Сергей Жемайтис - Вечный ветер

• Название: Вечный ветер
• Автор: Сергей Жемайтис
• Издательство: Детская литература
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1970

Фантастическая повесть «Вечный ветер» рассказывает о людях недалекого будущего. Действие ее происходит на плавающем острове. Герои повести — молодежь, студенты. Они раскрывают тайны океана и осваивают его несметные богатства; их жизнь полна романтики, опасностей и приключений.

---

Опять мы разом остановились пристыженные.

Петя сказал, еле переводя дух:

— Придется поднять эту плитку и посмотреть, в чем там дело. — Он постучал подошвой о керамический настил над коллектором.

— Надо вызвать робота, — предложил Костя. — Ив, сбегай за своей Пенелопой. Пусть потрудится.

Не знаю, сколько времени мы бы стояли так, препираясь, кому из нас поднять плиту, если бы краб не ухватил Костю за палец. Он вскрикнул, запрыгал на одной ноге, затем нагнулся и, схватив плиту за кольцо, отшвырнул ее в сторону.

В коллекторе копошились крабы. Один из них, малинового цвета, был неподвижен, его клешня завязла в изоляции и замыкала цепь.

Костя стал властно покрикивать на нас с Петей, мы безропотно спустились в неглубокую траншею и принялись выбрасывать оттуда крабов, хватая их за панцири и за ноги.

Костя долго наблюдал за нами и сказал:

— Похоже на нуль-транспортировку. Выбрасываете двух, приходят четыре. Они идут по коллектору с двух сторон. Надо принимать другие меры. Вылезайте! Да разомкните цепь.

Странно, что никто из нас до этого не выбросил малинового краба. Я с трудом вытащил клешню из вязкой изоляции. В то же мгновение над причалами вспыхнули искусственные луны. Петя с трудом выдавил из тюбика на поврежденное место изоляционную пасту. В это время я отшвыривал от него крабов ногами.

— Все наверх! — скомандовал Костя. — Изоляция уже затвердела. Только я не могу поручиться, что они ее не перегрызут в другом месте. Вперед!

Костя быстро пошел к лагуне. Остановился, что-то крикнул, махнул рукой и побежал, высоко поднимая ноги. Я понял, почему он так высоко поднимает ноги, когда побежал следом: по дорожке ползли крабы; они двигались зыбким сплошным потоком. Стараясь не наступать на них, я прыгал, тщетно выискивая свободное местечко. И каждый раз под ногой раздавался сухой треск.

Четыре желтоватые луны, освещавшие рефрижераторы с башни маяка, создавали странную сумятицу из света и теней. Мы бежали кратчайшим путем через бамбуковую рощу, в ней тени неистовствовали в сумасшедшей пляске. Казалось, что мы попали в лабиринт, из которого нет выхода. Последний десяток метров я пробирался, вытянув руки вперед, протискивался между стволами: тропинка давно исчезла. Где-то позади тяжело дышал Петя Самойлов.

Наконец, обливаясь потом, мы втроем остановились на краю причала. Стояла тихая звездная ночь. Пассат еле вращал лопасти ветряков, их невидимые в темноте колеса издавали умиротворяющее мурлыканье. Обыкновенно в эту пору лагуна жила своей особой жизнью. Молодые дельфины резвились, устраивая шумные игры и не боясь помешать людям и их неуклюжим сооружениям, плавающим в лагуне. Взрослые, собравшись на балконе, громко обменивались новостями. Харита рассказывала сказки детворе. Посредине лагуны собирались отряды патрулей и, взяв бешеный старт, мчались к выходу. Весело возвращались дельфины с дальних постов. Словом, в эти часы лагуна полностью принадлежала приматам моря. Сегодня поражала тишина в лагуне, словно все покинули ее навсегда.

Костя позвал Протея, он был дома, его вахта по охране китов начинается с рассвета. Протей не отозвался. И совсем уже непостижимая вещь: исчез дежурный дельфин. Уж он-то всегда находился в лагуне и по первому зову мчался к берегу.

С минуту все молчали, прислушиваясь и стараясь понять, что же происходит.

Костя, опершись о перила и глядя в воду, спросил:

— Все-таки кто мне объяснит, что все это значит? Почему мы вздумали танцевать на крабах? Почему побежали на берег как сумасшедшие? Да еще через бамбук. У меня было такое чувство, будто от этого зависит жизнь. Я сильно ободрал щеку, пролезая между стволами. И знаю, что легко отделался.

— Что-то вроде массового психоза, — сказал я.

— Массовый психоз, — неожиданно согласился Костя, всегда находивший возражения на мои самые неопровержимые доводы. — Представь, а мне почему-то хотелось броситься в воду. Вдруг это работа звезды?

В отличие от Кости, я обыкновенно соглашался с ним, если в его словах была хоть капля здравого смысла. На этот же раз его предположение показалось мне чудовищной нелепостью, и я с жаром обрушился на него.

Костя, вместо того чтобы парировать мои нападки, а он умеет это делать, молча смотрел на вышку для прыжков в воду. Петя тоже смотрел на вышку.

