Михаил Смирнов - О Михаиле Кедрове

• Название: О Михаиле Кедрове
• Автор: Михаил Смирнов
• Издательство: Политиздат
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1988
• ISBN: 5-250-0011300

Книга посвящена Михаилу Сергеевичу Кедрову, видному партийному и государственному деятелю, соратнику В. И. Ленина. В ней собраны новые и ранее публиковавшиеся воспоминания, воссоздающие события жизни профессионального революционера, одного из первых издателей произведений В. И. Ленина, военного деятеля, члена коллегии ВЧК, активного организатора народного здравоохранения. Всесторонне одаренный человек, он отдал всего себя делу революции.

Книга адресуется массовому читателю.

---

Подготовка к губернскому съезду отнимала много сил и у архангельских большевиков, и у всех работников «Ревизии». Трудно было точно предсказать, как поведут себя делегаты уездов и волостей, учитывая, что на местах соглашатели всех мастей, опираясь на кулачество и бывших офицеров, вели контрреволюционную агитацию, направленную на подрыв авторитета исполкома Советов.

«Сегодня открылся губернский съезд Совдепов, — писали представители ЦК партии Метелев, Васильев и Сулимов 21 июня В. И. Ленину. — Руководство в наших руках благодаря товарищам „Советской ревизии“. Предстоит колоссальная организационная работа. В воскресенье решен отъезд „Ревизии“. С отъездом товарищей рухнет все дело съезда. Необходимо категорическое распоряжение тов. Кедрову остаться на три-четыре дня до окончания съезда»[31].

По распоряжению ЦК партии Кедров остался в Архангельске. Съезд закончился принятием большевистской резолюции, несмотря на то, что примерно половина делегатов находилась под влиянием эсеров. Съезд выразил доверие ЦК РКП(б) и СНК и избрал губисполком, в который вошли 14 большевиков и 11 левых эсеров. После съезда Кедрова задержали дела Чкорапа. Проверка деятельности комиссии показала, что грузопоток увеличился, однако темпы вывозки грузов в связи со складывающейся обстановкой уже не удовлетворяли. Кроме того, были вскрыты факты хищения грузов в порту. Кедров побывал у железнодорожников и моряков. На железной дороге был организован Военно-революционный комитет во главе с большевиком И. В. Василевским, который перестроил всю работу на военный лад. В порту сменили охрану, с помощью рабочих города создали новые бригады грузчиков. На Северной Двине работу по эвакуации грузов возглавил А. Н. Васендин, член партии с 1905 г. Все лица, уличенные в преступлениях, отдавались под суд, а Чкорап ликвидировали. Это была крайняя мера, с которой в горкоме партии кое-кто не соглашался, боясь, что она отразится на разгрузке порта. 26 июня пришла телеграмма из Москвы. «Архангельск, Кедрову. Эвакуация, разгрузка не должны прерываться. Сообщите, кто руководит этой работой. Курьер не приехал. Сообщите, когда приедете с докладом лично. Все силы на ускоренную эвакуацию всех грузов из Архангельска. Ленин, Свердлов» [32].

Работу по разгрузке порта Кедров поручил специально созданной Межведомственной комиссии, правильно рассчитав, что каждый представитель заинтересованного ведомства будет драться за «свои» грузы и уж, во всяком случае, постарается, чтобы они были отправлены поскорее. В течение 15 дней работали днем и ночью. Мобилизовали все население и все подвижные средства сплава по Северной Двине. Впоследствии союзники удивлялись, с какой чистотой удалась эта работа большевикам. Они констатировали, что, кроме некоторого имущества, которое можно было оспаривать, им ничего не оставили. Все остальное было спасено и сложено на Сухоне, в Котласе и в тех пунктах, на которые в дальнейшем были устремлены взоры союзников. 3 июля стало известно, что миссия чрезвычайного комиссара Мурманского и Беломорского краев С. П. Нацаренуса, посланного Совнаркомом в Мурманск, чтобы улучшить обстановку в связи с предательской политикой Мурманского краевого Совета, не увенчалась успехом. Англо-французские войска оккупировали всю северную часть Мурманской железной дороги, включая Кемь, разоружили охрану и, продвигаясь южнее Кеми, арестовывали советских работников. «Мурманский Совдеп, не подчиняясь моим приказаниям, — сообщал Нацаренус, — вступил в самостоятельное соглашение с англо-французами, порвал с рабоче-крестьянской властью, пополнив тем самым ряды врагов революции»[33].

