Алекс Кош - Богатыри не мы. Новеллы (сборник)

• Название: Богатыри не мы. Новеллы (сборник)
• Автор: Алекс Кош
• Издательство: Э
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-699-93766-0

Тяжело быть самой красивой феей Запроливья. Вечно дают поручения, из-за которых приходится краснеть… Вот, например, поручили ей найти принца. Для поисков у феи есть специальный амулет. Станет кристально прозрачным – значит, принц рядом. Но это всего лишь полдела. Его высочество еще нужно увести с собой, убедить или прибегнуть к обману, а не подействует – соблазнить…

У деда Сергея день рождения в декабре, а родни – много. Пока их обойдешь, пока примешь все поздравления, пока всех угостишь самогоном собственного изготовления, глядишь, и новогодние праздники пройдут. И только одной гостье не везет, который уж Новый год она за ним приходит, а все никак не дождется…

Если американец умер – это не значит, что у него нет гражданских прав! И никому не позволено называть восставших из могил граждан США всякими дикими прозвищами вроде «упыря» или «зомби». – некроамериканцы, и они обязательно защитят дарованные им конституцией гражданские права и свободы…

Андрей Белянин, Василий Головачёв, Алекс Кош и другие в новом сборнике, посвященном памяти грандмастера отечественной юмористической фэнтези Михаила Успенского!

---

– Скукота без старикашки.

– Ворчлив был черт, но подпоить вечерком – заслушаться можно.

– Да, говорун… Сказочник! – посмеивался силач Франко Де Лука, старший в звене. – Как Франц Иосиф ему руку жал, шпагу вручал, как он с императрицей Сисси[8] прогуливался – верю, но что он сочинял про Морею – басни.

За окном вечерело. Погода была нелетная – на море волнение пять баллов, восточный ветер-леванат гнал низкие тучи. Тускло, серо, промозгло… Волку в пасть эту гнилую зиму Адриатики! В темнеющем саду перистые листья серебристых акаций тряслись под частыми каплями дождя. Пора цвести пушистым желтым шарикам на их ветвях, да холода не дают. Что за свинство!

– Франко, а если я вместо тебя возьму отпуск? Давай поменяемся – сначала я…

– На родину, к девчонкам? С местными не ладится?

– Дикарки, гайдуцкое семя… – с деланым презрением цедил младший. – Все язык понимают хоть сколько-то, а заговоришь, сразу: «Не разумием веницки!» При чем тут «веницки»? Я миланец!

– Мы все для них – веницы. Тебе ж дали разговорник? Учи!

– Еще чего. Пусть привыкают к хозяевам. По разговорнику только партизан допрашивать – «Кто твой командир?», «Сколько вас в отряде?», «Где англичане?».

– Где, где… в Греции высаживаются. А мы тут, как на цепи.

В прихожей слабо затренькал звонок.

– К нам гости, – заметил третий, приблизив лицо к окну и протирая запотевшее стекло. За акациями, у старинной чугунной калитки, маячила черная фигура в шляпе и плаще с поднятым воротником.

– Луиджи!.. – зычно позвал Франко денщика. – Иди, открой. Кого там на ночь глядя черти принесли…

– Барон вернулся! С испанским вином! Видишь – портфель у него.

– Старый обеш говорил – в темень, зимой, приходят лишь сенки…

– Типун тебе на язык, – ласково посулил Де Лука. – Гость в дом – Бог в дом!

Ну, хоть какое-то разнообразие в унылой жизни летчиков, прикованных к земле дождями и приказами! Где-то жизнь кипит, войска сражаются. Там дают награды и звания, а тут впору скиснуть от тоски. Пропащее место!

– Заодно расскажет, как оно в «невоюющей стране», – выступит каудильо за нас или струсит.

Оставив денщика заботиться о промокших шляпе и плаще, гость прошел прямиком к офицерам. Невысокий, тонкий и изящный, искусно причесанный, он в своем строгом партикулярном костюме словно вышел из витрины ателье. Такой лощеный синьор лет под шестьдесят, с платиновой проседью, тщательно выбритый и благоухающий вежеталем. Сухое лицо. Перстень с печаткой. Холеные ногти.

Его выправка и шаг смутили Франко. На душе заскребли кошки. «Это не шаркун паркетный. Как бы не ниже майора. В штатском!.. Из какой же он римской конторы?»

– Честь имею, господа. Граф Пьетро Меана делла Строцци.

– Добро пожаловать, граф. Отужинаете с нами?

– Благодарю, я хорошо закусил в местной кафане. Лейтенант, у меня к вам приватный разговор…

Ужинать Франко не пришлось. После беседы тет-а-тет ему кусок в горло не лез, только вино.

Начал граф с того, что предъявил Франко свое удостоверение сотрудника SIA[9]. Оказалось, он не майор, а подполковник.

– Как вам служится в Трансдалмации?

Де Лука сидел будто на иголках:

– Синьор тенетне колонельо, нельзя ли сразу к делу?

– Извольте. Вам известно, что с некоторых пор происходят… скажем так, странные дела? Ночные налеты. Одиночный самолет атакует наши военные склады, гарнизоны… Радио и пресса не афишируют такие происшествия, но Воздушная информационная служба в курсе. Уж вы-то, находясь здесь, должны знать об этом.

– М-м-м… да, слухи доносятся. Я не склонен доверять им. У страха, известно, глаза велики… Миномет на скрытой позиции – возможно, но самолет!.. Откуда? Сербы не решатся, англичанам далеко лететь, а грекам – не на чем и некогда, у них без того забот хватает. И размах не государственный. Булавочные уколы по мелким тыловым частям… Это сенки. Их работа.

