Сборник - Жития византийских Святых

• Название: Жития византийских Святых
• Автор: Сборник
• Жанр: Религия

Жития византийских святых. СПб.: Corvus, Terra Fantastica, РоссКо. 1995. Пер. Софьи Поляковой.

Первое издание: Византийские легенды. Издание подгот. С. В. Полякова. Л., 1972. Серия "Литературные памятники". Переиздано в 1994 г.

---

Милях в 18-ти находился другой город, где, как говорили, был весьма боголюбивый епископ и раб Божий. И вот Анфимий решил отправиться к нему за советом, покаяться во всем и приять от него крещение, ибо в своем городе он совестился признаться в том, что с ним случилось. Юноша остригся наголо, надел грубый стихарь, [458] набросил на себя вретище и пришел к тому епископу; уведомив его о своем приходе, он был принят, и, войдя, пал в ноги ему, и просил его, говоря: “Умоляю тебя, окрести меня”. Епископ говорит: “Я полагаю, что ты не был крещен до сего дня?”. Тогда Анфимий отвел епископа в сторону и рассказал ему обо всем, говоря: “В детстве меня окрестили, но раз я письменно отрекся от крещения, значит, нет его на мне”. Епископ говорит ему: “Чем ты мне докажешь, что нет на тебе крещения, которое ты приял?”. Анфимий говорит ему: “В недобрый час, когда я писал отречение от Господа моего Иисуса Христа и крещения Его, тотчас с головы до ногтей на ногах я покрылся испариной, так что одежда на теле моем намокла, потому, я думаю, как я отрекся Его, так и Он оставил меня. Но если можешь, помоги мне, честной отец, и сжалься над человеком, по собственной воле своей погубившим себя”. И он говорил это, простершись на земле и плача. Раб Божий епископ, услышав слова его, сам пал на землю и вместе с Анфимием плакал и молился Богу. Спустя много времени епископ поднялся с [361] земли и, заставив Анфимия встать, говорит ему: “Верь, дитя, я не смею вновь окрестить уже крещеного, ибо нет у христиан второго крещения, кроме слезного. Не теряй надежды на спасение свое и уповай на человеколюбие Божие. Поручи себя Богу, все остальные дни жизни своей воссылай к Нему мольбы и молитвы, и Бог по благости своей и человеколюбию, когда представлено будет Ему написанное тобою отречение, может простить тебе великое прегрешение твое, как простил должнику его десять тысяч талантов. [459]Лучшей дороги не ищи, ибо нет ее”. Анфимий, вняв совету епископа и напутствуемый молитвой его, ушел, скорбя и оплакивая нечестивый свой поступок. И, придя в свой дом, продал все свое имение, отпустил на свободу рабов и рабынь, дав каждому, что тот желал, а все остальное, дабы даритель остался неизвестен, роздал через верного раба на нужды церквей и нищей братии. Послав в одну из городских церквей за матерью той девушки, любовью к которой его распалил на погибель ему диавол, Анфимий дал ей три литры [460]золота, сказав: “Прошу вас, молитесь за меня, грешного. Более я не буду досаждать ни вам, ни кому бы то ни было, ибо уйду, сам не знаю куда, чтобы оплакивать свои злые дела”. После этого человек тот покинул город и всецело вверил себя милости Божией, прибегнув к которой всякий спасается от погибели.

