Дуглас Адамс - Детективное агентство Дирка Джентли [сборник]

• Название: Детективное агентство Дирка Джентли [сборник]
• Автор: Дуглас Адамс
• Жанр: Детективная фантастика
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-17-080066-7

Там, где вам не помогут ни полиция, ни дипломированный психиатр, ни кембриджский профессор, вступает в действие детективное агентство Дирка Джентли — крупнейшего специалиста по бракоразводным процессам, пропавшим кошкам и пришельцам из иных миров.

Кто, как не он, даст ответ на сложнейшие вопросы современности:

Что общего у кошки и Кольриджа с квантовой механикой и кушеткой в стиле «Честерфилд»?

Может ли покойник подать в суд за клевету?

И действительно ли в подсознании каждого из нас живет гений, готовый справиться с любой задачей — даже с той, что на первый взгляд кажется неразрешимой?

В сборник входят: «Детективное агентство Дирка Джентли», «Долгое безумное чаепитие души».

---

Помимо прочего, этого человека отличала довольно странная жестикуляция: он стучал по столу то всеми пальцами левой руки, то одним пальцем правой. Потом мог начать постукивать по любой части тела — по суставам пальцев, локтю или колену. Вынужденный в какой-то момент остановиться и приступить к еде, он принимался усиленно моргать и время от времени кивать головой. Разумеется, никто даже не пытался спросить его, зачем он это делает, хотя всех и разбирало любопытство.

Кто сидел дальше, Ричард не разглядел.

По другую сторону за полумертвым соседом профессора он увидел Уоткина, профессора античной филологии, человека в крайней степени бездушного и странного, в очках с толстыми стеклами, сквозь которые его глаза казались аквариумными рыбками. Нос у него был ничем не примечательный, прямой, зато он носил бородку в духе Клинта Иствуда. Оглядывая сидящих за столом, он будто подыскивал, с кем бы схлестнуться в словесной перепалке, и уже выбрал было в жертвы одного из гостей — недавно назначенного директора «Радио-3», — но, к несчастью, тот успел попасться в сети музыкального руководителя колледжа и профессора философии. Эти двое усердно разъясняли невезучему коллеге, что фраза «слишком много Моцарта», с учетом приемлемых значений всех трех слов, представляет собой выражение по сути противоречивое, а потому любое содержащее эту фразу выражение бессмысленно и, следовательно, не может использоваться для аргументации в защиту какой бы то ни было стратегии составления программы. У бедолаги побелели костяшки пальцев — так крепко он сжимал вилку и нож, глаза метались в поисках спасения и, увы, наткнулись на взгляд Уоткина.

— Добрый вечер! — благосклонно кивая, произнес Уоткин — само очарование — и надолго уткнулся в только что поставленную перед ним тарелку с супом. Ничего. Этот тип подождет. За спасение ему придется отдать ни много ни мало — полдюжины радиопередач.

За Уоткином Ричард внезапно обнаружил источник давешнего детского смешка. Как ни удивительно, за столом сидела сердитая белокурая девочка лет восьми. Время от времени она раздраженно пинала ножку стола.

— А это кто? — удивленно спросил Ричард у профессора.

— Где? — не менее удивленно переспросил тот.

Ричард исподтишка указал пальцем на девочку.

— Вон там, — прошептал он. — Девочка, совсем маленькая. Это что, новый профессор математики?

Профессор внимательно посмотрел на нее.

— Не имею ни малейшего представления, — в изумлении выговорил он. — Никогда о ней не слышал. Как странно…

В это мгновение вопрос отпал сам собой — сотрудник радиостанции внезапно вырвался из расставленных соседями сетей логических рассуждений, обратился к девочке и велел прекратить стучать по столу. В ответ та принялась с удвоенной энергией болтать ногами в воздухе. Он вновь попросил ее успокоиться, тогда она пнула ногой его самого. Настроение у нее заметно улучшилось, впрочем, ненадолго. Отец девочки вкратце изложил присутствующим свой взгляд на проблему с нянями, которые вечно подводят людей, однако поддержать эту тему никто не захотел.

— Несомненно, цикл программ о Букстехуде [1] пора было начать давным-давно, — подытожил музыкальный руководитель. — Уверен, вы приложите все силы, чтобы изменить ситуацию при первой же возможности.

— О да, конечно, — отозвался отец девочки и расплескал суп. — Э-э-э, простите, речь идет не о Глюке, правильно я понимаю?

Девочка вновь пнула ножку стола. Отец строго посмотрел на нее, но она лишь наклонила голову и одними губами о чем-то его попросила.

— Не сейчас, — едва слышно ответил он.

— А когда?

— Позже. Может быть. Еще посмотрим.

Она с недовольным видом откинулась на спинку стула и проворчала:

— Ты всегда так говоришь.

— Бедное дитя, — пробормотал профессор. — Уверяю вас, все ученые мужи за этим столом испытывают ровно то же самое. О, благодарю…

Подали суп, и они с Ричардом ненадолго отвлеклись.

