Мария Высоцкая - Неделимые

• Название: Неделимые
• Автор: Мария Высоцкая
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2016

Как это, когда ненависть перерождается в совсем иные чувства? Когда от одного взгляда, начинаешь задыхаться? Теперь она знает! Знает, что чувствуют люди, переходящие черту, от ненависти до любви, или наоборот…  Предупреждение: вычитывается

---

» Глава 28

- Рит, радоваться надо, - улыбнулась Кристина.

- Надо... но я как подумаю, что он мне скажет... страшно.

- Не сожрет. А вот чем больше ты оттягиваешь с новостью, тем сильнее будут обидки. Чай, кофе? - Отошла от холодильника, ставя на стол торт.

- Чай. Вот этого я и боюсь... знаю, как Марков реагирует... знаю...

- Весело... Кстати, Егор сказал, что послезавтра у нас собираемся? Банкет по отъезду.

- Какому отъезду?

- Вот ничего не поручить... Мы в Москву возвращаемся, - выдохнула, разливая кипяток по чашкам.

- В Москву... - Рита поджала губы, на душе стало горько, она привязалась к Кристине, та стала ей близка за это время. И мысль о том, что вскоре вновь лишится подруги, расстраивала.

- Не грусти, будем перезваниваться, и летать друг к другу в гости.

- Ага, с моей-то любовью к полетам. – Рита воткнула вилку в кусок торта.

_____

Выходные наступили быстро. Банкет по отъезду решили устроить загородом, на природе, неподалеку от озера.

Лето в этом году выдалось жаркое. Июнь только вступил в свои права, но уже позволил купаться и загорать, чем, собственно, и занимались девочки, распластавшись на огромных синих матрацах, слегка колыхающихся от озерных волн. Мужчины, в свою очередь, распивали бренди и жарили шашлыки.

Руслан перевернул шампуры и пару раз помахал картонкой над мангалом. Приятный дымок и запах жареного мяса медленно рассеивался по сосновому бору.

- Лягухи, - усмехнулся Коршун, переводя взгляд с девчонок на Маркова, - я просто таки чувствую твою мысль, которую ты мне сейчас озвучишь. – Егор в ответ улыбнулся краешком губ.

- Ты еще по весне, ляпнул одну такую штуку... так вот, я тут намедни подумал... и решил, что все же это хорошая идея.

- А теперь подробнее, сэр, я не всегда помню то, что ляпаю.

- Депутат.

- Депутат? – Руслан сложил губы трубочкой, явно анализируя. - А что, мне нравится, умные мысли я глаголю. А бизнес как же?

- Разберемся.

- Верно, сначала надо разобраться. Лозунг придумал? – вытянул указательный палец, слегка щурясь. - Хотя, ща, погоди...

- Хорош, пиарщик чертов.

- Ладно-ладно, Ритке говорил?

- Нет.

- Почему?

- Потом, еще ничего не ясно.

- Ну да, ну да. Слушай, а она тебе ничего не говорила? Может у вас новость какая-то есть? – очень тонко поинтересовался Руслан, отходя к мангалу.

- Нет, а должна была?

- Нет, я так спросил, - отмахнулся, сосредотачивая все свое внимание на шашлыке.

Егор вздохнул, плотнее сжимая губы.

- Мальчики, ну сколько еще ждать? – негодовала Ружевич. - У меня с утра во рту ни росинки.

- Пару минут, - отозвался Руслан.

Рита улыбнулась, а после скорчилась от доносящегося до нее запаха дыма. В животе вновь стянулся узел, вызывающий тошноту. Облизнув губы, девушка схватилась за бутылку с водой, пытаясь влить в себя как можно больше жидкости. Совершенно не замечая, как Марков подкрался сзади.

- Егор, - охнула, а мужчина по-хозяйски устроил свои руки на ее животе.

- Что с тобой? Ты нехорошо выглядишь.

- Да нет, все нормально, - выдавила улыбку.

По дороге домой, Рита не может разлепить глаза, ее неумолимо клонит в сон, и она засыпает на плече Егора. Который совершенно не хочет будить ее по приезду, но она словно чувствует, что они уже у дома и резко открывает глаза.

Дома продолжается это затянувшееся недельное молчание, приводящее Маркова в ярость, которую он старается скрыть. Давая ей возможность расслабиться и все же высказаться, но терпение на исходе. Это подтверждается, когда Рита заваривает чай и безразлично размешивает сахар в кружке.

