Елизавета Дворецкая - Две жены для Святослава

• Название: Две жены для Святослава
• Автор: Елизавета Дворецкая
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-699-92664-0

Еще мальчиком Святослав, сын Ольги и Игоря, принял на себя бремя власти. Увлеченный ратными делами, юноша и не думал о женитьбе, меж тем с детства по политическим соображениям ему были предназначены две невесты. Кого же выбрать – смолянскую княжну Прияну, о которой уже идет слава ведуньи, или древлянскую Горяну, дочь родителей-христиан?.. Святослав был готов подчиниться решению матери… до тех пор, пока не встретился с одной из девушек сам.

---

– Ну а вы что сказали бы? – Богуслав настойчиво, хоть и с улыбкой, смотрел на Станибора.

– Мы… – князь ущипнул себя за ус, – у нас…

– Или и у вас свой путь на Полуночное море есть? – усмехнулся Богуслав.

Станибор не мог ответить «есть»: он жил на самом Днепре, но путь по Днепру ему не принадлежал. И чтобы им воспользоваться, ему требовалось соизволение киевских князей.

– У нас своя русь есть, – сказал он наконец. – С чужой воевать несподручно.

– Та двинская русь вашей киевской не родня, – покачал головой Богуслав. – Были б они заодно, уже здесь стояли бы из Киева дружины.

Станибор не отвечал. Этот разговор его встревожил. А если та неведомая русь пройдет зимиголу и летиголу и выйдет в земли кривичей? Полочане – не такая уж сила, сами не выстоят. И что тогда? Ему придется вести войско на волоки, выводящие с Двины на Днепр, чтобы защищать свою собственную землю. Да, как данник и союзник Киева, он мог просить защиты у Эльги и Святослава, но…

Он посмотрел на Прияну и теперь с совершенно новым волнением задал себе вопрос: где Святослав? Почему так и не приехал за своей невестой, чтобы заключить обещанный союз?

* * *

Во всех своих сомнениях Станибор, конечно, не признавался. Но о русах, воюющих двинскую голядь, заговорил и назавтра, когда на пир по поводу возвращения восточного обоза собрались смолянские бояре и все торговые гости, что в эту пору находились в Свинческе.

В этот раз Прияна уже ждала гостей в гриднице, стоя возле Прибыславы и своей сестры. Рядом отроки держали несколько окованных серебром рогов и чаш, стояли три ведра пива с ковшиками-уточками, чтобы своевременно наливать и подносить. При входе женщины приветствовали и угощали самых уважаемых гостей, после отроки разводили тех по местам. Станибор, в шелковом кафтане, где по рыжему полю мчались всадники на золотистых конях и с зелеными псами, и собольей шапке с шелковым верхом, приветливо кивал со своего резного сиденья.

Когда вошли полочане, Прияна слегка расширила глаза от удивления. Они разоделись не по-вчерашнему: вместо свит простой домашней шерсти, выкрашенных в бурый и зеленоватый цвет при помощи дубовой коры и толокнянки, на них красовались кафтаны с шелковой отделкой и узорной тесьмой на груди. На Городиславе – ярко-синий с желтовато-золотистым шелком, на Богуславе – синевато-зеленый, очень темного оттенка, с отделкой из рудо-желтого шелка с черными узорами и тонкой тесьмой тех же цветов. Княгиня, поймав удивленные взгляды обеих сестер, усмехнулась: богатства взялись из ее укладок. Муж велел ей послать полочанам в дар цветное платье, и теперь они были не только горды тем, как хорошо одеты, но и явно обнадежены насчет дальнейшего. Богуслав, весело и лукаво блестя глазами, поклонился князю и княгине ниже обычного. Прибыслава вручила ему чашу, кивнув Прияне на княжича.

Прияна взяла у отрока наполненный пивом рог и подошла к Городиславу. Хотела пошутить насчет его нарядности, но смолчала, смущенная его слишком уж пристальным взглядом. Он так смотрел, будто ждал от нее каких-то очень важных для него слов. Но что она могла ему сказать?

Князь возложил на очаг угощения для Велеса, сохранившего купцов в долгом опасном пути, братину пустили по кругу, потом принялись за лосятину. Вымоченную ночь в уксусе с травами, ее приготовили в разных видах: и в похлебке с луком и пшеном, и тушеную с репой и морковью, и обжаренную – для тех, у кого зубы помоложе и покрепче. Подавали рыбу, кашу, жареную птицу, моченую бруснику, соленые грибы. Поговорили о вятичах и хазарах, что сидели в низовьях Дона в своих каменных крепостях и принимали там торговых гостей. Но дальше – и не думай. В те заморские края, где кунья шкурка стоит не одну бусину, а три, или за девку-полонянку порой дают столько серебра, сколько она сама весит, славянам ходу не было.

– Да неужто мы бы не съездили? – в который уже раз возмущался Миродар, поддержанный кивками и гулом сотоварищей. – Мы народ не робкий, а за море сходили бы! Против того, что нынче привезли – добыли бы втрое! А выкуси – земли хазарские, пути хазарские, и прибыток весь им.

