Виктор Баранец - Ельцин и его генералы

• Название: Ельцин и его генералы
• Автор: Виктор Баранец
• Издательство: ТОО «Коллекция «Совершенно секретно»
• Жанр: История
• Год: 1997
• ISBN: 5-89048-058-8

Виктор Баранец — бывший пресс-секретарь министра обороны России, более десяти лет прослужил в Центральном аппарате Министерства обороны и Генерального штаба; был уволен из армии сразу после публикации отрывков из своей книги в газете “Совершенно секретно”.

Непосредственный участник и свидетель многих событий, потрясших Вооруженные Силы России в 90-е годы, рассказывает о сенсационных и малоизвестных сторонах жизни Минобороны, о некоторых тайнах Генштаба —‘Белого дома на Арбате” — и его обитателях.

Автор анализирует скрытые стороны сложных отношений Верховного главнокомандующего с высшим генералитетом, а также представляет галерею портретов многих известных военачальников.

---

— Только не задавайте мне сложные вопросы.

Его пожалели.

Российская военная делегация побывала на родине Иосифа Сталина в Гори. Наши полковники и генералы с почтением рассматривали экспонаты и слушали рассказ экскурсовода. Все они были сыновьями тех, для кого Сталин был Вождем в полном смысле слова…

Когда российская военная делегация покидала музей, кто-то из генералов негромко сказал:

— Вставай, отец, страна в беде!

Все заулыбались, хотя юмор был очень серьезный…

— Нам пора кончать быть политическими проститутками! — так резюмировал итоги визита Грачева в Грузию один из высокопоставленных генералов, входящих в состав нашей делегации.

Вопрос о статусе российских миротворцев в зоне грузино-абхазского конфликта так и не был решен.

Отъезд Грачева из Тбилиси сопровождался сенсационным сообщением одной из газет: министр обороны Грузии якобы подарил российскому коллеге дом в пригороде столицы…

Грузия — страна, где даже слухи божественно красивы…

…Вскоре после визита в Грузию началось формирование группы, которая должна была лететь с министром на Урал. Первоначально намечалось около 70 человек, хотя обычно в поездках такого рода свита министра была раза в три меньше. Потом выяснилось: по инициативе руководства Главного управления воспитательной работы МО акция должна была носить скрытый агитационный характер. Таким образом идеологи этой затеи намеревались решить задачу «стратегической важности» — чтобы воины Уральского военного округа не прокатили Ельцина на предстоящих президентских выборах у него на родине.

Но к нам на Арбат дошел слух, будто в штабе по выборам президента недовольны тем, что в такую ответственную поездку вместе с министром направляется генерал Здориков, не отличающийся, мягко говоря, изысканностью воспитательной работы. К тому же были там и другие опасения: как бы и сам министр не наломал дров, слишком откровенно агитируя солдат и офицеров за Ельцина. А лишний шум может запросто докатиться аж до Конституционного суда, что могло дать оппозиции повод уличить президента в запрещенных методах работы его команды.

Поездка на некоторое время была отложена. Затем ее все же капитально закамуфлировали под рабочую инспекторскую в связи с итоговой проверкой. Цель поездки министра формулировалась так: подготовка базы реформирования армии для создания территориальных командований.

Поездка комиссии, как и следовало ожидать, носила явно предвыборный характер. И сам министр, и начальник ГУВР Здориков на встречах с офицерами и солдатами не слишком заботились о «ювелирных» методах агитации за Ельцина — нередко дело доходило до прямых призывов. Статья Закона об обороне, категорически запрещающая предвыборную агитацию в армии, была откровенно проигнорирована…

По ходу своей «инспекторской» поездки Грачев решил еще и малость покуражиться. В отдельной бригаде химической защиты он подал команду «Пожар!» начальнику караула одного из складов. На виду у огромной толпы бледнеющих военных и улыбающихся журналистов началось позорное представление: поначалу полчаса искали ключи, затем решили двери склада вскрывать топором и вконец раздолбали их.

Министр объявил личному составу «неуд», а командиру бригады полковнику Филиппову о том, что он снят с должности. На том мрачное представление под названием «Развал боеготовности» закончился. Спас полковника Филиппова командующий войсками УрВО генерал-полковник Юрий Греков. Уж он-то на своем веку повидал всякое, знал, что такое разносы и как с ними бороться. Он — из тех военачальников, которые судьбу тертого профессионального командира не привыкли решать в зависимости от промашки рядового Пупкина. На товарищеском ужине с министром генерал Греков, улучив нужный момент в настроении Грачева, расписал былые заслуги комбрига в цветах и красках, и раздобревший от вкусных яств и неслабых напитков министр отменил свой «приговор»…

Затем Грачев решил «опуститься в массы». В одном из учебных классов ему представили взвод солдат, предварительно переодев их во все новенькое. Министр предложил им задавать любые вопросы. Солдаты угрюмо молчали. Наконец, Грачев не выдержал и обратился к одному — откуда родом, сколько служит, какие есть проблемы. Осмелевший солдат под взглядами застывших командиров громко сказал:

— Товарищ министр обороны, у меня есть просьба.

