Борис Крумов - Рокировки

• Название: Рокировки
• Автор: Борис Крумов
• Издательство: Радуга
• Жанр: Великолепные истории
• Год: 1988
• ISBN: 5-05-002204-5

Роман Б. Крумова посвящен проблемам воспитания, борьбе против негативных явлений в среде современной городской молодежи.

Из сборника Современный болгарский детектив

---

Борис Крумов Рокировки

© Борис Крумов, c/o Jusautor, Sofia, 1987

Перевод Михаила Федотова

Глава первая Занимайся спортом, пока ты еще на дорожке

1

Когда человек начинает заглядываться на школьниц, всем становится ясно, что это означает. Когда он дружит с более молодыми, чем сам, мужчинами, это почему-то настораживает. Моя жена, конечно, не имеет в виду ничего плохого, когда, желая меня поддеть, в компании наших общих знакомых говорит, что только стареющие мужчины водят дружбу с молодыми. И странно, что ее насмешки в адрес моей персоны вызывают нескрываемое сочувствие подруг. «Бедная Лена! — читаю я в их взглядах. — Этот Велко, на вид такой здоровый еще и молодой, оказывается, просто трутень!..»

Едва ли для мужчины есть бóльшая обида. Особенно если удар в спину наносит та женщина, которая и сама не верит собственным обвинениям. Но окружающие верят, ибо речь идет о деле, где никогда нет никаких свидетелей, кроме самой жены. Потому за истину принимаются ее обвинения, а вовсе не моя защита или оправдание. И ведь в свидетельницы никто не пойдет, ни одна из приятельниц! Не рискнут они убеждать твою супругу, что ты — всем мужчинам мужчина… Ну что ж, я не сержусь. То есть не даю даже повода подумать, что сержусь. Это известная, испытанная тактика, позволяющая перехватить у них все козыри. Пусть себе шутят. Я же, оставаясь вдвоем с женой, стараюсь, чтобы она поняла, что я такой же, каким был десять лет назад, во время медового месяца. И ни словом не упоминаю о том, кто что говорил, будто от шуток тех на моих губах не осталось привкуса ни полыни, ни лимонада.

Но в последнее время я дал основания не только для шуточных подкалываний. Я удостоился обвинений, которые формулируются прокурором, и самое неприятное — то, что исходят они и от моей жены, и от людей из руководящих инстанций. А мне бы очень не хотелось, чтобы там думали, будто я «ударяю» за школьницами.

Когда Лена обвиняет меня в этом, она имеет в виду двух студенток, а вовсе не школьниц.

Знакомство мое с этой компанией длится около полугода. Так я и писал в своих показаниях на следствии после первого смертельного случая. Сначала познакомился с Тони Харлановым и Красимирой, при довольно-таки романтических обстоятельствах — под звездами Средиземноморья. (Впрочем, я не писал так в показаниях, не упоминал и во время объяснений с женой.)

Весной, после одного долгого и трудного расследования, я попросил отпуск и присоединился к туристской группе, которая направлялась морем в Ниццу и Монте-Карло. Среди юной публики я оказался единственным взрослым. Было, правда, еще несколько старичков со своими старушками — как они, интересно, попали в этот молодежный коллектив? Наверное, диким способом. Их присутствие ни в коей мере не смущало молодежь, которая свою жизнь на пароходе устраивала так, как ей было угодно. К подобным экскурсиям многие подключаются в надежде на психологическую разрядку и сексуальную нагрузку, а уж ночи на пароходе многие наверняка представляют неистовыми вальпургиевыми ночами. Вероятно, поэтому в каждой такой группе ждут с нетерпением праздника Нептуна.

Я завидовал распетушившимся юнцам. Не потому, что чувствовал себя постаревшим, а потому, что не мог смотреть на окружающее их глазами. Надо мной не было никакого контроля — одинокий, без жены и без детей, я мог бы веселиться и так же, как они, закрываться с девушками в своей каюте, словно десять лет тому назад. Но я этого не делал.

Краси, Красимиру Климентову, я приметил еще в первый день, во время посадки. И похоже, не только я. Она была из тех женщин, которые и в ковчеге остались бы женщинами. Ничего особенного не было ни в ее одежде, ни в манере держаться. Конечно, она понимала, что у нее красивое лицо, и потому открывала его, собирая волосы на затылке. Чаще всего она ходила в потертых шортах и мужской рубашке навыпуск, с закатанными рукавами, в поношенных сандалиях на босу ногу. Как бы она ни одевалась, все ей шло: не туалетами она производила впечатление. Мне казалось, что, натяни она две пары шаровар и закрой лицо чадрой, все равно с первого взгляда будет ясно, что она — красивая женщина. Это не скроет никакой, даже самый плотный, кокон из одежды и шалей.

