Владимир Джанджгава - Немеренные версты (записки комдива)

• Название: Немеренные версты (записки комдива)
• Автор: Владимир Джанджгава
• Издательство: ДОСААФ
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1979

Автор этой книги Владимир Николаевич Джанджгава — генерал-лейтенант в отставке. Герой Советского Союза, бывший командир стрелкового полка, а затем и дивизии, прошедший всю войну, ныне председатель ЦК ДОСААФ Грузии.

В своих записках он рассказывает о героизме, мужестве и воинской доблести рядовых бойцов, командиров, которыми ему довелось командовать в боях на границе, в Молдавии, на Украине, под Воронежем, на Курской дуге, при освобождении Белоруссии, Польши и завершающих сражениях в Германии.

Для массового читателя, и прежде всего молодежи.

---

Усиление разведки, видимо, встревожило противника. Гитлеровцы все чаще стали обстреливать передний край из артиллерии и минометов. Бывали дни, когда только на участок обороны полка обрушивалось от 1200 до 1500 вражеских снарядов и мин.

В январе противник дважды пытался на участке полка вести разведку боем. Первая такая попытка была 10 января. Рано утром до полуроты гитлеровцев под прикрытием мощного артиллерийско-минометного огня из Набаново и Васильевки попытались прорваться к позициям полка у высоты 208,9. Воины подпустили разведчиков врага на близкое расстояние к колючей проволоке и открыли сильный огонь. Гитлеровцы сначала залегли, а затем ретировались, оставив на поле боя десятка полтора убитых.

Такая же участь постигла и вторую фашистскую вылазку. Несли потери и разведчики полка, дивизии. В разведвзводе, которым командовал старший лейтенант Гавриил Рябушенко, несколько бойцов погибли, пятеро получили ранения и находились на излечении в медсанбате. Пришлось пополнять взвод бывалыми воинами-смельчаками.

В ночь на 20 января в разведку направилась группа под командованием старшего лейтенанта Терешева. Людей в нее подбирал лично командир второго батальона майор Белоус. Он включил в группу самых отважных, среди которых были молодые, но уже видавшие виды воины Александр Погорелюк, Вадим Кушнир, Георгий Маркушин.

— Пошлите в разведку и меня, — попросился военфельдшер батальона Семен Бондаренко.

— Нэ треба, — ответил на просьбу майор. — Ваше дило ликуваты людин.

Иван Владимирович Белоус очень хорошо, с едва заметным акцентом говорил по-русски, но всякий раз, когда ему приходилось разговаривать с военфельдшером Семеном Бондаренко, волновался и незаметно для самого себя переходил на родной украинский язык. Для этого у него была своя, особая причина. В отношениях между комбатом Белоусом и батальонным военфельдшером Семеном Бондаренко не все ладилось. Чувствовалась какая-то отчужденность между ними. В то время Белоусу и Бондаренко было по двадцать пять. Бывший преподаватель математики в средней школе под Лисичанском Иван Белоус и бывший заведующий колхозным медпунктом Семен Бондаренко стали фронтовиками в самом начале Великой Отечественной войны. Лейтенант запаса Белоус командовал стрелковым взводом. Сражался храбро, умело. Полюбился бойцам, был замечен командованием. Ему доверили батальон, и он в полной мере оправдывал это доверие. За личную храбрость, стойкость в тяжелых оборонительных боях и незаурядное воинское мастерство удостоился двух боевых орденов. Тогда, в сорок втором году, лишь немногие молодые командиры имели по две награды.

Смелостью в боях славился в полку и Семен Бондаренко. Но, как военфельдшер, он больше всего имел дело с ранеными, оказывал им первую помощь, а бывало и сам выносил их из-под огня.

В начале войны Иван Белоус и Семен Бондаренко были неразлучными друзьями. Потом в батальоне появилась девушка — санинструктор Вера Дацюк, землячка Ивана из-под Лисичанска. Красивая, черноокая, веселая и до дерзости смелая. Только в одном бою у села Каменка на Днепре, когда полк отступал под превосходящими силами врага, Вера вынесла из-под огня шестнадцать воинов. В батальоне все относились к ней с глубоким уважением, называли не санинструктором, а ласково и тепло — сестричкой.

Вела себя Вера строго. Однако, когда девушке восемнадцать — это пора любви. Вера покорила сердца двоих — Ивана Белоуса и Семена Бондаренко, а полюбила военфельдшера. Для Ивана это было большим огорчением. Он понимал — насильно мил не будешь, и как бы замкнулся в себе. Его дружба с Семеном померкла. Ее заменила неприязнь.

Трудно сказать, как бы сложились дальнейшие отношения между ними. Свои суровые коррективы внесла война. В развернувшихся на берегах реки Самары жестоких боях Вера Дацюк была тяжело ранена. Иван Белоус сам вынес ее из-под огня, доставил в санчасть. Семен Бондаренко оказал ей первую медицинскую помощь и срочно направил девушку в медсанбат, а оттуда — в госпиталь.

