Химера-читатель - Память героя

• Название: Память героя
• Автор: химера-читатель
• Жанр: Фэнтези

Беты (редакторы): Спанч Гот, night-star, Heavenly Bulb

Фэндом: Роулинг Джоан «Гарри Поттер», Гарри Поттер (кроссовер)

Пейринг или персонажи: Драко Малфой/Гарри Поттер (Основной)

Рейтинг: NC-17

Жанры: POV, AU, Мифические существа

Предупреждения: OOC, Насилие, ОМП, Элементы гета, Элементы слэша

Размер: Макси, 775 страниц

Кол-во частей: 110

Статус: закончен

Статус: 15 лет жизни. Из них большая часть прожита в чулане. От тебя ждут героических действий и великих свершений. А думал ли кто-нибудь что скрывает Золотой мальчик Гриффиндора. Что такое воспоминания и как они могут изменить жизнь?

Посвящение: Dengeki_Daysy спасибо за заявку

Публикация на других ресурсах: Пришлите, пожалуйста, ссылку

Примечания автора: Первая работа. Пишу на пробу. Изначально работа планировалась как миди. Простите, но в связи с усложнившимся сюжетом пришлось отредактировать шапку. С уважением химера-читатель.

Описание: 15 лет жизни. Из них большая часть прожита в чулане. От тебя ждут героических действий и великих свершений. А думал ли кто-нибудь что скрывает Золотой мальчик Гриффиндора. Что такое воспоминания и как они могут изменить жизнь?

---

— Да, после происшествия на втором курсе я говорил об этом с директором.

— А вы сказали, что вам был предложен выбор из всех четырех факультетов?

— Нет, сэр, — кратко ответил подросток, но, увидев испытующий взгляд зельевара, продолжил: — Я подумал, что у такого древнего артефакта, как распределяющая Шляпа, есть свои причины не афишировать, почему она отправила на тот или иной факультет ученика. К тому же, я не хотел отвлекать такого занятого человека, как наш директор, подобными мелочами.

— Очень правильное решение, — зельевар улыбнулся кончиками губ. Такого Поттера с распростертыми объятьями принял бы сам основатель факультета.

— Не зря же шляпа советовала мне избрать Слизерин, — ухмыльнулся в ответ подросток.

— Что ж, мистер Поттер, вы, как оказывается, полны сюрпризов. А теперь продолжим. Раз, два, три. Легилеменс!

На этот раз зельевар стал искать разговор ученика с директором после второго курса, но внезапно оказался возле зеркала Еиналеж. Неизвестно, что подтолкнуло профессора заглянуть в него, ведь он видел сцену с зеркалом не в первый раз. В отражении должны были быть родители Поттера, стоящие за его спиной. Ничего нового профессор не должен был увидеть. Может быть, зельевару захотелось еще раз посмотреть на улыбку подруги. Или он заметил, что одежда на ребенке в воспоминании другая. И Снейп посмотрел в зеркало Еиналеж вместе с Гарри Поттером.

В зеркале отражалась большая гостиная, хорошо обставленная и очень уютная. На камине были прикреплены два больших рождественских носка и три носка поменьше. В самом камине горел огонь. Отблески пламени падали на окружающие предметы, придавая им таинственности. В углу комнаты стояла живая елка — большая и пушистая. Возле нее стоял мальчик, в котором без труда можно было узнать самого Гарри Поттера, который с помощью магии пытался прикрепить верхушку на дерево.

У него это не получалось, и он огорченно нахмурился. Тут к нему подошел Джеймс Поттер и, приобняв сына за плечи и направляя палочку в руках мальчика, помог ему повесить верхушку. Открыв двери, в комнату вбежали еще два мальчика, похожие друг на друга как две капли воды. Одного взгляда на них было достаточно, чтобы увидеть семейные черты Поттеров, — дети были черноволосы и в очках. От Гарри их отличал только цвет глаз. У близнецов они были карие, как и у Джеймса. Отец подхватил малышей на руки. Быстро расцеловав обоих, он поставил их возле коробок с игрушками. Мальчики стали помогать наряжать елку. Уже через несколько секунд малыши разбили несколько шариков. Джеймс и Гарри одновременно произнесли склеивающее заклятье и осколки собрались неправильно. Цветные пятна причудливо чередовались и переливались на шарике. Малыши тут же потянули к нему свои ручки. Гарри, улыбнувшись, взмахнул палочкой, и шариков сразу стало два. Заклятье от Джеймса — и шары стали резиновыми. Дети с удовольствием стали перекидываться мячиками, сидя на коврике возле камина. Отец семейства со старшим сыном, посмотрев несколько минут на их игру, продолжили наряжать елку.

Дверь в комнату снова распахнулась, и Джеймс метнулся по направлению к ней, подавая руку жене. Лили была прекрасна в своем положении. Заметно округлившийся животик домашняя мантия не скрывала, а только подчеркивала. Джеймс, поцеловав жену, помог ей дойти до дивана. Подложив ей подушку под спину и устроив Лили поудобнее, Джеймс сел в ногах жены и стал массировать ей стопы. Иногда он щекотал её пальчики, и тогда Лили наиграно хмурилась.

Гарри, повесив все игрушки на елку и убрав коробки, подошел к дивану, где сидели его родители. Опустившись на колени перед матерью, он положил руку на её выпирающий живот. Около минуты он ласково водил по нему рукой, как будто пытаясь что-то почувствовать. И вот он, вдруг подняв глаза на мать и ослепительно улыбнувшись, что-то восхищенно прошептал. Лили так же счастливо улыбнулась ему и согласно кивнула.

