Роджер Желязны - Игра крови и пыли (сборник)

• Название: Игра крови и пыли (сборник)
• Автор: Роджер Желязны
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2004
• ISBN: 978-5-699-06452-6

И вновь герои Роджера Желязны разыгрывают на шахматной доске саму возможность существования нашей цивилизации. Против человека выступают драконы и единорога, искусственный разум и механические убийцы, инопланетные монстры и даже сами земные бога. Далеко не каждая партия этого вселенского турнира заканчивается в пользу человечества. А каков будет окончательный результат — неизвестно, кажется, и самому автору.

---

В самом деле, что там оставалось от жизни... Запасы кислорода, воды и пищи в скафандре вскоре подойдут к концу, а шансы на то, что кто-нибудь возьмет и явится на выручку, остаются нулевыми. Так не лучше ли погибнуть во славе, увидев то, что не дано узреть человеку, оставив вдобавок свою крошечную сигнатуру на краю огромной Вселенной?..

Разноцветные волны высоко поднялись со всех сторон, чтобы навсегда заключить его в объятия, но ослепительное сияние вдруг потускнело, потом померкло и совсем погасло. Джереми был один в непроглядной черноте, полностью лишенный сенсорных ощущений. «Неужто я на самом деле прошел сквозь черную дыру и выжил? — подумал он.— Или это моя последняя мысль, зацикленная в темпоральном кольце?»

— Первая,— сказал голос Ника откуда-то рядом.

— Ник?! Ты здесь, со мной?..

— Точно. Я решил присоединиться к тебе и попытаться помочь.

— Послушай, когда ты входил в дыру... Какое изображение я оставил на горизонте событий?

— Извини, я не поглядел.

— Где мы сейчас? В сингулярности?

— Возможно. Сам не знаю. Я ведь никогда здесь не был. А может быть, мы в процессе бесконечного падения.

— Но я думал, что вся информация разрушается, как только попадает в черную дыру.

— Видишь ли, есть разные школы научной мысли. Информация необходимым образом связана с энергией, и одна из гипотез гласит, что в черной дыре она может остаться когерентной, хотя и будет абсолютно недоступной для внешнего мира. Ценность данного рассуждения в том, что оно опирается на всеобщий закон сохранения энергии.

— Похоже, так оно и есть?

— С другой стороны, когда твое тело разрушилось при входе в дыру, я успел быстренько прогнать тебя через тот процесс, который сделал меня бессмертным энергетическим существом. Я подумал, ты будешь не против.

— Бессмертие?.. Черт побери! Ты хочешь сказать, что мне светит провести все оставшееся время Вселенной в качестве падающего неизвестно куда бесплотного сознания? Не думаю, что смогу такое вынести.

— О, ты потеряешь рассудок гораздо раньше, так что незачем беспокоиться.

— Да уж. Вот это дерьмо так дерьмо,— буркнул Джереми.

Последовало долгое молчание. Потом Ник тихонечко хихикнул.

— Кажется, я вспомнил, что это такое,— сказал он наконец.

— И мы в нем завязли по самые уши,— мрачно добавил Джереми Бейкер.

— В нашей ситуации следует учесть еще один фактор,— сказал Ник по истечении бесконечности или нескольких минут, как кому нравится.

— Это какой же? — осведомился Джереми.

— Когда я беседовал с Виком, тот заметил: мы так долго и упорно возились с этой черной дырой, что вполне могли спровоцировать необычную ситуацию.

— И что это должно означать?

— С теоретической точки зрения, черная дыра может взорваться, и Вик пришел к выводу, что наша уже довольно близка к этому. Чтобы увидеть столь редкое событие, сказал он, не жалко и жизни.

— А что получается после взрыва?

— Я не знаю, и Вик тоже. Но мне кажется, что к нашей ситуации наиболее применима гипотеза корнукопиона, или рога изобилия.

— Ага! Вот с этого места поподробней, пожалуйста. Хватит с меня сюрпризов.

— Как скажешь. Гипотеза корнукопиона гласит, что после взрыва от черной дыры остается крошечный остаток в форме рога, размером менее атома и весом примерно в стотысячную долю грамма. Зато объем его не ограничен и способен вместить всю информацию, которая когда-либо попадала в черную дыру. В том числе, конечно, и нас.

— А что, из этого рога выбраться легче, чем из черной дыры?

— Да. Но только не здесь.

— Что значит «не здесь»?

— Если уж информация покинула нашу Вселенную, то это навсегда.

— Ты хочешь сказать, что в роге есть ход, ведущий в какое-то другое место?

— Ну, если корнукопион пройдет через Конец света, а затем через следующий Большой взрыв и окажется в новой Вселенной, то его содержание, в принципе, может стать доступным. Мы знаем наверняка лишь то, что в нашей Вселенной добраться до его внутренней информации невозможно.

