Роберт Сальваторе - Возвращения домой: Герой

• Название: Возвращения домой: Герой
• Автор: Роберт Сальваторе
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2016

Нечто похожее на «мир» пришло в Подземье. Орды демонов отступили, и теперь верховные матери спорят по поводу судьбы Дзирта До'Урдена. Тем не менее, всему матриархату становится ясно, что в то время как отступник дроу может свободно приходить и уходить из Мензоберранзана, Город Пауков будет стоять вечно.

И теперь Дзирт свободен для того, чтобы снова вернуться домой на поверхность. Все счета улажены с некоторыми оборванными жизнями, тогда как другие жизни продолжают двигаться дальше. И у одинокого дроу остался один окончательный квест: поиски мира — для семьи, для дома, для будущего.

Художник обложки: Алекси Бриклот.Руссификация обложки: Евгений Мажжухин.Дата издания: октябрь, 2016 г.

Перевод — Ольга Шотт

---

— Дзирт не мог достичь этой ступени, — ответил Афафренфер.

— Нет, не мог, — сказал Первинкл Шин, и даже Саван кивнула в знак согласия. Пара с удивлением посмотрела на Магистра Лета, монаха, чей ранг был самым высоким в Монастыре Желтой Розы, уступая лишь рангу Магистра Кейна.

Первинкл Шин никак не отреагировал на эти взгляды, он лишь глянул на них, словно они сами должны были найти ответ на свой вопрос.

И оба монаха кивнули, вспоминая конец борьбы Афафренфера и Дзирта, когда дроу отказался поклониться победителю. В действительности, казалось, что он желает плюнуть монаху в лицо.

Физические силы Дзирта казались неограниченными. Разумеется, потратив годы на обучение, он может достигнуть уровня Афафренфера или Саван, вероятно даже ранга Первинкла Шина. Быть может, он мог бы стать одним из многих, превзошедших его, одним из которых был Кейн.

Однако, продвижение по ступеням Монастыря Желтой Розы были в меньшей степени связаны с физической силой, и в большей — с дисциплинированным разумом и умением владеть эмоциями. Это было необходимо, чтобы ученик мог с успехом постигать изнурительные практики понимания и управления собственным телом.

И здесь Дзирт До’Урден был катастрофически некомпетентен.

Хотя никто из знавших Дзирта до его путешествия в Подземье не ожидал от него подобного.

— Сколько? — спросила Далия.

Энтрери слышал, что женщина изо всех сил старалась скрыть беспокойство в голосе. Её расстройство причиняло ему боль. Он даже не думал о горечи, которую может испытать Далия, когда соглашался отправиться вместе с Ивоннель. Артемис Энтрери просто не привык думать о ком-то, кроме самого себя. Не машинально, во всяком случае.

С чего бы Далии расстраиваться из-за подобного решения? Разумеется, она не трусиха. Она отлично понимает ценность дружбы и обязанности, которые есть у людей перед их друзьями. В конце концов, разве Дзирт, Джарлаксл и Энтрери не спасли её? Но спустя все эти годы страданий, женщина наконец обрела мир и безопасность. Она твердо решила восстановить отношения с сыном, и теперь Эффрон уже создавал свои комнаты в растущей Башне Магии.

Они с Энтрери нашли друг друга, что облегчило боль и дало новые цели в жизни и понимание мира.

А теперь он уходит, следуя за самым опасным дроу на поверхности Фаэруна. Он присоединяется к группе, включающей Громфа Бэнра.

— Ты изменился с тех пор, как пообщался с этим странным существом — Киммуриэлем, — заметила Далия.

Энтрери не мог отрицать её правоту. После встречи, Джарлаксл, Ивоннель и Киммуриэль явились к Энтрери, чтобы изложить свой план — план, который включал самого Энтрери. Он полетит с Ивоннель в Монастырь Желтой Розы. И, дабы ускорить путешествие, Энтрери позволил Киммуриэлю влезть себе в голову, что было самым тревожащим из всего происходящего.

— Вместе, мы пережили путешествие, — попытался объяснить Энтрери.

Далия была явно ошарашена этой новостью.

— Куда?

— Не куда, но когда, — объяснял мужчина. — Сквозь века, к воспоминаниям, которые давно потускнели. Тем, что теперь поражают меня.

Далия ничего не поняла, но не стала вникать в подробности.

— Ты чувствуешь, что должен сделать это ради Дзирта, — сказала она, когда молчание Энтрери начало действовать ей на нервы. — Я понимаю.

Убийца покачал головой. Её слова казались рациональными и логичными, и даже последовательными, учитывая цель похода Дзирта в Подземье, где тот и подхватил болезнь. Но они казались Энтрери неправильными. Не долг тянул его к Дзирту. Не долг заставлял принять участие в каком-то отчаянном плане спасения дроу. Нет, это было нечто большее. Если это и был долг, то он был не один. Как ни странно, казалось, Артемис Энтрери обязан сделать это ради себя. Он подумал об овеваемом всеми ветрами карнизе у Митрил-Халла, о канализациях Калимпорта, о зале башни, созданном для их с Дзиртом сражения.