Марков внимательно наблюдает за этой апатией, пытаясь, наконец, столкнуться с ее взглядом, который она постоянно отводит. Все эти неудачные попытки, окончательно выводят его из себя, и он бесцеремонно кидает кружку в раковину, та с треском разбивается о лежащую на дне мойки тарелочку. Рита вздрагивает. Ну вот, была - не была. На глаза выступают слезы, и Рита в ужасе пытается подобрать слова. Пока Егор вновь к ней не повернулся.

- Егор, я должна была сказать раньше...

- О чем?

- Понимаешь, я... - набирает в легкие побольше воздуха.

- Беременна, - говорит за нее, резко разворачиваясь и устремляя на жену недовольный взгляд.

- Откуда ты знаешь?

- Вчера днем звонили из клиники, ты была наверху. Я сказал им, что я муж, а они мне поведали, о том, что моей беременной жене необходимо заехать к ним в течение недели, - со злостью стягивает галстук.

- Почему ты не сказал мне, что знаешь? – Она в ужасе сжимает ложечку в руке.

- Хотел посмотреть, насколько затянется твое молчание.

- Егор... понимаешь... я боялась твоей реакции...

- Да, я совсем забыл, что я - монстр, - закатывает глаза, швыряя этот несчастный галстук в сторону.

- Мы не говорили о детях... да мы вообще не говорили о будущем толком... как ты не понимаешь, это не игрушки, все это... - ахнула, затаив дыхание.

- Только вот ты при этом заигралась, - печально усмехнулся.

- Егор, вот поэтому я боюсь, всегда боюсь твоей реакции, твоего неодобрения, мне страшно, что ты посчитаешь меня дурой. Я боюсь позволить себе лишнего, не уверена в завтрашнем дне, потому что, я не понимаю, какие у нас отношения, сколько тебе будет это интересно... не знаю. Нужен ли тебе этот ребенок... не знаю, что ты думаешь... ты ничего не говоришь...

- А ты ничего не спрашиваешь. И да, не переживай, можешь быть полностью уверенной в завтрашнем дне. Мне нужен этот ребенок, и ты тоже нужна. Только вот теперь я не уверен, нужен ли тебе я. Пожалуй, я переночую в офисе, - сказал и стремительно вышел из комнаты.

Она слышала его шаги на лестнице и тихий хлопок двери. Стало паршиво. Закрыв лицо руками, Маркова всхлипнула и дала волю слезам. Горячие слезы стекали по пылающему лицу. Взгляд стал затуманенным, а к горлу вновь подступила тошнота.

Егор злобно хлопнул дверью кабинета, падая в кресло. Все его движения были яростными, звонкими, как хруст ломающегося льда. Он был вне себя от случившегося дома. Поэтому и не хотел там оставаться, показывать ей все свое негодование, к тому же был дико зол. А слова про то, что она не уверена в завтрашнем дне, своей нужности, нужности ребенка, добили и вывели его окончательно.

Не хотел сейчас с ней говорить, и видеть тоже не хотел. Боялся взорваться, боялся скандала и того, что в порыве злости может наговорить лишнего. Стукнув кулаком по столу, раздосадовано осознал, что сейчас он просто прячется от разговоров.

Но лучше так. Лучше так.

В голове все же никак не укладывалась ее реакция. Ее молчание, создание этой идиотской тайны, подкрепленной каким-то больным и ненормальным страхом. Где-то внутри стало даже обидно. Разве за последние месяцы он хоть раз упрекнул, обидел, нагрубил? Ничего подобного не было... а что до разговоров, так ей бы лишь поговорить... он же... Ему и так все понятно. Для него их отношения ясны. Он давно принял решение, и отступать не собирается, так отчего же у нее столько неуверенности в нем, в будущем?

Что он должен сделать, чтобы эти сумасшедшие, непонятные, обезумевшие страхи прекратились и улетучились из ее головы?! Ответа пока не было...

Уперевшись пальцами в виски, Марков облокотился на стол локтями. Сейчас в нем было два противоборствующих желания: остаться здесь, выказывая свою глубокую обиду и задетые чувства или же вернуться домой. Мысли закручивалась в тонкие спирали, а после превращались в иглы, которые с силой впивались и в без того перегруженный мозг. За окном совсем стемнело.

В душе поселились переживания о ней, о том все ли будет в порядке... Они душили, выгоняя из кабинета, но он не поднялся с кресла, лишь набрал номер матери, прося приехать к Рите и отключился, ничего не объясняя.

Ладно, пусть завтра ему вынесут мозг, но сегодня ему необходимо это уединение. Одиночество. Чтобы обдумать, понять, что делать дальше.

____

Распухшие глаза, красные щеки, растрепанная прическа, именно в таком виде она открывает дверь, видя на пороге Ирину, которая резко меняется в лице, теряя улыбку. Теперь в глазах женщины волнение.