Джессика Соренсен - Совпадение Келли и Кайдена

• Название: Совпадение Келли и Кайдена
• Автор: Джессика Соренсен
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2014

Не всем посчастливилось получить удачу на блестящем блюдечке с голубой каемочкой, или оказаться в нужном месте в нужное время, или спастись. Удача обошла стороной Келли в день ее двенадцатилетия, день, когда все самое важное было украдено у нее. После случившегося, она запирает свои чувства на замок и клянется никогда не рассказывать о том, что было. Спустя 6 лет, мучительное прошлое охватывает ее жизнь и почти каждый день походит на борьбу за существование. Столько, сколько Кайден себя помнит «страдать молча» было единственным способом выжить. Пока он делал, что ему говорили, все было в порядке. Но однажды ночью, после допущенной им чудовищной ошибки, казалось, что его жизни придет конец. Удача улыбнулась ему, когда Келли по чистой случайности оказывается в нужном месте в нужное время и спасает его. Теперь он не может перестать думать о девушке, которую встречал в школе, но которую никогда по-настоящему не познал. Поступив в тот же самый колледж, он делает все возможное, чтобы узнать ее ближе. Но девушка необщительна и замкнута. Чем больше он пытается быть частью ее жизни, тем больше понимает, что Келли, возможно, тоже нуждается в спасении.  

---

— Думаю, это что–то вроде традиции. Это было его способом похвастаться о том времени, когда он не протирал штаны в школьных кабинетах.

Он поднимает голову вверх и медленно выдыхает.

— Как долго ты бы хотела побыть здесь?

Я пожимаю плечами и поворачиваюсь к краю выступа.

— Мы можем вернуться, если ты хочешь.

— Я не хочу возвращаться, — отвечает он, и я замираю. — Разве что ты хочешь?

Вновь смотрю на горы.

— Я бы хотела остаться здесь подольше, если все в порядке?

— Все просто замечательно. — Он садиться на землю и скрещивает ноги, вытянув их перед собой. Затем похлопывает по месту около себя.

Я смотрю на него долго, а после сажусь рядом в такой же позе, что и он. Мои мышцы сжимаются из–за такой близости, но я не отодвигаюсь.

— Я ненавижу футбол, — признается он, вытягивая одну ногу и упираясь в ее колено рукой.

—О, да ?— Говорю я пораженно. — Как же так?

Его палец пробегается по шраму, что рассекает половину его скулы.

 — Мне порой достается своя порция жесткости.

Я опираюсь назад на ладони рук.

 — Я тоже не люблю футбол. Там только одна цель и это подчинение.

Он смеется, качая головой.

— Я бы не стал так углубляться, но твою мысль понял. Я всего лишь квоттербек, так что моя задача проста — бросать мяч.

Я провожу мизинцем по земле туда и обратно.

— Я знаю, на какой позиции ты играешь и твои обязанности. Мой отец тренер, мне приходилось слушать рассказы о каждой игре во время ужина.

— Твой отец вроде отличный парень, — утверждает он, искоса поглядывая на меня. — Он мне нравится.

Я знаю, что не должна спрашивать, но ничего не могу с этим поделать. Это беспокоило меня в течении долгих месяцев, когда я оставила его одного, после избиения. Я была уверенна, что это было не единожды. Столько ярости не может взяться из ниоткуда за раз, а потом просто раствориться.

— Кайден, что случилось той ночью? Когда я была в твоем дома... и твой папа, ну, когда он ударил тебя. Такое было и раньше?

— Думаю, что сейчас твоя очередь рассказать что–то о себе, — он уклоняется от вопроса, сжимая руки в кулаки, и костяшки его пальцев белеют так, что шрамики становятся невидимыми.

— Мне нечего о себе рассказать. — Не глядя на него, я пожимаю плечами. — По крайней мере, ничего интересного.

Он поднимает руку и показывает, словно держит между большим и указательным пальцем что–то маленькое.

 — Давай. Расскажи любую мелочь. Это все, что я прошу.

Нахмурившись, я роюсь у себя в мозгу, в поисках интригующей подробности обо мне, но не слишком личной. Мои плечи поднимаются вверх и вниз, когда я пожимаю ими. — Мне нравится иногда заниматься кикбоксингом в тренажерном зале.

— Кикбоксинг? — удивляется он и морщит лоб. — Правда?

Я выковыриваю грязь из–под ногтей.

— Это хороший способ расслабиться.

Его глаза исследуют мое тело от пальцев ног до лица со впалыми щеками.

 — Ты кажешься слишком крошечной для кикбоксера. Не могу представить, чтобы такие маленькие ножки причинили много вреда.

Будь я посмелее, то вызвала бы его на бой прямо сейчас, чтобы доказать обратное.

Поднимаю голову к небу и прикрываю ладонью глаза, чтобы скрыть их от яркого солнечного света.

 — Я не занимаюсь этим профессионально, всего лишь увлечение. Это хороший способ... Я не знаю... — Я затихаю, потому что остальное будет слишком личным.

— Чтобы выплеснуть внутренний гнев, — говорит он, скорее всего себе, чем мне.

Я киваю.

 — Да, вроде того.

— Знаешь что? — Он смотрит на меня с улыбкой на его полных губах. — В следующий раз, когда пойдешь в зал – позвони мне. Мой тренер, который по сравнению с твоим отцом настоящая задница, просто затравливает меня, пытаясь привести в лучшую форму. Тогда и покажешь, сколько вреда сможет причинить такое крохотное тельце. Я даже поддамся тебе и позволю припереть себя к стенке.

