Андрей Ходов - Утомленная фея

• Название: Утомленная фея
• Автор: Андрей Ходов
• Жанр: Политика

Ходов Андрей. Утомленная фея. Таллин, 2003-2005.

В руки неглупой девушки-подростка попадает образчик инопланетной технологии. Не удосужившись ознакомить с этим фактом широкую общественность, она использует его возможности так, как сама считает нужным. Разные приятные мелочи, так удачно скрасившие будничную жизнь, не удовлетворяют счастливую обладательницу артефакта. Ряд рискованных экспериментов на ниве геополитики и социологии создает ситуацию, когда постоянное вмешательство и контроль становятся насущной необходимостью, а попытка бросить штурвал равносильна глобальной катастрофе. Схваток и битв хватает, но они большей частью виртуальные. Чего не скажешь об их жертвах, счет которых идет на миллиарды. Что поделать, источником самых крупных проблем всегда является интеллект.

---

Геннадий кивнул и расправил плечи. – Я капитан российской армии Шерстнев! От имени командование российских войск в Европе приказываю оказать нам необходимую помощь! – Этот демарш возымел эффект. Около полудюжины колбасников снялись с якоря и принялись помогать перетаскивать турок к ближайшему тамбуру. Когда эта процедура была почти закончена, Сима протянула руку к двери. – Подожди, – остановил ее Геннадий. – Дверь на блокировке, не откроется. – Откроется, я об этом уже позаботилась, – заверила его Сима и потянула за ручку. – Дверь открылась, а поезд начал тормозить. Дождавшись, когда он практически остановился, они быстро покидали тела на насыпь и снова закрыли дверь. Поезд тронулся и стал набирать скорость. Сима с Геннадием вернулись в вагон и уселись на свои места.

Пассажиры успели успокоиться, только опасливо косились в их сторону. Некоторые тихо переговаривались. – Как овечки, право слово, – заметил Геннадий с разочарованием. – И это те самые немцы, которые затеяли в прошлом веке две мировые войны? Странно даже….

– Да, печальное зрелище, что и говорить. Но если разобраться, то это все равно самый пассионарный этнос в Европе и он нам нужен.

– Ты уверена?

– Конечно. Процессы этногенеза на континенте шли неравномерно. Немцы поздно создали свое национальное государство, опоздали к разделу колоний. Чем собственно и объясняется их повышенная активность в двадцатом веке. Они так сказать моложе, свежее прочих европейцев. Комплиментарность с русскими у них неплохая, потенциально довольно ценный союзник. Только после поражения в последней мировой войне им так плотно промыли мозги, что они теперь собственной тени боятся. Кстати, я думаю, что тут в поезде больше «западники», а нам надо еще посмотреть на «восточников», то есть выходцев из бывшей ГДР.

– Думаешь, что они сильно отличаются от этих…?– Геннадий глазами указал на попутчиков.

– Надеюсь что да, они попали в эту мозгомойку значительно позже, да и в капитализм вписались далеко не лучшим образом. Тяжело, когда тебя считают никчемной приживалкой и нахлебником. Отсюда и ностальгия по былым временам, когда был порядок и социализм.

– Думаешь, что именно на них надо делать ставку?

– Думаю, только в федеральных органах власти везде засели «западники». Денег у них больше, да и опыта «демократических» игр. Сейчас они довольно ловко играют на «мусульманской опасности». Мол, не надо обострять отношения с мусульманской общиной Германии, мол, последствия будут катастрофические. На самом-то деле они рассчитывают получить от арабов преференции по цене нефтепродуктов. Но официальная пропаганда толкует о необходимости притока «свежей крови» и «молодой» рабочей силы. Население, понимаешь ли, стареет, работать скоро некому будет.

– А может, они правы? Я слышал, что от смешанных браков дети рождаются и жизнеспособнее и умнее.

– Так оно и есть. Это называется эффектом генетического гетерозиса. В первом поколении он действительно дает выигрыш, но уже со второго начинаются проблемы. А к третьему, четвертому – наиболее вероятным исходом является вырождение. Изредка, правда, случается и удачная комбинация. Но ее вероятность невелика. Посему, например, всякие там селекционеры к аутбридингу (дальнему скрещиванию) прибегают редко и больше налегают на инбридинг. Хотя, истины ради говоря – по-настоящему оригинальные породы создаются именно аутбридингом. Только хлопотно это, процент брака слишком велик. А что потом с этим браком делать? Котят и щенков хоть топить можно, а вот с людьми как?

А что до низкой рождаемости, так это не генетический, а социальный феномен. У самых малопассионарных народов с рождаемостью обычно все в порядке. Напротив, плодятся как кролики. Тут надо не «свежую кровь» завозить, а социальную политику менять. Вот рождаемость и повысится.

– Да-а? А у твоего любимого Гумилева все иначе объяснялось. Мол, именно в «зонах контактов» и рождаются новые этносы. Ты не видишь тут противоречия?