Мы же, услышав страшную эту повесть, да прославим всемогущего Бога и да подивимся величию дел Его, ибо Он дал свершиться благому решению Марии остаться девой, уберег мать ее от печали и щедро позаботился обо всех нуждах их и [362] о пропитании, избавил от страха прегрешения и безо всякой кары разрешил Марию от клятвы, которую она дала врагу своему Анфимию. Ибо до свершения клятвенно назначенного девушкой пятнадцатидневного срока Господь сделал так, чтобы мы сказали по слову Евангелия: “Все хорошо делает Господь наш”. [461] Он не погубил того, кто прибег к Нему и раскаялся, ибо милостив к распаянным, как рек Сам: “Я пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию”. [462] Мы же да будем неустанно молить Его, дабы простер над нами всемогущую десницу свою и избавил ото всякого диавольского наваждения, да удостоены будем по молитвам святых Его войти в Царствие Небесное. Слава Господу нашему, честь и поклонение ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Продолжатель Мосха

(Текст переведен по изданию Ниссена: Byzantinische Zeitschrift, 1938, N 38, H. 2.)

(хронология не определена, terminus post quem, 638 г.)

4.

Кто-то из отцов рассказал: была в Солуни женская обитель. Одной инокиней этой обители возобладал демон и понудил ее уйти из монастыря. Покинув монастырь, она по подстрекательству демона, понудившего ее уйти оттуда, впала в блуд и, впав в блуд, долгое время пребывала во грехе. Потом с помощью всеблагого Бога одумалась и, придя в монастырь свой, чтобы покаяться, упала перед воротами его и скончалась. И смерть ее открылась одному из святых епископов, и он узрел святых ангелов, пришедших [364] взять душу ее, и идущих вослед им демонов, и увидел прение их между собой — святые ангелы говорили: “Она раскаялась”, а демоны говорили: “Столько времени служила она нам, и нам она принадлежит”. Долгое время было прение это, и демоны, враги добра, говорили: “Она не успела взойти в монастырь свой, как же вы говорите, что она раскаялась?”. Ангелы сказали в ответ: “Чуть только Бог увидел намерение ее, Он принял ее раскаяние. Она была властна над раскаянием своим из-за цели своей, которую имела, Господь же и Владыка всяческих властен был над жизнью ее”. И вот, посрамленные этим, демоны отступили. Святой епископ, получивший откровение, поведал некоторым о нем; из их уст и мы передали этот рассказ вам. Услышав его, братья, будем остерегаться впасть в какой-нибудь грех и да противимся мы греху, а паче всего воинствуем против соблазна покинуть свой монастырь, дабы по неведению не попасть в сети и ловушки нашего врага.

6.

Один христолюбец рассказывал так: “Побывали мы в Фиваиде [463] в монастыре святого старца, и, когда пришли туда, громадные пастушеские собаки зарычали на нас с монастырской стены. Я, устрашившись, хотел было соскочить с коня, но бывшие со мной, которые не впервые слышали этот лай, сказали: „Не надо, господин, ибо псы имеют от аввы повеление не сходить со стены". Мы вошли в монастырь и удостоены были [365] молитвы отцов, и они повели нас в час службы к колодцу. Там, не сходя с места своего, стоял верблюд, который доставал воду. [464] Мы спросили, почему верблюд не делает своего дела, и нам ответили: „Авва наш повелел, чтобы во время службы, едва ударят в било, [465] он смирно стоял, пока служба не кончится. Ибо однажды, когда служба началась, человек при колодце из-за скрипа ворота не услышал била и не пришел в церковь. И вот авва, подойдя к колодцу, говорит тому человеку: “Почему ты не был в церкви, когда следовало?”. Тот сказал: “Прости мне, отец, скрип ворота не дал мне услышать била”. Тогда авва сказал верблюду, который доставал воду: “Благословен Господь, когда будут созывать в церковь, стой на месте, пока не кончится служба”. И верблюд послушался его веления. Если другого какого верблюда приставить к колесу, он тоже будет соблюдать такое веление его". И выслушав это, мы восславили Бога”.

9.

