Жюльетта Бенцони - Марианна и неизвестный из Тосканы

• Название: Марианна и неизвестный из Тосканы
• Автор: Жюльетта Бенцони
• Жанр: Исторические любовные романы

Знаменитые исторические романы Ж. Бенцони покорили весь мир.

Миллионы читателей не устают восхищаться ее захватывающими произведениями — произведениями, в которых смешаны история и вымысел, приключения и страсть.

Такова история блестящей красавицы аристократки Марианны д'Ассельна де Вилленев, история ее великой любви к загадочному, многоликому незнакомцу, ее далеких экзотических странствий и опасных захватывающих приключений, история изощренных придворных интриг и лихих дуэлей, пылких чувств и невероятных поворотов судьбы…

---

Марианна вздрогнула. История невидимого князя заставила ее забыть собственные заботы и особенно ту таинственную особу, которая ждет ее с утра. Сейчас она узнает, кто он такой.

— Предупредите его и скажите, что я жду. Затем подадите нам ужин.

— А ваш багаж доставить тоже сюда?

Марианна заколебалась. Она не знала, входило ли в планы крестного, чтобы она надолго осталась в этой гостинице, и подумала, что багаж не пострадает, если проведет еще одну ночь в карете.

— Нет, я не знаю, останусь ли я здесь. Принесите только большой ковровый мешок, который лежит внутри берлины.

Когда Орланди удалился, она из предосторожности отправила спавшую на ходу Агату к себе, предупредив, чтобы она оставалась на месте, пока ее не позовут.

— А… если я засну? — спросила девушка.

— Спите спокойно. Я разбужу вас к ужину… Бедная моя Агата, вы не представляли себе, что путешествие будет таким утомительным?

Из-под измятого чепчика Агата благодарно улыбнулась хозяйке.

— Да, это было тяжело, но так интересно. К тому же вместе с мадемуазель я готова идти хоть на край света. Но надо признаться, что в этой гостинице не так уж хорошо. Хотя на дворе и май, не мешало бы протопить.

Марианна показала рукой, чтобы она замолчала и шла к себе через низкую дверь, соединявшую обе комнаты, ибо кто-то постучал.

— Войдите! — сказала Марианна, когда ее субретка исчезла.

Дверь медленно отворилась, очень медленно, словно тот, кто был за ней, стеснялся или колебался. Наконец появилась высокая фигура в суконном одеянии с короткими штанами, в белых чулках и громадных туфлях с пряжками, в круглой, надвинутой на колпак шляпе. Шляпа покинула свое место, колпак остался, а новоприбывший, сложив руки, поднял глаза к потолку и вздохнул.

— Слава Богу! Наконец вы прибыли! Вы не можете себе представить, как я терзался весь день среди этой солдатни! Но вы уже здесь и это главное.

Слушая это приветствие в форме благодарственной молитвы, Марианне хватило времени прийти в себя от удивления, обнаружив, что синьор Зеччини не кто иной, как аббат Бишет. Но несчастный был так заметно не в себе от своей одежды, вернее, эта одежда придавала ему такой забавный вид, что Марианна не могла удержаться от смеха.

— Что это вы так вырядились, господин аббат! Вы разве не знаете, что Пасха была три недели назад и карнавал давно уже закончился?

— Не смейтесь, умоляю вас. Я достаточно выстрадал в этом нелепом наряде. Если бы это не было необходимо и если бы его преосвященство из предосторожности не потребовал…

— Где мой крестный? — спросила Марианна, сразу став серьезной. — Я думала найти его здесь.

— Вы должны были помнить, что князь Церкви нуждается в больших предосторожностях, чем кто-либо иной во время таких ужасных событий, которые мы переживаем.

Последнее время мы квартировали в монастыре Монт-Оливетти, но затем из осторожности покинули его.

— Это было действительно очень благоразумно, — признала Марианна, подумав о том, что несколькими минутами раньше сказал неистовый жандарм. Именно к этому монастырю они направились.

— И где находится его преосвященство сейчас?

— Напротив, — ответил аббат, показывая в окно на колокольню собора. — Он устроился сегодня утром у церковного сторожа и ожидает вас.

Марианна бросила взгляд на висевшие у нее на шее миниатюрные золотые часы.

— Уже поздно. Церковь должна закрыться… охраняться…

— Вечерняя служба только начнется. Предпринятые императором меры касаются только монастырей, но не церквей, где богослужение должно продолжаться. Службы проходят регулярно. В любом случае сторож должен оставить одну дверь открытой, при необходимости, на всю ночь. Его преосвященство будет вас ждать после вечерни.

— Где именно? Церковь такая большая…

— Войдете через левую дверь и пойдете до трансепта9.

Найдете гробницу Иларии. На ней изображена распростертая женщина с собачкой у ног. Там вас будет ждать кардинал.

— Вы не пойдете со мной?

— Нет. По приказу монсеньора я должен покинуть гостиницу ночью. Он не хочет, чтобы нас видели вместе. Моя миссия завершена, и меня призывают другие дела.