– Вы поверили в сенков?.. – снисходительно улыбнулся граф.

– Как не поверить. Дюжину этих «теней» чрезвычайный суд приговорил к расстрелу. Не такие уж они бесплотные, как в сказках.

– …но вы их не встречали, – задумчиво закруглил подполковник, всматриваясь в лицо лейтенанта.

– А вы? – дерзко спросил Франко.

– Я побывал на всех местах происшествий, – словно не слыша его, заговорил граф неожиданно полицейским тоном. – И еще – я умею бомбить с тех пор, когда вы сморкались в мамин фартук. Умею различать воронки авиабомб и мин. Вы внимательно слушаете меня?

– Так точно, синьор тенетне колонельо.

– Итак, началось с гибели транспорта «Марина Фьоре» – в ноябре прошлого года, неподалеку отсюда. Трем бедолагам с парохода повезло – шлюпка при крене вывалилась из кильблоков, они доплыли до нее и спаслись. Рулевой смог подробно, насколько запомнил, описать напавший самолет. Морейский Ro.44, борт Ноль-Три – знакомо?..

Франко молчал.

– …а до того, в августе, вы рапортовали, что заставили Ro.44 снизиться в горах, и он разбился. Вы видели взрыв? Или обломки?

Не дождавшись ответа, граф продолжил:

– Мы продали Морее четыре «южных». Ноль-Один и Ноль-Два захвачены без боя, на стоянке. Ноль-Четыре сбит над морем возле Гляна. Ноль-Три… из-за него мы понесли в тот день самые тяжелые потери – он уничтожил трех «цапель», потом вы настигли его. Но теперь достоверность вашего рапорта вызывает сомнения. Что я должен сообщить в Рим? Что над островами кружит призрак гидроплана?

– Он не мог уцелеть, – глухо отозвался Де Лука, стараясь не встречаться взглядом с подполковником из SIA. – Угол снижения, скорость… в таком месте любой обречен. Я сам еле вырулил из этого провала.

– Любой… – притворно соглашаясь, покивал граф. – Личностью пилота Ноль-Три интересовались?

– К чему? В моих глазах он – труп. Какой-то мореец…

– Некоторые опасны даже после смерти. Григор Данцевич, двукратный победитель гонок Кларитан. Почерк – предельно короткий взлет и посадка.

– Все равно – невозможно!

– У погибших с «Марина Фьоре» иное мнение. Они уверены, что он живехонек. Знаете, что – пока я придержу доклад для Рима. Хочется приложить к нему фото обломков Ноль-Третьего.

Впервые за время тягостной беседы Франко посмотрел на графа с надеждой.

– Репутация каждого пилота Регия Аэронавтика дорога мне как собственная, – строго молвил тот. – Я даю вам шанс загладить промах. Ошибиться может любой… Кстати, где он снизился тогда? Покажите на карте.

Со времен авиационного училища Франко не разворачивал карты так быстро.

– Здесь. На этом участке. Там сильно изрезанный рельеф с перепадами высот, лесистые горы и ущелья.

– Водина… – В голосе графа ему послышалась… растерянность, досада? Пожевав губами, подполковник едва слышно добавил: – Мне следовало догадаться сразу.

– Малодоступный район. Я шел низко, туман затруднял обзор. Вряд ли точно скажу, куда упал Ноль-Третий. Там множество озер.

– Двадцать. Двадцать дев.

– Кого?..

– Это мифы. Вы же небылицы отвергаете, не так ли?

– Водинки – вполне натуральные девки, встречал. В допотопных платьях, а глаза… как у бодливых коз. Сроду к таким не подступлюсь.

– Упаси бог. Особенно к тем, у кого платье до земли и кудри до колен. Даже если к ним потянет до самозабвения.

– Местные дворянки? Нечто из ряда вон?

– В оперу ходите? – внезапно спросил граф.

– Сейчас редко, – ответил Франко, чуть оторопев, – а раньше бывал. Из училища ездили в Неаполь, в театр Сан-Карло. В Ла Скала выбирались только на премьеры…

Пьетро слегка умилился, оттаял:

– Любите Пуччини?

– О, да! «Манон Леско», «Вилии», «Богема»…

– Вспомните «Вилий».

– Как же – особенно «Не забывай меня!» в первом акте, или «Назад к счастливым дням» во втором…

– Речь о сюжете.

– Но… граф, разве в опере важен сюжет? Музыка, вокал… а либретто – бумажка.

– Боже, во что превратились театралы, – сокрушенно вздохнул граф. – Упадок!.. Раньше мы все знали досконально – первоисточник, перевод…

– Извините, но у гидроплана и Пуччини нет ничего общего.

– Вилии. Славяне зовут их – вилы. Ну-с, испытаем вашу память. Второй акт, ария «Святая душа моей дочери» – «Se la leggenda…»

– «Если легенда о вилиях истинна…» Так то легенда! Духи девиц, умерших от разбитого сердца…

Граф готов был выругаться, но сдержался:

– Духи!.. Ваш разум недоступен. Ваши познания малы. Вы живете здесь полгода и уяснили только то, что сенки – это партизаны. А если вам предстанет сенк?

– Надеюсь, успею достать пистолет.

– Успеть бы понять, что штаны замарали. В отличие от вас я видел сенка. Но я был готов и защищен.