Михаил Смирнов - О Михаиле Кедрове

• Название: О Михаиле Кедрове
• Автор: Михаил Смирнов
• Издательство: Политиздат
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1988
• ISBN: 5-250-0011300

Книга посвящена Михаилу Сергеевичу Кедрову, видному партийному и государственному деятелю, соратнику В. И. Ленина. В ней собраны новые и ранее публиковавшиеся воспоминания, воссоздающие события жизни профессионального революционера, одного из первых издателей произведений В. И. Ленина, военного деятеля, члена коллегии ВЧК, активного организатора народного здравоохранения. Всесторонне одаренный человек, он отдал всего себя делу революции.

Книга адресуется массовому читателю.

---

Проводя строгую ревизию деятельности местных ЧК и особых отделов, комиссия М. С. Кедрова помогала им в организации и проведении режимных мероприятий. «Особое внимание, — отмечал М. С. Кедров в беседе, — комиссией было обращено на реорганизацию бюро пропусков особых отделов ВЧК для проезда по железным дорогам через прифронтовую полосу. Значительно был усилен контроль над проезжающими…» По инициативе Особого отдела ВЧК были организованы летучие отряды, которые проводили строгую проверку на станциях и в поездах документов и пропусков для въезда в прифронтовую полосу. Были выявлены и выдворены из прифронтовой полосы подозрительные элементы, задержано свыше 50 деникинских шпионов, много дезертиров.

На борьбу с дезертирством и бандитизмом и причинами, их порождавшими, комиссия, по словам М. С. Кедрова, обратила особое внимание. В Козлове был разоблачен и арестован предатель, пробравшийся на пост председателя комиссии по борьбе с дезертирством. Имея официальные бланки и печать, он снабжал дезертиров ложными справками об освобождении от службы в Красной Армии. Такого же рода преступная деятельность была просечена в Старом Осколе. «Воронежская губерния, — говорил тогда М. С. Кедров, — в течение двух недель была очищена от дезертиров».

Комиссия М. С. Кедрова в Воронеже, Курске, Орле обследовала исправительные учреждения и рассмотрела дела содержавшихся в них арестованных: часть из них была освобождена с воспрещением въезда в прифронтовую полосу, другая — за уголовные преступления — «присуждена к окопным работам», изобличенные в контрреволюционной деятельности — отправлены в исправительно-трудовые учреждения. В одном только Воронеже за несколько дней было рассмотрено более 600 дел. Причем большинство арестованных было освобождено. Обследование мест заключения способствовало укреплению законности в деятельности губернских ЧК и администрации исправительно-трудовых учреждений.

Работа, проделанная комиссией М. С. Кедрова совместно с местными партийными и чекистскими органами, обеспечила укрепление тыла Южного фронта.

В середине августа «поезд ВЧК» вернулся в Москву. Но вскоре М. С. Кедров, как член коллегии ВЧК, отправился на Западный фронт. Он посетил Смоленск, Оршу, Могилев, Гомель. В поездке он занимался укреплением тыла Западного фронта, оказанием помощи особым отделам и местным ЧК в ликвидации контрреволюционного подполья и вражеской агентуры, проверкой строительства оборонительных рубежей.

Дольше, чем в других пунктах, Кедров задержался в Гомеле. Гомельский укрепленный район с развитым железнодорожным узлом был расположен на стыке Западного и Южного фронтов. После падения Киева он приобрел не только оперативно-тактическое, но и стратегическое значение. И было очень важно удержать его. Прибывшие сюда из Киева Я. X. Петерс, председатель ВУЧК М. Я. Лацис, член Военсовета и начальник политотдела ВНУС К. А. Мехоношин и М. С. Кедров обсудили создавшееся положение и решили образовать Совет обороны Гомельского укрепрайона, подчинив его командованию Западного фронта; разгрузить Гомельский узел от скопившихся железнодорожных составов и грузов; просить Москву усилить этот боевой участок войсками. М. С. Кедров согласился взять на себя обязанности командующего и председателя Совета обороны Гомельского укрепленного района. Сохранилась телеграфная лента разговора Мехоношина и Кедрова по прямому проводу с Ф. Э. Дзержинским:

«Ввиду исключительного стратегического значения Гомеля, находящегося под ударами Деникина и поляков, пришлось экстренно образовать Совет укрепленного Гомельского района под временным председательством Кедрова… Полагаем, что более целесообразно подчинение Гомельского Совета Зап. фронту… Сил здесь мало, и просили бы, если представится возможность, направить в Гомель два батальона надежных войск внутренней охраны, а формируемую здесь бригаду войск ВЧК подчинить Совету укрепленного района. Просим ускорить утверждение образованного Совета. Кедров. Мехоношин». Дзержинский ответил, что сообщение пересылает в Реввоенсовет и будет настаивать на срочном ответе. С записью разговора 4 сентября ознакомился В. И. Ленин. Затем ленту переговоров он направил в Реввоенсовет Э. М. Склянскому с поручением: «Архисрочно для принятия мер»[68].

