Барри Лонгиер - Враг мой (Авторский сборник)

• Название: Враг мой (Авторский сборник)
• Автор: Барри Лонгиер
• Издательство: АСТ, Terra Fantastica
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2002
• ISBN: 5-17-011978-X

Перед вами — ДЕЙСТВИТЕЛЬНО КЛАССИЧЕСКАЯ ФАНТАСТИКА.

Великолепная сага Барри Лонгиера, которая началась с повести «Враг мой». С повести, удостоенной одновременно «Хьюго» и «Небьюлы». С повести, положенной в основу одноименного фильма, имевшего шумный успех во всем мире — включая и нашу страну.

Перед вами — сага Лонгиера ОТ НАЧАЛА ДО КОНЦА.

«Враг мой» — в ПОЛНОМ, «авторском», дополненном и переработанном варианте. Продолжения повести — «Грядущий завет» и «Последний враг», и, конечно же, уникальные дополнения — священная книга Драков «Талман» и дракско-земной разговорник!..

---

— Суждение ложно.

Я улыбнулся:

— Но ведь суждение именно это и утверждает, а следовательно, оно истинно, однако… — Разгадки я ему не раскрыл. Ох, самодовольство, ты ввергаешь в соблазн даже праведников.

— Да нет же, дядя. Суждение в данном конкретном контексте бессмысленно.

Тут уж я пожал плечами.

— Понимаешь, дядя, это суждение исходит из предпосылки, будто существуют некие мерила истинности и ложности, самоценные и не зависящие от всех иных критериев. По-моему, в Талмане логика Луррвенны высказывается по этому поводу однозначно, и если приравнять бессмысленность к ложности, то…

— Да, тут такое дело… — вздохнул я.

— Понимаешь, дядя, прежде всего надо условиться о том, в каком контексте твое суждение имеет смысл.

Я подался вперед, насупился, почесал в бороде.

— Понятно. А еще утверждают, что яйцеклетка курицу не учит.

Заммис как-то косо на меня посмотрел и уж совсем опешил, когда я повалился к себе на тюфяк, по-дурацки гогоча.

— Дядя, почему в роду Джерриба повторяются только пять имен? Ты ведь говорил, что в человеческих родословных чередуются множество имен.

Я кивнул.

— Пять имен рода Джерриба — это всего лишь символы, носители же должны украсить их деяниями. Важны деяния, а вовсе не имена.

— Гоциг приходится родителем Шигену, точно так же как Шиген приходится родителем мне.

— Конечно. Ты ведь это вызубрил наизусть.

Заммис сдвинул брови.

— Значит, когда я стану родителем, мне придется назвать своего маленького Тай?

— Да. А Тай назовет своего малыша Гаэзни. Чем ты здесь недоволен?

— Я бы хотел назвать своего ребенка Дэвидж, в твою честь.

Я улыбнулся.

— Имя Тай носили великие банкиры, коммерсанты, изобретатели и… впрочем, ты все это знаешь наизусть. А имя Дэвидж мало чем ознаменовано. Подумай, как много потеряет Тай, если ты не назовешь его Таем.

Заммис немного подумал и согласился.

— Дядя, как по-твоему, Гоциг еще жив?

— Насколько мне известно, жив.

— Какой он?

Я стал припоминать рассказы Джерри о его родителе Гоциге.

— Он преподавал музыку, он очень сильный. Джерри… Шиген говорил, что его родитель пальцами гнет железные брусья. Кроме того, Гоциг держится с большим достоинством. Думаю, в эту минуту Гоцигу очень грустно. Ведь он, наверное, считает, что род Джерриба угас.

Заммис помрачнел, его желтые бровки сошлись воедино.

— Дядя, нам во что бы то ни стало надо попасть на Драко. Мы должны сообщить Гоцигу, что род продолжается.

— Попадем и сообщим.

Истончался зимний лед, были готовы и башмаки, и палатка, и рюкзаки. Мы завершали отделку новых утепленных костюмов. Поскольку Джерри давал мне Талман лишь на время, ныне золотой кубик висел на шее у Заммиса. Драконианин то и дело вытряхивал из кубика крохотную золотистую книжицу и читал ее часами.

— Дядя!

— Что?

— Почему дракониане говорят и пишут на одном языке, а люди на другом?

Я рассмеялся.

— Заммис, люди говорят и пишут на множестве языков. Английский — лишь один из них.

— Как же люди разговаривают между собой?

— Не всегда они разговаривают, — уточнил я. — А уж если разговаривают, то прибегают к услугам переводчиков — людей, владеющих обоими языками.

— Мы с тобой владеем и английским, и драконианским; можно ли теперь считать нас переводчиками?

— Пожалуй, можно, только для этого надо сыскать такого человека и такого драконианина, которым захотелось бы побеседовать между собой. Помни, идет война.

— Как же прекратится война, если они не побеседуют?

— Надо полагать, рано или поздно побеседуют.

Заммис улыбнулся.

— Пожалуй, я не прочь бы стать переводчиком и посодействовать прекращению войны. — Драконианин отложил шитье и разлегся на своем новом тюфяке. — Дядя, а как по-твоему, за лесом мы кого-нибудь отыщем?

— Надеюсь.

— Если отыщем, полетишь со мной на Драко?

— Я ведь обещал твоему родителю, что полечу.