– Ну что делать, землю-то не переделаешь! – качали головой старики. – Уж коли пути за то море через хазар Велес проложил…

– На то Перун есть, чтобы свои пути через чужие земли прокладывать! – крикнул Селята, бывший вилькай, а теперь один из старших гридней в княжьей дружине.

– Вот тут про одних таких речь ведут. – Станибор кивнул Богуславу. – Не слышал ли кто-нибудь про русинов, свеев или кто они там, что на устье Двины сидят и двинскую голядь воюют? Остров Холм, или как ты сказал, Богуша?

– Я слышал про этих людей! – подал голос Кольбен. Он происходил из свеев, но давно жил в Ладоге и был человеком тамошнего воеводы Ингоря-младшего. – Только еще прошлым летом, когда ездил в Бьёрко. Это Эйрик конунг, сын старого Бьёрна. После отца они остались наследниками вдвоем с Олавом, старшим братом. Олав забрал в руки все дела, а Эйрику осталось искать себе славы на море. Я слышал, иные льстецы на пирах уже награждают его прозвищем Победоносный! – Купец раскинул руки, в одной держа кубок, и напыжился, двигая плечами и передразнивая горделивых вождей.

– И чего же он хочет? – спросил Городислав, который один не засмеялся.

В Полоцке торговые гости с Полуночного моря не бывали никогда, поэтому впервые за несколько лет полочане слышали хоть и короткий, но ясный рассказ вместо смутных слухов, по капле сочившихся из земель двинской голяди.

– Надо думать, хочет он завоевать земли по Двине и брать дань с тамоших жителей. И если звон оружия докатился уже до Полоцка – значит, Один своим глазом посматривает на Эйрика благосклонно.

За столами снова засмеялись.

– Да вы что смеетесь! – Княгиня Прибыслава вдруг заволновалась и положила назад на блюдо кусок курицы. – Если до Полоцка… там и до нас уже дорога… не прямая, зато наезженная. А пока до Киева или Ингвара ладожского весть дойдет, пока они там снарядятся, пока дойдут – от нас и угля не останется!

– Мудрая женщина ты, княгиня! – одобрительно воскликнул Богуслав и встал. В цветном кафтане с узорной шелковой отделкой, со стоящими вокруг головы пышными полуседыми кудрями он легко притягивал все взоры. – Сразу видишь, в чем беда! Но где беда, там и спасение. Вот ты говоришь: дорога не пряма, да наезжена. Мы, двинские кривичи, да вы, днепровские – одного пращура внуки, одного корня ростки, одного ствола ветки. И язык, и обычай, и боги у нас одни. Князь Всесвят желает братский союз с вами утвердить, чтобы мы, как пращуры наши, были всегда заедино. И коли так случится, что та русь из заморья до наших земель дойдет – вы нам поможете отбиться, а мы вас от беды своей грудью прикроем.

Люди негромко загудели. Все давно привыкли к мысли, что со всех сторон землю смолян ограждают владения Олеговых наследников-русов. Опасность, на которую им внезапно открыли глаза, показалась нова, а потому особенно грозна.

– Известное дело: коли враг идет, лучше его на чужой земле встречать, чем на свою допустить, – сказал боярин Краян, и Богуслав живо поклонился ему, всем видом выражая почтение к столь умному человеку.

– А чем врага встречать, есть у вас? – Станибор задумчиво посмотрел на полоцкого боярина. Какой-то определенный ответ найти так быстро он не мог. – Ты же вроде говорил, у вас и укреплений толком нет, один вал, и тот старый.

– Вал наш последний раз еще старый Всесвят подновлял, дед нашего Всесвята. Князь уже решил: нынешним летом людей собирать, вал поднимать, частокол укреплять. Да ведь валы без воев не спасают.

– А сколько людей можете выставить? – спросил Краян.

– Что у вас с оружием? – подхватил его сват Подмога.

Ничего утешительного по этой части Богуслав поведать не мог. Полоцкая земля была невелика, обходилась своим железом и своими кузнецами. Она отбивалась от единичных наскоков воинственных голядских вождей – в основном молодежи, кому хотелось делом подкрепить свое право на «браслет воина», – но набег многочисленной, хорошо вооруженной варяжской дружины отразить едва ли смогла бы.

Чем дольше говорилось об этом, тем заметнее мрачнел Станибор, резче обозначались скулы на его худощавом продолговатом лице. В глазах мерцал холодный волчий огонь. Перед ним отворялись две двери: одна вела к славе, другая – к гибели. Будто два источника, живой и мертвой воды – да смотри, не ошибись!

Если он ничего не будет делать, весьма вероятно, все сложится так, как говорит Богуслав: тот Эйрик из заморья пройдет голядь, возьмет Полоцкую землю, захватит волоки между Смолянской землей и Ловатью, то есть лишит смолян возможности получить помощь из Ладоги и Волховца. Тогда уж киевские князья пришлют войско, но два-три месяца до их подхода смолянам придется рассчитывать лишь на себя. Ради собственной безопасности имеет смысл поддержать полочан, остановить врага еще в чужом краю.