Михаил Клименко - Ледяной телескоп. Повести и рассказы

• Название: Ледяной телескоп. Повести и рассказы
• Автор: Михаил Клименко
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1978

Книга челябинского писателя Михаила Клименко названа по повести «Ледяной телескоп», в которой рассказывается о разоблачении группы злоумышленников, использовавших в своих целях оставленные на Земле инопланетянами технические устройства. В сборник вошла также повесть «Отчего бывает радуга», герой которой зрительно распознавал эмоциональные состояния окружающих. Своеобразны проникнутые юмором рассказы фантаста.

Иллюстрации Роберта Авотина.

---

— Скажите же о Ниготкове самое главное! — попросил я. — Говорите! Не трусьте!

— Не могу… — с трудом разжал он губы. — Язык не поворачивается. Я с ними порвал — и довольно этого…

Конечно, я не должен был разговаривать с пострадавшим. Но он сам затеял разговор, да к тому же было совершенно очевидно, что не настолько он пострадал, чтоб с ним нельзя было разговаривать (как потом оказалось, у него треснула коленная чашечка на правой ноге). Но главное — эти его признания!..

— К чему эта половинчатость! — сказал я ему. — Раз вы решились, то будьте последовательны до конца. Обратного пути у вас уже нет!

В нем появился настороживший меня сливяно-сизый оттенок.

— Ну хорошо, Константин… — внутренне с чем-то согласившись, прошептал он и тут же тоном, заключающим в себе все значения жизни и смерти, тихо воскликнул: — Ты антихрист. Вот ты кто! Я знаю. Мы знаем… Вот как ты появился…

— Ахинея это, товарищ Словесный! Несусветная чепуха. Лучше сразу говорите о Ниготкове. Кто он, что?

— Только ради собственного спасения… — не открывая глаз, в странном волнении проговорил он и замолчал.

— Не хотите говорить — ну и не говорите! Вам же хуже будет, — грубовато встряхнул я его за плечо.

— Да, да!.. Они сегодня… — медленным и основательным движением ладони стерев со лба липкий пот, забормотал Игорь Тимофеевич. — Они сегодня совершат… Он поедет за медом. На пасеку… Любит он сладкий мед!.. И он с ними… Нет, нет!! — вдруг прошептал он и в знак отрицания замотал головой и вскинул над собой руки. — Нет! Что это я говорю?.. Нечего мне сказать… Ну что вам всем от меня надо?!.

— Вы посмотрите — вот прилип! — удивленно, с возмущением сказала надо мной какая-то женщина. — Человека сбило, а он привязался с разговорами!..

Осуждающе заговорили и другие присутствующие.

Неожиданно голова Словесного повернулась набок. Казалось, он потерял сознание. Лежал с открытыми глазами и молчал.

Да, он хотел сказать еще что-то, но так и не решился. Будучи по натуре двойственным, Игорь Словесный, очевидно, часто так поступал в критических ситуациях. Получалось, что он как бы что-то и сказал мне, тем самым вроде бы сняв с себя половину вины, и в то же время как бы ничего определенного мне не сообщил и тем самым снимал с себя ответственность за мои выводы.

После короткого молчания я спросил Словесного:

— Скажите, где эта пасека? Игорь Тимофеевич!..

Он лежал теперь с закрытыми глазами, с плотно сжатыми губами и молчал. В его пепельно-сизом цвете появились песочные тона. По-моему, Словесный слышал меня.

Надо мной раздался отчетливый голос:

— Извините!

Я поднял голову. К нам наклонился высокий молодой милиционер.

— Вы медик, врач? — спросил он меня.

— Нет…

— А, тоже пострадавший… Прошу встать, если можете. Граждане, прошу всех отойти!..

— «Скорая помощь»! — громко сказал кто-то.

Я отошел в сторону.

Вдоль улицы, в который раз уж, порывом, сметая бумажки, подул ветер. В небе клубились предгрозовые тучи. Дождь мог пойти с минуты на минуту.

Еще недавно я мучился в догадках: какое преступление эти фиолетовые совершили — какое-нибудь бандитское нападение, изготовление поддельных денег, грабеж, мошенничество??.

Теперь же, после слов Словесного, все как будто прояснилось для меня: с какой-то пасеки может быть совершено крупное хищение меда. Мед, мед… Все-таки была в этом «меде» какая-то фальшь!..

Обо всем, что мне стало известно, мне надо было просто-напросто сообщить в милицию. Но я не очень-то торопился. По правде сказать, мне очень хотелось самому схватить Ниготкова за руку.

Короче говоря, с этого часа из-за ложных представлений и своей самонадеянности я начал совершать ошибки.

Я из автомата позвонил Ларисе. Она была дома. Мы договорились с ней встретиться в четыре часа у кинотеатра «Аленка».

Позвонил на фабрику Вадиму Мильчину, чтоб и он принял участие в поимке Ниготкова. Но была ведь суббота! Я помчался к Вадиму домой. Дома его не было. Я оставил Вадиму записку и погнал к кинотеатру «Аленка».

Я ждал Ларису на скамейке. Напротив меня останавливались и катили дальше трамваи. Вдруг на остановке среди ровной и спокойной цветовой гаммы пассажиров появилось яркое пятно. С передней площадки прицепного вагона среди прочих пассажиров сошел мужчина в широченном чесучовом костюме, в соломенной шляпе. Он был фиолетового цвета!

