Джордж Липперт - Девушка на причале

• Название: Девушка на причале
• Автор: Джордж Липперт
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2008

"Девушка на причале" (так называемая Джеймс Поттер 2.5) - книга-дополнение к серии книг о Джеймсе Поттере, сыне Гарри Поттера.

Вернувшись в дом своего деда после окончания школы, молодая ведьма Петра Морганштерн чувствует, что она изменилась. Уверенная в своем последнем выборе, но измученная снами о том, чего ей это стоило, Петра не знает, что делать с оставшейся частью ее жизни. Единственный луч надежды - ее младшая сводная сестра Изабелла, чье простодушное очарование контрастирует с ужасной Филлис, ее ненавистной матерью.

Отчаявшись защитить Изабеллу от растущего гнева Филлис, Петра изо всех сил пытается найти баланс между силами, которые стремятся управлять ее душой. Останется ли она верной своему выбору, который она уже сделала, отказавшись от своего собственного величайшего желания в пользу добра, или призрак власти и отмщения, живущий в дальнем уголке ее сознания, погубит ее окончательно?

Когда все выходит из-под контроля, Петра сталкивается с неумолимой силой судьбы, еще раз толкающей ее на последний выбор. Только на этот раз никто не придет, чтобы спасти. На этот раз Петра вынуждена решать в одиночку.

---

Едва осознавая это, Петра приняла решение. Она так долго пребывала в неопределенности, что забыла какое это простое счастье - совершать какие-либо действия, не оглядываясь назад. Девушка кивнула себе в зеркало, а потом решительно повернулась. Она взялась за старые занавески, висевшие над ее окном, и распахнула их, позволяя солнечному свету залить комнату. Из окна был виден боковой двор, сад, участок леса между домом и озером. Туман поднимался из-за деревьев белой призрачной дымкой, окрашиваясь в золотом утреннем свете. Иней сверкал в траве и на деревьях. Это было странно красиво, несмотря ни на что. Петра спрашивала себя, видела ли она когда-нибудь ферму вот так раньше, такой простой и красивой как теперь. Леса и поля, сад и озеро, даже Древо желания с грудой камней вокруг его корней, ничто не было запятнано уродливостью, которая царила в доме.

Дом был территорией Филлис, и он принадлежал только ей и никому другому.

Остальная часть фермы принадлежала Петре, дедушке Уоррену и памяти о бабушке Петры. Она принадлежала и призраку матери Петры, выросшей здесь в более счастливые времена. Ферма была отличным местом.

Петре будет не хватать его.

Она спустилась по лестнице медленно, задумчиво, Иззи была уже там, сидя за столом, методично окуная ложку в миску простой овсянки.

- Ну наконец-то, - провозгласила Филлис, стоявшая у раковины, и строго окинула Петру стальным взглядом. Петра улыбнулась ей в ответ и села за стол. Филлис моргнула, руки ее были опущены в раковину, красные и в пене до локтей. – Куда это ты так вырядилась, юная леди? На бал у принца? Сегодня мы вообразили себя Золушкой, дорогуша? 

Петра покачала головой, пододвигая к себе миску: 

- Сегодня такой чудесный день. Я подумала, что было бы неплохо одеться ради такого случая. Я надеюсь, ты не возражаешь.

Филлис долгое время рассматривала Петру, слегка прищурив глаза. В конце концов она решилась оставить ее в покое.

- Одевайся как хочешь. Но помни, что у тебя только одно нарядное платье. Если ты хочешь испортить его, работая в нем, это полностью на твоей совести, хотя, вероятно, расстроит твоего бедного деда.

- Я рада, что ты не возражаешь, мама, - беспечно ответила Петра.

Филлис резко оглянулась на нее снова, нахмурив и приподняв брови одновременно. Она ничего не сказала, хотя, казалось, ей очень хотелось.

Петра явно наслаждалась. Так легко манипулировать этой ужасной женщиной, когда ты действительно понимаешь, что ей нужно. Петра чувствовала напряженный взгляд Филлис, но сделала вид, что не замечает.

Через минуту Петра повернулась к сестре. 

- Прогуляемся немного сегодня вечером, Иззи?

- Вряд ли у нее будет время для этого, - вставила Филлис стальным тоном, вернувшись к посуде. - Она уезжает завтра утром на рассвете, если ты помнишь. Ей нужно собрать вещи и выполнить домашние дела, это займет ее на весь день, а потом нужно будет рано ложиться спать, и хватит об этом.

Иззи не отрывала взгляда от овсяных хлопьев. Она равнодушно ковыряла их ложкой.

- Ничего, - радостно откликнулась Петра. – У меня сегодня не так много дел. Я помогу Иззи закончить работу по дому и сложить вещи, так что у нас останется достаточно времени, чтобы немного поиграть после ужина перед сном. В конце концов, мы теперь не скоро увидимся. Правда, Иззи? 

Филлис хохотнула: 

- Это точно.

Петра взглянула на затылок женщины, прищурив глаза.

- Конечно же, ты будешь нас навещать, - сказала она, обращаясь к Иззи, но все еще не спуская глаз с Филлис. - У нас будет время поиграть и тогда тоже. Это будет весело!

