Фридрих Незнанский - Прощай генерал… прости!

• Название: Прощай генерал… прости!
• Автор: Фридрих Незнанский
• Издательство: Эксмо, Олимп
• Жанр: Детектив
• Год: 2004
• ISBN: 5-7390-1308-9 (ООО «Агентство «КРПА «Олимп») 5-699-06124-Х (ООО «ЭКСМО»)

Эта книга от начала до конца придумана автором. Конечно, в ней использованы некоторые подлинные материалы как из — собственной практики автора, бывшего российского следователя и адвоката, так и из практики других российских юристов. Однако события, место действия и персонажи безусловно вымышлены. Совпадения имен и названий с именами и названиями реально существующих лиц и мест могут быть только случайными.

При неясных обстоятельствах терпит аварию вертолет, в котором гибнут известный сибирский губернатор и более десятка пассажиров, находившихся на борту. Следствие располагает только показаниями оставшихся в живых пилотов и некоторых пассажиров. Вывод однозначен — ошибки летчиков. Но при этом в деле имеются отдельные нюансы, которые позволяют московскому следователю Александру Турецкому в буквальном смысле перевернуть все расследование и назвать подлинную причину катастрофы.

---

Юрий Матвеевич Серов присутствовал при сем, готовый в любой момент оказать Турецкому необходимую помощь. В чем? Вряд ли он и сам знал, но он и не мог бы не помогать, ибо к тому его обязывало прямое распоряжение заместителя Генерального прокурора по Сибирскому федеральному округу. Правда, ведь и помогать тоже можно по-разному. И если говорить об активной помощи, то как раз таковой в краевой прокуратуре не наблюдалось: Да и вообще, что это за следственные действия, при которых возможно абсолютно произвольное толкование вполне конкретного факта?

Помнится, однажды, кажется, это случилось во Франции, где-то в семидесятых годах прошлого века, забастовали авиационные диспетчеры. И сделали они это самым неожиданным образом — они начали исполнять абсолютно все параграфы служебной инструкции, не отступая от них ни на йоту. И немедленно на всех французских аэродромах возник совершеннейший хаос. Человек — не машина, и ведут самолеты живые люди, и принимают их на земле точно такие же. Следовательно, будут постоянно иметь место некие временные допуски — отклонения в ту или иную сторону. Пусть совсем крохотные. Но по инструкции их быть не должно. Вы утверждаете, что не должно? Значит, и не будет. Вот вам, господа, и полный бардак: одни самолеты никак не могут приземлиться, а другие подняться в воздух. И, надо сказать, с тех пор очень многие усвоили, что человеческий фактор — это чрезвычайно серьезно.

Ну что касается скрытого такого саботажа — назовем его тщательным исполнением служебной инструкции, — то этим обстоятельством Александра Борисовича никто удивить не мог. И не такое встречалось. Но, опять же, каждое действие по логике вещей вызывает противодействие, следовательно, будешь мешать, отстраним от следствия, причем официально и громко. Я-то уеду обратно в Москву, а ты тут останешься. С клеймом тупого педанта на лбу.

Турецкий не стал пока обострять отношения с Серовым, но все же, будто невзначай, заметил, что уже не однажды повторенная следователем фраза: «Все материалы и я к вашим услугам» — будет иметь реальный Смысл лишь в том случае, если Юрий Матвеевич рискнет проявить личную инициативу для ускорения дела. Хотя совсем не значит, что ради этого должна быть нарушена буква Закона. Понял — не понял, его дело.

Однако двое пассажиров вертолета, которым невероятно повезло, они отделались легкими царапинами и ссадинами — один из них представитель фирмы «Интерстрой», а другой — редактор городской газеты «Енисейские огни», — доставленные Серовым самолично в прокуратуру по просьбе Турецкого, вели себя так, будто их предварительно долго и настойчиво «инструктировали». Их ответы на вопросы Александра Борисовича казались заученными заранее. Даже показания о собственных ощущениях во время падения машины и удара о землю, когда их двоих попросту вышвырнуло через открытый люк в глубокий сугроб, совпадали до запятой с теми, которые были ранее записаны в протоколах. Поразительно, это же нонсенс! Но — тем не менее… Значит, их научили так отвечать — иного варианта не просматривалось.

Но кто этот учитель? Точнее, учителем-то мог стать кто угодно, хоть и тот же Юрий Матвеевич, а вот заказчик «синхронных речей» кто? Иными словами, где искать главное заинтересованное лицо? Серов, разумеется, знал, но молчал. Да теперь для него молчание — единственный выход в сложившейся ситуации, иначе проведенное его группой расследование будет квалифицировано как чистейшая фальсификация. А если при этом руководителем следственной бригады еще и некий аванс получен, тогда вообще туши свет. По собственной воле отменять пусть даже и навязанный свыше «заказ» вряд ли кто решится…

Александр Борисович допрашивал каждого из свидетелей отдельно. Серов, с безучастным выражением на лице, сидел рядом с ним и, выполняя добровольно взятую на себя роль помощника, записывал показания. Все вроде бы чин чином. Но Турецкий, сознательно ставя вопросы в несколько иной плоскости, нежели задавались они на прежних допросах, что и было зафиксировано в протоколах, лежавших сейчас перед его глазами, просто диву давался. Создавалось ощущение, что свидетель его совершенно не слышит. Точнее, слышит, но по-своему, в том ключе, в котором уже заранее сформулирован его ответ. Словно попугай, тупо повторяющий заученную фразу.

