Гавриил Бирюлин - Море и звезды (с иллюстрациями)

• Название: Море и звезды (с иллюстрациями)
• Автор: Гавриил Бирюлин
• Издательство: Дальневосточное кн. изд-во
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1968

Гавриил Михайлович Бирюлин — ученый-океанолог. О людях, покоряющих океан, писал он в своей первой книге-сборнике рассказов «В штормовой вечер».

Новая книга Г. Бирюлина «Море и звезды» — научно-фантастический роман. В его основе лежат современные достижения биологии, океанологии и химии.

Для читателя будет интересным знакомство с героями романа: учеными Павлом Светловым и Татьяной Рожковой, космонавтом Виктором Орловым, балериной Гердой Орловой и другими. Сложные отношения связывают их. Они любят, ненавидят, борются, ищут…

---

— Будем знакомы: доктор геофизических наук, океанолог Татьяна Рожкова. Здесь меня зовут просто Таня. Вы можете называть меня так же. Это проще.

Павел назвал себя.

— Ну, что ж, — приступила к делу Рожкова, — мы рассмотрели ваш проект и все возражения против него. В том числе критические замечания Штамма. Мысль нам понравилась. Нечто подобное появлялось и у нас — это доказывает, что пришло время человечеству не быть только временным гостем океана, настала пора стать его полным хозяином и превратить в жилой дом и житницу для людей. Вообще говоря, особых технических трудностей для постройки ваших плавучих островов нет, но, как вы уже знаете, есть другие трудности — это вопросы экономики, создания микроклимата, решение вопроса о том, что выгоднее: дрейф или постановка на якоря. Словом, нужен эксперимент большого масштаба. Вот посмотрите, — Таня встала, перед ней оказался стол с моделью плота на нем. Он походил на большую лепешку, края его были приподняты и закруглены, кое-где на плоту виднелись какие-то постройки.

— Этот плот имеет полезную поверхность в 100 квадратных километров, его высота в средней части 1100 метров, а по краям — 20 метров, материал-пористый полимер с удельным весом 0,4–0,5. Плот имеет борта ограждения. На плоту смонтирована небольшая атомная станция, при ней опреснитель морской воды с насосной станцией. Этот агрегат рассчитан у нас для водоснабжения 100 плотов по 200 квадратных километров. Кроме того, имеется небольшой поселок для обслуживающего персонала. Плот, как видите, представляет собой эллипс, его большая ось в два раза больше малой. Этот плот сконструирован, как крайний. Дело в том, что мы рассчитываем поставить на якорь сразу 76 двухсоткилометровых круглых плотов и 34–35 вот таких, эллипсовидных. Они должны образовывать периферию основного массива плотов. При ветре они будут разворачиваться своей длинной стороной против волн и защищать весь массив, расположенный также замкнутым кольцом. По вашим расчетам, Павел, один массив из ста плотов может дать продуктов, скажем пшеницы — 10000000 тонн. Значит, достаточно иметь 200 таких искусственных архипелагов, чтобы полностью снабдить население в 3 миллиарда человек. Естественно, конечно, что наши плоты будут и курортами, горячее солнце будет служить не только растениям, но и людям. Нет, проект ваш нам нравится. Приезжайте, мы вас ждем.

Таня после этих слов пристально посмотрела на Герду, как бы спрашивая, в какой мере приезд Павла зависит от нее.

— Спасибо, — ответил Павел, не зная что нужно оказать еще, но Герда неожиданно горячо и очень раздельно оказала:

— Спасибо, я также вас благодарю за мужа, он, конечно, прилетит к вам на 2–3 недели, но вообще-то он будет работать в Москве, это решено. Надеюсь, на долгое время он и не нужен там, на Востоке. Все эти вопросы теперь носят уже технически-организационный характер.

Таня улыбнулась своей таинственной улыбкой, покачала головой и мягко оказала:

— Нет, вы ошибаетесь. Главный вопрос — это вопрос приспособляемости различных наземных растений к океаническому климату, это урожайность растений в новых для них условиях, это вопросы переделки растительного царства. Работа большая и не на 2–3 недели, а, может быть, на всю жизнь. Но мы будем рады всякой его помощи. И еще… Извините меня за экскурс в историю, в XX веке люди, изучавшие океан, жили в Москве. Тогда это было понятно. Они не могли расстаться с московскими удобствами, но теперь-то бытовые условия везде одинаковы. Что теперь может держать вас в Москве?

Павел поник головой — что его может держать в Москве! Если бы Таня знала! Но как всегда в трудные минуты жизни, он проявил твердость и решительность.

— Ладно, что бы там ни было, плавающие архипелаги будут! Временно или постоянно, но я начну работать во Владивостоке.

— Спасибо, — сказала Таня, — до свидания! — Она кивнула головой. Экран погас.

— Ничего себе, — сказала Герда, — вежливость! Наговорить дерзостей и исчезнуть, — профессор, геофизик… Дрянь она, а не геофизик, вот что я тебе окажу!

Павел, пораженный, остановился.

— Послушай, Герда, что ты говоришь?! Профессор Рожкова ничего дурного не сказала.