— Сдается мне, что ждать придется долго.

— Не скажи. Никому не известно, как ведет себя время в том месте. Или в этом.

— Справедливости ради замечу, Ник, с тобой всегда интересно общаться.

— С тобой тоже, Джереми. Однако я в некоторой растерянности. Уж не знаю, посоветовать ли тебе как можно шире открыть все сенсорные каналы или, наоборот, полностью захлопнуть их.

— Да? А в чем дело?

— Я чувствую приближение взрыва.

И тут же последовала интенсивная вспышка ослепительно белого света, которая все длилась, длилась и длилась, пока Джереми не ощутил, что уплывает куда-то, и принялся яростно бороться за свою когерентность.

Постепенно он осознал, что находится в огромной библиотеке с убегающими в туманную даль параллельными рядами полок, периодически пересекаемых поперечными коридорами.

— Где мы?

— Мне удалось создать адекватную метаформу, которая поможет тебе ориентироваться в ситуации,— объяснил Ник.— Это, разумеется, корнукопион со всем своим запасом информации. Мы с тобой тоже обитаем на книжной полке. Я снабдил тебя превосходным переплетом из синей тисненой кожи с позолоченным корешком.

— Большое спасибо. И что мы теперь будем делать? Просто убивать время?

— Я полагаю, что нам следует установить контакт с другими книгами. Мы можем начать их читать.

— Можно попробовать. Надеюсь, они интересны. Но как узнать, в новой мы Вселенной или нет? И есть ли надежда на свободу?

— Всегда есть надежда, что кто-нибудь забредет сюда и пожелает нас прочитать.

Джереми обратил свое сознание к симпатичному красному томику на противоположной полке.

— Привет! Вы кто?

— История. А вы?

— Автобиография,—представился он.—Думаю, нам нужно срочно составить каталог. А заодно обязательный список рекомендованной литературы.

— Правда? А что это такое?

— О, не беспокойтесь,— небрежно сказал Джереми,— я составлю его сам. Приятно было познакомиться!

Мертвое и живое

Я расскажу вам о существе по имени Борк. Оно родилось в ядре умирающего солнца. Было выброшено в нынешний день из реки прошлого-будущего как плод загрязнения времени. Оно возникло из глины и алюминия, пластмассы и морской воды, дистиллированной в процессе эволюции. Оно вращалось, подвешенное на пуповине обстоятельств, а затем, отсеченное от нее собственной волей, обрело покой на отмелях мира, куда прибывают умирать. Оно было частью человека в некоем месте у моря вблизи курорта, который несколько вышел из моды с тех пор, как стад эвтаназийным центром.

Выберите из этого что угодно, и вы, возможно, не ошибетесь.

В этот день он прогуливался у воды, подцепляя длинной металлической вилкой то, что выбросила ночная буря: блестящий камешек, который вещие сестры возьмут для своей сувенирной мастерской,— цена обеда или коробочки полировочной пасты для гладкой его части; лиловые водоросли для солоноватой похлебки из даров моря в его вкусе; пряжку, пуговицу, красивую раковину; белую фишку из казино.

Дул крепкий ветер, прибой бурлил пеной. Небо было сплошной синевато-серой стеной без граффити птиц или воздушного транспорта. Он шел по белесому песку, жужжа и пощелкивая, а сзади тянулся след — зубчатые зигзаги и отпечатки одной подошвы. Почти рядом был мыс, где полярные птицы с раздвоенными хвостами отдыхали несколько дней во время перелетов. Они уже отправились дальше, но пляж был все еще усеян их пометом цвета ржавчины. И там он снова увидел девушку — в третий раз за три дня. В первые два раза она пыталась заговорить с ним, задержать его. Но он прошел мимо по многим причинам. Теперь она была не одна.

Она поднялась на ноги — песок рассказывал о стремительном бегстве и падении. На ней было то же красное платье, только порванное и испачканное. Ее черные волосы, коротко подстриженные и очень густые, растрепались настолько, насколько могли растрепаться. К ней приближался молодой человек из Центра — их разделяло шагов пятнадцать. Позади него по воздуху скользила завершательная машина — редкое зрелище! Величиной с полчеловеческого роста и парящая примерно на той же высоте, формой она напоминала кеглю. Ее передний шаровидный конец состоял из мелких граней и светился; три тонкие, как фольга, оборки, напоминавшие балетную пачку, поблескивали, поднимаясь и опускаясь в ритме, не связанном с ветром.

Услышав его шаги или заметив его краешком глаза, она отвернулась от своих преследователей, сказала «помогите!» и произнесла имя.

Он долго колебался, хотя для нее это не длилось и секунды, а потом оказался рядом с ней.

Человек и парящая машина остановились.

— В чем дело? — спросил он ровным, низким, чуть-чуть музыкальным голосом.