Эшли Дьюал - Смертельно прекрасна

• Название: Смертельно прекрасна
• Автор: Эшли Дьюал
• Жанр: Любовно-фантастические романы
• Год: 2015

Астерия — небольшой городок на Восточном побережье, куда переезжает молодая семнадцатилетняя девушка — Ариадна Блэк.

Ариадна потеряла семью, и теперь ей придется жить с двумя мамиными сестрами — Норин и Мэри-Линетт Монфор. С виду добрые и заботливые, они заперты в четырех стенах своего старинного особняка Монфор-л'Амори.

Вскоре Ари замечает, что жителям Астерии совсем не нравятся ее тетушки. Более того, они их боятся. С чем это связано? Почему?

И главное — стоит ли Ари бояться самой себя.

---

В очередной раз набираю в легкие воздух, приподнимаю руку, собираюсь постучать, но неожиданно дверь сама резко распахивается, и я проваливаюсь в пустоту, едва не задев лицо маминой младшей сестры — Мэри-Линетт.

— Ариадна, — говорит она и улыбается. Глаза у тети Мэри светло-изумрудные. Таких я ни у кого прежде не встречала. — Наконец, ты приехала.

— Да. — Я киваю. — Приехала.

Мэри-Линетт назвали в честь актрис, прославившихся и потухнувших еще в далеких 50-х годах. Родители долго не могли определиться, какое имя больше подходит, и в итоге решили не заморачиваться.

Мама часто рассказывала мне эту историю. Все время смеялась. Мама.

Я отворачиваюсь и крепко стискиваю в кулаки пальцы. Каждое воспоминание о ней делает мне больно. Очень больно. Я чувствую, как вспыхивает лицо, щеки, лоб. Как тело в мгновение превращается в факел, и я ничего не могу с этим поделать. Просто горю.

— Ариадна, — шепчет тетя Мэри, кладет ладонь на мое плечо, и пожар, пылающий во мне, неожиданно утихает. Я растерянно застываю. — Когда-нибудь тебе станет легче.

— Что?

— Проходи в дом. Норин чувствовала, что ты подъезжаешь. Сделала чай и разогрела еду. Ты ведь проголодалась, верно? — Она смотрит на меня огромными глазами, а я просто молчу. Давно мне не было так спокойно… Однако едва тетя отнимает руку от моего плеча, как тут же тревога вонзается острым клинком в живот, и я горблю спину. Что за черт?

— Мне нужно…

— Не стой на пороге. Я занесу вещи. Давай же, проходи, Ари. Проходи.

Мэри-Линетт затаскивает меня в коттедж, а сама энергично подхватывает с крыльца сумки. Откуда у нее столько сил? На самом деле, Мэри старше меня лет на десять. Она не похожа на типичных представителей молодежи, но в ее глазах горит огонек свойственный малолетним авантюристам, которые еще не представляют, в какое дерьмо они ввязались. Жизнь ведь дерьмо. Я смогла бы написать об этом книгу.

Мэри захлопывает за нами дверь и кивает мне, зазывая вглубь дома. Здесь темновато и пахнет какими-то травами. На стенах приуныли потертые зеркала разной формы, черно-белые фотографии. Под подошвой кроссовок скрипят половицы. Слышу, как тикают часы, и приподнимаю подбородок, пытаясь их найти.

— Ты хорошо выглядишь, — улыбается тетя Мэри и вскидывает острый подбородок, — ты красавица. Сколько сердец уже разбила, признавайся?

— Ничего я не разбивала. — Безучастно отворачиваюсь. Глупый разговор. Не хочу вид делать, будто бы все в порядке, и обсуждать парней — нормально. Ненормально. Я здесь не потому, что соскучилась по Мэри или Норин, а потому что умерли мои родители, и было бы странно выбросить этот факт из головы. — И выгляжу я обычно.

— Может быть, прогуляемся? Я покажу тебе Астерию.

— Может быть.

— Было бы неплохо выбраться на воздух вместе, Ари.

— Было бы неплохо свыкнуться с мыслью, что я здесь. А не дома. — Перевожу взгляд на младшую сестру матери и неуверенно киваю. — Сейчас мне хочется только этого. И все.

Мэри-Линетт протяжно выдыхает, но улыбаться не перестает. Не понимаю, как она в себе силы находит. Почему способна разговаривать? Почему ходит с таким лицом, будто ничего не случилось? Может, она так долго не видела маму, что успела забыть ее?

Задумчиво свожу брови. Иду за Мэри-Линетт, и через несколько секунд оказываюсь на уютной кухне, где возле плиты стоит средняя сестра моей матери — Норин. Это высокая и худая женщина с темными, иссиня-черными волосами цвета вороного крыла. Ее тонкие, длинные пальцы рвут листья салата и складывают их в прозрачную миску. Спина у нее до безобразия прямая, а на ногах широконосые туфли. Наверняка, жутко неудобные.

Мэри с глухим стуком бросает сумки. Они плюхаются на пол, разносится эхо, и тетя Норин растерянно оборачивается, сощурив серо-голубые глаза. Они у нее такого же цвета, как пятнистые озера в Британской Колумбии.

— Ариадна? — Тихим голосом спрашивает она и вытирает ладони о фартук. Ох, как же нелепо он на ней смотрится. Серьезная и холодная, как метель в Миннесоте, она достойна жизни в девятнадцатом веке, а не коттеджа в веке информационных технологий. — Ари.

Норин делает несколько широких шагов вперед и внезапно прижимает меня к себе, да так крепко, что у меня перехватывает дыхание. Я неуверенно кладу ладони на ее плечи.