— Так расскажите же, друг мой, чем вы занимаетесь? — продолжил профессор, когда они съели по паре ложек супа, при этом каждый независимо от собеседника пришел к мнению, что шедевром кулинарного искусства блюдо не назовешь. — Что-то связанное с компьютерами, насколько я понимаю, и с музыкой? Когда вы учились в колледже, я надеялся, что вы будете читать лекции по английской литературе. Судя по всему, преподаванием вы занимаетесь только в свободное время? — Поднеся ложку ко рту, он выразительно посмотрел на Ричарда и, не дав тому ответить, вдруг воскликнул: — Подождите-ка! У вас, по-моему, даже тогда имелся какой-то компьютер. Когда это было? В семьдесят седьмом, кажется?

— Ну, в семьдесят седьмом году мы называли компьютером простые электрические счеты, но…

— А вот счеты недооценивать не стоит, — возразил профессор. — В умелых руках это очень толковое вычислительное устройство. К тому же не требует электропитания, его можно сделать из любых подручных материалов, и оно никогда не даст сбой в самом разгаре работы.

— Поэтому-то электрические счеты особенно бесполезны, — заключил Ричард.

— Совершенно верно, — согласился профессор.

— Если честно, все операции этого прибора человек мог выполнить самостоятельно, затратив при этом в два раза меньше времени и сил, — сказал Ричард. — Зато он прекрасно выполнял роль медлительного и бестолкового ученика.

Профессор вопросительно посмотрел на него и усмехнулся:

— Не знал, что они в дефиците. Могу попасть хлебным шариком в десяток таких прямо с этого места.

— Знаю. Но давайте посмотрим на это с другой стороны. В чем на самом деле состоит смысл обучения?

Вопрос вызвал одобрительный гул голосов за столом.

Ричард продолжил:

— Я хочу сказать следующее: если нужно что-то как следует уяснить, лучше всего попытаться разжевать это кому-то другому. Так вы упорядочите собственные мысли. Чем тупоголовее ученик, тем тщательнее приходится раскладывать объясняемый материал на простейшие элементы. В этом и состоит суть программирования. К тому времени как вы разобьете сложную мысль на мелкие компоненты, легко считываемые даже глупой машиной, вы, безусловно, и сами во всем разберетесь. Обычно учитель усваивает гораздо больше знаний, чем ученик, не так ли?

— Чтобы усвоить меньше моих учеников, нужно хорошенько постараться, — проворчал кто-то из присутствующих. — Такое возможно разве что после лоботомии.

— Целыми днями я сидел за машиной с памятью в шестнадцать килобайт и пытался с ее помощью написать сочинение, хотя на пишущей машинке я справился бы с задачей за пару часов. Меня увлек сам процесс объяснения машине, чего я от нее хочу. По существу, я создал собственный текстовый редактор на языке бейсик. Простая операция поиска и замены в нем занимала около трех часов.

— Что-то не припомню ваших сочинений. Вы вообще их писали?

— Не то чтобы не писал… Это были не совсем сочинения. Меня тогда интересовало нечто иное. К примеру, я обнаружил, что… — Ричард внезапно умолк, улыбнулся про себя и добавил: — А еще я играл в рок-группе на синтезаторе. Но это не помогало.

— Да? Я не знал, — удивился профессор. — Оказывается, в вашем прошлом больше темных пятен, чем я предполагал. И в этом супе, кстати, тоже. — Он тщательно вытер губы салфеткой. — Как-нибудь надо будет сходить на кухню и убедиться, что они готовят еду из хороших продуктов, а плохие выбрасывают. Значит, играли в рок-группе, говорите? Ну и ну! Святые угодники…

— Да, — кивнул Ричард. — Мы назвали ее «Неплохой ансамбль», но на самом деле это имя не соответствовало сути. Хотели стать «битлами» начала восьмидесятых. Мы были более продвинутыми, чем «Битлз», как в финансовом, так и в юридическом плане. Попросту говоря, мы придерживались принципа «не стоит беспокоиться». Поэтому после Кембриджа я три года жил впроголодь.

— По-моему, мы как-то встретились, и вы сказали, что дела у вас идут замечательно?

— Да. Я тогда работал дворником. На улицах было столько грязи. Более чем достаточно, чтобы всю жизнь махать метлой. Тем не менее меня уволили, когда я попытался замести свой мусор на соседний участок.

Профессор покачал головой:

— Эта работа точно не для вас. Есть много профессий, где за такое вас бы вмиг повысили.

— Кем я только не работал… Впрочем, ни одно из занятий от дворницкого далеко не ушло. Долго я нигде не задерживался — слишком уставал, чтобы как следует исполнять свои обязанности. Засыпал то в курятнике, то у картотечных шкафов — смотря где трудился. А ночами просиживал за компьютером, учил его играть «Три слепых мышонка» — это для меня тогда стояло на первом месте.

— Не сомневаюсь, — согласился профессор. — Спасибо, — кивнул он официанту, забравшему тарелку с недоеденным супом, — большое спасибо. Значит, «Три слепых мышонка»? Замечательно. Отлично. Разумеется, в конце концов вы добились успеха, этим и объясняется ваша сегодняшняя известность. Я прав?