Я прикусываю губу, чтобы сдержать улыбку.

— Хорошо, но я нечасто занимаюсь.

— Только тогда, когда нужно кому–нибудь надрать задницу? — поддразнивает он меня, изогнув бровь.

Мои губы подергиваются в слабой улыбке.

— Да, что–то типа этого.

Он поворачивается в сторону, чтобы быть лицом ко мне.

 — Ладно, у меня еще один вопрос. На самом деле, я только что вспомнил о нем. Вроде в пятом классе, как–то ваша семья была у нас на одном из этих глупых барбеккю, что устраивал мой отец в честь Суперкубка по футболу. Так или иначе, с витрины отца исчез коллекционный футбольный мяч, и все подумали на моего брата Тайлера, из–за того ,что он вел себя странно, но у него мяча не оказалось. И я клянусь гребанным Господом Богом, что видел, как ты шла к вашей машине с ним под рубашкой.

Я подгибаю ноги под себя и закрываю ладонями лицо.

— Мой брат сказал мне сделать это. Он сказал, что если я украду его, то он не расскажет маме, что это я сломала одного глупого маленького единорога из ее коллекции. — Я делаю паузу  и нас окутывает тишина. Наконец, набравшись смелости, подглядываю через щелки между пальцами. — Мне, правда, очень жаль.

Он внимательно рассматривает меня, а после на его лице появляется медленная улыбка.

— Келли, я же не серьезно. Меня не волнует, что это сделала ты. На самом деле, это довольно забавно.

— Нет, это не так, — протестую я. — Это ужасно. Держу пари, что твоему брату досталось.

— Нет, ему было восемнадцать. — Он убирает мои руки от лица. — И когда мой отец начал поливать его дерьмом, он просто уехал.

— Я чувствую себя, как дерьмо. Думаю он все еще в комнате брата. Я должна заставить его вернуть мяч обратно.

— Ни в коем случае. — Он все еще держит мою руку, кладя ее мне на колени. Я осознаю, что кончики его пальцев касаются моего запястья, там, где чувствуется пульс, и нахожусь в сомнении вырывать руку или нет. — Мой отец сможет обойтись без этого дерьма.

— Ты уверен? — Я не могу оторвать глаз от его руки на моей. — Я клянусь, что могу вернуть его назад.

Он смеется, а его пальцы на моем запястье заставляют мое тело дрожать.

— Уверен. Всё хорошо, что хорошо кончается.

— Мне очень жаль, — повторяю я.

Он смотрит на меня, с каким–то странным выражением, словно решает сложную задачу. Он облизывает губы, а после сжимает их, затаив дыхание.

Я часто задаюсь вопросом, как будет выглядеть парень, собирающийся поцеловать меня. Будет ли он таким же, как мой первый и единственный поцелуй, будут ли в голове вспышки из прошлого? Или это будет что–то совершенно другое? Что–то менее страшное? Больше наполненное страстью и желанием?

Поворачиваясь к скале, он отпускает мое запястье, и его рука начинает дрожать. Он сгибает ее, вытягивая пальцы и испуская вздох.

— Что случилось с твоей рукой? — Спрашиваю я, изо всех сил пытаясь сохранить голос ровным. — Ты повредил ее, когда мы поднимались наверх?

Он сжимает ее в кулак и кладет на колени.

— Да ничего особенного. Я просто недавно сломал несколько костей, и иногда ее сводит судорогой.

— Даже когда ты играешь?

— Иногда, но я справляюсь.

Я смотрю на шрамы на его пальцах, вспоминая ту ночь, когда они кровоточили.

— Я могу задать тебе вопрос?

Он вытягивает ноги и облокачивается назад на руки.

 — Конечно.

— Откуда у тебя шрамы на руке? — Я протягиваю свою руку, чтобы прикоснуться к ним, почувствовать их, желание дотронуться временно усыпляет мой рассудок, но реальность настигает меня, и я быстро убираю руку прочь.

Облокотившись на одну руку, он поднимает другую перед собой. У основания каждого пальца есть толстый белый шрам.

 — Я ударил кулаком стену.

— Прости?

— Не специально, — добавляет он, а после проводит пальцем вдоль каждого шрамика. — Иногда происходят несчастные случаи.

Я вспоминаю, как его отец бьет его кулаком по лицу.

— Да, иногда происходят, но иногда плохие вещи случаются от рук других людей.

Он кивает, а затем встает на ноги и стряхивает пыль с джинсов.

— Нам нужно возвращаться. Мне нужно написать убийственную работу по литературе.

Он подает мне руку, предлагая помочь подняться, но я просто не могу заставить себя взять ее. Облокотившись на руки и колени, я поднимаюсь на ноги.

— Теперь нужно спуститься обратно, — со вздохом говорю я и направляюсь к обрыву, заглядывая через край.

Он тихо смеется, следя за мной.

— Не переживай. Я помогу тебе, если ты позволишь мне.

Мои глаза расширяются от его слов, а затем еще шире от вида скалы. Дилемма. Раз я доверилась ему однажды, то могу сделать это снова.

Я просто молю Бога, чтобы он не растоптал и не сломал меня, потому, что от меня осталось не так уж много, и я просто не знаю, сколько еще разрушений смогу вынести.