— Благодарю вас, господин аббат. Я сообщу крестному, с какой старательностью вы выполнили его волю. Что касается меня, то я сейчас же отправлюсь на встречу с ним.

— Да хранит вас Господь! Я буду молиться за вас.

Приложив длинный палец к губам, как требование соблюдать тишину, и ступая на носках своих громадных туфель с видом заговорщика, который при других обстоятельствах Марианна нашла бы комичным, мнимый синьор Зеччини вышел так же бесшумно, как и вошел.

Марианна живо подошла к туалетному столику, сняла шляпу и убедилась, что прическа не сильно пострадала, затем, открыв принесенный Орланди ковровый мешок, достала из него большую темно-красную кашемировую шаль, в которую закуталась с головой, как это делали местные женщины. После чего она приоткрыла дверь, ведущую в комнату Агаты. Как она и предполагала, девушка спала.

Растянувшись в одежде на кушетке, она даже не услышала, когда скрипнула дверь. Марианна улыбнулась. Она могла спокойно идти на свидание. Агата не скоро проснется. Спускаясь по лестнице, она встретила Орланди, который шел с уставленным тарелками, стаканами и приборами подносом.

— Пожалуйста, подайте ужин немного позже, — сказала Марианна. — Я хотела бы… сходить в церковь немного помолиться, если это можно…

В служебной улыбке Орланди появился более теплый оттенок.

— Ну конечно же, это можно! Сейчас как раз идет вечерняя служба! Идите, синьорина, идите, я подам ужин, когда вы вернетесь.

— А эти солдаты… пропустят меня?

— Чтобы пойти в церковь? — возмутился почтенный хозяин гостиницы. — Хотел бы я видеть!..

Мы здесь все добрые христиане! Если бы попытались закрыть церкви, в городе вспыхнула бы революция. Вы не желаете, чтобы я проводил вас?

—  — Только до дверей вашего дома. Дальше я пойду сама, благодарю вас.

В сопровождении принявшего грозный вид Орланди Марианна пересекла зал, не привлекая внимания никого из солдат. Впрочем, теперь они выглядели гораздо менее агрессивными. Сержант с капралом играли в карты, а остальные разговаривали, попивая вино. Некоторые достали длинные трубки и задумчиво пускали к потолку клубы дыма.

Выйдя из дома, Марианна поплотнее закуталась в шаль и пустилась бегом через площадь. Ночь уже полностью вступила в свои права, но рассеянные кое-где фонари позволяли разглядеть светлую старую базилику. Поднялся легкий ветер, донесший аромат полей, и Марианна приостановилась посреди площади, чтобы насладиться его свежестью. Вымытое недавним дождем небо распростерло над ее головой свое сине-черное покрывало с мириадами нежно сверкающих звезд. Где-то в ночи пел под аккомпанемент гитары мужчина, но его голос заглушали исходившие из открытых дверей храма звуки торжественного гимна. Песня, которую пел мужчина, была песней любви, гимн же прославлял Бога и горькие радости отречения и смирения. Первое призывало к счастью, второе — к строгому повиновению, и Марианна в последний раз заколебалась. Совсем недолго, ибо выбора между любовью и долгом у нее уже не было. Ее возлюбленный не нуждался в ней, не пытался найти ее. Он катил среди празднующего народа по дорогам Нидерландов, улыбаясь своей юной жене, не думая о той, кого оставил, которая теперь, чтобы скрыть свой позор и страдания, направлялась к неизвестному, чтобы он обеспечил ее ребенку право жить с высоко поднятой головой.

Она решительно повернулась спиной к любовной песне и посмотрела на церковь. Какой внушительной она казалась в темноте с ее приземистыми очертаниями и устремленной к небу, словно призыв о помощи, высокой башней. Ее собственный призыв Бог не пожелал услышать, раз единственный человек, в помощи которого она нуждалась, не пришел и не придет. Он тоже был далеко от нее, может быть, уже забыл о ней. Волнение перехватило горло Марианны, но тут же сменилось приступом гнева.

— Ты форменная дурочка! — пробурчала она сквозь зубы. — Когда уже ты перестанешь оплакивать свою судьбу? Ты сама хотела того, что произошло! И ты всегда знала, что за счастье надо платить, даже если оно оказалось таким быстротечным! Так что теперь уж плати без всяких упреков. Тот, кто ждет тебя здесь, любит тебя с давних пор. Он желает тебе только счастья… или по меньшей мере душевного спокойствия. Постарайся довериться ему, как ты это делала когда-то.

Марианна смело направилась к паперти, перешагнула несколько ступенек и толкнула крайнюю слева дверь. Но чувство беспокойства у нее не рассеялось. Несмотря ни на что, она не могла избавиться от причинявшего ей боль чувства недоверия к крестному, за которое она упрекала себя.

Как бы она хотела вновь обрести безоговорочное доверие юных лет! Однако эта невероятная свадьба! Эта требуемая им полная покорность!