М. С. Кедров срочно выехал в Москву. 5 июля прямо с вокзала он позвонил в Кремль, но Председателя Совнаркома в кабинете не застал. В Москве тогда работал V Всероссийский съезд Советов, и В. И. Ленин в тот день выступал с отчетным докладом от имени Совнаркома РСФСР. С трудом пробравшись в Большой театр, Кедров окунулся в накаленную атмосферу заседания съезда. Часто прерываемый то взрывами аплодисментов большевистских делегатов, то злобными выкриками лидеров партии левых эсеров, вслед за чем в зале возникал неимоверный шум, В. И. Ленин говорил о том громадном шаге вперед, к социалистическому строительству, который сделало Советское государство, используя передышку, полученную в результате заключения Брестского мира. В перерыве Кедров известил Владимира Ильича о своем приезде и был принят им после окончания вечернего заседания…

6 июля в Москве вспыхнул контрреволюционный мятеж левых эсеров. Кедров принял участие в его подавлении, а затем по заданию Наркомвоена руководил комиссией по расследованию поведения некоторых воинских частей Московского гарнизона во время мятежа. 13 июля он вернулся в Архангельск и совместно с новым составом губисполкома энергично взялся за подготовку к обороне.

Л. И. Геккер срочно выехал в Ярославль на подавление белогвардейского мятежа, и Кедрову пришлось взять на себя решение военных вопросов. Подкрепления, о присылке которых он договорился с Наркомвоеном в Москве, поступали плохо. Прибыл только (на должность командующего сухопутными войсками) бывший полковник Потапов с небольшой группой военспецов и конный отряд горцев во главе с бывшим ротмистром Берсом. 2 июля Архангельский губисполком на основании решения губернского съезда Советов объявил частичную мобилизацию населения в Красную Армию. Собирались создать полнокровную дивизию. В уезды для оказания помощи военным комиссариатам и Советам выехали члены губисполкома и коммунисты-агитаторы. Однако в большинстве уездов меньшевистско-эсеровские и кулацкие элементы сорвали мобилизацию, а в Шенкурском уезде агенты «Союза возрождения»[34] с помощью эсеров подняли антисоветский мятеж.

Интервенты через свою агентуру знали о ничтожно малых вооруженных силах Советской власти в Архангельске и вели себя откровенно нагло. 14 июля красноармейцы, патрулировавшие в районе Летнего берега, задержали двух подозрительных, при обыске у которых были найдены оружие, инвалюта и карта побережья. Доставленные к Кедрову, они развязно заявили ему, что просят передать их английскому консулу в Архангельске Дугласу Юнгу. После того как Кедров объяснил им, что они задержаны в зоне, где объявлено военное положение, и могут быть расстреляны как шпионы, задержанные стали более разговорчивы. Они назвали себя (один оказался английским офицером Масспартом, другой — сербом Иличом) и сбивчиво объяснили, что их послал штаб английского командования на Мурмане, чтобы промерить глубину Солзенской бухты и проверить, сохранилась ли дорога из села Солзенского в Исакогорку, минуя Архангельск. Лазутчиков посадили в тюрьму. Кедров предложил предпринять разведку. «В ту же ночь вышли в море, — писал он, — в указанном направлении на ледоколе „Горислав“. И что же! Действительно обнаружили пароход, но не английский, а русский буксир „Митрофан“, захваченный англичанами на Мурмане и отправленный ими в разведку под трехцветным царским флагом. Судно мы забрали и привели в Архангельск. На борту его задержали английский отряд морской пехоты под командой офицера с крейсера „Аттентив“… Несколько дней спустя в той же Солзенской бухте появилось новое судно — на этот раз английский военный транспорт, который, прибыв на место, недолго думая, приступил к высадке десанта. Спущено было несколько вельботов. Погружены войска… Небольшой отряд красноармейцев, руководимый тов. Поскакухиным, зорко охранял побережье. Он допустил непрошеных гостей возможно ближе к берегу и встретил их таким убийственным огнем из винтовок и пулеметов, что только немногим удалось вернуться на судно»[35].

Будучи в Москве, Кедров также договорился о присылке в Архангельск специалистов по организации минирования побережья (должен был выехать член коллегии Наркомата по морским делам И. И. Вахрамеев с отрядом моряков). Однако никто не приезжал. 18 июля Кедров отправил в Наркомвоен телеграмму: «Если считаете необходимым оборону Архангельска, прошу немедленно сделать распоряжение об отправке в Архангельск комсостава и возвращении ответственных работников из Ярославского района, в частности Геккера. Вахрамееву немедленно выехать со специалистами и необходимыми принадлежностями»[36]. И. И. Вахрамеев и А. И. Геккер вскоре прибыли. Вахрамеев — без моряков, но зато с приказом, согласно которому штаб Беломорского военного округа переводился в Вологду, а в Архангельском районе создавался Совет обороны. Геккер передал Кедрову просьбу Г. В. Чичерина выехать в Вологду и помочь местным товарищам эвакуировать находящийся там дипломатический корпус[37]. «Я никогда не был дипломатом», — удивленно сказал Кедров.

«Насколько мне известно, вы по профессии врач и, кроме того, прекрасный музыкант, однако стали ревизором и неплохо разбираетесь в военных вопросах, — улыбаясь, заметил Геккер. — В Москве мне говорили, что иностранные консулы считают вас „неудобным“ человеком. Мне кажется, что их „отзыв“ очень понравился Чичерину».