Эрнест Хемингуэй - Острова в океане

• Название: Острова в океане
• Автор: Эрнест Хемингуэй
• Издательство: Художественная литература
• Жанр: Классическая проза
• Год: 1982

«Острова в океане». Последний, незавершенный роман Хемингуэя. Трагическая история жизни и гибели меланхоличного отшельника художника-мариниста Томаса Хадсона и его сыновей. Искренняя и правдивая книга об одиночестве и отчаянии, самоотверженности и отваге, поиске выхода из тупика и нравственном долге перед собой и окружающими.

---

– Знаю, – сказал Томас Хадсон. – Я с ним тоже знаком.

– Мистер Дэвис рассказывал мне, что однажды мистер де Монтфрид приехал в Париж отдохнуть от своей работорговли, так если он вечером ехал куда-нибудь с дамой в такси, он требовал, чтобы шофер откинул у машины верх, и по звездам указывал путь. Ну, например, ему нужно было проехать от моста Согласия к Мадлен. Так он не говорил шоферу просто, как сказал бы ты или я: везите меня к Мадлен или пересеките площадь Согласия, а потом поезжайте по Королевской улице. Нет, он определял путь к Мадлен по Северной звезде.

– Этого анекдота я не слыхал, – сказал Томас Хадсон. – Но я слышал про мистера Монтфрида много других анекдотов.

– Таким способом довольно трудно ездить по Парижу, верно, папа? Мистер Дэвис тоже одно время хотел заняться работорговлей вместе с мистером де Монтфридом, но что-то помешало, не помню что. Ах да, вспомнил. Мистер де Монтфрид бросил работорговлю и перешел на торговлю опиумом. Точно, точно.

– А торговлей опиумом мистер Дэвис не хотел заниматься?

– Нет. Он тогда говорил, что пусть уж опиумом занимаются мистер Де Куинси и мистер Кокто. Они это делают так хорошо, сказал он, что несправедливо было бы мешать им. Я не совсем понял, что означали эти его слова. Папа, ты всегда объясняешь мне, что я ни спрошу, но, если все время задавать вопросы, это очень затрудняет разговор, так я решил лучше запоминать все, что мне непонятно, и как-нибудь обо всем сразу спрошу. Вот и это будет один из вопросов.

– У тебя их, наверно, накопились целые залежи.

– Да, порядочно. Сто, а может, и тысяча. Но до многого я с годами дохожу сам. Хотя кое о чем все равно придется спрашивать. Я, пожалуй, составлю список самого нужного и зимой использую для школьного сочинения. Есть много такого, что очень хорошо подойдет для сочинения.

– Ты любишь школу, Том?

– По-моему, школа просто необходимость, с которой приходится мириться. А любить ее едва ли кто любит, особенно если человек попробовал в жизни что-то другое.

– Не знаю. Я, например, терпеть не мог школу.

– И художественную школу тоже?

– Да. Я любил рисовать, но не любил уроки рисования.

– Я в общем ничего дурного про школу не скажу. Но когда привыкнешь жить среди таких людей, как мистер Джойс, и мистер Паскин, и ты, и мистер Дэвис, так общество мальчиков уже как-то не удовлетворяет.

– Разве тебе скучно в школе?

– Нет, почему? У меня много товарищей, и я люблю спорт – кроме тех игр, где все сводится к тому, чтобы перекидываться мячом, – и я очень серьезно занимаюсь по всем предметам. Но понимаешь, папа, это все-таки очень ограниченная жизнь.

– Мне и самому всегда так казалось, – сказал Томас Хадсон. – Но ведь ты ее разнообразишь как можешь.

– Да, конечно. Я стараюсь ее разнообразить. Но не так уж много тут можно сделать.

Томас Хадсон оглянулся туда, где за кормой бежала пенистая дорожка и две наживки волочились по ней, то прячась, то подпрыгивая на крутых завитках вспоротой катером воды. Дэвид и Эндрю сидели в рыболовных креслах с удилищами в руках. Томас Хадсон видел только их спины. Не поворачивая головы, они следили за наживкой. Он перевел взгляд и увидел резвившуюся в стороне макрель: то одна, то две рыбки выскакивали и снова ныряли головой вниз, без шума и плеска – только сверкнут на солнце и сразу же скроются, почти не возмутив поверхности воды.

– Клюет! – услышал вдруг Томас Хадсон крик Тома-младшего. – Клюет! Вон она, рыба! Смотри, смотри, Дэв, прямо за кормой!

Томас Хадсон увидел, как яростно забурлила в одном месте вода, но рыбы не было видно. Дэвид вставил комель удилища в гнездо и следил за леской, перекинутой через правый аутриггер. На глазах у Томаса Хадсона леска, до того лежавшая на поверхности воды длинной свободной петлей, натянулась и теперь под острым углом резала на ходу воду.

– Подсекай, Дэв. Подсекай сильней! – крикнул появившийся на трапе Эдди.

– Подсекай, Дэв. Да подсекай же, ради бога, – взмолился Эндрю.

– Заткнись, – сказал ему Дэвид. – Я знаю, что делаю.

