Леонид Жолудев - Стальная эскадрилья

• Название: Стальная эскадрилья
• Автор: Леонид Жолудев
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Утомительно тянулось время в этом казавшемся бесконечным пути. Перегруженный эшелон вяло продвигался вперед. Перед каждым из великого множества тоннелей нас останавливала железнодорожная администрация, и специалисты всякий раз тщательно обмеривали наш негабаритный груз, заставили разобрать часть фанерных сооружений и наполовину оголить "сверхсекретный" груз. Только через десять дней миновали Урал. На одной из маленьких станций 3 июля слушали выступление по радио И. В. Сталина и впервые полно узнали о тяжелых территориальных утратах, понесенных за короткий срок нашей Родиной.

Несмотря на то что в докладе главы партии и государства содержался известный анализ причин сложившегося положения, разъяснять все это личному составу было далеко по просто, когда сами агитаторы не во всем еще полностью разобрались. Слишком долго воспитывали нас в духе победоносных наступательных операций.

После надоедливых маневрировании на разъездах и станциях наша эскадрилья прибыла в приволжский городок и получила команду на выгрузку и сборку самолетов. Работа эта была такой же утомительной и сложной, как и проведенная перед отъездом из Забайкалья. Но к 7 июля на стоянках эскадрилий выстроились ровными рядами все исправные самолеты полка. Авиационная часть, "проколесив" чуть ли не через всю пашу необъятную страну, вновь обрела крылья, способность к бою.

Не помню от кого, по стало известно, что наш 150-й полк должен быть переформирован в две самостоятельные части, но 32 экипажа в каждой. Номер полка останется за той его половиной, которую из числа наиболее подготовленных экипажей формирует Полбин для ночных действий. Оставшиеся экипажи образуют част г,, возглавляемую нынешним заместителем командира полка майором Клобуковым.

В каждом летчике живет известное профессиональное честолюбие. Ему хочется верить, что командиры замечают его успехи, надеются, что он способен лучше других выполнить любое задание. Не вижу в этом ничего дурного, если летчик действительно умеет хорошо делать то, что ему положено, если стремится быть впереди, то есть как можно лучше выполнять свой долг. Вот почему я уверен, что очень многие рассчитывали попасть в группу И. С. Полбина, которой наверняка предстояло выполнять наиболее ответственные задания. Мечтал об этом и я.

8 июля я готовился к облету своей машины после сборки: "прогонял" двигатели. К стоянке подъехал майор Полбин, подождал, пока я выключил моторы, а затем отозвал меня в сторону. После краткого разговора на отвлеченные темы Иван Семенович предложил мне влиться в формируемый им полк особого назначения. Я, конечно, сразу же дал согласие. Из моего экипажа он разрешил пригласить с собой только техника.

Доложив о своем переходе капитану Южакову и оставив за командира звена старшего летчика младшего лейтенанта Орехова, я далеко но с легким сердцем распрощался со своим замечательным штурманом звена старшим лейтенантом Петровым, стрелком-радистом сержантом Коноваловым. На новом месте меня встретили члены экипажа - штурман сержант Николай Филиппович Аргунов и воздушный стрелок-радист сержант Игорь Валентинович Копейкин. Оба они производили хорошее впечатление. Николай Аргунов - плотный, среднего роста сибиряк. Черные, как антрацит, волосы, смуглая кожа, темные подвижные глаза и широкие скулы крупного лица придавали ему мужественный вид человека старше своих лет. Игорь Копейкин внешне резко отличался от Аргунова. Он был выше среднего роста, худенький, с маленьким вздернутым носом на открытом приветливом лице. Позже я узнал, что воздушный стрелок-радист хороший физкулътурник, причем занимался несколькими видами спорта: волейболом, гимнастикой, прыжками в высоту.

Мой новый командир эскадрильи капитан Пасхин, его заместитель старший лейтенант Ушаков и штурман лейтенант Николаев имели боевой опыт, участвовали в боях против японских милитаристов и удостоились ордена Красного Знамени. Высокие правительственные награды были у многих авиаторов подразделения. Боевой опыт, приобретенный ими в боях в районе реки Халхин-Гол и закрепленный в дни последующей учебно-боевой подготовки, как бы заранее предвещал успехи эскадрильи в сражениях с врагом.

9 июля первая эскадрилья 150 сбап (скоростного бомбардировочного авиаполка) особого назначения, взлетев десятью экипажами, в сомкнутом строю "клин" покинула приволжский аэродром. Маршрут до каждого не доводился, экипажи следовали за ведущим. Но что такое? Командир ведет нас не к фронту, а совсем в другую сторону! Может быть, на западе аэродромы закрыты туманом или на маршруте гроза, которую нельзя обойти? Однако с синоптической картой мы познакомились перед вылетом и подобных метеорологических явлений в обширном районе не обнаружили. Ну ладно, командиру виднее.