— Это по-твоему. — Герда совсем вышла из себя. — А как она на тебя смотрела, это просто неприлично.

Павел не стал спорить с Гердой и принялся утешать ее.

Он еще не понимал, что женщины часто свой гнев обращают совсем не в ту сторону, где находится действительная причина его. Но увы, иногда они оказываются правы в своем гневе. Интуиция редко их обманывает.

Дома Герду и Павла ждало два конверта. В одном из них лежало официальное приглашение Герды на работу в Московский Большой Театр. В другом конверте лежало решение Совета старейшин Западной Сибири о переводе ботаника Светлова для дальнейшей работы над своим проектом в Тихоокеанский институт океанологии. Там же сообщалось о работах, уже проведенных институтом, и указывался адрес предоставляемой Павлу квартиры.

Они прочитали документы, посмотрели друг другу в глаза и, не раздеваясь, сели на диван. После короткого молчания Герда сказала:

— Ну вот, каждый из нас добился того, чего хотел. Я буду работать там, куда всю жизнь стремилась, а ты — ты будешь решать проблемы чуть ли не космического масштаба — устраивать райские сады в бушующем океане. — Герда горько улыбнулась.

Павел угрюмо молчал, обдумывая создавшееся положение. Наконец он сказал:

— Послушай, Герда, мы с тобой приуныли, но если серьезно подумать, то совершенно напрасно — подумай сама. От Москвы до Владивостока стратоплан-экспресс летит всего 3 часа, а ракетоплан покрывает это расстояние в 50 минут. Мы сможем с тобой видеться очень часто. Что поделаешь, если дело требует разлуки.

— Ну что ж, — как-то неестественно громко сказала Герда, — жизнь есть жизнь. Я понимаю…

Настало время Герде перебираться в Москву. С утра они с Павлом укладывали вещи. На следующий день два экспресса поднялись в воздух почти одновременно; один взял курс на запад, другой — на восток. На секунду перед глазами пассажиров мелькнул силуэт огромного города-парка, появилось кольцо городов-спутников и затем под машинами оказалась только блестящая пелена облаков.

Перед посадкой в стратоплан Павел подарил Герде букет белых роз. Среди них одна была совсем черная.

Глава третья Самая красивая во Вселенной

Владивосток встретил Павла солнечной и ветреной погодой. Институт океанологии представлял собой величественное двенадцатиэтажное здание на берегу Амурского залива. От института к морю шла широкая лестница, внизу она заканчивалась большой площадкой с бассейном в центре ее. В бассейне жили ручные дельфины. Кроме главного здания, имелось множество подсобных помещений и сооружений, построенных для разных целей. Тут были бассейны с различными водорослями, помещения для экспериментальных биологических работ, гидродинамические сооружения…

Весь первый этаж здания вместе с подвалом представлял собой громадный аквариум, в котором были собраны все представителя тихоокеанской фауны. В здании насчитывалось более семисот лабораторий и кабинетов, где работали не только сотрудники института, но и ученые многих стран мира.

Павел получил в свое распоряжение целую секцию из трех лабораторий и кабинета. Принимая его, президент института сказал:

— Как только мы получили ваш проект, сразу разгорелась дискуссия, появилось несколько энтузиастов и главный из них — профессор Рожкова. Она ведет инженерную сторону дела. Вы будете разрешать вопросы растительной физиологии. Я думаю, что дело у вас пойдет.

В тот же день Павел встретился с Татьяной Рожковой. Она была меньше ростом, чем казалось на экране телевизора и, пожалуй, миловиднее. Одета была в тот же комбинезон.

Увидев Павла, она быстрыми шагами подошла к нему, энергично пожала руку и спросила:

— А где же Герда?

Павел сумел только ответить, что пока Герда будет работать в Москве.

Таня дружелюбно улыбнулась и пригласила Павла в лабораторию полимерных сооружений. Они вошли в большой светлый зал, где их встретил высокий стройный человек с живыми черными глазами, с чуть пробивающейся сединой на висках.

— Познакомьтесь, — представила их друг другу Таня, — Павел Светлов, инженер-судоводитель Питер Блок.

— Очень приятно, — оказал Блок басом, — что вы наконец прилетели к нам. Давайте посмотрим некоторые варианты плавающих островов. Вот это, — он подвел Павла к длинному столу, — несколько измененная копия плавающего аэродрома, какие были в прошлом столетии. Как видите, верхняя часть плота просто массивная платформа, внизу от нее отходят трубы большого диаметра, погруженные в море. В трубе находятся поршни, связанные с платформой гидравлическими амортизаторами. Шток поршня значительно удлинен и будет находиться на глубине, где волнения уже нет. Штоки вделаны в кессоны. У нас эта глубина равна примерно 100 метрам. Теперь посмотрим, что у нас получается. В Тихом океане при ураганном ветре порядка 30 метров в секунду наибольшая высота волны вдали от берегов может достигнуть 19 с лишним метров и длины 380 метров. Значит, верхняя платформа должна быть поднята над уровнем моря на высоту 20 метров, а нижние плавучести опущены на глубину 190 метров.