После выздоровления Вера получила назначение в другую часть. А вскоре стало известно, что она погибла, спасая раненых. Смерть Веры примирила влюбленных. Осталась лишь боль от невосполнимой утраты, которую как незабвенное горе переживали Белоус и Бондаренко. И, наверно, потому они еще долго не в силах были наладить те дружеские отношения, которые существовали между ними прежде. Продолжая службу в одном батальоне, разговаривали редко, главным образом по служебным вопросам. В батальоне обо всем этом многие знали.

…Я вернулся на полковой КП и вошел в блиндаж. Связист, протянув телефонную трубку, сказал:

— Вас тут спрашивают из второго батальона.

Звонил Бондаренко, просил непременно послать его в разведку, дать на этот счет соответствующее распоряжение комбату. Хотя обращение военфельдшера через голову своего непосредственного командира было в известной мере нарушением воинских правил, пришлось все же поддержать его просьбу. Трубку взял майор Белоус.

— Иван Владимирович, почему вы не хотите включить военфельдшера в группу Терешева?

— Он — начальник санчасти. Пусть занимается своим делом, — ответил комбат.

— Может, все-таки в этот раз сделаете исключение? Прошу вас удовлетворить его просьбу.

В конце концов комбат согласился. Семен Бондаренко был включен в состав разведгруппы.

Уходил на задание с группой и Вадим Кушнир. В этот раз он мог бы и не идти. Его непосредственный начальник, командир разведвзвода старший лейтенант Гавриил Рябушенко сказал ему:

— Ты, Вадим, зря идешь сегодня. Нашему взводу разрешен отдых. И ты бы отдохнул. Знаю, сам напросился.

— Не могу я сидеть без дела, товарищ старший лейтенант.

Командира разведвзвода Рябушенко прозвали в полку за смуглый цвет лица Цыганом. По горячности нрава он и впрямь походил на цыгана. Если считал себя правым, вступал в спор с любым начальником. А разведчиком был отменным. Почти год учился этому трудному мастерству у командира дивизионной разведроты капитана Николая Сергеевича Колесова, потом был переведен в полк на самостоятельную работу. Сколько раз вместе со своими орлами ходил он за «языком»! Не всегда, разумеется, удачно. Но разведка — дело тонкое и сложное, удача зависит не только от смелости и мастерства, а и от обстоятельств.

В ту разведку, что проводилась в ночь на 20 января, Гавриил Рябушенко не мог пойти потому, что мало у него во взводе было людей. Одни погибли, другие находились в госпиталях, третьи долечивались в медсанбате. Не хотел он, чтобы с «чужой» группой шел в разведку и его подчиненный Вадим Кушнир. Но Вадим действительно напросился сам. Он не пропускал ни одного случая, чтобы не посчитаться с оккупантами. У него было свое горе, за которое он беспощадно мстил врагу.

Любил Вадим санинструктора Зину Осипенко. Зина тоже любила его. Вместе они мечтали после войны непременно пожениться. Вадим радовался и гордился, что именно его полюбила восемнадцатилетняя курносая, голубоглазая Зина. Хрупкая на вид, но смелая и ловкая, она первой из всех девушек полка была награждена орденом Красной Звезды за то, что вынесла с поля боя сорок раненых с оружием.

Жить бы ей да жить. Но в феврале сорок второго года под Лисичанском, в долине, которую местные жители всегда называли Веселой, Зина погибла, оказывая первую медпомощь раненому бойцу. Семен Бондаренко и помощник начальника штаба полка Анатолий Кедик вынесли ее с поля боя. Похоронили девушку как положено. Вадим Кушнир поклялся над могилой любимой еще беспощаднее мстить фашистским варварам. Поэтому и в ночь на 20 января, имея законное право на отдых, он все-таки пошел в разведку.

Взяли живым

Иван Владимирович Белоус и его заместитель старший лейтенант Никифор Давыдович Жуков лично побеседовали с каждым участником разведывательной группы. Пожимая на прощание руку старшему лейтенанту Терешеву, комбат сказал:

— Особенно не увлекайтесь, а то луна вон как светит. Действуйте осторожно. В бой без надобности не вступайте. Главная задача — захватить «языка».

Старший лейтенант Жуков добавил:

— Смотрите не примите за противника наше боевое охранение. Можете нечаянно переколотить друг друга.

Дошла очередь пожать руку Семену Бондаренко.

— Ты, Сема, в бой не пхайся, — сказал ему комбат. — Ты фельдшер, а не розвидник. Памятуй, що кажу.

И разведка ушла. Ночь стояла лунная, морозная, настораживающая своей тишиной. Изредка ее прорезали голубые, зеленые, красные нити трассирующих пуль. Разведчику такая ночь — смертельный враг.

Разведчики двигались молча, не спеша. Белые маскхалаты скрывали их на заснеженном поле. Позади военфельдшера Семена Бондаренко двигался шаг в шаг Вадим Кушнир.

Идти по глубокому снегу было тяжело, все устали, сделали остановку. Отдыхали, присев прямо в снег. Слева тянулась железнодорожная насыпь. Старший лейтенант Терешев указал в сторону железной дороги, и два разведчика — Александр Погорелюк и Вадим Кушнир отправились проверить, не заминированы ли подходы к железнодорожной будке.