Дуглас Хардинг - Маленькая книга жизни и смерти

• Название: Маленькая книга жизни и смерти
• Автор: Дуглас Хардинг
• Издательство: Ганга
• Жанр: Философия
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-98882-033-8

Книга написана с юмором и простотой, достойными поставленной перед ней задачи — противодействовать концептуальным страхам смерти и разоблачить ошибочные представления о том, что вы считаете «собой» и что является смертным. Поразительно, что такая маленькая книга может полностью уничтожить воспитанные в нас убеждения относительно вопросов рождения, старения и, наконец, загробной жизни, причём делая это совершенно безболезненно и даже радостно.

Предлагается проделать ряд экспериментов, чтобы избавиться от предвзятых представлений о себе, совершив путешествие туда, где мы Ничто и Всё.

---

С другой стороны, никого, кто увидел свою Бессмертную Природу, не должна пугать эта перспектива «тяжёлой работы», которая, возможно, займёт много лет. Самое первое, краткое и пробное видение Этого (постольку, поскольку можно говорить о первом разе) — это уже совершенное видение. Никто и никогда не видит более ясно по прошествии времени. Это единственное, что просто нельзя сделать плохо или не до конца. Целая жизнь, сто жизней практики ни на сантиметр не приблизят меня к тому, ЧТО Я ЕСТЬ; они лишь могут снова и снова направлять на это моё внимание.

И (спрашиваю я себя) действительно ли эта жизнь, основанная на видении, — такая уж трудная жизнь? Да, и, разумеется, Нет! По моим собственным долгим наблюдениям, жизнь, основанная на не-видении, оказывается гораздо, гораздо труднее. В конце концов, что такое это внутреннее видение, если не жизнь в соответствии с истиной моей Природы: и что такое эта упрямая слепота в отношении моей Природы, если не жизнь в соответствии с ложью (которая — в той мере, в какой её можно осуществить, а не только вообразить, — непременно чертовски неэффективна)? Когда я использую какой-то инструмент, надо обратить внимание, молоток это или пила, если я не задумал поранить себя или испортить дело: а я — мой собственный инструмент жизни, поэтому я внимательно смотрю на него и забочусь о том, чтобы я продолжал за ним смотреть. В этом случае жизнь приносит неизмеримо больше удовлетворения и, в конечном счёте, становится неизмеримо менее трудной.

Часть 3 этого исследования посвящалась трём подходам к Смерти: Спуск, Подъём и Вертикальный Взлёт.

Чтобы подвести итог полученным данным и придать им запоминающуюся форму, вот график нисходящей, восходящей и вертикальной дорог.

Мой тройной маршрут включает в себя:

(і) Неизбежное снижение моей жизни до старости, немощи и смерти — процесс, который не столько дело подчинения, сколько выбора.

(іі) Моё духовное взросление «трудным» путём, моя победа над смертью и постепенное восхождение в Вечность посредством постоянного умирания.

(ііі) Моя полная свобода уже от жизни и смерти и моё пребывание в Вечности — что можно без усилий увидеть сейчас, каким бы ни оказались мой хронологический возраст и возраст развития.

Я путешествую всеми тремя дорогами: (і) автоматически, и (іі) посредством практики (ііі).

Часть 4. Жизнь после смерти

Видя его одного, человек выходит за пределы смерти. Другого пути нет.

«Светасватара упанишада»

Жизнь и смерть принадлежат в равной мере миру чувственного восприятия, тогда как существование лежит за пределами и жизни, и смерти. Больше нет необходимости переходить в другой мир; хотя человек продолжает жить в этом мире, он уже там.

Рихард Вильгельм, Лекции no «И Цзин»

У нас есть непосредственное знание вечной жизни.

Экхарт

Оставьте жизнь и мир, чтобы вы могли узнать жизнь мира.

Руми

Кто живёт уже мёртвым, тот никогда не умрёт снова.

Кабир

Джняни (тот, кто знает) не умирает, потому что он никогда не рождался.

Нисаргадатта Махарадж

Страх смерти, который находится в центре естественной человеческой психологии, связан с тем нелепым презрением, с которым он относится к своему существованию. Моё существование не затрагивает смерть моего организма.

Юбер Бенуа

Смерть абсолютно безопасна.

Комментарий пациента, возвращённого из предсмертного состояния

Выживание после смерти

Цель жизни — быть вечным каждое мгновение. Единственное настоящее бессмертие — то, которым мы можем со временем в полной мере обладать в этой жизни.

Личное выживание нереально или не представляет ценности. Нам нужна именно глубина, а не продолжительность жизни.

Шлейермахер

1. Загробная жизнь как продолжение этой жизни?

Кого по-настоящему интересует вечная жизнь? Для большинства из нас, по крайней мере бо́льшую часть времени, вечность — это либо лицемерный синоним «бесконечного будущего», либо слово, неправильно употреблённое вместо этого словосочетания. Так и хочется тут же инстинктивно сказать: «Меня интересует не какое-то невообразимое состояние вне времени, a продолжение моего собственного существования после смерти».