— Что вы там увидели? — спросил я и осекся, почувствовав, как по моей мокрой спине побежал холодок.

Всю вышку облепили крабы. Ползли по дорожке, выходящей из воды и спиралью поднимающейся до самой верхней площадки. Оттуда они падали вниз. Карабкались по лестнице, стойкам, свешивались, держась клешнями за перекладины. Вышка казалась живой. Пляж за вышкой кишел крабами, бесчисленные шеренги выходили из воды и сплошным строем двигались по откосу вверх, на остров. Мокрые панцири тускло блестели в свете лун.

Мы смотрели на это безмолвное шествие как зачарованные, не зная, что предпринять, да и что мы могли поделать с ними!

Костя первый нарушил молчание.

— Хотел бы я знать их намерения, — сказал он.

— Такие миграции крабов из воды на сушу вещь обычная. Но я тоже не понимаю, чем их привлек базальтовый да еще плавающий остров, — ответил Петя.

— Теперь держись, ребята, — воскликнул Костя весело, — нашей аварийной команде хватит работы! Сейчас заговорят «ящики Пандоры».

Внезапно погасли луны. Горели только цепочки огней на рефрижераторах да на главной аллее.

— Ну, что я говорил! — Костя схватил меня за плечо. — Слушай.

Из моего ящичка, висевшего на шее, послышался ясный голос Лагранжа, призывающего все население острова собраться на Большой совет.

После десятиминутного совещания мы снова пришли на ананасную плантацию. Перед нами стояла задача — охранять электрические кабели и очистить всю прилегающую к ним зону от крабов. Первым делом мы, конечно, нашли новые повреждения: теперь уже изоляция была обглодана в трех местах.

Вспыхнули луны и аварийные прожекторы, от нестерпимо яркого света резало глаза. Очень скоро крабы исчезли под землей. Лагранж забыл, что мы имеем дело с ночными животными. Пришлось создать «сумерки», крабы повылезали из нор и принялись за уничтожение растительности и всего, что поддавалось их хитиновым челюстям.

Незаменимой помощницей оказалась Пенелопа. Мы взяли ее как транспортное средство, она довольно ловко справлялась с контейнерами весом до трехсот килограммов, доставляя их на туковый завод. Но очень скоро, наблюдая за нами, она научилась ловить крабов и даже доставать их из нор и делала это лучше нас — ей нечего было бояться оранжевых клешней.

Трудясь, мы больше не испытывали возбуждения и подавленности: видимо, у нас уже выработался иммунитет против непонятного воздействия; сказывалась также и направленность действий большого коллектива людей, и бодрая ритмичная музыка, которая разносилась над островом. К нам вернулось хорошее настроение, и недавние неприятности были позабыты. Так мы трудились часа три, как вдруг Пенелопа не вернулась с тукового завода.

Костя выразил горячее желание отправиться на поиски «железной дамы», но мы с Петей Самойловым воспротивились такому явному намерению увильнуть от работы.

— Хорошо, — подозрительно покорно согласился Костя, — идите хоть вдвоем и оставьте меня с поверженным, но еще не уничтоженным врагом.

Только теперь я понял, что ловко попался на удочку. Но делать было нечего. Петя не был знаком со схемой управления у Пенелопы, и я, сопутствуемый Костиными пожеланиями удачи, отправился на розыски.

На большой аллее, ведущей к промышленному комплексу, двигались роботы. С левой стороны с грузом, с правой — порожняком. В полумраке это шествие производило довольно мрачное впечатление. Здесь еще больше бросались в глаза человеческие черты, которыми, пo традиции, наделяли роботов конструкторы.

В этот удивительный вечер все чувства были напряжены, и привычное приобретало черты необычайного. Меня поразило, что роботы шли в ногу, на равных дистанциях, как солдаты, закованные в противолучевую броню. Что-то очень похожее я видел в одной исторической хронике. В воинственном шаге не было ничего страшного. Ритм и дистанцию им задали, чтобы избежать давки при разгрузке контейнеров. Я искал в потоке человекообразных машин нашу красавицу Пенелопу.

Большинство роботов щеголяли сероватыми фосфоресцирующими покрытиями и броскими номерами на спинах. Пенелопа сегодня «надела» зеленый костюм. Ее бы я сразу увидел и не в такой многочисленной компании.

По сторонам аллеи слышались голоса, мелькал свет фонарей. Роботы с грузом выходили из боковых тропинок и вливались в общий поток. Я не нашел Пенелопы и у приемных люков тукового завода.

На набережной уже не было крабов. Появились дельфины и блокировали все подступы к острову. Я возвращался по берегу, направляясь к ремонтному ателье в надежде найти резервного робота под зарядкой. Неожиданно меня окликнул Тави серией коротких приглушенных свистов. Это было и приветствие, и приглашение выслушать интересную информацию. Я взял гидрофон, спустился по откосу пляжа к самой воде, потрепал его за плавник и спросил, где он пропадал и что случилось в лагуне. Куда исчезло все ее население?