Валентин Егоров - Граф Орлофф (СИ)

• Название: Граф Орлофф (СИ)
• Автор: Валентин Егоров
• Издательство: Самиздат
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2014

Начало XVIII века, Франция. Французский король Луи XIV, который по какой-то причине выступал против улучшения отношения с Московским государством, находится при смерти. Королевский двор и французское дворянство занимается межгосударственными интригами, кознями друг против друга. Старые консерваторы не желают каких-либо особых изменений как в политической, так и в простой жизни. Новые политики борятся за эти изменения. После смерти Луи XIV в Париж приезжает московский государь Петр Алексеевич. В этой книге рассказывается о том, как русская внешнеполитическая разведка готовила поездку своего государя в Париж.

---

Ужин, приготовленный дядюшкой Густавом, оказался обильным, вкусным и просто замечательным. Мы плотно поужинали, мушкетеры во главе со своим лейтенантом де Сен-Мар отправились на второй этаж отдыхать после долгой дороги и плотного ужина. Мушкетеры уже спали, а солнце все еще оставалось на небосклоне, не спешило закатываться за горизонт.

На втором этаже свободного места для меня не оказалось, все было занято моими друзьями мушкетерами. Я совсем уже собрался, устраиваться спать на одном из столов обеденного зала таверны, но ее хозяин предложил мне аккуратную постель в каморке первого этажа. Видимо, это была его комнатенка и его постель, но я не отказался от предложения и с громадным удовольствием растянулся на этой широченной и мягкой кровати. Приятная истома усталости закрыла мне глаза, и вскоре я спал глубоким и крепким сном проповедника.

Проснулся я среди ночи, часов, примерно, в три или четыре часа утра, когда особенно крепок сон человека. Разбудили меня две вещи, громкий храп какого-то человека и непонятная возня за дверьми таверны. С храпом я тут же разобрался, на одном из столов обеденного зала возлежал наш тучный дядюшка Густав, который так смачно похрапывал. Ну, а вот с возней за дверьми таверны мне пришлось немного повозиться, пришлось переключиться на внутреннее зрение, чтобы досконально изучать обстановку

Светила полная луна, своим светом заливая пустынную площадь. Фонтан работал, но ни одного человека рядом с ним уже не было. Дорога на Париж проходила непосредственно через эту площадь, через этот городской фонтан, который служил источником воды для путешественников и их ездовых животных. А также дорожной вехой на пути из Руана в Париж.

Насколько я был наслышан о почтовом движении по этой дороге, то почтовые кареты из французской столицы к атлантическому побережью ездили, чуть ли не ежечасно. В этот момент в одном из городских переулков вдруг заржала лошадь. Я уже говорил, что Обержанвиль был маленьким городком, в нем даже маленький отряд кавалерии не укроешь от глаз противника! Оказался прав в этом своем утверждении. В переулках справа и слева от таверны накапливалась кавалерия, вернее было бы сказать, не кавалерия, а конная жандармерия.

Я сразу же подумал о том, что, оказывается, ни одному жандарму, даже из деревенских свинопасов, доверять нельзя. Этим отрядом жандармерии командовал тот самый лейтенант Э'Спине, который так много наобещал моему лейтенанту де Сен-Мар, на деле поступив совершенно наоборот.

Теперь жандармов насчитывалось всадников сто!

Жандарм-свинопас вернулся в Руан для того, чтобы пополнить свой отряд, которым сейчас собирался пленить мушкетеров, подавив их возможное сопротивление своим превосходящим преимуществом. Лейтенант жандармерии Э'Спине и я, мы прекрасно понимали, что десять мушкетеров не смогут выстоять в бою, даже на шпагах с сотней откормленных, словно на убой, руанских жандармов. Каждый из мушкетеров, если он решит сопротивляться, в таком бою сможет убить или ранить одного — двух жандармов, а затем его или убьют, или ранят, или пленят. Все три исхода такого боя с жандармами не менее позорны для таких достойных дворян, как королевские мушкетеры.

На всякий случай, в основном для того, чтобы иметь свидетеля своих предстоящих подвигов, я разбудил лейтенанта де Сен-Мар, вежливо пригласив его спуститься вниз для беседы в обеденном зале таверны.

Слышали бы вы, как ругался этот образованный французский дворянин, лейтенант де Сен-Мар, который проснулся в тот момент, когда спал с одним из своих сержантов, нежно его обнимая. Я прекрасно понимал, что бывают и такие времена, когда военному человеку невозможно в своем окружении разыскать представительницу слабого пола, которой можно было изливать чувства о подвигах, страхах о суровых военных будней по темным ночам. Вот приходится офицерам подобных «представительниц» искать среди своих солдат или сержантов своей роты, или полка. Одним словом, лейтенант де Сен-Мар был чрезвычайно рассержен моим появлением, хотя я и не поднимался на второй этаж, в тот момент у лейтенантского топчана находилась моя тень. Но, тем не менее, он, будучи исполнительным служакой до мозга костей, послушно оделся и за моей тенью по шаткой лестнице спустился вниз, на первый этаж.