— Как ты? — Шепчет она мне в волосы. — Устала?

Не знаю, что ответить, поэтому молчу и зажмуриваюсь. Неожиданно мне не хочется отстраняться, хочется провести в таком состоянии вечность. Но тетя почти молниеносно размыкает объятия и неуклюже поправляет горло свитера. Лицо у нее непроницаемое.

— Садись. Выпей чай и поешь. Я приготовила тебе комнату на втором этаже. — Норин проходится пальцами по коже под глазами и порывисто отворачивается. Облокачивается о разделочный столик и кивает сама себе, будто соглашаясь с чем-то. — Ты любишь мяту?

Открываю рот, но она уже отвечает:

— Да, любишь. Точно.

Я растерянно усаживаюсь за дубовый стол. Мэри плюхается напротив, складывает в замок перед собой руки, и мы все замолкаем, будто видим друг друга впервые. Неловко. Я поправляю волосы, они у меня огненно-рыжие, как бронза, и связываю их в пучок. Трудно сказать, что именно я сейчас чувствую. Наверно, мне не по себе.

— Как доехала? — Рабочим тоном интересуется Норин, добавляя в чай мяту.

— Хорошо. Без проблем.

— Мы записали тебя в школу, отдали документы. Занятия уже идут пару недель. Но…

— Но идти завтра необязательно, — громко заявляет тетя Мэри и с вызовом косится на сестру, — если хочешь, отсидись пару дней или недель. Ничего не случится.

— Хотя лучше, — расчетливо парирует Норин, — уроки не пропускать, начало года ведь.

— Кому какое дело до этих уроков? Бессмысленная трата времени.

— В мире принято бессмысленно тратить время на занятия в школе, Мэри.

— А еще в мире принято носить обтягивающие джинсы и поощрять однополые браки.

— Ей нужно ходить в школу.

— А я что — говорю забить? Хотя можно и забить, — шепчет она, наклонившись ко мне, а затем вновь глядит на сестру. — Просто Ариадне стоит привыкнуть, вещи свои разобрать, в конце концов. Как думаешь, Ари?

Хлопаю ресницами и ощущаю, как в воздухе повисает напряжение. Ну, и странные у них отношения. Я вроде тут, но они вроде меня не замечают.

— Я сделаю, как вы скажете. — Поджимаю губы и киваю. — Завтра в школу? Хорошо.

— Норин так не говорила.

— Я так сказала. — Заявляет Норин холодным тоном.

— Ну, что за глупости? Понюхай базилик, Норин.

— Я сейчас дам тебе понюхать асафетид. — Развернувшись, угрожает Норин, и я вдруг думаю, что асафетид, как минимум, ядерная бомба, потому что взгляд у тети сердитый.

— Все в порядке, вы чего? — Я приподнимаю ладони в сдающемся жесте и встаю из-за стола. Норин и Мэри-Линетт синхронно переводят на меня взгляды. Никогда раньше я не замечала, что они так похожи. — Я могу разобрать вещи сейчас, а завтра пойду в школу.

— Это необязательно.

— Тетя Мэри, все в порядке. Мне плевать, правда. Не хочу ни о чем думать, а в школу пойду, чтобы занять мысли.

— Реджина бы сказала тебе идти, сказала бы не пропускать занятия и не терять время. Она бы так поступила. — Нарезая овощи, шепчет Норин, но на меня не смотрит, а пялится на свои руки и кромсает моцареллу. В груди покалывает. — Она бы не оставила тебя дома, потому что надо двигаться дальше, а я хочу, чтобы ты двигалась дальше. Понимаешь?

Мы смотрим друг на друга. Взгляд у тети Норин пронзительный. Она вновь опускает его на разделочную доску, а меня до сих пор трясет. Я сжимаю в кулаки пальцы.

— Понимаю. Я в комнату пойду, хорошо? А поем попозже.

— Тебя провести? — Приподнявшись, спрашивает тетя Мэри, но я покачиваю головой.

— Не надо.

— В доме много спален.

— Не волнуйся. Я спущусь к вам. Просто потом. — Киваю и пытаюсь выдавить из себя улыбку, но выходит паршиво. Лицо Мэри-Линетт бледнеет. — Все в порядке. Честно.

Я не знаю, зачем говорю это, кого пытаюсь убедить. В конце концов, поперек горла встает колючий ком, будто крик, готовый вырваться наружу, и, подхватив с пола сумки, я срываюсь с места, надеясь, как можно скорей найти свою комнату и спрятаться.

Никто за мной не идет. Ношусь, словно сумасшедшая от одного кабинета к другому, а когда нахожу нужную спальню, пятки у меня пылают, будто бы я металась по горящим углям. Захлопываю дверь. Бросаю вещи. Хватаюсь ладонями за лицо и невольно начинаю расхаживать по комнатушке туда-сюда. Я ничего не вижу. Не вижу, какого цвета обои, не вижу, стоит ли кровать, есть ли окно. Все превращается в огромное, черное пятно, и оно в то же мгновение сваливается на меня, будто гигантский камень.

Выпрямляюсь, растерянно оглядываюсь и внезапно вижу свое отражение в большом прямоугольном зеркале. Со мной что-то не так. Что-то не так с глазами. Подхожу ближе и только сейчас понимаю, что на щеках мокрые дорожки, что сосуды в глазах полопались, а губы дрожат, словно мне жутко холодно. Что за черт. Пытаюсь успокоиться, а внутри так и пылает пожар, неистовый и безжалостный. Закрываю пальцами глаза, а слезы все равно катятся. Стискиваю зубы, а подбородок все равно дрожит.