Командир части протирал платком вспотевший лоб, а «замполит» имел глаза боксера, попавшего в нокдаун.

— Ну какая у тебя просьба, сынок?

— Можно с вами сфотографироваться на память — мне в дембельский альбом снимок такой хочется вклеить!

Все с облегчением рассмеялись.

— Конечно, сфотографируемся, — по-доброму ответил Грачев, — ну а проблемы у тебя или твоих товарищей какие есть?

Опять гробовая тишина. Опять у командиров предынфарктное состояние.

И тут солдат рубанул:

— Есть проблемы, товарищ министр обороны!

Грачев вмиг посерьезнел.

— Ну говори, какие проблемы?

— Товарищ министр обороны, наши «чеченцы» просятся, чтобы их домой отпустили («чеченцами» в войсках называли военнослужащих, побывавших в Чечне. — В. Б.).

Наступила такая тишина, что, казалось, слышно было, как фохочет сердце бледнеющего командира полка.

Грачев хмуро посмотрел на полковых и окружных командиров.

— Почему «чеченцы» до сих пор не уволены? Я ведь еще в декабре, кажется, директиву подписал?

Командиры и начальники наперебой стали что-то виновато объяснять. Солдаты улыбались до ушей.

— Значит, так, товарищ солдат, — сказал Грачев, — обещаю вам и так вашим «чеченцам» передайте: в ближайшие дни все они уедут домой!

Солдаты громко зааплодировали, и все дружно направились фотографироваться. Кто-то из офицеров тайком показывал храброму воину увесистый кулак…

В тот же день было приказано оформлять некоторых «чеченцев» на дембель.

А в строевых отделах частей округа началась паника, которая мигом дошла до Генштаба. Дело в том, что действие декабрьской директивы министра обороны, изданной на основе соответствующего указа Ельцина, имело так называемое «разовое значение» и на всех военнослужащих-«чеченцев» пока не распространялось. Это значило, что командиры должны были в нарушение указа президента выполнять устный приказ Грачева. В Главном организационно-мобилизационном управлении Генштаба ломали голову над тем, как выбраться из этого лабиринта. Генералам было не впервой изобретать такие формулировки, в которых черт ногу сломит. Короче, вопрос с «чеченцами» был попросту замылен. На высоком профессиональном уровне…

РАССТРЕЛ

16 апреля 1996 года под чеченским селением Ярыш-Марды дудаевские боевики разгромили колонну 245-го мотострелкового полка Московского военного округа.

Ельцин в одном из своих первых заявлений по этому поводу назвал колонну «мирной», поскольку она, дескать, везла продовольствие и товары. Это еще раз свидетельствовало о том, что президента в очередной раз кто-то из военных вводит в заблуждение. Уже вскоре выяснится, что колонна, кроме имущества и продовольствия, везла из Ханкалы оружие и боеприпасы.

В тот же день на центральный командный пункт Генерального штаба поступила информация об огромном количестве убитых в том бою у Ярыш-Марды. Хотя, в сущности, никакого боя не было — был отлично организованный расстрел нашего подразделения чеченцами: российские военнослужащие не успели оказать сколь-нибудь серьезного сопротивления…

Руководство Генштаба приказало дежурному по ЦКП ГШ все сведения, касающиеся количества убитых, держать в строжайшем секрете. Было запрещено передавать их даже тем должностным лицам, которые имели право располагать ими по роду службы…

Выступая на слушаниях в Думе, Грачев пошел на беспрецедентную дерзость: он подверг открытой (хотя и косвенной) критике ельцинский план разрешения чеченского конфликта, поскольку, говорил министр, «этот план опять дает возможность дудаевцам подлечиться и пополниться». Далее Грачев утверждал, что «никакие действия не принесут результата, пока армия будет находиться в состоянии «ни мира, ни войны». Он, в частности, сказал:

— Армия несет большие потери не когда воюет, а когда выполняет мирные соглашения. Сожалею, что не дали возможности добить бандформирования.

В те минуты мне было его жалко. Министр обороны был обязан воевать по правилам политических игр, а не военного искусства. В таких условиях не то что Грачев — Наполеон был бы беспомощен. Слова Грачева о невозможности «добить бандформирования» прозвучали в какой-то напряженно-траурной думской тишине.

А еще недавно он в одном из своих интервью говорил иное:

— Я высоко ценю роль переговорного процесса в решении чеченского кризиса.