами. Как признался сам автор: «Я и сам не был уверен в том, что делаю. Мне просто нравилось дотошно пародировать плохую фэнтези-литературу, да и кое-что из хорошей». По стилистике книги Пратчетта напоминают Дугласа Адамса с его «Автостопом по Галактике».

Содержание:

Цвет волшебства (перевод И. Кравцовой) (The Colour of Magic, 1983 г.)

Безумная звезда (перевод И. Кравцовой) (The Light Fantastic, 1986 г.)

Посох и шляпа (перевод И. Кравцовой) (Sourcery, 1988 г.)

Эрик (перевод И. Кравцовой) (Eric, 1990 г.)

Интересные времена (перевод С. Увбарх) (Interesting Times, 1994 г.)

Последний континент (перевод С. Увбарх) (The Last Continent, 1998 г.)

---

— Я не хочу об этом говорить, — огрызнулся Ринсвинд.

— Может, поговорим о чём-нибудь другом?

— Что ж, дискуссия о том, как избавиться от этих пут, будет весьма кстати, — Ринсвинд подёргал верёвки, стягивающие ему запястья.

— Не представляю, почему вас считают такими важными персонами, — заметила Херрена, которая, положив на колени меч, сидела прямо напротив.

Большая часть бандитов спряталась среди скал, наблюдая за дорогой. Ринсвинд и Двацветок попались в засаду с трогательной лёгкостью.

— Вимс рассказал мне, что ваш ящик сотворил с Ганчией, — добавила она. — Не могу утверждать, что мы понесли большую потерю, но, надеюсь, этот ваш Сундук понимает, что, если он подойдет к нам ближе чем на милю, я собственноручно перережу вам глотки.

Ринсвинд неистово закивал.

— Вот и договорились, — сказала Херрена. — Вас нужно доставить живыми или мёртвыми, на самом деле меня не волнует, какими именно, однако кое-кто из парней, быть может, захочет немного потолковать с вами на предмет этих троллей. Если бы солнце не взошло тогда, когда оно взошло…

Она оставила слова висеть в воздухе и зашагала прочь.

— Ну вот, ещё одна весёленькая история, — пожаловался Ринсвинд, предпринимая очередную попытку разорвать связывающие его верёвки.

У него за спиной был камень, и если бы ему удалось поднять руки… ну да, всё случилось именно так, как он и предполагал: булыжник ободрал ему все запястья, а верёвке хоть бы хны.

— Но при чем здесь мы? — спросил Двацветок. — Звезда какая-то…

— Я ничего не знаю об этой звезде, — перебил его Ринсвинд. — В Университете я намеренно не ходил на лекции по астрологии!

— Полагаю, в конце концов всё устроится, — изрек турист.

Ринсвинд посмотрел на него. Подобные замечания всегда выбивали его из колеи.

— Ты действительно в это веришь? — поинтересовался он. — В самом деле?

— Насколько я могу судить, всё обычно разрешается самым удовлетворительным образом.

— Если ты считаешь, что полное крушение моей жизни в течение последнего года было удовлетворительным, то, может, ты и прав. Я столько раз чуть не погиб, что сбился со счета…

— Двадцать семь, — сказал Двацветок.

— Что?

— Двадцать семь раз, — услужливо повторил Двацветок. — Я считал. Но ты этого так и не сделал.

— Не сделал чего? Не сосчитал? — спросил Ринсвинд, который начинал испытывать знакомое чувство, что разговор ведётся по пьяной лавочке.

— Нет. Не погиб. По-моему, это немного подозрительно.

— Знаешь, против такого оборота событий я как-то не возражаю.

Волшебник свирепо уставился на свои ноги. Двацветок, разумеется, был прав. Заклинание старалось сохранить ему, Ринсвинду, жизнь, и это очевидно. Даже если бы он спрыгнул со скалы, пролетающее облачко смягчило бы его падение.

Однако, к сожалению, теория эта работала только тогда, когда он в неё не верил. Стоит Ринсвинду подумать, что он неуязвим, — и он покойник.

Так что лучше об этом вообще не думать.

Кроме того, он мог и ошибаться.

Единственное, в чём он был уверен, так это в том, что у него разболелась голова. Он понадеялся, что Заклинание находится где-нибудь в центре этой боли и по-настоящему мучается.

Покидая лощину, Ринсвинд и Двацветок ехали на лошадях вместе со своими пленителями. Ринсвинд сидел перед Вимсом, который, надо сказать, вывихнул себе лодыжку и пребывал не в лучшем расположении духа. Двацветка усадили перед Херреной, и поскольку турист был довольно невысок, это означало, что по меньшей мере его уши находились в тепле. Героиня не выпускала из рук обнаженный нож и настороженно оглядывалась, не видно ли где поблизости ходячих ящиков. Херрена ещё не разобралась, что представляет собой Сундук, но ей хватало сообразительности, чтобы понять, что он не допустит смерти Двацветка.

Где-то через десять минут они увидели Сундук, стоящий прямо посреди дороги. Его крышка была зазывно откинута. Внутри горела груда золота.

— Объезжайте, — приказала Херрена.

— Но…

— Это ловушка.