— Значит, я должна пойти, — сказала Далия, и Энтрери снова покачал головой.

— Ивоннель просила об этом меня и слышать ничего не хотела о Джарлаксле в качестве сопровождающего.

— Зачем? С чего бы тебе доверять ей?

— Я не доверяю.

— Очевидно, что доверяешь.

Энтрери глубоко вздохнул. Сложно было спорить с тем, что он оказывает большое доверие этой необычной молодой эльфийке.

— Я думаю, ей нет никакого смысла причинять мне вред. Недавно она держала меня, всех нас, у себя в руках, — заметил он.

— Но зачем ей помогать Дзирту?

— Понятия не имею.

Теперь Далия фыркнула и уперла руки в бока.

— Не хочу становиться назойливой, — сказала она. — Но все это довольно странно для меня.

— Ивоннель убеждена, что Дзирту нужна какая-то травма или переломный момент, чтобы позволить её заклинаниям излечить его, — пояснил Энтрери. — И есть ли на свете хоть кто-то, способный довести Дзирта до такого момента лучше, чем Артемис Энтрери?

Его мимолетное легкомыслие, казалось, не изменило настроения женщины.

— Это заставит его посмотреть в глаза истинной причине своего отчаяния, это заставит его столкнуться с самыми потаенными страхами, — серьезнее продолжил Энтрери. — Это заставит его, в конце концов, ослабить свое упрямство и дать Ивоннель или кому-то еще помочь ему.

— Не уверена, что верю этому, — сказала Далия.

— Как и я, — признался убийца, не став уточнять, что если Ивоннель ошибается, то он, скорее всего, будет убит. Инстинктивно, он потянулся к рукояти Когтя Харона. На протяжении многих лет он клял это оружие за то, что оно вынуждало его жить. Хотя он даже не был уверен, что именно меч стал причиной его долголетия. В любом случае, теперь он точно знал, что нетерезский клинок ослабил свою хватку на его душе, если вовсе не отпустил её. Теперь Артемис Энтрери понял, что снова смертен. И, вот незадача, впервые ему совсем не хотелось умирать.

— Ты снова встретишься с этим знаменитым человеком, Кейном? — спросила Далия.

Энтрери рассказывал ей о своей предыдущей встрече с Великим Магистром Цветов, произошедшей более ста лет тому назад, когда они с Джарлакслом искали приключений в землях Кровавого Камня.

— Может быть, если Джарлаксл найдет способ это организовать.

Далия широко улыбнулась, показывая Энтрери свое доверие — и он высоко оценил этот жест.

— Скажи Кейну, что ты — король Ваасы, — пошутила она, снова возвращаясь к этой старой встрече. — Это должно заставить его примчаться на встречу.

Энтрери сдался, крепко обнимая Далию.

— Прошу, не рассказывай Кэтти-бри о моем отъезде и планах Ивоннель, — прошептал он, отрываясь от её губ. — Не хочу давать ей ложных надежд.

Это заставило Далию удивиться.

Энтрери мог только пожать плечами. План Ивоннель казался ему трудным, даже смешным. Но это все, что у них есть.

Дзирт осторожно вошел в круглую маленькую комнату.

Новая свеча была закреплена в центре, точно так же, как та, что Дзирт видел, посетив это место впервые. Они ждали его, подумал дроу, обнаружив на полу маленький запал.

Казалось, они хорошо его знают.

Слишком хорошо.

Раздумия о том, что он лишь игрушка, что его мучители получают огромное удовольствие гуляя с ним по бесконечным кругам, пришли за ним сюда, к этой свече. Он задумчиво покрутил запал в пальцах, не зная, стоит ли продолжать. Он хотел оценить себя, но, разумеется, не желал давать своим тюремщикам — а именно так он видел теперь монахов — желаемого представления.

Однако он так и не смог сопротивляться своему желанию, а потому щелкнул запалом и присел, зажигая свечу. Он был полон решимости убедиться до конца, доказать самому себе, что способен найти место удовлетворения, место тихой медитации, место, где его страдания и его палачи, быть может, не смогут добраться до него.

В первые мгновения ему казалось, что он может замереть в этой позе навечно. Это не казалось сложным, когда он совершенно расслабился, складывая руки перед собой. Он смотрел на свечу, давая свету увлечь его. Зажечься в глубине его души.

Мышцы задней части бедра запульсировали болью.

Он боролся, упорно сохраняя свое положение.

Время шло мимо него, не имея значения. Он ощущал неудобство и сражался с ним, чтобы проникать все глубже в свечу, глубже в себя. Это была его собственная версия причиняющей боль позы, которую он узнал за время, проведенное с Афафренфером и остальными. Его мышцы сокращались, стремясь удержать его в стабильном положении. И это было именно то, что нужно. Усилия, затрачиваемые на попытки сохранить равновесие, мешали всему остальному.

Дзирт думал об этом, и просто смотрел на свечу, просто смотрел в себя. Он думал только о своем дыхании, и его равномерный скучный ритм уносил дроу к более далекому и значимому месту.