Александр Андреев - Широкое течение

• Название: Широкое течение
• Автор: Александр Андреев
• Издательство: Трудрезервиздат
• Жанр: Советская классическая проза
• Год: 1955

Основная тема романа «Широкое течение» — жизнь советской заводской молодежи пятидесятых годов. Автор показывает становление мастерства у молодых рабочих, их ответственность за всё происходящее на заводе, в стране и мире, нерушимую связь комсомола и партии. Герои романа неравнодушны, стремятся к новым достижениям в жизни и работе, и добиваются больших успехов в поставленных перед собой целях.

---

Над дубовой кафедрой возвышался Володя Безводов и, отчеканивая слова, докладывал собранию о работе комсомольцев кузницы с несоюзной молодежью.

— …Я не верю, что есть такие «экземпляры», как выразился предыдущий оратор, которые не поддаются воз действию коллектива. Чепуха! Нет таких людей! Я вам расскажу об одной девушке, имя которой не назову. Это была девушка-мотылек. Кроме танцев и вечеринок, ее ничто не волновало. О комсомоле она и слышать не хотела… А сейчас она лучший работник цеха, хотя и самый молодой, но, пожалуй, самый активный и исполнительный член нашей организации. И о своем недавнем прошлом она вспоминает если не со стыдом, то, во всяком случае, с горькой усмешкой.

Люся наклонила голову. Антон увидел, как заалели ее щеки и даже шея, и он удивился, что эта вот худенькая смущенная девушка доставила ему в свое время столько терзаний.

Он осторожно погладил ее по рукаву, дружески и ободряюще.

В конце собрания секретарь горкома комсомола вручал лучшим комсомольцам-производственникам награды — грамоты Центрального Комитета комсомола. Антон почему-то испуганно пригнулся, когда услышал свое имя, и Люся, обернувшись, тронула его за плечо:

— Что вы? Идите же…

Он прошел к столу, принял грамоту; секретарь горкома пожал ему руку и пожелал успехов. Возвращаясь на свое место, Антон встретился глазами с Олегом: в прищуренном его взгляде он прочитал и неприязнь, и зависть, и укор. Дарьин не аплодировал кузнецу. Он склонился к Марине, шепнул ей что-то на ухо; та повела бровью и усмехнулась. А в последнем ряду между Гришоней и Сарафановым сидела жена Дарьина, Настя; Антон изумлялся ее выдержке: она или не видела мужа в обществе Барохты, или старалась совсем не замечать его, чтобы не расстраивать себя; простенькое лицо ее выглядело миловидным, веснушки с носа исчезли, а щелочка между передними зубами придавала ей девическую прелесть и чистоту.

Антон сел. Гришоня выхватил у него грамоту, прочитал, полюбовался ее красками, передал Сарафанову, тот — Насте Дарьиной, а прессовщица еще кому-то — и пошла грамота гулять по рукам из ряда в ряд; вернулась она к владельцу только после собрания, когда в зале уже взметнулся гул голосов и в раскрытые двери послышалась музыка.

— Спрыснуть бы надо ее, Антон, — намекнул Сарафанов, косясь на грамоту.

— И грамоту и еще кое-что, — охотно согласился Антон. — Гришоня, скажи Володе, что мы в буфете. Настя, не отставай!

Они протолкались сквозь толпу, зашли в буфет, заняли столик, и девушка-официантка принесла на подносе графин с водкой и бутерброды для мужчин, для девушек бутылку портвейна и пирожные.

Гришоня привел Безводова. Володя сел рядом с Антоном, потер руки, сдерживая радостное возбуждение. В буфет заглянули Антипов с Люсей, их тоже усадили за стол.

Когда наступил момент тишины и внимания, Безводов встал.

— Поздравляю вас, товарищи, — произнес он несколько возвышенно, — тебя, Антон, вас — Илья, Гришоня, Настя, с наступающим новым трудовым годом! Желаю вам производственных успехов, лучших, чем в прошедшем году. — Откинул назад волосы, задушевно понизил голос: — Эх, ребята, быть вашей бригаде лучшей на заводе, а то и во всем министерстве, чует мое сердце! Только об одном прошу, умоляю: пусть не разъедает ваш отряд ржавчина междоусобной распри…

— На огне спаялись — крепко! — пробасил Илья Сарафанов, а Гришоня спросил с недоумением:

— Куда же мы друг без друга? Оч-чень мне интересно знать!

Безводов повернулся к Антону:

— А грамотой ты гордись: тебя наградил ею наш родной комсомол, который вывел в люди великое множество таких парней, как ты; сколько из них стали героями, настоящими коммунистами. Не счесть!.. Поздравляю тебя с наградой. Выпьем за новый, за новаторский год! — воскликнул Безводов.

— Погодите! Что же вы одни? — крикнул кто-то из дальнего угла буфета. — Там за столиком сидели бригадиры Рыжухин, Космачев, Званко. — Стой, Володя! — сказал Рыжухин подходя. — Мы ведь тоже закончили этот год и начали новый.

— Присоединяйтесь! — крикнул Антон, широким жестом приглашая всех к своему столу. — Садитесь. Праздновать, так вместе, сообща!..

