Ирина Кнорринг - Золотые миры.Избранное

• Название: Золотые миры.Избранное
• Автор: Ирина Кнорринг
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 5-86020-054-14

---

1/ 14/ I, 1923. Сфаят

«День пролетает в печали осенней…»

День пролетает в печали осенней,
Небо закрыто обломками туч.
Скучно смотреть, как по крыше соседней
Прыгает редкий сверкающий луч.

Скучно смотреть из окна на дорогу…
Лужи да грязь, да прозрачный туман.
Будто бы сдержит на сердце тревогу
Этот сознательный, долгий обман!

Будто изменятся годы гнилые,
Будто бы снова согреет весна!..
С неба срываются капли немые,
Мерно спускаясь по стёклам окна.

16/ I, 1923. Сфаят

Ночь («Плачет ветер. Стучит черепица…»)

Плачет ветер. Стучит черепица…
А на сердце тоскливо, невмочь!
Будто разум чего-то боится
В эту шумную страшную ночь.

Страх взлетает всё выше и выше,
Думы стали пестры и смешны,
И стучит черепица по крыше,
Заглушая и мысли и сны.

И кругом что-то долго шумело,
На стене чуть белело окно…
Все мечтанья истлели давно,
Всё, что тешило, всё надоело.

17/ I, 1923. Сфаят

Утро («В тёмное окошко белый свет струится…»)

В тёмное окошко белый свет струится,
Тускло очертились выступы стены,
Стало как-то холодно, трудно шевелиться.
Странно оборвались утренние сны.

За стеной, в тумане мглистого рассвета
Робко, неуверенно заиграл горнист,
Звуки обрывались, утопая где-то,
Будто обрывал их ветра шумный свист.

И горнист промокший, посинев от стужи,
Тихо и уныло поплелся назад…
Поднимался ветер, на дороге — лужи,
Он шагал быстрее, кутаясь в бушлат
А в холодном небе луч пронзил туманы,
Проскользнув лениво по сырой стене…
И в бараках люди видели обманы,
Кутаясь от холода в красивом сне.

21/ I, 1923. Сфаят

Вечер («По склонившимся фигурам…»)

По склонившимся фигурам
И безжизненным предметам
Что-то грустное скользит.
Под зелёным абажуром
Лампа светит тусклым светом
И коптит.

Будто чем-то очарован
Иль замучен злой тревогой,
Мглой окутался Сфаят.
Неизбежностью закован,
Кто-то бродит по дороге…
Дни летят.

Мысли нет в тоске бесцельной.
Повинуясь снам мятежным,
Всё тоскует и молчит.
Только стук машины швейной
Всё о чём-то неизбежном
Говорит

Монотонной жизни лепет
Оборвался в нежном звуке.
Что-то шепчет темнота…
Скрытых мыслей робкий трепет
Потонул в бессилье скуки
Навсегда!

22/ I, 1923. Сфаят

«В холодной кабинке, и тёмной, и тесной…»

В холодной кабинке, и тёмной, и тесной
Мы молча сидели в тоске неизвестной,
И это молчанье нам было понятно.
На небе порой колыхались зарницы,
Как будто бы крылья невидимой птицы,
Дрожа, отряхали кровавые пятна.

И сумрак дрожал молчаливым забвеньем.
Скользили загадочно-лунные тени,
Как будто шептали о чём-то тревожном.
Какая-то истина мысли сковала…
И лунно-красивая сказка пропала…
И что-то безумное стало возможным.

Загадка пропала. Всё стало понятно,
И даже молчанье нам стало приятно —
Ведь часто приятными кажутся муки.
Мы будем молчать ещё долгие годы.
И в стонах неволи, и в стонах свободы
Нам будут звучать похоронные звуки.

Кровавые тайны нам стали известны
И не было страшно раскрывшейся бездны,
Лишь как-то неровно дрожали ресницы…
Прозрачные тени лениво скользили
И лунные сказки задумчиво плыли…
Далёко над морем дрожали зарницы.