Теперь, казалось, пришел черед Филлис насладиться собой. 

- О, я не была бы слишком уверена в этом, - ответила она, с грохотом укладывая тарелки в сушилку для посуды. - Никто не может быть слишком уверен в будущем. Жизненные ситуации могут изменяться мгновенно. Просто спроси об этом «папу Уоррена».    

Петра нахмурилась, изучая тощую шею женщины, безжалостный узел ее седеющих волос. Что имела ввиду Филлис? Относились ли ее слова к смерти бабушки Петры? Не могла же она быть настолько бессердечной и подлой? Или это было что-то другое? Петре внезапно пришло в голову, что, возможно, она не единственная, кто планирует что-то. Филлис все еще таила зло на нее и деда, и Петра знала, та просто выжидает свое время, разрабатывая лучший план для ее мелкой мести. Но что задумала эта ужасная женщина? На что, на самом деле, она была способна?

Петра решила, что это, скорее всего, не важно. Для нее не важно. Если и Филлис что-то планировала, то дедушка Уоррен, несомненно, знал об этом.

Ведь, в конце концов, нравится ему это или нет, он мог читать мысли и намерения своей жены. Эта способность была последней крупицей его волшебной крови, и он не мог отключить ее раньше, чем он перестанет дышать. Дед не был сильным человеком, но никогда бы не позволил Филлис обидеть Петру. Он скорее умрет.

С такими мыслями Петра закончила свой скудный завтрак и отправилась заниматься домашней рутиной, чтобы помочь Иззи.

День прошел неплохо. Петра давно осознала, что ручной труд имеет свою особую приятность. В отличие от школьной работы и учебы, физическая работа позволяет свободно бродить уму, изнемогающему от скуки, чтобы исследовать свои собственные фантазии и мечты. Выросшая на ферме, Петра, по сути, прожила большую часть своей жизни в подобном трансу мире воображения, уносясь в мечтах прочь, в то время как тело усердно трудилось над какой-нибудь повторяющейся, чисто физической задачей. Петра просто обожала то чувство, когда падаешь в постель каждый вечер в полном изнеможении. На самом деле, в начале каждого курса школы она страдала от коротких приступов бессонницы, ее тело не привыкло к противоположному миру умственного труда и малоподвижному образу жизни. Хотя жизнь на ферме никогда особенно не была разнообразной и довольно часто требовала физических усилий, это была в целом не плохая жизнь. Петра раздумывала об этом, пока двигалась на протяжении своего последнего дня на ферме, работая наравне с Иззи.

В присутствии сестры Иззи едва ли казалась медлительной. Работа, с которой девушка с трудом могла управляться под нетерпеливыми указаниями Филлис, при Петре она выполняла быстро и изящно. Петра всегда считала себя просто лучшим учителем, чем Филлис, главным образом потому, что была более терпеливой и нежной с девушкой. Но теперь Петра задавалась вопросом. Мерлин сказал, что ведунья черпает свою силу из окружающего мира. Что, если ведунья также может раздавать силу тем, кто вокруг нее? В этом есть какой-то смысл. Может быть, в ее присутствии Иззи действительно балансировала на грани ведьмовства, чего девушка так страстно желала. Петра с опаской рассматривала это – мысль была одновременно счастливая и немного разочаровывающая.

И все же Петра помнила легенды о самом Мерлине и Озерной Деве, о том, как он учил магии человека, совершенно не обладавшего магической силой, - Джудит, которая должна была стать его женой. Обыкновенные ведьмы и волшебники не могли научить магии людей-неволшебников, не скорее, чем могли бы научить комара говорить по-французски. Но, вероятно, ведуны и ведуньи могли передать какое-то подобие своей силы, ту часть, которая исходит от природы вокруг, даже умственно отсталому человеку. Петра думала об этом, трудясь бок о бок с Иззи. Любопытно, что сказала бы Филлис, если бы заметила, как умело ее дочь работает в присутствии Петры. Изменил бы этот факт ее мнение об Иззи? С грустью Петра подумала, нет, не изменил бы. Филлис просто обвинила бы Петру в том, что она манипулирует девочкой, воздействуя на нее своими противоестественными колдовскими чарами.

И, честно говоря, Петра не была уверена, ошибалась Филлис или нет.

К тому времени, как вечер начал опускаться на ферму, и ужин был закончен, Петра и Изабелла закончили собирать скудный гардероб и туалетные принадлежности, упаковав их в небольшой подержанный чемодан. Их обязанности по дому были закончены, хотя Филлис добавила еще несколько дел в конце дня. Несмотря на это, Филлис была против того, чтобы обе девушки вышли прогуляться, как обещала Петра сестре.

- Я не позволю тебе забивать ее голову твоими бессмысленными идеями и глупостями, - сказала, наконец, Филлис, не отрываясь от своей работы. - Я старалась в течение многих лет не дать тебе заразить ее глупый, запутавшийся мозг твоей неестественной странностью. Я знаю, ты считаешь, что это твой последний шанс повлиять на нее, но я не дам его тебе.