В одном монастыре готовились приобщиться святых тайн, и диаконы собирались облечься в свои мафории, [466] но не нашли одного и после долгих поисков сказали об этом авве. А он говорит им: “Поищите еще”. Мафорий так и не нашелся, и авва, рассерженный странным этим происшествием, говорит: “Здесь живут разбойники. И, жив Бог, никто не будет причащаться, и мы не вкусим ничего, пока не найдется вор”. Когда авва с диаконами обыскивал келии, а братья были в[366] церкви, укравший мафорий монах сказал брату своему, человеку весьма богобоязненному: “Увы, что мне теперь будет?”. Тот говорит ему: “За что?”. Укравший отвечает: “Я украл мафорий, и он спрятан в моей келии на дне кувшина для вина [467]”. Богобоязненный монах говорит ему: “Не печалься, ступай и поставь кувшин в мою келию”. Ушедши, вор перенес кувшин в келию того брата. Когда авва и диаконы в поисках пропажи взошли туда, где стоял кувшин этого брата, один из диаконов, опустив в него руку, вытащил мафорий и начал кричать: “Вот, богобоязненный этот брат оказался вором”. И, придя в церковь, они наложили на него руки свои, и нанесли ему множество ударов, и, вытащив его из храма, прогнали вон. А он взывал к ним, говоря: “Дайте мне раскаяться, и я больше так не сделаю”. А диаконы вытолкали его за ворота со словами: “Не можем мы терпеть у себя вора” — и вернулись, чтобы преподать братьям святое причастие. И когда диакон хотел поднять с престола покровец, [468] он не совлекался. И все стали смотреть, нет ли там какой помехи, и ничего не нашли. А авве пришла на ум премудрая мысль, и он сказал: “Не случилось ли это от того, что мы прогнали брата? Ступайте, приведите его, и тогда узнаем”. По приходе того брата стали снимать покровец, и тотчас он свободно совлекся.

Это называется положить душу свою за ближнего. Если нам и не достичь подобного совершенства, да не оговорим хотя бы ближнего своего и не осудим, чтобы не лишиться блаженства, сужденного праведникам. [367]

12.

В великой Антиохии сирийской множество богоугодных домов. Одним из них ведал некий христолюбивый муж. У него было обыкновение всегда подавать бедным то, в чем каждый нуждался. И вот однажды он покупал разные необходимые вещи и среди них исподние одежды из египетского льна и оделял ими приходивших к нему нищих по слову Господа, рекшего: “Был наг, и вы одели меня”. [469] И, когда он раздавал, как было сказано, одежды, пришел к нему какой-то брат и взял милостыню не только единожды, но дважды и трижды. Христолюбивый тот муж заметил, что нищий подходит во второй и в третий раз, но не остановил его. Когда же нищий подошел в четвертый раз, христолюбец, как человек, пекущийся об остальных бедняках, в досаде говорит ему: “Вот ты взял у меня гиматии в третий и в четвертый раз, и ни слова от меня не услышал, но вперед не делай так, ибо и другие равно бедствуют и нуждаются в благодеяниях”. И тогда нищий, устыдившись, отошел, а мужу, ведавшему богоугодным домом, той же ночью привиделось во сне, будто он стоит в месте, называемом Херувим. [470] Место исполнено великой святости, ибо там, как передают посетившие его люди, есть страшная икона, на которой изображен Спаситель наш Иисус Христос. Стоя в глубоком раздумье, христолюбец этот как бы во сне видит, как Спаситель с иконы сошел к нему и всячески корит его за осуждение нищего, взявшего те [368] четыре гиматия. А так как муж тот продолжал молчать, Христос распахивает свой хитон и показывает одежды, что были под ним, считая их и говоря: “Вот один гиматий, вот второй, вот третий, вот четвертый. Не горюй — смотри, все, что ты дал нищему, пошло мне”. Узнав свои гиматии, христолюбец припадает к стопам Спасителя, говоря: “Снизойди к малодушию моему, Владыка, ибо я подумал так, потому что я человек”. Придя в себя, христолюбец возблагодарил Бога, явившего ему такое свидетельство, и с тех пор в простоте и с радостью подавал просящему. И все, слышавшие рассказ его, восславили Бога.