Красимира поднялась на пароход следом за молодым человеком, он шел налегке, девушка же несла два чемодана.

Вблизи лицо юноши не соответствовало его атлетическим плечам: интеллектуальная физиономия, одна из самых амбициозных. Не часто встречаются такие у людей с подчеркнуто развитой мускулатурой. По крайней мере мне так кажется. Позднее я узнал, что Тони Харланов заканчивает факультет журналистики и что его имя уже появлялось на страницах газет и журналов. Я, однако, его публикаций не читал.

Эту пару не поселили вместе, в одну каюту. Не только из-за всеобщего разделения — просто по всему было видно, что они не супруги (подобные вещи всегда почему-то устанавливаются точно). Но не выглядели они и влюбленными, иначе окружающие молодые люди не стали бы так рьяно осаждать Краси.

Куда бы ни шла, она притягивала к себе мужские взгляды точно невидимыми стальными нитями. Я, например, не мог понять, каким образом механик, лысый толстяк, догадывался, когда она выходила на палубу, но именно в этот момент он вылезал из машинного отделения. Вытирая паклей замасленные черные руки, он смотрел вслед Красимире до тех пор, пока чей-то сердитый голос из брюха корабля не гнал его вниз.

Как я позднее узнал, Краси училась на последнем курсе факультета болгарской филологии. Судя по всему, она уже миновала ту пору, когда девушку тешат восторги и ухаживания мужчин. У меня сложилось впечатление, что столпотворение вокруг нее тяготит ее и утомляет.

Тони не был в числе самых шумных юнцов туристской группы, но не относился и к числу незаметных. Во время путешествия около него вечно завязывались разговоры — как правило, о вопросах культуры, можно было услышать и кое-какие сплетни о наших литературных и театральных «звездах». Что поделаешь, люди нуждаются в подобной духовной пище, и потому «интеллектуалы» типа Тони — желанные гости в компаниях. Кроме того, он много знал о нашем маршруте, чем завоевал неприязненное отношение руководителей группы и гидов. Впервые ехал на Французскую Ривьеру, впервые посещал итальянское побережье, но знал об этих местах больше всех нас, вместе взятых. Может, специально готовился к путешествию, листал туристические и географические справочники? Приятно было, во всяком случае, что не задирал перед нами нос, не чванился своими познаниями.

2

Как-то, любуясь очередным закатом, я в одиночестве стоял на корме. Подошли Тони и Краси — они явно меня искали.

— Извините за нахальство, — сказала Красимира, — но не можете ли вы разрешить наш спор?

Пожав плечами, я ответил, что помогу, если смогу.

— Тони составляет нечто вроде статистических данных… и поэтому… Вы не психиатр?

Я недоверчиво смотрел на них — не шутят ли? Наконец ответил серьезно:

— Милиционер я.

Краси поперхнулась:

— Шутите!

— Нисколько.

— Не могу поверить, что вы обыкновенный милиционер.

— Ну, не совсем обыкновенный. Но и необыкновенным тоже не назовешь.

— Значит, начальник?

— Мелкий.

— Не знаю, в какую графу занести вас в моей статистике, — сказал Тони, — только мы оба проиграли спор. Ну и пестрая же публика на этом старом корыте!

Краси, продолжая меня рассматривать, спросила:

— Скажите, вы здесь по служебным делам? Или о таких вещах лучше не спрашивать?

— Не будь наивной, Краси, — нахмурился Тони.

— Я самый обыкновенный турист.

— Вот и чудесно!..

Я ожидал, что после этого разговора Краси никогда не удостоит меня взглядом или, напротив, станет любезничать со мной, как мелкая контрабандистка. Честно говоря, от подобных предположений стало тяжело на душе.

На следующий день я стоял на верхней палубе. Как обычно, посасывал свою пустую трубку. Несколько парней окружили Краси. Она выбралась из их круга, но поклонники снова окружили ее. Тогда девушка подбежала ко мне.

— Тони закрылся в каюте, пишет для какой-то газеты, — пожаловалась она. — А без него мне кавалеры досаждают. Вы ведь не стали бы смотреть на меня… как они, правда?

— Почему? — спросил я. — Думаете, с милиционеров берут подписку не смотреть на женщин?

— Извините… не хотела вас обидеть. Я жалуюсь вам. Какое несчастье — нравиться мужчинам! Иногда просто не знаешь, что делать. Мы всего неделю на пароходе, а мне уже трое предложили выйти замуж! Представляете, трое… Пожалуйста, говорите мне что-нибудь с деловым видом, а то ведь снова привяжутся.

— Скажите, могу я в свою очередь полюбопытствовать кое о чем?