Я быстро подошел к нему и резко спросил:

— Извините, ваша совесть чиста?

— Нет, — ничуть не удивившись вопросу, коротко сказал он, придерживая от порывов ветра свою шляпу. — Нечиста. Это точно.

— Почему? Можете сказать?

— Вот как!.. — Попытался он сдвинуть на затылок свою соломенную шляпу. — Первый раз в жизни — и попался. Извините, товарищ контролер! Вот первый раз надел новый костюм — и оказался без копейки. Забыл взять деньги и, пока по карманам искал, «зайцем» две остановки и проехал. Вот и решил до третьей, хоть и тяжеловато, пешком дойти. А как вы догадались?

— По выражению лица…

— Извините, а где это вас так… побили? И как так можно: по лицу?.. — с болью в голосе проговорил он.

— На службе… В бункер упал, — промямлил я.

— Надо бы поосторожней, — сморщился он. — Так нельзя!..

Я вернулся к скамейке и сел. Мне было стыдно, как-то очень неприятно. Вот тебе и контролер.

Ветер все усиливался. Дул порывами. Серые тучи разлетались. Солнце то пряталось, то выходило из-за туч, ярко все освещая.

Сияя золотисто-лимонным пламенем, пришла подгоняемая ветром Лариса.

— Здравствуй, опечаленный адмирал! — с веселыми искорками в голосе, насмешливо проговорила она. — Скажи, будет ли буря?

— Привет, — печально ответил я. — Буря будет обязательно.

Она села рядом со мной.

— Ну что загоревал? Корабли разметало по морю? А?..

Наверно, только что читала книгу. Она постоянно играла какую-нибудь роль — или тех героинь, о которых только что вычитала в книжке, или копировала знакомых женщин.

— Ну наплакался?

Я выпрямился, откинулся к спинке скамейки.

— Ой, ужас! Побит?.. Синяки… И какие это дети отколошматили тебя?..

— Дети?.. — вдруг вспылил я и, не задумываясь, сказал: — Лариса, твой дядя Ниготков, очевидно, вор!

— Очевидно?.. — сердито спросила она. — А для нас это не очевидно! И с чего ты это взял? Я запрещаю тебе так говорить о нем!

— Ниготков ворует мед! Лариса, а вашей семье Демид Велимирович мед приносил?

— Да, приносил! И я его ела. Ворованное такое сладкое! — съязвила она.

— Когда приносил?

— В прошлом году! Все?

— Мед был ворованный…

— Какой ужас… Значит, мы опозорены? Ах, Костя, что мы должны сделать? Я сейчас же пойду и все расскажу маме.

— Сколько он вам меду привозил?

— Две банки. Но ведь мы же не знали, что он его украл!

— Банки большие были?

— Да, — кивнула она. — Трехлитровые.

— Ну, это ерунда!..

— Правда, Костя? — улыбнулась она.

— Конечно. Вот сегодня они хотят похитить с пасеки побольше…

— Сколько?

— Черт знает… Может, несколько тонн.

— Какой кошмар! И это Демид Велимирович!.. А нам сказал, что мед от бабки Анисьи, от его матери.

— А где она живет? — спросил я.

— В деревне Подлунной. Это километрах в трех-четырех от станции Остинки…

— Остинка?!.. А, знакомая станция! — почти что злорадно воскликнул я. — Все складывается как нельзя лучше. Вот оно что, оказывается!.. Вот оно что!!

— Там и пасека есть, — продолжала Лариса. — Подлунная на этом берегу, а пасека на другом…

Я достал сигареты, закурил.

— Ты бы лучше не курил! — после молчания сказала Лариса.

— Почему?

— Ну потому что не умеешь.

— Ты знаешь, — сказал я, — хочу я Ниготкова сам за руки схватить. А то все думают — я к нему придираюсь… Это ведь его друзья так меня разукрасили.

— Ах, вот оно что! — она кулачком стукнула себя по колену. — Ну Ниготков!..

— Лариса, поедем в эту самую Подлунную. Сейчас же, — решительно сказал я, поднимаясь со скамьи.

— Зачем это?.. Да и поздно ведь, Костя.

— Ерунда! До Остинки на электричке — полчаса. Поезжай сейчас же домой. Возьми какую-нибудь пустую банку с авоськой. Поедем в гости к бабушке Анисье. Вроде бы за медом. Может быть, вначале ты одна к ней зайдешь. Там увидим… Посмотрим, что там делается.

Мы договорились с Ларисой встретиться в скверике у кинотеатра «Аленка».

Я посадил ее на трамвай, а сам пошел в гастроном. Купил сыру и конфет. Из магазина направился к кинотеатру. Постояв перед афишами, вошел в вестибюль. Так, из пустого любопытства.

И вдруг у меня за спиной кто-то радостно проворковал:

— О-о, Костюшка! Сколько лет, сколько зим…

— Ниготков?! — рефлекторно отпрянув, воскликнул я.

— Здоров, Костя! — с каким-то обыденным видом, по-братски протянул он мне свою темную, грязно-сиреневую руку и со взмокшего лба, более светлого, чем сливяно-фиолетовые щеки, сдвинул шляпу на затылок. — Че, в кино, что ли?.. Фильм интересный, не знаешь?