Дядюшка Густав продолжал похрапывать, не обращая ни на что внимания. Мы же с лейтенантом обсудили диспозицию предстоящего боя с эскадроном жандармов. Как я его не уговаривал, но лейтенант де Сен-Мар, узнав об истинном положении дела, тут же захотел сдаться жандармам. При этом он орал на меня:

— Это ты, граф, только ты во всем виноват! До твоего появления у нас, у мушкетеров, были нормальные взаимоотношения с армейскими жандармами. Жили в мире и спокойствии! Когда встречались, то могли немного подраться на шпагах до первой крови. Но такого, чтобы сто жандармов готовились бы к бою с десятью мушкетерами, никогда еще не случалось. Мы, как мушкетеры, сдаваться не имеем права, но и умирать не должны. Поэтому, граф, берите свою лошадь и шляпу в руки и идете в плен к этим обормотам. Договорились?! Ну, а я тогда пошел к своему сержанту, мы вместе смотрели такой прекрасный сон, в котором господь бог благословляет нас на бракосочетание и дарит нам множество детей.

Но я не дал лейтенанту де Сен-Мар своим рассказом опорочить свое имя доброго христианина, сказав, чтобы он оставался бы в обеденном зале таверны и наблюдал бы за моим личным сражением с жандармами. Услышав о моем решении, лейтенант де Сен-Мар не стал меня уговаривать, не делать глупости, а попросту он покрутил пальцем у виска своей головы. Но, в конце концов, так и не стал подниматься на второй этаж к своему сержанту. А я же, подбоченись, открыл дверь таверны и вышел на главную площадь Оберженвиля, где именно в этот момент появился жандармский лейтенант Э'Спине, лгунишка, примерно, с десятью амбалами жандармами. Увидев меня, он тут же принял позу триумфатора и, театрально протянув в мою сторону руку, томно приказал:

— Взять его! Связать по рукам и ногам! Повесить его верх ногами на… — лейтенант Э'Спине стал оглядываться по сторонам для того, чтобы на городской площади, на высоте найти крюк или кронштейн, за который меня можно было подвесить верх ногами.

Но, к его великому сожалению, на этой площади не оказалось ничего, что можно было использовать в качестве виселицы. От такой неожиданности и постоянного вращения головой по сторонам у бедного жандармского лейтенанта Э'Спине закружилась голова, и он прямо-таки свалился под ноги своим жандармам амбалам. Те, уже действуя по моему мысленному приказу, тут же принялись его крепко-накрепко вязать заранее приготовленными, но для меня веревками. Причем, как жандармам полагается, этот процесс они осуществляли столь аккуратно, что вскоре их лейтенант превратился в веревочный кокон с открытой головой и ртом. Из лейтенантского рта извергалась дикая брань в течение всего времени осуществления этого процесса. Вот и пришлось мне снова обращаться к этим безмозглым жандармам, чтобы им приказывать, плотно забить кляпом рот сквернословящегося лейтенанта Э'Спине.

Мгновение спустя брань и крики лейтенанта прекратились, и на площади воцарилась благословенная тишина, нарушаемая только ржанием лошадей, находившихся в переулках по обеим сторонам нашей таверны. Голосом лейтенанта Э'Спине я приказал уже своим амбалам жандармам, веревочный кокон с пойманным русским шпионом аккуратно подвесить на вывеску второй таверны, которая почему-то называлась «Колыбелька». Получилась невероятно красивая композиция, ребенок в пеленках от чего кричит-надрывается, а под ребенком на веревке качается сама колыбелька в форме веревочного кокона, который изображал наш несчастный жандармский лейтенант Э'Спине. Но мне опять-таки показалось, что в этой композиции чего-то явно не хватало. Подумав немного, я приказал жандармам амбалам встать в почетный караул под этой вывеской.

Легким движением руки я заморозил эту композицию!

Лейтенант мушкетеров де Сен-Мар не выдержал моего слишком долгого молчания, он вышел на улицу. От увиденной картины он начал получать незабываемое удовольствия, восторженно засвистел, захлопал в ладоши и почему-то заухал на всю городскую площадь. В тишине ночи, да еще в таком городке, как Обержанвиль, это прозвучало, подобной залпу орудий королевской артиллерии. В окнах домов появились огоньки зажженных свечей и лица разбуженных горожан, которые в полном недоумении наблюдали за тем, что происходило на главной площади их провинциального городка. В этот же самый момент к фонтану из городских переулков начали выдвигаться четыре колонны конных жандармов при полном боевом снаряжении.

Как же я ошибался, когда полагал, что этот лгун, жандармский лейтенант Э'Спине, обратно к нам вернулся всего лишь с сотней жандармов, всего с каким-то эскадроном жандармов?!