— Нет, я имею в виду — потом. После того как я произнесу свою родословную, что ты станешь делать?

— Не знаю. — Я задумчиво воззрился на огонь. — Война может долго еще мешать нам вернуться на планету Драко.

— А что потом?

— Скорее всего опять военная служба.

Заммис приподнялся на локте.

— Опять станешь истребителем?

— Конечно. Это все, что я умею делать.

— И будешь убивать дракониан?

Тут уж я отложил шитье и пристально вгляделся в драконианина. С тех пор как мы с Джерри оттузили друг друга, многое изменилось — больше, чем я воображал. Я качнул головой.

— Нет. Наверное, я вообще не буду пилотом… военным. Может, подыщу работу в гражданской авиации. — Я пожал плечами. — А может, и выбирать-то не придется — начальство само за меня выберет.

Заммис сел и на какое-то время замер; потом встал, подошел к моему тюфяку и опустился рядом со мной на колени.

— Дядя, я не хочу с тобой расставаться.

— Не говори глупости. Ты попадешь к своим. Тебя будет окружать родня — отец твоего родителя Гоциг, братья Шигена, их дети… ты меня напрочь позабудешь.

— И ты меня?

Я заглянул в желтые глаза и погладил Заммиса по щеке.

— Нет. Я тебя не забуду. Но только учти, Заммис: ты драконианин, а я человек, следовательно, мы с тобой в разных лагерях Вселенной.

Заммис снял мою руку со своей щеки, растопырил мои пять пальцев и принялся их разглядывать.

— Что бы ни случилось, дядя, я никогда тебя не забуду.

Лед растаял, и вот на промозглом ветру, в слякоти, согнувшись под тяжестью рюкзаков, мы с драконианином стояли возле могилы. Заммис сравнялся ростом со мною, а значит, вымахал чуть повыше Джерри. У меня с души свалился камень: сапоги пришлись впору. Заммис подтянул рюкзак поудобнее, отвернулся от могилы к морю. Глянув в том же направлении, я увидел, как накатывают и разбиваются о скалы буруны, потом перевел взгляд на драконианина.

— О чем задумался?

Заммис смотрел себе под ноги, затем поднял глаза на меня.

— Дядя, раньше я об этом как-то не думал, но… я буду тосковать по здешним местам.

— Вздор! По здешним? — Я со смехом хлопнул драконианина по плечу. — С какой стати тебе по ним тосковать?

Заммис опять вгляделся в морскую даль.

— Здесь я многое узнал. Здесь ты меня многому научил, дядя. Здесь я прожил всю свою жизнь.

— Только зарю жизни, Заммис. Вся жизнь у тебя впереди. — Я мотнул головой в сторону могилы. — Попрощайся.

Заммис повернулся к могиле, постоял перед нею, затем, опустившись на колени, принялся раскидывать камни надгробия. Через несколько минут обнажилась трехпалая рука скелета. Заммис расплакался.

— Прости меня, дядя, но я не мог иначе. До сих пор эта могила была для меня всего-навсего грудой камней. Теперь она нечто гораздо большее. — Заммис уложил камни на место и встал.

Я жестом показал в сторону леса.

— Ступай вперед. Я тебя догоню.

— Есть, дядя.

Заммис зашагал к безлистым деревьям, я же устремил взгляд на могилу.

— Как тебе показался Заммис, Джерри? Он тебя перерос. Очевидно, змеятина ему на пользу. — Я присел на корточки у могилы, подобрал камешек и прибавил его к куче. — Значит, так. Одно из двух: либо мы попадем на Драко, либо погибнем при попытке к бегству. — Я встал и бросил взгляд на море. — Да, пожалуй, здесь я кое-чему научился. По-своему мне тоже будет недоставать здешних красот. — Я вновь повернулся к могиле и подтянул рюкзак повыше. — Эхдевва саахн, Джерриба Шиген. Пока, Джерри.

И пошел в лес — догонять Заммиса.

Для Заммиса следующие дни были полны чудес. Для меня же небо оставалось прежним, стыло-серым, а немногочисленные изменения во флоре и фауне не стоили доброго слова. Выйдя из леса, мы целый день одолевали пологий подъем и наконец очутились на широком просторе бесконечной равнины. Мы шли по колено в пурпурной траве, которая окрашивала нам башмаки. Ночи по-прежнему стояли чересчур холодные для переходов, и мы забирались на ночлег в палатку. Обработанная жиром палатка и костюмы вполне успешно защищали нас от чуть ли не беспрерывного дождя.

Мы находились в пути примерно две долгие файринские недели, когда увидели то, что ищем. Искомое взревело у нас над головой и скрылось за горизонтом, прежде чем мы успели хоть слово вымолвить. Я не сомневался, что замеченный нами летательный аппарат шел на посадку.

— Дядя! Нас увидели?

Я покачал головой.

— Нет. Вряд ли. Но они шли на посадку. Слышишь? Сядут где-то там, впереди.

— Дядя!

— Давай же ноги в руки! Чего тебе?

— Кто там на корабле — дракониане или же люди?

Я замер как вкопанный. Об этом я как-то не задумывался. Потом махнул рукой.

— Пошли. Это не важно. Так или иначе ты попадешь на Драко. Ты ведь не военнослужащий, значит, у нашей военщины не будет к тебе претензий, а если там дракониане, тогда тебе и вовсе карты в руки.