Айзек Азимов - Позитронный человек (сборник)

• Название: Позитронный человек (сборник)
• Автор: Айзек Азимов
• Издательство: Мой Друг Фантастика
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2015

Три романа, написанные совместно двумя супер-фантастами.

---

— Я этого не знала.

— Человеческая речь — очень сложное явление. — Макинтайр похлопал себя по горлу. — А ключ к ней — крохотная U-образная косточка, называемая подъязычной, поскольку располагается у корня языка. Она управляет одиннадцатью мелкими мускулами, которые приводят в движение язык, нижнюю челюсть, а также поднимают и опускают гортань, производя гласные и согласные, собственно и образующие речь. У обезьян же подъязычной косточки нет, поэтому они могут только ворчать и шипеть.

— А как же попугаи и майны? Они ведь выговаривают слова. Выходит, у них есть подъязычная косточка, а у шимпанзе нет?

— Птицы типа попугаев и майн просто подражают звукам, которые издают люди, используя для этого совершенно иной анатомический аппарат. Но это нельзя назвать речью. У птиц отсутствует понимание, они сами не знают, что говорят. Просто проигрывают то, что слышат.

— Ну хорошо — а у неандертальцев была подъязычная косточка? Она должна была присутствовать, раз их считают людьми.

— Мы в этом не уверены. Надо учесть следующее: во-первых, общее число неандертальских скелетов, найденных начиная с 1856 года, не превышает двухсот, и многие из них фрагментарны или претерпели серьезные повреждения. А во-вторых, подъязычная косточка очень мала и с другими костями не связана — только с мышцами гортани. Когда тело разлагается, подъязычная кость отваливается и легко может затеряться. Из всех исследованных нами ископаемых неандертальцев только у одного — у одного, мисс Феллоуз! — подъязычная кость была на месте.

— Но если она имелась у одного, то должна была иметься и у всех?

— Весьма вероятно, — кивнул Макинтайр. — Но мы ни разу не видели гортани неандертальца — ведь мягкие ткани, естественно, не сохранились. И не знаем, для чего служила неандертальцам подъязычная кость. Несмотря на нее, мы не можем сказать с уверенностью, владели неандертальцы речью или нет. Все, что мы можем сказать, — это что анатомия голосового аппарата неандертальцев скорее всего была схожа с современной. Скорее всего. Но была ли она достаточно развита, чтобы выговаривать доступные пониманию слова — или был ли их мозг достаточно развит, чтобы овладеть понятием речи...

Тимми снова защелкал и заворчал.

— Послушайте его, — торжествующе сказала мисс Феллоуз. — Вот вам и ответ! У неандертальцев прекрасный язык, и мальчик очень хорошо говорит на нем. А в скором времени заговорит и по-английски, доктор Макинтайр. Я уверена. И тогда отпадет необходимость в спорах, владели неандертальцы речью или нет.

21

Макинтайр, кажется, собрался разрешить все неандертальские загадки разом. Он щелкал языком, надеясь, что Тимми ему ответит; он извлек из портфеля цветные пластмассовые кубики — принадлежность какого-то теста на умственное развитие— и пытался заставить Тимми расположить их по цвету и по размеру; он предложил мальчику цветные карандаши и бумагу и стал ждать результата, но Тимми не проявил интереса к рисованию; он велел мисс Феллоуз поводить Тимми за руку по комнате и фотографировал мальчика в движении. Он желал бы провести еще какие-то тесты, но Тимми был иного мнения на этот счет. Как только Макинтайр начал строить конструкцию из катушек на стержнях, похожую на игрушку, но на самом деле предназначенную для проверки координации, Тимми уселся на пол и громко заревел.

Это был его первый нормальный плач, без рыданий и стонов — всем известный рев ребенка, который очень устал и от которого слишком много хотят. Мисс Феллоуз слушала его с удовольствием, хотя само зрелище ее поразило: какой большой у Тимми рот, когда он его разевает во всю ширь, а нос как будто еще увеличился, а эти толстые надбровные дуги так сильно выступают, когда мальчик судорожно зажмуривает глаза. Искаженное плачем лицо Тимми приобретало ужасающе нечеловеческий вид.

Зато его рев, эти изливающие душу рулады — если но смотреть на Тимми, легко было поверить, что это верещит и барабанит пятками по полу обыкновенный четырехлетка в остром приступе недовольства жизнью.

— Чем это я его так допек? — спросил Макинтайр.

— Наверное, злоупотребили его вниманием. Перестали бьггь занятным. Он еще маленький, доктор Макинтайр. Нельзя же бесконечно его мучить. И потом, этот малыш, должна вам напомнить, пережил недавно серьезную травму, расставшись со всем, что ему было близко и понятно.

— Но я же его не мучил — а впрочем, все возможно. Прошу прощения. Эй, Тимми, видишь — волосы? Блестят-то как? Хочешь поиграть? Хочешь потаскать меня за волосы?

Макинтайр подставил Тимми свою золотистую голову, но тот заверещал пуще прежнего.