– Нет тут никакого противоречия. Этносы-то рождаются, только следует помнить, что вероятность рождения новых жизнеспособных этносов очень невелика. А обычно в этих самых «зонах контактов» рождается только генетический брак. Появление же удачной комбинации нескольких этносов происходит не чаще, чем появление в человеческом генотипе нового гена с благоприятными для человека свойствами.

– Понятно, я уже заранее жалею «западников» в их федеральном правительстве. Надо же быть такими дураками, чтобы встать на твоем пути.

– Правильно жалеешь, – не стала спорить Сима. – Кривое будем выпрямлять, а горбатое выправлять! А если у него при этом хребет треснет, то и бог с ним. Невелика потеря.

В части простора Германии далеко до России. Поэтому и дорога до Берлина не заняла много времени. Когда по трансляции объявили, что минут через десять поезд достигнет Берлинского вокзала, Геннадий поинтересовался, – и какие у нас планы?

– Ну, сначала заглянем в нашу комендатуру, отметим командировки. Штаб РГВЕ по старой памяти разместился в Вюнсдорфе, это в двадцати километрах от Берлина. Но нам там пока делать нечего. После комендатуры устраиваться на квартиру поедем. От армейского гостеприимства придется отказаться, нам нужна свобода рук. Я заранее подсуетилась и арендовала в городе небольшую квартирку, на чужое имя естественно. Вот в нее мы и отправимся.

– Конспиративная квартира? Неплохо, неплохо, зная тебя, я уверен, что это шикарные апартаменты.

– А вот и не угадал! – засмеялась Сима. – Квартирка скромненькая, обстановка спартанская, зато в удобном районе. Впрочем, никто не заставляет нас там жить на самом деле. Но какой-то реальный адрес нужен.

– А что за район?

– Район Фридрихсхайн – любимое обиталище неформалов, радикалов, студентов, бунтарей, гомосексуалистов и прочей слабой на голову богемы. Раньше эта публика предпочитала район Кройцберг, но после объединения его здорово перестроили и они переместились в Пренцлауэр-берг. А когда и он, по их мнению, обуржуазился, то перебрались в этот самый Фридрихсхайн. Там они все и обитают в настоящее время. Это в восточном Берлине. Практически центр города, собственно говоря.

– Веселое надо думать местечко, – задумчиво проговорил Геннадий.

– Не то слово, – заверила его Сима, – вертеп еще тот, центр ночной жизни и тому подобное. Но именно такое место и нужно. В этом гадюшнике никто не обратит на нас внимания, да и с нужными людьми встречаться легче будет.

Визит вежливости в Комендатуру много времени не занял, и уже часа через полтора они выходили из станции метро Франфуртер-Тор на Карл-Маркс-Аллее.

– Похоже на Кутузовский проспект в Москве, – заявил Геннадий, оглядевшись по сторонам.

– Ничего удивительного, – кивнула Сима. – В свое время эта улица носила имя Сталина, ну и архитектура соответствующая. Пойдем, тут недалеко, метров триста в сторону Берзарин-платц.

– Берзарин-платц? Это в честь советского коменданта Берлина назвали, или как?

– В честь него, почетный гражданин города как-никак. После падения стены переименовали, но потом одумались и переиграли назад.

Подъезд дома был на кодовом замке. Сима набрала нужную комбинацию и открыла дверь. – Прошу, сначала заглянем к управляющему и предъявим наши верительные грамоты. Чтобы не возникало проблем, если он потом увидит наши симпатичные физиономии в коридоре.

Управляющий оказался желчно-мрачным немцем лет пятидесяти. Определив в визитерах иностранцев, да еще и русских, он разразился длинной лекцией о правилах цивилизованного общежития. Видимо опасался, что новые жильцы засолят в ванной огурцы, сигареты будут тушить о полированную и мягкую мебель, а водочные бутылки начнут выбрасывать прямо в окно. Лекция Симе не понравилась, особенно та ее часть, где запрещалось приводить в дом разного рода гостей. Не для того она арендовала квартиру, чтобы в ней нельзя было встречаться с интересными людьми. Халдея пришлось поставить на место. Сима сразу заявила ему, что для господ офицеров российской армии все эти правила не указ. И если им будет благоугодно, то управляющий лично будет вызванивать девочек или мальчиков по вызову, встречать и с почетом провожать до дверей квартиры. А если не захочет, то пусть пеняет на себя. Управляющий стух, взял ключи и, что-то ворча про себя, повел их к лифту. Квартира была на пятом этаже. Три комнаты, довольно большая кухня, раздельные удобства. Довольно чисто, уютно, но без претензий.

Когда управляющий показал все необходимое и покинул квартиру, Геннадий с удовлетворением вздохнул и опустился на диван в гостиной. – Неплохое местечко. Мне нравится. И управдом симпатичный, зря ты его так.

– Этим типам только дай волю, они сразу на голову сядут, – возразила Сима. – Оккупанты мы, в конце концов, или нет?