— Она права, — поддержал её побелевший Вимс. — Можете мне поверить.

Они неохотно направили лошадей в обход сверкающего искушения и порысили дальше. Вимс боязливо оглянулся, с ужасом ожидая увидеть догоняющий их Сундук.

То, что он увидел, было куда хуже. Сундук исчез.

Далеко в стороне от дороги высокая трава таинственно всколыхнулась и замерла в неподвижности.

Ринсвинд был не ахти каким волшебником и ещё худшим бойцом, зато он считался экспертом в том, что касается трусости, и умел распознавать страх по запаху.

— Знаешь, он ведь не отстанет, — спокойно сказал он.

— Что? — рассеянно спросил Вимс, который ещё вглядывался в траву.

— Он очень терпелив и никогда не сдается. Ты имеешь дело не с чем-нибудь, а с грушей разумной. Он прикинется, будто бы забыл о тебе, а потом, в один прекрасный день, ты свернешь на тёмную улочку и вдруг услышишь у себя за спиной шаги маленьких ножек. Шлёп, шлёп — будут отдаваться они, а потом ты побежишь, и они прибавят скорость, шлёп-Шлёп-ШЛЁП…

— Заткнись! — заорал Вимс.

— Может быть, он тебя узнал, так что…

— Я сказал, заткнись!

Херрена повернулась в седле и бросила на них свирепый взгляд. Вимс помрачнел и, подтянув Ринсвиндово ухо к своему рту, хрипло промолвил:

— Я ничего не боюсь, ты понял? И плевал я на эти волшебные штучки.

— Все так говорят, пока не услышат тихие шажки за спиной…

Ринсвинд замолчал. Ему в ребра уткнулось острие ножа.

До конца дня больше ничего не случилось, но, к удовлетворению Ринсвинда и вящей паранойе Вимса, Сундук показывался ещё несколько раз. То он сидел на вершине утеса, неизвестно как туда забравшись, то лежал в канаве, зарывшись в мох.

К вечеру они выехали на гребень холма, и перед ними открылась широкая долина, расположенная в верховьях Смарла, самой длинной реки на Диске. В этом месте Смарл достигал в ширину половины мили и нёс в своих водах множество ила, благодаря которому долина, расположившаяся ниже по течению, слыла самой плодородной областью континента. На берегах реки завивалось несколько струек раннего тумана.

— Шлёп, — сказал Ринсвинд и почувствовал, как Вимс, вздрогнув, выпрямился в седле.

— Чего?

— Горло прочищаю, — ухмыльнулся Ринсвинд.

Эту ухмылку он как следует продумал. Такая ухмылка появляется на лице человека, когда он пристально смотрит на ваше левое ухо и настойчивым голосом втолковывает, что за ним следят тайные агенты из соседней галактики. Такая ухмылка доверия не внушает. Правда, возможно, что кому-нибудь доводилось увидеть более жуткую ухмылку — она обычно обитает на мордах весельчаков, которые носят рыжую шкуру с черными полосками, длинный хвост и слоняются по джунглям, выискивая жертву, которой можно ухмыльнуться.

— Ну-ка, убери это с лица, — приказала подъехавшая Херрена.

В том месте, где дорога спускалась к берегу реки, стоял грубо сколоченный причал с большим бронзовым гонгом.

— Сейчас паромщика вызовем, — сказала Херрена. — Если переправимся здесь, то срежем кусок дороги, где река делает большую излучину. Может быть, доберемся до города уже сегодня вечером.

Лицо Вимса выразило сомнение. Солнце понемногу разбухало и краснело, туман начинал сгущаться.

— Или, может, ты хочешь провести ночь на этой стороне реки?

Вимс схватил молоток и так ударил по гонгу, что тот завертелся на крюке и слетел на землю.

Они молча ждали. Из воды, влажно позвякивая, поднялась цепь и туго натянулась на вбитом в берег железном колышке. Наконец из тумана вынырнул медлительный приземистый силуэт парома. Закутанный в плащ с капюшоном паромщик налегал на установленное в центре большое колесо-руль, толкая судно в сторону берега.

Плоское днище парома заскребло по гравию, и фигура в капюшоне, тяжело дыша, привалилась к колесу.

— По два человека жа раж, — пробормотала она. — Это вше. Только двоих ш лошадями выдержим.

Ринсвинд сглотнул и постарался не смотреть на Двацветка. Турист небось ухмыляется и корчит рожи, как идиот. Волшебник рискнул бросить в его сторону косой взгляд.

Двацветок сидел с разинутым ртом.

— Тебя здесь раньше не было, — заявила Херрена. — Я бывала на этой переправе, местный паромщик — такой здоровый мужик, вроде как…

— У него шегодня выходной.

— Что ж, ладно, — с сомнением сказала она. — В таком случае… чего это он ржет?

Плечи Двацветка тряслись, лицо побагровело, и он издавал какие-то приглушенные хрюкающие звуки. Херрена свирепо уставилась на него, а потом пристально вгляделась в паромщика.

— Эй, взять его!

Наступило молчание.

— Кого? Паромщика? — наконец спросил один из бандитов.

— Да!