Алекс Войтенко - Сашеньки

• Название: Сашеньки
• Автор: Алекс Войтенко
• Жанр: Альтернативная история

Что-то липкое обволакивает меня с головы до ног до такой степени, что я не могу вздохнуть. Место, где я нахожусь, настолько тесное, что не могу ни выпрямиться ни пошевелиться. И вместе с тем знаю, что мне нужно срочно бежать отсюда. Чувствую острую боль и захожусь в крике. Что это со мной? Уж и не помню когда, я на любую боль реагировал криком. Да и боль не настолько сильна, чтобы была такая реакция...

---

На этом бой и закончился, заняв по времени около сорока секунд. Поклонившись противнику, и показав жест миролюбия, я занял свое место.

— У кого нибудь есть еще вопросы? — произнес старший лейтенант. — Ну, если вопросов нет, представляю вам вашего будущего наставника.

Пожив руку мне на плечо, он вывел меня из строя:

— Сержант Александр Тимохин. Представитель школы тхэквондо. Черный пояс. 2й-дан. Чемпион республики Узбекистан 1971 и 1977 года. — Он несколько ошибся с моим чемпионством, но я не стал поправлять его, решив, что он сделал это специально. Да и как то неправильно будет прерывать офицера. — Еще вопросы будут?

Вопросы появились после того, как он ушел. Что мог я рассказал, в пределах дозволенного. С этого дня тренировки взвода проводил уже я и недовольных не наблюдалось. Даже младший сержант Алферов, пусть нехотя, но принял мое старшинство.

Служба проходила достаточно спокойно, все-таки даже заступать в наряды, гораздо легче в сержантском звании, чем рядовым. Хотя и ответственности больше. Единственное, что было не слишком хорошо, это почти не было конвоев. Вернее сказать, они были, но не для нашего взвода. Спецвзвод отправляли только в особый конвой, который случался не так часто, и обычно проходил недалеко. Я вовсе не рвался на такого рода службу, просто конвой это поездка. Гораздо веселее, провести время в поезде, чем два года безвылазно в части. Но иногда везло и нам. Я выезжал в качестве первого или второго помощника начальника караула. Всего в карауле было десять человек. Начальник караула, чаще всего прапорщик или офицер. Два помощника — сержанты. Пять человек караульных, рядовых — три часовых плюс два в резерве. Один повар. Обычно выбирался из тех кто умел готовить, впрочем иногда и я этим занимался. И последний — радист. Он обеспечивал нам, как правило, музыкальное сопровождение. Ну, иногда и связь. Еще с нами ездил гражданский проводник, в его обязанности входило выбрасывать флажки при отправлении поезда, поддерживать тепло в вагоне, если дело было зимой, и вовремя заливать воду в вагонный бак, все остальное время, он не выходил из своего купе. Чем он там занимался, я не интересовался.

Вагон тоже был хорошо оборудован. За нами был закреплен вагон, закупленный в ГДР. От наших советских, он отличался наличием душа, и более комфортабельными купе. Если в советском вагоне были обычные откидные полки как в плацкартном вагоне, то здесь были мягкие диваны. Кроме того, в советском вагоне третья полка, предназначалась скорее для багажа, хотя и использовалась как спальное место. Здесь же она имела такое же мягкое основание как и остальные. Столик в нашем купе раскладывался во всю длину, что позволяло поместиться на нем всему караулу сразу, а не питаться посменно, как это делалось в вагоне советской сборки. Холодильник, хотя был и в отечественных вагонах, но здесь у него имелся гораздо больший объем. Самое же главное, что в вагоне помимо умывальника имелся и душ. Хотя он и был совмещен с туалетом, тем не менее им было довольно удобно пользоваться, а проводник всегда поддерживал это помещение в чистоте. Зато как было приятно вечером принять душ, тем более, что в конвои мы уходили порой почти на месяц.

Вагон, в просторечии называемый Столыпинским, выглядел примерно так: Где-то на четверть его длины, находилась наша жилая зона, отгороженная от остальной застекленной дверью. В нашу часть вагона был отдельный вход с улицы. В тамбуре, обычно складировался запас дров, которыми топили печь, для приготовления пищи. Примерно за сутки до начала наряда, когда уже был известен состав его, мы уходили на задний двор части, где и заготавливали дрова для будущей поездки. Когда, часто ездишь в караулы уже примерно представляешь, сколько нужно заготовить дров на тот или иной конвой. Так как конвои были в основном плановые, мы заранее знали, сколько суток нам придется быть в дороге. Имелись специально сделанные кольца, диаметром около полутора метров, сделанные из толстой проволоки, которые и забивались заранее попиленными и порубленными дровами. Иногда, в зависимости от продолжительности маршрута, тамбур забивался дровами до самого потолка. И вдобавок к этому, всегда с собою имелась двуручная пила и топор, на случай если дров все же не хватит.