— Не хочет он сейчас играть с вашими волосами, доктор Макинтайр, — неприязненно сказала мисс Феллоуз. — А если он в них вцепится, то вы, думаю, пожалеете. Оставьте-ка лучше его. У вас будет вполне достаточно времени, чтобы его обследовать.

— И то верно. — Пристыженный палеоантрополог встал. — Поймите, мисс Феллоуз, мне как будто вручили заветную книгу, в которой заключены все тайны времен, и я хочу прочесть ее немедленно — с начала и до конца.

— Понимаю. Но боюсь, что ваша книга проголодалась, капризничает и ей кое-куда нужно.

— Ну да. Да, конечно.

Макинтайр стал торопливо собирать свое имущество. Когда он взялся за катушки на палочках, мисс Феллоуз спросила:

— Вы не оставите нам одну?

— Хотите сами провести с ним тест?

— Мне ваши тесты ни к чему, доктор. Я и так вижу, что он умный мальчик. Но ему понадобятся игрушки, вот с этой и начнем.

Макинтайр снова вспыхнул. Как он легко краснеет, подумала мисс Феллоуз.

— Ну конечно, берите.

— И кстати о книгах, доктор Макинтайр, — не подберете ли вы мне что-нибудь о неандертальцах? Два-три пособия, чтобы я могла получить самые элементарные сведения, которые мне никто не потрудился дать? Не обязательно популярные — я вполне могу читать научную литературу. Меня интересует, как жили неандертальцы, чем они питались, что нам было известно о них до сих пор. Это возможно?

— Завтра же пришлю вам все, что нужно. Но должен вас предупредить, мисс Феллоуз, — нам почти ничего неизвестно о неандертальцах, мы как раз собираемся узнать все у Тимми в рамках этого проекта.

— Всему свое время. — Она усмехнулась. — Не терпится за него взяться, да?

— Ну еще бы.

— Что ж, боюсь, придется запастись терпением. Я не дам вам мучить ребенка. Мы и так уж сегодня утомили его визитами — больше этого не повторится.

Смущенный Макинтайр криво улыбнулся и пошел к выходу.

— Да, доктор, когда будете подбирать для меня книги...

-Да?

— Хорошо бы найти такую, где рассматриваются родственные связи между неандертальцем и человеком — то есть современным человеком. В чем различие, в чем сходство. Эволюционная схема, как мы ее понимаем. Это меня больше всего интересует. — Глаза мисс Феллоуз сердито вспыхнули. — Они ведь люди, правда, доктор Макинтайр? Немного не такие, как мы, но разница не так уж велика. Правда?

— Да, это в общем-то верно, хотя...

— Нет. Никаких «хотя». Никакие они не обезьяны — это я уже знаю. Тимми — не какое-нибудь там недостающее звено, oн маленький человек. Заранее спасибо за книги, доктор Макинтайр. До скорого свидания.

Палеонтолог ушел. Рев Тимми сразу же перешел в неуверенное нытье, а потом и совсем затих.

Мисс Феллоуз взяла его на руки. Он, весь дрожа, прижался к ней.

— Да, — ласково сказала она. — Да-да-да, день был трудный. Слишком трудный. А ты ведь еще малыш. И совсем один на свете.

Потерявший свой дом, потерявший все, что близко и дорого.

— Были ли у тебя братья и сестры? — спросила мисс Феллоуз, не ожидая, конечно, ответа, просто успокаивая мальчика ласковой интонацией. — Какая у тебя была мать? Какой отец? А друзья, с которыми ты играл? Никого не осталось. Никого. Наверное, они уже кажутся тебе сном. Долго ли еще ты будешь помнить их, хотела бы я знать?

Потерянный малыш. Мой малыш.

— Как насчет теплого молочка? — сказала она. — А потом, пожалуй, надо лечь спать.

Интермедия третья У СЛИЯНИЯ ТРЕХ РЕК

Ночью Серебристому Облаку приснилось море.

Во сне он снова был мальчиком, всего на пару лет постарше Меченого Небесным Огнем, которого Богиня унесла в вихре света. Он стоял у кромки моря, чувствуя на губах странный мокрый ветер. С ним были отец и мать, Высокое Дерево и Прекрасный Цветок, и они держали его за руки, осторожно подталкивая к воде.

— Нет! — говорил он. — Оно холодное. Я боюсь.

— Оно не причинит тебе вреда, — сказал Высокое Дерево.

Но это была неправда. Никто никогда не входил в море. Это знал каждый ребенок, только научившийся понимать. Море убивало. Море мигом отнимет жизнь и выбросит тебя на берег, пустого и тихого. Только в прошлом году один воин, Добытчик Пяти Мамонтов, поскользнулся на заснеженном утесе и упал в море, а когда его вскоре вынесло на берег, он был мертв, и его похоронили в расщелине скалы неподалеку от места, где он упал, и всю ночь пели погребальные песни и жгли разноцветные костры. А теперь родные отец и мать ведут его, Серебристое Облако, в море. Они хотят, чтобы он умер так же, как Добытчик Пяти Мамонтов? Он им надоел? Почему они так поступают?