Готовность взять на себя ответственность была в характере Кедрова. Он всегда так поступал. Например, во время командировки в Сибирь в 1917 г. Сошлемся на его воспоминания: «Октябрьский переворот поставил перед (Омской) парторганизацией задачу — кого поставить во главе Омского Совета рабочих и солдатских депутатов. Не было соответствующих лиц. Председателем исполкома продолжал оставаться (меньшевик) — интернационалист. На сделанное ему большевиками предложение продолжать работу при Советской власти выставил ряд требований и подал заявление об уходе. Ведение этих переговоров совпало с моим приездом в Омск. Моя точка зрения была такова, что никаких принципиальных уступок (меньшевикам) делать не годится, и, если указанное лицо будет настаивать на своем, подал мысль выдвинуть мою кандидатуру в председатели исполкома. Это предложение встретило полное одобрение.

Председатель подчинился требованию Комитета о большевистском составе исполкома, отказался отстаивать свое требование о блоке с соглашателями и признал руководство Советом партийного комитета».

М. С. Кедров принадлежал к той части революционеров — их у нас справедливо называют ленинской гвардией, — которой по плечу была и тяжелейшая ноша, и огромная ответственность.

Под руководством М. С. Кедрова Гомельский укрепленный район стал плацдармом, с которого в ноябре началось наступление 12-й армии на Чернигов и Киев. Кедров организовал разгрузку Гомельского железнодорожного узла, эвакуацию ценных грузов в глубь страны. Здесь ему пригодился опыт по разгрузке продовольственных грузов на станциях Московского узла, которую он проводил по личному поручению В. И. Ленина.

Отсюда, из Гомеля, по распоряжению Ф. Э. Дзержинского Михаил Сергеевич в конце сентября выехал в Тамбовскую губернию. Прибыв в Тамбов, М. С. Кедров прежде всего постарался уяснить себе сложившуюся после рейда Мамонтова обстановку. Из первого посещения Южного фронта он знал, что Тамбовская губерния — крестьянская, рабочий класс малочисленный, что здесь крепки и активны эсеровские организации, имеющие влияние среди крестьянства. Военные постои, реквизиции хлеба продовольственными отрядами, намеренное искривление продовольственной политики правительства эсерами — все это вызывало недовольство не только кулаков, но и части середняков. Недовольство это вылилось в борьбу против Советской власти в форме кулацко-повстанческих выступлений.

Однако кровавый рейд корпуса Мамонтова, принесший крестьянам неизмеримо больший, чем продразверстка, ущерб и разорение хозяйств, порки и расстрелы, качнул среднее крестьянство на сторону Советской власти, на поддержку Красной Армии. Но кулачество после разгрома Мамонтова и освобождения губернии, потеряв надежду на скорое падение Советской власти, еще больше озверело и свою злобу вымещало на советских работниках, бойцах продотрядов, крестьянах-бедняках. Накануне приезда М. С. Кедрова в Тамбов в Кирсановском уезде был убит антоновцами бывший председатель Тамбовского губисполкома М. Д. Чичканов.

— «Зеленое» движение в губернии, — докладывал М. С. Кедрову председатель губчека И. Якимчик, — идет на убыль. Крестьяне, бежавшие при налете Мамонтова в леса, возвращаются в свои деревни. А обманутые эсерами покидают антоновские банды и приходят с повинной. На днях сдался в плен один из антоновских главарей, член партии эсеров с пятого года…

На следующий день Михаил Сергеевич беседовал с пленным эсером, разочаровавшимся и в эсеровской партии, и в «зеленом» движении.

— Знаете ли вы Антонова? — спросил Кедров.

— А кто его, тамбовского волка, здесь не знает?

— А все же расскажите о нем.

— Антонов — местный, тамбовский, родился в Кирсановском уезде, — рассказывал пленный. — В пятом году примкнул к партии эсеров. «Отличился» в «экспроприации» винных погребов и убийстве чинов царской администрации. Вместе с другими уголовниками был сослан в Сибирь. После Февральской революции вновь появился в Кирсанове. Изображал себя «пострадавшим» от самодержавия. С помощью дружков-эсеров стал начальником уездной милиции. А потом с ними вместе ушел в лес, прятался по лесным селам. Собрал вокруг себя несколько десятков головорезов-кулаков, окрестил это сборище «дружиной». Устраивали набеги на деревни, убивали коммунистов, продотрядчиков, а собранный продотрядами хлеб увозили в лес. Отряды антоновцев особенно активизировались с началом рейда Мамонтова. Жгли деревни, грабили советские хозяйства, бывшие имения, убивали коммунистов.