Из тамбура в жилую зону вел проход, с обычной для всех пассажирских вагонов дверью. Проход был выполнен несколько косо по ходу вагона. Сразу за дверью находился туалет, совмещенный с душем. Чуть дальше было купе проводника. Оно ничем почти не отличалось от таких же в обычных вагонах. Далее точно такой же закуток отводился нашему радисту, где помимо спального места для него, все было заставлено радиоаппаратурой, обеспечивающей связь и музыку. Хотя о последнем и не говорилось вслух, так как считалось нарушением. Следующее купе было выполнено в виде кухни. Здесь стояла дровяная плита с несколькими конфорками, вплотную к ней примыкал разделочный металлический стол, со встроенными шкафчиками для посуды, а слева от него имелась мойка, для мытья посуды и приготовления пищи. Спальное место повара находилось в общем купе. В обязанность повара, помимо приготовления пищи, входило мытье посуды и уборка на кухне. Более он ничем не занимался. Чаще всего в качестве повара вызывались молодые солдаты, хотя и отдавалось предпочтение тем кто действительно умел готовить.

Продукты получали всем караулом, непосредственно перед выездом. Выдавалось все, вплоть до свежего мяса и сливочного масла, которые по приезду в вагон сразу помещались в холодильник. Холодильник был встроен в пол, и дверца его находилась в районе входа в купе караула.

Следом за кухней находилось купе начальника караула, по размеру, оно было как бы половинкой от нашего. И еще у него не было третьей полки. И наконец последнее купе принадлежало нам.

Напротив него, прямо возле двери в остальную часть вагона имелось откидное сидение, на котором обычно находился человек из резерва. Его обязанностью было наблюдать за часовым. И дело вовсе не в доверии. Просто отстоять четыре часа, а именно столько стоял часовой, не каждому под силу. Иногда из-за духоты, запахов и постоянного покачивания вагона во время движения, бывали обмороки, вот обязанностью резерва, как раз и являлось наблюдение за состоянием часового.

Хотя в некоторых конвоях, с уже проверенными людьми, по согласованию с начкаром, выставлялись посты сразу на восемь часов. Так было гораздо удобнее, тем более, что здесь не смотрели на время суток, как в обычном карауле, и отстояв свои восемь часов, и отдохнув во время бодрствования, караульный вполне мог лечь спать, сразу на восемь часов, невзирая на время суток.

Вторая часть вагона, считалась рабочей зоной. В нее был отдельный вход с улицы, через тамбур и от нас из коридора. Воль стены тянулся примерно метровой ширины проход с застекленными и зарешеченными окнами. А слева от него располагались камеры, для заключенных. Всего было девять камер. Шесть общих и три одиночных. Все они были забраны мелкой толстой решеткой со стороны прохода. Кроме того одна из одиночных камер, закрывалась дополнительно жалюзи из сплошного металла, и предназначалась для особо важных или буйных постояльцев. Для заключенных в конце коридора возле тамбура имелся отдельный туалет. Вода была проведена по вагону и в каждую камеру выходила, так называемая "поилка".

Часовой, выставляемый на пост, постоянно находился в коридоре, следя за порядком в камерах, а чаще всего стоял у открытой форточки, одного из окон, и смотрел на пролетающие мимо пейзажи. Ввиду того, что пост выставлялся на четыре, а иногда и восемь часов, часовой мог курить, хотя и неофициально. То есть во время движения поезда, и если не было проверяющего, то на это закрывали глаза. Смена Часовых, тоже была упрощена. Солдат, что находился в резерве, сам следил за временем, выставляя на пост очередного часового или подменяя действующего на время обеда.

В свободное время, во время бодрствования или отдыха, допускались тихие игры. У нас чаще всего было домино. Устраивались целые сражения, а "генералов" вывешивали на всеобщее обозрение, записывая их имена на специально приготовленном листке. Штатным вооружением в конвоях, являлся пистолет. Все же с автоматом, пусть даже АКМС, не очень удобно пользоваться в ограниченном пространстве. Хотя за всю службу, мне этого к счастью ни разу и не пришлось делать.

Здесь во второй роте, тоже заметили, что я не отсылаю писем домой, но быстро отстали, после моего объяснения. Я просто рассказал взводному о письме, что прислал мой отец замполиту, и ко мне больше претензий не было. Ходил ли взводный для проверки моих слов или нет, я не знаю.

Но я все же написал письмо. Точнее открытку, где поздравил отца с его профессиональным праздником. Думаю, он был этому рад. С мамой же я чаще общался через сестру, и так же передал ей поздравления.