— Скажите, вам известно что-нибудь по поводу того, что губернатор Орлов мог приказать пилотам продолжать полет, хотя видимость в тот момент была, как выражаются летчики, нулевая?

— Да, я уже сообщал ранее, что Алексей Александрович дважды заходил в кабину летчиков, чтобы отдать такое распоряжение. Первый раз это было, когда мы находились уже примерно в ста километрах от районного центра Тимофеевское и когда стало известно, что полетные карты устарели и не соответствуют видимым ориентирам на местности. А вторично это произошло уже на подлете к базе, когда командир-инструктор, кажется Султанов, возглавлявший экипаж, сообщил, что в этом районе, по сведениям метеослужбы, низкая облачность и могут ожидаться снежные заряды.

— Извините, вы поняли мой вопрос?

— Да, разумеется, — ничуть не смутился «строитель».

— В каком месте салона вертолета вы находились во время полета? Рядом с губернатором? В хвосте? Возле кабины пилотов?

— Мы с Ефременко, это редактор «Огней», сидели ближе к середине, слева, почти возле люка, который перед самой посадкой был летчиками открыт, видимо, на случай каких-то неожиданностей. Которая и случилась. Когда вертолет задел лопастями провода линии электропередачи, упал и разрушился.

— Кабина пилотов была закрыта?

«Строитель» украдкой бросил быстрый взгляд на Серова, но тот вел себя по-прежнему индифферентно. Что не прошло мимо внимания Александра Борисовича.

— Кажется, закрыта. Не помню. А что я показывал прежде?

— Здесь вами сказано, — Турецкий перевернул страницу протокола, — что открыта.

— Ну, значит, открыта, — облегченно вздохнул «строитель», — иначе как бы я, действительно, мог слышать распоряжения губернатора, верно?

— Верно, только дверь по инструкции должна быть закрыта. Это ж не проходной двор. И командир-инструктор, и командир-стажер вряд ли допустили бы такое нарушение. Ну ладно, вполне могли сделать и исключение, ведь вертолет — губернаторский. Но вот у меня имеются показания одного из участников полета, — Турецкий достал из внутреннего кармана сложенный лист бумаги, слегка потряс им перед собой и сунул обратно, — где сказано с уверенностью, что за все время полета губернатор ни разу не покидал своего кресла и к пилотам в кабину не ходил. Что скажете?

Свидетель хорошо подготовился к ответу.

— Полет был долгим и, честно скажу, очень утомительным. Вы когда-нибудь летали на вертолете в горах?

— Приходилось.

— А в зимних условиях?

— Всяко бывало. Но вы не ответили на мой вопрос.

— А вы на него легко ответите и сами. Грохот, тряска, воздушные ямы. Лучше всех чувствует себя тот, кто в таких условиях умудряется вздремнуть. Мне это удается, поскольку я тоже не новичок. Вполне возможно, что ваш свидетель, — «строитель» кивнул на карман Турецкого, — вроде меня, тоже смог на какое-то время вздремнуть. Вот и не видел. Вы можете такое исключить?

— Не могу.

— Ну вот! — словно обрадовался свидетель и снова украдкой кинул быстрый взгляд на Серова, мол, как я выкрутился, а?

— В деле имеются сводки погоды и показания синоптиков. Из них следует, что в районе падения вертолета погода была ясной и никаких снежных зарядов не наблюдалось. Что скажете?

— Они не летели с нами, откуда им знать? Где мы, а где они? От того же Шушенского до базы, извините… — «строитель» огорченно махнул рукой. — А погода в этих краях меняется по сто раз на дню. За каждым ударом пурги не уследишь…

— Есть показания людей, давно и близко знавших Орлова, где утверждается, что он принципиально никогда не давал советов профессионалам в делах, в которых лично не разбирался. И тем более не приказывал. Что вы думаете по этому поводу?

На самом деле этот вопрос ставился иначе: «Правда ли, что говорят, будто генерал избегал необходимости отдавать личные распоряжения в делах, в которых не разбирался досконально?» И ответ на него был такой: «Не забывайте, что он генерал, то есть человек военной закваски, командир, привык командовать. Ему ли вообще стесняться приказывать своим подчиненным? Он никогда этого и не стеснялся, есть сотни примеров.

И последний из них, в вертолете, ничем не выпадал из ряда себе подобных».

Итак, вопрос был задан, и Александр Борисович с интересом уставился на свидетеля.

— Не забывайте, — начал «строитель», — что он генерал, то есть человек…

И так далее — по тексту. Даже Серов не выдержал и негромко «кхекнул», прочищая горло.

— Я вас понял, благодарю. А теперь оставьте, пожалуйста, свой автограф и напишите, что ваши показания записаны верно и претензий к следствию вы не имеете… Вот так, и пригласите из коридора свидетеля Ефременко. А вас я попрошу задержаться тут еще ненадолго, минут на двадцать, думаю, не более. Пересядьте, пожалуйста, вон туда.