Роберт Грин - 48 законов власти

• Название: 48 законов власти
• Автор: Роберт Грин
• Жанр: Прочая старинная литература
• Год: 2014
• ISBN: 9785386060176

---

Такие деятели, как Чезаре Борджиа и Наполеон, использовали элемент внезапности для устрашения и власти. Быстрые и непредсказу­емые шаги вселяют ужас и деморализуют. Выбирайте тактику в соответствии с ситуацией. Если время работает на вас и известно, что ваши силы хоть приблизительно равны силам противника, тогда лучше истощить его, заставляя приблизиться к вам. Если же время не на вашей стороне, враг слабее и ожидание только поможет ему восстановить силы, не давайте ему этого шанса. Ударьте стремительно — и он будет зажат в угол. Как сформулировал боксер Джо Луис: «Пусть бежит, все равно ему не скрыться».

Закон 09. Добивайся победы действиями, а не доводами

Формулировка закона

Любой минутный успех, которого, как вам кажется, вы добились в споре, оборачивается пирровой победой. Куда эффективнее можно заставить других согласиться с вами, если действовать, не произнося ни слова. Показывайте, а не объясняйте, — и вы достигнете цели.

Нарушение закона

В 131 году до н. э. римскому консулу Публию Крассу Муциану, осаждавшему с войсками греческий город Пергам, потребовался таран, чтобы сокрушить крепостные стены. Несколькими днями раньше на афинской верфи он приметил крепкие корабельные мачты и приказал срочно послать за одной из них. Военный инженер из Афин, которому передали приказ, был убежден, что на самом деле консулу нужна мачта меньшего размера. Он бесконечно спорил с доставившими запрос солдатами, пытаясь убедить их, что меньшая мачта лучше подойдет для их цели. К тому же ее было легче транспортировать.

Солдаты предостерегали инженера: их командир не из тех, с кем можно спорить. Тот все же стоял на своем, утверждая, что именно мачта меньшего размера идеально подойдет для стенобитного механизма, ведь он сам его конструировал. Он чертил схему за схемой и наконец заявил, что он опытный эксперт, а они понятия не имеют о предмете спора. Солдаты хорошо знали своего командира, они посоветовали инженеру держать свой опыт при себе и выполнить приказ.

Когда они ушли, инженер продолжал размышлять. Почему, думал он, я должен повиноваться такому приказу, выполнение которого приведет к неудаче? Поэтому он все-таки решил отправить мачту поменьше. Инженер был совершенно уверен, что, увидев, насколько лучше она подходит, консул наградит его.

Когда маленькая мачта прибыла, Муциан потребовал у солдат объяснений. Они рассказали, что инженер бесконечно спорил с ними, но обещал прислать большую мачту. Муциан пришел в ярость. Он не мог сконцентрировать внимание на атаке, забыл даже о том, как важно протаранить стену города, пока враг не получил подкрепление. Единственное, о чем он мог думать, был дерзкий инженер, которого он велел немедленно привезти к нему.

Приехав через несколько дней, инженер еще раз с удовольствием пустился в объяснения относительно преимуществ маленькой мачты. Он говорил, говорил, приводя те же аргументы, что и раньше в споре с солдатами. Он сказал, что в таких делах нужно прислушиваться к мнению эксперта и консул не пожалеет, если последует его совету. Муциан позволил эксперту закончить, а затем по его приказу солдаты стащили с инженера одежду и бичевали хлыстами, пока он не умер.

Толкование

Инженер, чье имя история для нас не сохранила, всю жизнь занимался конструированием мачт и опор и был известен как лучший и ученейший инженер в своем городе. Он знал, что прав. Мачта меньшего размера позволила бы развить большую скорость и нанести более сильный удар. Большее не обязательно означает лучшее. Конечно, консул разобрался в его рассуждениях и наверняка понимал, что наука нейтральна и является высшим доводом. Как же мог консул упорствовать в своем невежестве, если инженер показал ему подробные схемы и дал теоретические выкладки, пояснявшие его совет?

Военный инженер выступил в роли советчика. Этот типаж можно найти среди нас повсюду. Советчик не понимает, что слова никогда не бывают нейтральными, что, споря с тем, кто выше его, он ставит под сомнение ум и способности более сильного. Он не опасается человека, с которым спорит. Поскольку каждый человек убежден, что прав именно он, и слова почти никого не могут убедить, то все усилия советчика подобны разговору с глухим. Загнанный в угол, он продолжает спорить и этим роет себе могилу. Если он заставил другого человека почувствовать, что тот глупый и приниженный в собственных глазах, не спасет даже мудрость Сократа.