Мальчик осторожно положил голову на животик матери, прислушиваясь к движениям будущего ребенка. Лили и Джеймс одновременно подняли руки и опустили их на голову своего первенца, поглаживая его черные растрепанные волосы.

часть 4 (17)

Выпав из воспоминания, Люциус со страхом посмотрел на лицо сына, ожидая самого худшего. Это было уже пятое чужое воспоминание в памяти Драко. Если сведения Северуса точны, то счетчик отсчитывает сейчас последние мгновения жизни его любимого сына. Люциус впервые в жизни молил судьбу о чуде. Он готов был отдать душу, будущее и даже следующие перевоплощения, если они у него ещё есть, за возможность отвести от единственного ребёнка нависшую над ним угрозу. Что стоят чистокровность, богатство, знания, сила, власть? Все то, к чему он так стремился, чего так добивался и чем так гордился. Ничего из этого не помогало ему сейчас облегчить страдания Драко.

Люциус вдруг с ужасом понял, что заставляло матерей выталкивать своих детей с третьего этажа горящего дома на гравий под окнами. Зачем? Ведь падение с такой высоты не гарантировало мгновенной смерти, а только калечило ребенка, продлевая его страдания. Теперь гордый аристократ понимал, что толкало их на такой безумный поступок. Матери не пробовали защитить детей от огня и не рассчитывали на мгновенную смерть от падения. Они пытались хоть таким страшным способом, но сохранить им жизнь. Это был крошечный, но единственный шанс ребенка на выживание. Шанс на жизнь, пусть болезненную и трудную, но жизнь. Люциус понял, что он сам готов видеть Драко любым, отрекшимся от рода, слабым, лишенным магии, проклинающим его, Люциуса, только бы он смог пережить весь этот кошмар. Все, что угодно, только бы его сын жил и мог наслаждаться жизнью. Только бы Драко смог дышать полной грудью, а не пытался судорожно втянуть в себя воздух, словно на него давит тяжелая плита.

Лорд Малфой смотрел на лицо сына, застывшее в гримасе страданий, и вспоминал старуху, проклинающую Упивающихся в день того страшного рейда. Теперь он сам, гордый и высокомерный аристократ, ощущал то же, что и старая, немощная старуха-маггла. Бессилие — от невозможности помочь самому дорогому человеку на земле. Ярость — от осознания собственной бесполезности. И безмерное желание сделать хоть что-нибудь, безумную надежду на чудо, какой-то проблеск, малейший шанс что-то изменить в гнетущей ситуации.

Он всегда любил и гордился сыном. Но только сейчас аристократ с горечью осознал, что больше всего в сыне он ценил его будущие достижения. Он предвкушал, каких высот добьется его маленький Дракончик, преумножая славу и богатства рода Малфой, как будут склоняться и прогибаться перед ним обычные волшебники. С какой гордостью он представлял союз сына с родовитой, сильной волшебницей и рождением в последующем наследника рода Малфоев. Сейчас же, стоя у кровати сына и с облегчением ловя каждый его вздох, Люциус понимал, что за своими амбициями он не видел самого Драко. Он не знал, какие книги любил читать его сын, не интересовался, какой предмет ему нравится в школе, кого мальчик считает настоящим другом. Все эти детали казались глупыми и ненужными в сравнении с теми результатами, которых ожидал старший Малфой от своего наследника. На сколько ещё вопросов о жизни Драко он не смог бы ответить?..

Сейчас гордый аристократ с горечью осознавал, что он лишил сына даже возможности хотя бы раз в жизни совершить самостоятельный выбор, принять своё личное решение. Заботясь о чести семьи, Глава рода расписал всю жизнь Драко по пунктам — факультет, друзья, род занятий, женитьба, рождение ребенка. Все детали были спланированы и расписаны до мелочей. И у младшего Малфоя не было права отступить от составленного сценария даже на полшага.

Лорд подумал, что когда-то с ним так же поступил его собственный отец. Даже на службу к Воландеморту он отправился по приказу Абракаса. И сейчас, наблюдая за Драко, Люциус с удивлением понял, что сам пошел наперекор воле отца всего два раза в жизни. Первый раз — когда в школе стал дружить с Северусом. И второй, когда, несмотря на заявление семейного целителя Малфоев, обследовавшего Нарциссу перед свадьбой, что она по состоянию здоровья не сможет выносить наследника, он не согласился разорвать помолвку. Абракас тогда чуть не проклял сына и собирался отлучить его от Рода. Спасло ситуацию вмешательство родни Нарциссы, настоявшей на выполнении взятых по отношению к их дочери обязательств. Род Блэков всегда был Темным, и о их методах наказывать неугодных ходили легенды в магическом мире, начиная с основания рода в пятнадцатом столетии. Наживать таких врагов было глупо и опасно и, Абракас, скрепя сердце, дал благословение на свадьбу наследника и Нарциссы. В день торжества Люциус был по-настоящему счастлив — прекрасная девушка, которую он искренне любил, стала его женой. Из Нарциссы вышла отличная спутница жизни: спокойная и уравновешенная, блистательная львица на светских раутах, рассудительная хозяйка в Мэноре, нежная и ласковая в минуты единения. О такой жене можно было только мечтать.