Под крылом - малоориентирная равнина, пересеченная кое-где оврагами, грунтовыми дорогами; изредка проплывают мимо села. Посматриваю на полетную карту - похоже, что скоро должен быть город Лебедянь.

Вдруг ведущий дает команду на роспуск группы и посадку. Но аэродрома нигде не видно! Все же перестраиваюсь с Ушаковым в правый пеленг. Жду дальнейших распоряжений. Вижу - ведущий прибрал газ, выпустил шасси и снижается на узкую полоску убранной ржи у опушки леса. Заходим на посадку и мы. На выравнивании "прижимаюсь" к самому хвосту самолета Ушакова, чтобы не плюхнуться в высокую рожь. Машина плавно касается земли и, громыхая, катится по ней.

Вслед за командиром эскадрильи подруливаем самолеты к опушке леса и быстро маскируем их ветками - ведь мы уже в пределах досягаемости вражеских воздушных разведчиков и бомбардировщиков. Об этом же предупреждает подчиненных Пасхин, требует строго соблюдать правила маскировки при передвижении, воздержаться от беспорядочной контрольной стрельбы из пулеметов, по демаскировать стоянки освещением, кострами.

10 июля - день подготовки материальной части. Раскрываем лючки, снимаем моторные капоты и приступаем к тщательному поагрегатному осмотру всего самолета. Стрелок радист Игорь Копейкин проверяет рацию, бортовое оружие, штурман Николай Аргунов - навигационное и прицельное оборудование, замки бомбодержателей; техник Андрей Коробцов в поношенном комбинезоне хлопочет у моторов - у него самое большое и не вполне "стерильное" хозяйство.

Я осматриваю свою кабину. Проверяю все, что даже и не требуется в этих случаях, а сам исподволь присматриваюсь к Аргунову и Копейкину: ведь я их знаю еще мало. Только в технике уверен, как в самом себе. Невысокого роста, подвижный, светловолосый, с добрым открытым взглядом, он быстро и четко выполнял любые работы на матчасти, да так, словно не гайки стальные крутил, а нежно перебирал пальцами по грифу музыкального инструмента и никогда не сбивался на фальшивую ноту.

Аргунов пока показывает себя сообразительным и расторопным штурманом и достаточно волевым сержантом. О воздушном стрелке-радисте Игоре Копейкине впечатление складывалось тоже хорошее, хотя он казался замкнутым. Мне же всегда нравились люди веселые, отзывчивые на шутку, общительные. Впрочем, для подчиненного новый командир тоже загадка, так что не каждый сразу открывается, к нему еще нужно найти ключик. Значит, и мне разумно было опереться на народную мудрость: поживем - увидим. Но и растягивать знакомство в условиях, когда не сегодня-завтра придется вместе идти в бой, казалось неразумным. Так или иначе, с чего-то следовало начинать...

Вечером состоялась первая беседа с подчиненными по душам. Подвел итог проделанной работе, а потом попросил каждого коротко рассказать о себе. Затем речь зашла о предстоящих боях за Родину. Мнения всех членов экипажа совпали в главном - сражаться придется с очень сильным противником. Чтобы разбить врага, понадобятся огромное мужество и большое мастерство каждого советского воина, значит, и наше,

Вопреки ожиданиям, ни завтра, ни послезавтра на боевые задания вылетать не пришлось. Чувствовали себя как-то неловко: идет жестокая война, наши товарищи ведут смертельную схватку с врагом за родную землю, а мы, кадровые военные, отсиживаемся, пускай и не в глубоком, по все же в тылу. Мы регулярно питаемся, отдыхаем по нормам мирного времени.

Все-таки человек ко всему может привыкнуть, в том числе и к ожиданию. Рано утром 14 июля объявили боевую тревогу. И она почему-то не показалась настоящей. Сколько их уже было на моем коротком летном пути! Впрочем, независимо от того, какая она - учебная или боевая, действовать нужно четко и безошибочно. Вмиг оделся и одним из первых прибыл на построение. Слушаем приказ: готовиться к боевому вылету! Может быть, опять проверка? Но какое это имеет значение? Привычно делаем все, что необходимо, и через десяток минут докладываю Александру Архиповичу Пасхину, что самолет и экипаж готовы к вылету. Комэск пожимает руку, просит передать экипажу благодарность за слаженные действия.