Он медлил подсекать, и леска быстро разматывалась, уходя в воду под тем же углом. Удилище выгнулось, и мальчик налегал на него, следя за разматывающейся леской. Томас Хадсон застопорил моторы, так что катер теперь только медленно поворачивался на месте.

– Ну что же ты, подсекай, – умолял Эндрю. – Или дай я подсеку.

Но Дэвид только налегал на удилище, а леска все разматывалась, и угол, под которым она уходила в воду, поменялся. Тормоз он освободил совсем.

– Это меч-рыба, папа, – сказал он не оглядываясь. – Я видел меч, когда она высунулась из воды.

– Нет, честное слово? – воскликнул Эндрю. – Ух ты|

– Пожалуй, в самом деле пора подсекать. – Роджер теперь стоял рядом с Дэвидом. Он откинул напрочь спинку его кресла и застегивал пряжки на ремнях. – Подсекай, – Дэв, и посильнее.

– А она успела заглотить крючок? – спросил Дэвид. – Не может быть, что она просто плывет, держа его во рту?

– Тем более нужно подсекать, а то она его выплюнет.

Дэвид уперся ногами, правой рукой подвинтил тормоз на катушке и с силой дернул, чувствуя тяжесть на другом конце лески. Потом дернул еще раз и еще, так что удилище выгнулось, точно лук. Но леска продолжала разматываться. На рыбу его усилия никакого впечатления не произвели.

– Еще подсекай, Дэв, – сказал Роджер. – Вгони крючок поглубже.

Дэвид снова дернул изо всех сил. Катушка завертелась жужжа, удилище согнулось так, что он едва удержал его.

– Слава тебе, господи, – сказал он набожно. – Кажется, вошел как следует.

– Отпусти немного тормоз, – сказал Роджер. – Том, а ты теперь разворачивайся потихоньку, только следи за леской.

– Есть разворачиваться потихоньку, следить за леской, – отозвался Томас Хадсон. – Не тяжело тебе, Дэв?

– Что ты, папа, мне чудесно, – сказал Дэв. – Господи, только бы выловить эту рыбу!

Томас Хадсон медленно разворачивал катер вокруг его собственной кормы. Леска на катушке у Дэва была уже почти вся смотана. Томас Хадсон двинулся потихоньку рыбе навстречу.

– Ну, теперь подвинти тормоз и начинай выбирать понемногу, – сказал Роджер. – Действуй с расчетом, пусть рыба чувствует.

Дэвид подавался вперед, выбирал и наматывал, подавался вперед, выбирал и наматывал с ритмичностью автомата, и катушка постепенно разбухала от наматывавшейся на нее лески.

– В нашей семье еще никому не удавалось поймать меч-рыбу, – сказал Эндрю.

– А ты не говори, пожалуйста, под руку, – сказал Дэвид. – Не говори под руку, понял?

– Не буду, – сказал Эндрю. – Я с тех пор, как она только клюнула, все время молюсь за тебя.

– Не разорвал бы ей крючок пасть, – шепнул Том-младший отцу. Тот, не выпуская штурвала из рук, все время оглядывался на корму и следил за наклоном лески, белевшей в синей воде.

– Будем надеяться. У Дэва для такой рыбы сил маловато.

– Только бы удалось ее вытащить, – сказал Том-младший. – Я бы все отдал за это. Все бы сделал. На все бы пошел. Энди, принеси Дэву напиться.

– Я принесу, – сказал Эдди. – Не спускай с нее глаз, Дэв, мой мальчик.

– Стоп, ближе не надо! – крикнул Роджер. Он был великий рыболов, и в море они с Томасом Хадсоном понимали друг друга с полуслова.

– Сейчас я ее заведу за корму, – откликнулся Томас Хадсон и опять очень мягко и медленно развернул катер, почти не взволновав поверхности моря.

Рыба теперь норовила уйти в глубину, и Томас Хадсон дал задний ход, чтобы хоть немного ослабить ее напор. Но даже это едва заметное приближение к рыбе сразу изменило картину: вершина удилища почти отвесно склонилась над водой, и леска теперь разматывалась рывками, так что удилище дергалось у Дэва в руках. Томас Хадсон дал малый вперед, чтобы леска не так круто уходила под воду. Он знал, как трудно сейчас приходится Дэвиду, но нельзя было допускать, чтобы леска разматывалась чересчур быстро.

– Если еще больше завинтить тормоз, боюсь, не лопнула бы леска, – сказал Дэвид. – Что теперь будет делать рыба, мистер Дэвис?

– Будет рваться ко дну, пока ты не остановишь ее, – сказал Роджер. – Или пока сама не остановится. Тогда можно будет начать подтягивать.

Леска все разматывалась и уходила под воду, разматывалась и уходила под воду. Удилище изогнулось так, что казалось, вот-вот переломится пополам, а леска была натянута, как виолончельная струна, и на катушке ее оставалось совсем мало.

– Папа, что мне теперь делать?

– Больше ничего. Ты делаешь все, что нужно.

– А она не зацепится за дно? – спросил Эндрю.

– Здесь дна нет, – сказал ему Роджер.

– Ты знай держи ее, Дэви, – сказал Эдди. – Ей в конце концов надоест, она и всплывет.

– Эти проклятые лямки замучили меня, – сказал Дэвид. – Они мне режут плечи.