Антон ощущал в себе необычайный прилив сил, радости — от молодости, от удач, от внимания к нему товарищей. Он выглядел в этот момент красивым, щедрым, и Люся, не стесняясь, безотрывно глядела на него, отчего Антипов хмурился и кусал губы. Антон не мог понять, куда девалась Таня, не ушла же она домой. Несколько раз он выходил из буфета, надеясь встретить ее в фойе, и возвращался один. Как ему не хватало ее сейчас!..

Кузнецы перенесли свою закуску, расселись вокруг стола, и в оживленную беседу влилась струя свежих голосов. В углу одиноко остался сидеть лишь Леня Космачев.

— А ты чего красную девицу изображаешь? — крикнул ему Антон. — Почему не идешь к нам?

— Мне до нового года еще недели две осталось, — обиженным тоном ответил тот: ему очень хотелось пересесть за шумный стол.

— Ладно, поверим в долг. Иди сюда. Раздвиньтесь, товарищи! Садись с нами. Женя, — возбужденно проговорил Антон и поднял бокал. — С новым годом, друзья! С новым счастьем, с новыми победами!

Буфетчица с удивлением проговорила официантке:

— Вроде и сели недавно, а уж веселые какие.

Настя закашлялась, и Гришоня хозяйским тоном приказал Сарафанову:

— Постучи ей по спине. — Тот охотно исполнил просьбу, Настя взмолилась:

— Тише! Как болванкой бухнул.

— Погладить уж нельзя, — ухмыльнулся Илья.

Из фойе доносилась музыка. В дверях буфета то и дело показывались и исчезали новые лица, слышались обрывки фраз, взрывы смеха.

Вот вошли Олег Дарьин с Мариной Барохтой, купили конфет и стали разворачивать нарядные бумажки. Дарьин косился на кузнецов, хмурился.

— Я свои победы так не афиширую, — сказал он Марине.

Настя побледнела, опустила взгляд, кусала кончик платка, чтобы не заплакать, — ей было стыдно перед товарищами за мужа. За столом смолкли. Антон опять позавидовал мужеству Насти. Ему было жаль ее. Он глядел на Дарьина почти с ненавистью: уж если ты подлец, так хоть не выставляй это напоказ, не позорь других! Антон был на грани того, чтобы рвануться и избить Дарьина безжалостно, при всем народе; взгляд его сделался мрачным, плечи напряглись, кулаки сжались. Но Безводов остановил его:

— Сиди. Не связывайся.

— Тогда скажи ему, чтобы он убирался отсюда, — глухо, вполголоса сказал Антон. — Это же гнусно…

Но Дарьин, поняв, очевидно, что ведет себя неприлично, демонстративно ушел сам, так ни разу и не взглянув на жену, будто ее здесь и не было. А Настя долго не могла поднять головы…

Гришоня встрепенулся и, нарушая затянувшееся молчание, заговорил, обращаясь к Насте:

— Что ты приуныла? Ты думаешь, мы не знаем этого субъекта, муженька твоего? Знаем, что это за птица, вдоль и поперек! Так будем мы из-за него веселье портить?! Выше голову, товарищ Настя! — крикнул он залихватски, и все засмеялись.

Неприятное впечатление от встречи с Дарьиным постепенно сгладилось. Антон обвел сидящих повеселевшим взглядом. Люся спросила его шопотом:

— Вам хорошо?

— Никогда мне не было так хорошо, как сейчас, с вами, честное слово! — ответил он негромко и растроганно. — Жаль только, что нет здесь Алексея Кузьмича Фирсонова и Фомы Прохоровича — им я больше всего обязан… — Люся коснулась своим бокалом его рюмки. Антон предложил громко: — Выпьем за здоровье Фомы Прохоровича!

В это время в дверях буфета появилась Таня Оленина. Антон вскочил и устремился к ней. У Люси похолодела спина, этот радостный порыв сказал ей все; вот кто у него в сердце — Оленина! Но этого не может быть, они никак не подходят друг другу!.. Чтобы не выдать своего волнения, Люся потянулась к бокалу.

— Поздравьте меня, Таня, — сказал Антон просветленно: — Я сегодня выполнил свой годовой план. На полтора месяца раньше!

— Поздравляю, — ответила она сдержанно.

— Идемте, посидите с нами… пожалуйста!..

Через плечо его Таня увидела Люсю, которая, как ей показалось, с беспечным видом тянула сквозь зубы вино из бокала, и не пошла.

— Мне некогда… я тороплюсь.

— Куда?

— Мне нужно… я обещала навестить знакомых… — сказала она и отняла у него руку.

Нахлынувшая толпа разъединила их, вынесла Таню из буфета, и Антон потерял ее из виду. Он не понимал, почему она отказалась посидеть за столом, что случилось? И вдруг он понял: она приревновала его к Люсе! Возможно ли это?.. Но если ревнует — значит, любит! Любит!..

Он стоял посреди буфета, чуть покачивался и, прикрыл глаза ладонью, улыбался широко расплывающейся, счастливой улыбкой. Когда Антон вернулся к друзьям, Люси за столом уже не было, но он даже не заметил этого.

— Хватит на сегодня, — сказал он и наклонился к Безводову. — Пойдем, Володя, навестим Фому Прохоровича, поздравим его с новым годом.