Но первым вопросом должно быть: оставив в стороне свои предпочтения, каковы факты? Выживают ли люди после смерти и «проходят» ли «сквозь завесу», чтобы продолжить свою жизнь «по другую сторону»? Есть ли у мёртвых хоть какое-то будущее или нет?

Свидетельства того, что по крайней мере у некоторых из них оно есть, впечатляют. Они включают множество привидений — явления призраков, описанные заслуживающими доверия свидетелями с массой подробностей, — а также послания, якобы исходящие от мёртвых особ, часто сохраняющие характерный стиль и отражающие увлечения покойных, даже их манеры. И, конечно, на протяжении столетий существует всеобщее интуитивное знание, инстинктивное чувство человечества, что смерть — не конец.

В общем, против моего желания меня убедили. Только в чём убедили? Ну, не то чтобы во многом или в чём-то стоящем. И тому несколько причин:

Во-первых, сомнительно, чтобы все взрослые люди (не говоря о тех, кто умер в младенчестве) или какие-то из высших животных (не говоря о более скромных видах) продолжали существование после смерти. По всем признакам, его продолжают только те (например, жертвы насилия), чьи жизни, преждевременно оборвавшись, остались незавершёнными; и, возможно, ещё те (например, учёные, занимающиеся исследованиями в области психики), кто сильно заинтересован в том, чтобы остаться поблизости. Мало кто горит желанием присоединиться к одной из этих групп!

Во-вторых, сомнительно, что даже эти измученные или находящиеся в поиске «выжившие» продержатся долго — много веков или тысячелетий, — не говоря уже о вечности. Тот факт, что призраков видят редко, наводит на мысль, что привидения в конце концов умирают второй смертью. Как будто одной недостаточно!

В-третьих, более чем сомнительно, что выживает весь человек, даже ненадолго: жизнь привидения не может не быть смутной и туманной, мерцающим послесвечением яркого пламени настоящей жизни.

Четвёртая причина моего скепсиса в отношении будущей жизни для «меня» (я имею в виду того парня, которого я вижу в зеркале и о котором читаю в своих свидетельстве о рождении и паспорте) в том, что эта идея имеет так мало смысла. Непостижимо, чтобы жизнь «по другую сторону» — не просто жалкие посещения какого-нибудь мрачного кладбища или полуразрушенного особняка, а наслаждение всеми удобствами хорошо обустроенного неба или энного измерения — могла быть настоящим продолжением жизни «по эту сторону». Значит, умерший ребёнок продолжает там своё образование, вырастает, оканчивает школу для призраков и получает работу для призрака? И стареет и умирает снова? Может ли восьмидесятилетний старик по желанию вернуться в свою юность и повзрослеть как-нибудь получше? Или все воскресшие из мёртвых остаются такими же, какими они были до того, как умерли? Боже упаси! Сама постановка таких вопросов, несомненно, разоблачает весь синдром загробной жизни как мечту и добавляет веса моей уверенной надежде, что смерть всё расставит по местам и завершит моё приключение как Д. Е. Хардинга. Достаточно этого чудесного, но болезненного и беспорядочного эксперимента, хватит! Даже эта жизнь в качестве отдельного человека или индивида есть фантазия — что делает её продолжение в загробном мире фантазией о фантазии, вдвойне нереальной.

К сему добавьте тот факт, что она обещает стать скорее угрозой, чем надеждой. Отсюда миф о Титане, которому Зевс преподнёс истинно греческий дар нескончаемой жизни: она оказалась ужасным проклятием. Быть неспособным умереть — не иметь границ, установленных для этого конкретного я, — было бы всё равно что лишить его всей ценности. Без ограничения во времени и пространстве любой человек или произведение искусства — вообще что бы то ни было — были бы бессмысленны. Конец этой жизни, очевидно, столь же естествен, сколь и её начало. Одно не существует без другого, как север без юга и да без нет.

2. Реинкарнация?

Как насчёт освящённой временем доктрины кармы и перерождения — так называемой «реинкарнации» в качестве высшего человека или полубога, если вести себя безупречно в течение жизни, в качестве низшего человека или высшего животного, если вести себя плохо, в качестве низшего животного или демона, если вести себя отвратительно? Что ж, хотя есть большое количество подтверждений того, что определённые люди вспоминают свои «прошлые жизни» в качестве человеческих существ в мельчайших подробностях, здесь нет ничего такого, что нельзя приписать ясновидению или телепатии — чему есть огромное количество подтверждений. (Так что когда я воображаю, что вспоминаю свой опыт в качестве римского центуриона, я делаю не что иное, как подхватываю большие отрезки его опыта. И свидетельствую в пользу того факта, что глубоко внизу мы все сливаемся. На самом деле, проблема с реинкарнацией в том, что эта идея заходит отнюдь не так далеко, как надо бы. Если бы она утверждала, что в конечном счёте всё сознание — моё сознание или что сознание в конечном счёте неделимо, я бы ничего не имел против.)