27/ I, 1923. Сфаят

«Кончился день. Разбрелись усталые тени…»

Кончился день. Разбрелись усталые тени.
Во мгле загорелось окно за холодной стеной.
Кончились шумы и стуки. В медлительной лени
Выполз из долины жуткий покой.

Было темно и сыро. Тусклыми лучами
Светились окна, прорезая мрак.
Играли меж собой огоньки, далеко за холмами.
На море, в темноте мигал красный маяк.

По шоссе мелькали порой чёрные силуэты.
Был загадочен звук далёких речей.
И странно в комнате чернели предметы,
И странно блуждали хороводы теней.

30/ I, 1923. Сфаят

Бизерта («Погасли последние отблески зари…»)

Погасли последние отблески зари…
Далеко в горах залаяли шакалы.
Светлой нитью зажглись фонари
И новым шумом оживились кварталы.

Кричал разносчик, шагая по мостовой.
Арабчата дрались на тротуаре.
Яркие огни мешались с темнотой.
Гремела музыка в шумном баре.

В арабской кофейне стоял гул голосов.
Мешались светы и шумы,
Недвижные фигуры сидели у столов,
Спускались широкие, белые костюмы.

У белого квартала был загадочный вид.
Под сводом мглы не слышно весёлой публики.
Улиц и переулков тёмный лабиринт,
Белые дома, похожие на кубики.

Только под кровлей тускло светилось окно,
Белые, гладкие стены теснились мрачно.
На узких улицах было совсем темно,
И было зловеще, тихо и страшно.

31/ I, 1923. Сфаят

«В тишине, когда ночи тоскливо звучат…»

В тишине, когда ночи тоскливо звучат,
Мои мысли послушны и гибки,
И я чувствую долгий, пронзающий взгляд,
И я вижу лицо без улыбки.

Неизбежностью блещет тоскующий взор,
Веют сумраком звёздные дали,
И слагается слов разноцветный узор
И мелодии тихой печали.

И несутся звенящие дни без конца,
Жизнь сплетает красивую сказку, —
И я вижу прозрачную бледность лица
Сквозь холодную, чёрную маску.

31/ I, 1923. Сфаят

«Туманны дали, как вечерний сон…»

Туманны дали, как вечерний сон.
Свивается в капризное журчанье
Теней и звуков лёгкий перезвон

Цветут мечты неясного желанья.
При блеске звёзд струится тихо мгла.
Во взорах звёзд ещё нежней молчанье.

И сказка ночи в небе расцвела.

4/ I, 1923. Сфаят

«Есть в лунном вечере черта…»

Есть в лунном вечере черта,
Когда кончается земное
И расцветает чернота.

Есть где-то грань в полдневном зное,
Когда обычное гнетёт
И рвутся мысли в роковое.
То сон зовёт, то звук цветёт

5/ II, 1923. Сфаят

«Гремели и падали цепи событий…»

Гремели и падали цепи событий,
А в небе бездонном уснула тревога.
Сплетались блестящие звёздные нити.

Душа уносилась далёко, далёко.
Окрасились сумерки нежною лаской.
И плакало сердце, забывшись глубоко

Над детскою сказкой.

5/ II, 1923. Сфаят

Неизбежность («Ты придёшь, тебя я молча встречу…»)

Ты придёшь, тебя я молча встречу
И задую тусклую свечу.
И тебе одной, одной тебе отвечу,
Для, чего безумное ищу.

Прозвучат слова, и дни, и годы,
Промелькнут, погаснут маяки.
Ты придёшь, средь вихря непогоды
У последней, роковой тоски.

Всё, что было — фразы, стоны, цепи
Упадут в крылатую мечту,
И ещё упрямей и нелепей
Жизнь ворвётся в пустоту.

11/ II, 1923. Сфаят