Дело не просто в том, чтобы избегать споров с теми, кто сильнее и могущественнее вас. Мы все числим себя мастерами рассуждений и аргументации. Поэтому нужно помнить об осторожности: научитесь демонстрировать правильность своих идей косвенным путем.

ХИТРОСТЬ АМАСИСА

После свержения Априя в Египте воцарился Амасис родом из Саисского округа, из города Сиуф. Сначала египтяне мало уважали и ни во что не ставили царя, так как прежде он был простым гражданином и даже незнатного рода. Потом, однако, Амасису удалось завоевать их расположение хитростью, но деликатным способом. Среди несметных сокровищ у него был умывальный таз, в котором сам царь и все его гости всегда омывали ноги. Этот таз Амасис велел расплавить, отлить из него статую бога и воздвигнуть в самом оживленном месте города. Египтяне же, проходя мимо статуи, благоговейно молились ей. Когда же Амасис услышал об этом, то повелел призвать к себе египтян и объявил им, что статуя сделана из того таза для омовения ног, куда они раньше плевали, мочились и где омывали ноги, а теперь ее благоговейно почитают. Вот и с ним, прибавил царь, произошло примерно то же самое, что с этим тазом. Пусть когда-то прежде Амасис был только простым гражданином, а теперь он их царь. Поэтому они должны почитать и уважать его. Так Амасис расположил к себе египтян, и они добровольно согласились служить ему.

Из «Истории» Геродота,

ок. 485 — ок. 425 до н. э.

Соблюдение закона

В 1502 году в реставрационных мастерских при соборе Санта-Мария дель Фьоре стоял невероятных размеров мраморный блок. Сначала это была необработанная глыба, но неумелый скульптор по ошибке пробил отверстие как раз в том месте, где должны были находиться ноги статуи, чем совершенно испортил материал. Мэр Флоренции Пьеро Содерини хотел было попытаться спасти блок, наняв для работы с ним Леонардо да Винчи или другого мастера, но отказался от своего намерения, так как все в один голос утверждали, что мрамор испорчен безнадежно. Вот как получилось, что каменная глыба, на покупку которой была затрачена немалая сумма, пылилась теперь в темном зале мастерской.

Так обстояли дела до тех пор, пока флорентийские друзья великого Микеланджело не решили написать художнику в Рим, где он жил в то время. Только он, писали они, мог бы сделать что-то с мрамором, который, несмотря на дефект, был просто великолепен. Микеланджело приехал во Флоренцию, осмотрел камень и пришел к заключению, что мог бы вырезать из него фигуру, придав ей такую позу, чтобы обойти искалеченный участок. Содерини возражал, что это пустая трата времени — никому не удастся справиться с этим, — но все же согласился разрешить художнику поработать. Микеланджело решил ваять юного Давида с пращой в руке.

Спустя некоторое время, когда Микеланджело заканчивал работу над статуей, Содерини посетил мастерскую. Немного рисуясь и изображая знатока, он осмотрел творение Микеланджело и высказал мастеру свое мнение: все великолепно, вот только нос у изваяния немного велик. Микеланджело видел, что Содерини стоит прямо под гигантской фигурой и видит ее в искаженной перспективе. Не говоря ни слова, он жестом пригласил Содерини подняться с ним на леса. Оказавшись на уровне носа, он наклонился за резцом и заодно прихватил горсть мраморной пыли с досок. В то время как Содерини наблюдал за ним, стоя всего в нескольких шагах, Микеланджело начал легонь­ко постукивать резцом по носу статуи, понемногу выпуская из кулака мраморную пыль. Он, в сущности, никак не изменил нос Давида, но создал полное впечатление, что трудится над ним. Через несколько минут своего спектак­ля он выпрямился со словами: «Посмотрите теперь». — «Теперь стало гораздо лучше, — отозвался Соде­рини, — вы прямо-таки оживили его».

Толкование

Микеланджело понимал, что, начав исправлять форму носа, он мог погубить всю работу. И все же Содерини был заказчиком, да к тому же гордился своим художественным вкусом. Препирательства с таким человеком лишь оскорбили бы его, лишив Микеланджело надежд на дальнейшие заказы. Художник был слишком умен, чтобы спорить. Его решением было изменить перспективу, с которой смо­трел Содерини (буквально привести его прямо под нос), не объясняя, что с первоначально выбранного места он видел статую в искаженном виде.